Мама

МАМА
Вечерело. Тёплые лучи заходящего июньского солнца мягко переливались в золотых куполах храма. Отец Сергий устало сидел на скамеечке, наблюдая за  парочкой белых голубей.           С заднего двора храма до батюшки долетал детский смех. Сегодня был последний день работы воскресной школы. Дети между собой обсуждали планы на предстоящие летние каникулы. Ожидая появления Ксении, батюшка задумался, не заметив, что его окликнули.
Внезапно кто-то коснулся его руки. Отец Сергий вздрогнул и поднял голову. Перед ним стояла девочка лет шестнадцати. За её спиной прятался мальчик пяти-шести лет.
- Благословите, батюшка! - сказала девочка и робко подошла под благословение.
- Бог да благословит тебя, дитя моё! -  ответил батюшка, благословляя её и ребёнка.
- Я подруга Ксюши, хожу вместе с ней в воскресную школу. К сожалению, мы с братом можем бывать у вас только по воскресеньям, когда наши родители отправляют нас на выходные к бабушке, к маминой маме. Она живёт в двух кварталах отсюда, в самом центре города.
Девочка внезапно замолчала, на  прекрасных зелёных глазах появились слёзы. Батюшка осторожно прижал её к себе и ласково погладил по голове.
- Не плач, не надо! Я уверен, что твоя проблема  разрешима. Давай присядем на скамеечку, и ты мне всё расскажешь.
Девочка немного успокоилась и начала рассказывать.
- Меня зовут Полина, а моего братика Павлом. Полгода назад пропала наша вторая бабушка Ксения, папина мама. Вскоре после этого отец сильно изменился. Раньше мы жили, как и все, не очень богато, мама всегда ругалась из-за этого с папой. А тут вдруг всё наладилось, появилось много денег, купили машину. Только мне почему-то всё это не по душе. Я не знаю, как это объяснить, но такое чувство, что это деньги, нажитые горем другого человека. А вчера вечером мы с Павликом решили пойти в кухню попить чаю и, проходя мимо кабинета отца, случайно услышали такой разговор: "Вы же обещали мне, что она скоро умрёт, что ей осталось жить от силы два-три месяца, а прошло уже полгода! Сколько можно ждать!". Разговор происходил на повышенных тонах. Отец явно злился на кого-то, кто никак не хочет умирать. После этого я всю ночь не могла уснуть, всё думала и думала, а когда заснула, то увидела во сне свою бабушку. Она стояла у больничного окна и плакала.
Я с самого детства любила играть в детективов.  Мы с друзьями провели своё расследование и узнали, что отец поместил бабушку в специнтернат для раковых больных. Более того, продал её трёхкомнатную квартиру. Именно на эти деньги мы сейчас и живём. У меня в голове никак не укладывается, как он мог так поступить? Неужели он не понимает, что этим навлекает беду на всех нас?
- Ах, дитя моё! Твой отец тяжело заболел. И то, что он сейчас творит, лишь первые симптомы болезни. Дальше будет только хуже, если не начать своевременное лечение.
- Значит, его можно спасти?
- Конечно! Даже не сомневайся в этом. Мы вместе с сегодняшнего дня будем усиленно за него молиться, как о тяжелобольном человеке. Ты окружишь его заботой, лаской, вниманием  и даже взглядом не дашь ему понять, что знаешь о его душевном недуге. А я завтра навещу твою бабушку и поговорю с ней.
Батюшка знал, что в их городе есть только один хоспис. К счастью главный врач, Николай Николаевич, приходился отцу Сергию дальним родственником. Поэтому визит батюшки в хоспис не был неожиданным.
- Я к тебе по делу, Николай! У тебя живёт одна бабушка. Фамилия ей Панкратова. Что ты можешь о ней сказать?
Главврач неожиданно горько махнул рукой.
- Скверная история, отец, я тебе скажу!
- Я в курсе! Почему ты мне раньше ничего не рассказал о ней? Хотя, это личное дело твоей совести. Могу я поговорить с ней?
- Да, пойдём, я провожу тебя!
Палата, в которой лежала женщина, находилась недалеко от кабинета, однако попасть туда батюшке удалось лишь спустя час. Бабушки, завидев приближающегося к ним священника, бежали на встречу, чтобы получить благословение и просто поговорить о наболевшем. Батюшка никому не отказывал во внимании, каждой уделяя хотя бы немного времени.
Ксения Ивановна была в комнате одна. Она стояла у открытого окна и пристально всматривалась вдаль.
"Сына ждёт" - догадался батюшка.
- Ксения Ивановна! - позвал её отец Сергий, когда Николай Николаевич закрыл за собой дверь, оставив одних.
Женщина обернулась. Маленькая, сухонькая старушка с большими, как у внучки, прекрасными глазами.
- Вы ко мне? Благословите, батюшка!
- Я пришёл поговорить с вами! Главврач сказал, что вас что-то беспокоит, но вы не хотите никому об этом рассказывать. Может быть, я смогу помочь вам?
Старушка присела на край кровати, тяжело вздохнула и вдруг запричитала:
- Мой единственный сын, которого я вырастила и воспитала, которому отдала свою жизнь, больше не хочет меня знать. Не хочет быть рядом со мной в последнюю минуту. А я так хотела умереть на его руках. Видно не дождаться мне этого часа, видно суждено умереть в одиночестве. Даже внуки ко мне не приходят.
- Ксения Ивановна, а ведь я весточку вам принёс от сына.
- От Серёженьки!? Что с ним? Он здоров? Почему он не приходит ко мне?
- Он тяжело болен, но это не смертельно. Ему нужна ваша помощь. Материнская молитва сама сильная, она со дна ада достать может. Так что, рано вам ещё умирать. Вы ещё не все дела на земле переделали.
- Что я должна делать? Научите меня, батюшка! Теперь, когда я знаю, что сын не бросал меня, у меня словно крылья за спиной выросли. И я не умру до тех пор, пока не увижу сына.
Прошло полгода. Приближалось Рождество Христово. Ксения Ивановна не переставая продолжала усиленно  молиться о сыне и поститься, съедая три раза в день по одной просфоре и выпивая немного святой воды. К изумлению врачей, старушка не только не угасала, но, наоборот, начала поправляться. Опухоль неожиданно уменьшилась в два раза. Полина каждое воскресение теперь бывала  у бабушки, читая вслух Евангелие или жития святых.
В самый канун Рождества Полина перед Всенощным бдением подошла к отцу Сергию и тихо прошептала:
- Папа вчера на машине разбился. Он жив, но врачи сказали, что его парализовало.
- А сегодня утром от нас ушла мама, - сквозь слёзы добавила девочка.
- Как ушла? Ни чего, не объяснив?
- Она сказала, что такой муж и отец нам не нужен. Что хочет начать жизнь с чистого листа с другим, более удачливым мужчиной.  Я отказалась оставить папу, и мы с Павликом сегодня переехали жить к бабушке Кате.
- Не плач, радость моя, всё будет хорошо!
Прошёл месяц. Сергей Николаевич, узнав о побеге и измене жены, впал в тяжёлую депрессию. Ему казалось, что жизнь остановилась, и продолжения её уже не будет. Он потерял смысл своего существования. То, ради чего он жил, в один миг испарилось: машина разбита, жена ушла, друзья отвернулись, деньги закончились. В тягостных  раздумьях  проводил Сергей Николаевич свои дни, а ночью забывался тяжёлым сном. Однажды перед сном к соседу по палате, Павлу Ивановичу, пришла  вся его большая, дружная семья. Среди них была маленькая старушка с большими, зелёными глазами. Павел Иванович с нежностью и трепетом обращался с ней. Перед уходом старушка трижды перекрестила мужчину и поцеловала.
- Павел, скажи, а кем тебе приходится эта женщина? - не утерпев, спросил Сергей Николаевич, когда в палате они остались одни.
- Это моя мама! - с любовью ответил сосед, и вдруг заулыбался.
- Она у меня замечательная, самая заботливая, нежная, трогательная. Не знаю, чтобы я без неё делал…А почему ты спрашиваешь? У тебя мама ещё жива?
- Не знаю…
- Как не знаешь?
Внезапно, сам того не ожидая, Сергей Николаевич рассказал соседу то, как он поступил со своей матерью.
- Я не понимаю, как мог превратиться в такое чудовище, как мог променять любящую мать, человека, отдавшего тебе свою жизнь на бездушную куклу, которой всегда и всего было мало. Ведь до знакомства с ней я был хорошим сыном, верующим, трудолюбивым человеком, мечтающим не о земных богатствах, а о большой семье, такой, как у тебя. Служил в алтаре, когда был ребёнком. Что произошло со мной? И с чем я теперь остался? Кому я теперь нужен? Если бы только можно было подняться на корточки и знать, что ещё жива мама, пополз бы к ней, вымолил бы прощение за всё, что натворил. Может и простила бы меня, блудного сына!? - закончил свой рассказ Сергей Николаевич и, впервые, за всё время пребывания в больнице, залился горьким, покаянными слезами.
Павел Иванович молчал, а затем, когда сосед забылся сном, осторожно встал на колени перед кроватной тумбочкой, на которой стояли иконы, и начал молиться.  Услышанная история до глубины души потрясла его. Даже после усиленной молитвы, сон не шел к нему. Внезапно среди ночи Павел Иванович услышал грохот. Он оглянулся на соседа и обомлел. Тот протягивал к кому-то руки, плача и прося о прощении. За тем, стал медленно, постепенно подниматься с постели, словно кто-то невидимый помогал ему в этом. Вот он уже сидит на постели, не твёрдо встаёт вначале на одну ногу, затем на другую и идёт к двери маленькими, не уверенными шажками. При этом лицо его светится какой-то детской, счастливой улыбкой.
Павел Иванович во все глаза с удивлением наблюдает за этой сценой, а тем временем Сергей Николаевич уже подходил к двери. Взявшись рукой за ручку двери, он вздрогнул и…проснулся.
Увидев себя стоящим на своих ногах у дверей палаты, Сергей Николаевич покачнулся и начал медленно оседать на пол. Сосед бросился ему на помощь.
- Сергей, как ты себя чувствуешь? Что ты видел во сне? Что это было?
- Ты мне не поверишь, дружище! Мама приходила ко мне. Я просил у неё прощение, а затем она взяла меня за руки и сказала: "Сереженька, сыночек, что же ты всё лежишь на постели. Ножками ходить надо.  Детки твои, да и я тоже нуждаемся в твоей помощи.  А ты тут всё лежишь. Вставай, пойдём со мной!"
- Я не могу ходить, мама. Ноги меня не слушаются.
- Ничего, я тебе помогу. Вспомни, как ты ходить учился. Сначала,  за обе ручки, потом и сам пойдешь.
- Берёт меня за руки и начинает поднимать. И я пошёл за ней, как маленький ребёнок. И радовался каждому шагу. А мама улыбалась и радовалась вместе со мной. А потом всё исчезло. И я проснулся уже здесь у двери.
- Да, друг, зрелище было воистину не забываемое, должен тебе сказать! Такое на всю оставшуюся жизнь запомнится.
До самого утра, потрясенные случившимся,  просидели мужчины на кровати Павла Ивановича.
Утром следующего дня вся больница гудела, как большой, потревоженный улей. Врачи один за другим приходили в палату, осматривали Сергея Николаевича, просили снова и снова пройтись до дверей, что тот выполнял с превеликим удовольствием.
Вечер Прощёного воскресения отец Сергий с Ксюшей провели в гостях, в большой, просторной квартире Панкратовых. За огромным, круглым  столом сидели Сергей Николаевич,  его тёща Екатерина Павловна, Полина и  маленький Павлик,  нежно прижимающийся  щекой к любимой бабушке Ксение.
Разговаривали в тот вечер о многом, и на духовные, и на  жизненные темы. Уже провожая гостей до дверей дома, Сергей Николаевич переглянулся с мамой и улыбнувшись, сказал:
- Мы ведь вам с мамой, батюшка, самого главного не сказали.
- Что именно?
- Мама вчера у врача была, у онколога. Опухоль исчезла. Мама здорова!
- Слава Богу!!! - радостно ответил батюшка и перекрестился.
Выходя из квартиры, отец Сергий наклонился к Ксюше и прошептал:
- Дивны дела Господа, доченька! И не исповедимы пути Его!