Солнечная Легенда

Давным-давно, в незапамятные времена, на земле жили те, кого люди зовут Сидами. Некоторые, впрочем, называли их альвами или эльфами, - но это, поверьте имеет мало значения, ведь сути самого народа это не меняет. Были они стройны, как церковные свечи, и легки, словно дуновение ветра; их волосы пахли медом и ласковым майским солнцем, а глаза отливали бирюзой и нефритом, и были настолько ясны, что, казалось, сами по себе светятся, - хотя в них всего лишь все время отражалось Солнце, то единственное божество, которое почитали Сиды более всех остальных.
Зимой Сиды жили под землей, но весной, когда сходил снег, - выходили на поверхность, и часто видели люди, как они кружатся под луной в стремительной пляске, и оттого думали, что у Сидов, наверное, из спины растут крылья, похожие на крылья бабочек или стрекоз, хотя те всего лишь были очень легки и подвижны, - куда легче и подвижней самых легких и быстрых из людей.
Но время шло; и людей на земле становилось все больше, а Сидов - все меньше. Ведь многие из них уходили в свой истинный Дом, - ту далекую страну, из которой они пришли на Землю, когда мир был еще молод, и не видели люди, как садятся они на свои серебристые корабли и поднимаются в небо, чтобы больше не вернуться. Многие Сиды, не желавшие возвращаться, прятали свой Свет, и, одевшись в людские одежды, отправлялись скитаться по миру в поисках нового дома, и часто находили его, и жили жизнью смертных, и умирали, как они, - но потом обязательно возвращались на землю в новом обличье, - ведь Сидам дано великое искусство перерождаться и помнить все, что случалось с ними во время предыдущих воплощений, и у каждого из них, как и у кошек, их верных слуг, по девять, а то и более, жизней. Прожив последнюю жизнь, Сиды навсегда отправляются туда, откуда пришли, чтобы никогда более не вернуться на Землю.
Когда-то давным-давно, когда мир был еще молод, народом Сидов правили три царя, - Сын Воздуха, Дева Лесов и Сын Солнца. Сын Воздуха был самым быстрым из всех, и умел разговаривать с птицами, - этот дар достался ему от его отца, Бога Ветра, который жил вместе с другими Сидами в их Изначальном Доме. Дева Лесов любила зеленую листву и часто ранней весной выходила на поверхность земли, и там, где она проходила, быстрее начинал таять снег и вырастала молодая трава. Она была дочерью Богини Земли, и от нее получила дар исцелять болезни и заживлять раны, и порой ходила она среди людей в простой одежде, помогая страждущим и исцеляя больных.
А Сын Солнца был самым юным, но самым удивительным из всех троих правителей страны Сидов. Словно огонь, был он порывист и вспыльчив, и никогда не мог усидеть на месте, - но не было на свете существа добрее его, ведь теплым он был, словно лучи солнца, и все существо его было пропитано светом. Сын Солнца был очень искусен на руки, и мог творить удивительные вещи, а смех его был подобен перезвону хрустальных капель летнего дождя, - и почти все Сиды очень любили своего царя и ради него были готовы на многое.
Но люди вырубали леса, осушали болота, и искали в пещерах драгоценные камни, - и выгоняли Сидов из их жилищ, и приходилось тем либо возвращаться в свою страну, либо, надев людское обличье, отправляться бродить по миру в поисках лучшей доли. И вот настал день, когда и трем Царям Сидов пришлось покинуть их дома и отправиться скитаться, - чтобы понять, как сделать так, чтобы люди перестали думать лишь о себе и начали обращать внимание на то, что творится вокруг них.

Сын Воздуха не выдержал тягот странствия и вскоре отправился к своему отцу в Изначальный Дом. Дочь Лесов осталась на земле среди смертных, потому как любила их, но перестала отличаться от них обликом и нравом, и трудно стало найти ее среди множества живущих, так как она умело спряталась. А третий Сид, Сын Солнца, много скитался по миру и многое повидал, и в конце концов пришел в маленькую страну на Западе, где жили люди, похожие на его народ, которого уже почти не осталось на Земле. Были эти люди честны и аккуратны, мастеровиты и умны, и пахли нагретым на солнце медом, и Сын Солнца решил:
"Чем мне без пользы скитаться по разным странам, останусь-ка я лучше здесь и посмотрю, чем живут эти люди и что любят, и, может быть, я сумею им помочь".
И Царь Сидов, недолго думая, превратился в маленького художника, - и никто из живущих не мог бы разгадать его облика, если бы не его чудесные голубые глаза, в которых, как вода, плескался яркий солнечный свет. Но люди не привыкли обращать внимания на такие вещи, и маленький Сид вскоре научился не сильно выделяться из толпы, и продолжал тихонько наблюдать за тем, как живется людям.
А людям жилось трудно. Они много работали, но многие из них не могли как следует прокормить свои семьи. Деньги становились для них смыслом жизни, и в погоне за ними они утрачивали все человеческое, а те, у кого были деньги и власть, умело пользовались этим. Вскоре после того, как Сын Солнца попал в ту страну, там началась война, и маленький Сид многое повидал во время нее.
"Почему люди не умеют сражаться с помощью магии, - думал он, глядя на то, как люди стреляют друг в друга и падают раненые или убитые. - Они же убивают тело, - а ведь это так больно. Разве они не могут понять, что тело у них - всего одно, и они не могут, подобно нам, менять его, как только им вздумается?"
Все эти невеселые наблюдения сильно волновали Сына Солнца. Он стал недоумевать, почему народ, который он так полюбил и к которому привязался всей душой, страдает, как ему казалось, больше всех. Ведь они такие хорошие, и так похожи на тех, кого он когда-то любил всей душой и которые любили его, - почему же им всегда больше всех достается?
Ответ нашелся не сразу, но нашелся. Однажды весенним вечером наш герой сидел в маленькой таверне и слушал разговоры солдат за соседним столиком, - они громко спорили насчет того, почему их народ проиграл войну, и очень переживали по этому поводу. Маленькому Сиду было очень грустно, и он был целиком погружен в свои невеселые размышления, и не заметил, как кто-то уселся за его столик напротив него.

- О чем ты так грустишь, мой маленький друг? - прозвучал мягкий участливый голос, и Сын Солнца поднял глаза на того, кто говорил. Перед ним сидел высокий, ухоженный человек в опрятном сером костюме; на руках у него были золотые кольца, а на голове - низко надвинутая серая шляпа, бросавшая тень на его лицо, отчего Сид не мог видеть его глаз.
- Скажите, кто вы? - Сын Солнца недоверчиво посмотрел на него. - И что вам от меня надо...?
- О, не будь таким подозрительным, маленький друг, - сказал незнакомец, улыбаясь краешком рта, - поверь, я желаю тебе только добра. Мне ведомы все твои мысли и чаяния, - как и то, что ты - не человеческое дитя.
На это наш герой не сразу нашелся, что ответить.
- Но... скажите, кто вы? - наконец промолвил он. - И откуда вам столько обо мне известно? Вы что, следили за мной с самого начала?
- О, я за всеми слежу, - ответил незнакомец. - Впрочем, это имеет мало значения в данный момент. Пойдем-ка со мной наверх, и я покажу тебе кое-что.
Сын Солнца, испытывая странное предчувствие, но уже не испытывая недоверия, последовал за странным человеком наверх, в комнату, которую тот, вероятно, снимал.
- Ну же, проходи, не бойся, - подбодрил его человек, когда Сид в нерешительности остановился на пороге, - я не сделаю тебе ничего дурного.
Сын Солнца, преодолевая неприятное предчувствие, перешагнул порог комнаты, а человек тем временм тихо закрыл за ним дверь.
- Присаживайся, мой дорогой, - сказал он, указывая на одно из кресел, стоявшее у камина. - Здесь для всех найдется место.
Наш герой с опаской опустился в кресло, которое тотчас же, как только он сел, обволокло его своей настойчивой мягкостью, словно голос господина, с которым он сейчас беседовал.

- Налить тебе вина? - спросил человек, откупоривая невесть откуда взявшуюся бутылку. - Ах, я забыл... ты же не пьешь.
- Объясните мне, кто вы такой и зачем привели меня сюда, - спросил Сид, - и откуда вам известно, что я - не человек? Что все это вообще значит?!
- У тебя чудесно сияют глаза, - сказал незнакомец, наливая себе вина в невесть откуда взявшийся стакан. - Знающий человек легко тебя по ним вычислит. Не беспокойся - я никому ничего не скажу. Просто я увидел, что ты грустишь, и не мог спокойно пройти мимо. Скажи ведь, тебе очень обидно оттого, что народ, который ты выбрал себе и который ты так любишь, терпит одну неудачу за другой?

- О да, - кивнул Сын Солнца, - не то слово. Я не понимаю, почему мир так несправедлив к ним? Они же трудятся день и ночь, не позволяя себе даже отдохнуть как следует, - почему же они всегда страдают больше всех...? Если вы так много знаете обо мне, может быть, у вас найдется ответ и на этот вопрос?
Незнакомец немного помолчал, а потом вздохнул и произнес:
- Я не должен бы был говорить тебе этого... но видишь ли... тут виновата не столько Судьба, сколько Люди. Они всегда завидовали Сидам, и потому вырубали леса, осушали болота, заставляли твой народ уходить из пещер. Приглядись, - среди твоего нового народа как раз множество тех, кто ушел в большой мир в поисках лучшей доли. Просто они забыли свою истинную суть и живут, как простые смертные, - но на самом деле, - взгляни, взгляни, - почти в каждом из них таится Свет, который жаждут отобрать алчные Люди. Взгляни - они уже свергли своего Царя; они отвергли Творца и Великому Волку поклоняются теперь вместо него. Не знают они своего места, и лезут, куда ни попадя, и своими неразумными действиями разрушают свой Дом, данный им как величайший дар. А вас, Сидов, они перестали почитать и забыли, и теперь даже в сказках вас не вспоминают. Сказки - говорят они, - это скучно, надо жить здесь и сейчас, а не вспоминать о том, что было и прошло. Скажешь, не правду я говорю?
- Да, это так, - ошарашенно проговорил Сид. - Когда я был на войне, я многого навидался.
- Люди уничтожают друг друга ради того, чтобы самим возвыситься, - продолжал незнакомец, - и делают друг другу больно, - но - что самое ужасное, - они делают больно изначальным обитателям Земли, маленьким милым Сидам, которых должны бы почитать, как сыновья почитают отцов. Но не чтят люди даже своих родителей, - и что уж говорить о других!
- Вы правы, - снова повторил Сын Солнца; и пламя, пляшущее в очаге, отражалось в его чудесных глазах. Он забыл о том, что не Сиды были изначальными хозяевами Земли, и что есть у них свой собственный Дом, и обида за свой народ горькой волной накатила на него.
- Скоро, совсем скоро Люди доберутся и до этой страны, - вздохнул незнакомец. - И я хочу помочь тебе, мой дорогой друг. Ибо ты, хоть и мал ростом и голосок у тебя тоненький и нежный, словно у птички, - я чувствую в сердце твоем великую Силу, - Силу изменить многое. Встань, Сын Солнца, и посмотри на меня, и скажи, готов ли ты изменить этот мир, указав Людям их истинное место?
Маленький Сид задумался. Несмотря на то, что он был обижен на Людей, он все еще продолжал любить их, и не хотел причинять им зла, так как в глубине души понимал, что Люди еще слишком молоды для того, чтобы понимать, что они творят.
- Ну же, мой дорогой, - прошептал незнакомец, наклоняясь близко к его лицу, - соглашайся! Тебе предоставляется такой шанс наконец-то отомстить этим зазнавшимся людишкам за то, что они сделали с тобой? Посмотри на себя, - ты так устал. На твоем нежном лице уже появились первые морщины, - а пройдет совсем немного времени, и этот мир окончательно выпьет твою красоту,и ты станешь серым и тусклым, как твои несчастные собратья, угнетаемые Людьми. Вспомни, как эти жалкие создания чуть не выжгли тебе глаза, - и все равно им было, что они уничтожат, может быть, самую чудесную красоту, которую им только доводилось видеть?!
- Да, и это правда, - тихо проговорил маленький Сид, вжимаясь в кресло. Он вспомнил, как на войне чуть было не лишился зрения.
- Ну вот видишь! - почти радостно воскликнул незнакомец, - и тут я прав! Соглашайся, мой дорогой, соглашайся! Другого такого шанса у тебя может и не быть!
- Но.... что я должен буду сделать для того, чтобы остановить Людей...? - неуверенно спросил Сын Солнца. Он все еще сомневался в том, стоит ли ему слушать странного господина, хотя тот и говорил очевидные вещи. - Мне стоит пойти к ним, сказать....
- Нет, нет, нет, - замахал руками незнакомец, - так дело не пойдет, они тебя слушать не будут. Ты должен собрать всех Сидов воедино, мой мальчик, и показать этим грязным созданиям, на что вы способны, когда действуете сообща. Поставь на место этих Людей. Покажи им, кто тут главный; заставь из подчиняться тебе, как они пытались заставить подчиниться вас, Сидов. Отомсти им за то, что они выжигали ваши леса, загрязняли вашу воду, портили ваших дев, как если бы они были обычными смертными шлюшками. Лиши из радости разрушать; заставь этих бездельников работать, - и, может быть, тогда они поймут, что жили неправильно.
- Но им же будет больно, - Сын Солнца сделал последнюю попытку отвертеться. Ему очень не нравилась вся эта ситуация.
- А вам они не сделали больно?! - почти закричал незнакомец. - ТЕБЕ они не сделали больно, когда едва не выжгли тебе глаза?!
Это было последней каплей. Маленький Сид закрыл лицо руками и весь затрясся от рыданий.
- Ну, не плачь, мой маленький, - незнакомец сел рядом с ним на корточки и обнял его за плечо одной рукой. - Все еще можно исправить, если ты будешь хорошим мальчиком и послушаешься меня.
Сын Солнца поднял на него заплаканные глаза. Несколько секунд он молчал, и лишь затем со вздохом произнес:
- Что ж, будь по-твоему.
Незнакомец чуть было не подпрыгнул от радости:
- Ну вот! А что я говорил! Видишь - из любой, даже самой ужасной, ситуации всегда можно найти выход! Теперь дело стоит за малым. Дай мне каплю своей крови, чтобы я мог убедиться в том, что теперь мы друзья и ты полностью доверяешь мне.
- Но... - Сын Солнца попытался было отодвинуться, но незнакомец ловко поймал его за руку. Непонятно откуда в его руке появилась длинная тонкая игла.
- Всего капля крови, - промурлыкал он, занося ее над обнаженной до локтя рукой Сида.
Тот чувствовал, что уже не может противиться этому странному, в какой-то мере даже жуткому, человеку, - настолько обволакивающим был его голос, и даже в движениях было столько мягкости, - но вдруг, в тот самый момент, когда острие иглы уже почти пронзило его нежную кожу, - окно внезапно распахнулось, и в комнату ворвался ледяной ветер, и вместе с ветром влетела огромная черная птица, которая тотчас же накинулась на опешившего незнакомца, сбив с его головы шляпу, и принялась царапать ему лицо. Огонь в камине потух, и откуда-то послышался волчий вой, - но Сыну Солнца было уже все равно, - он бежал прочь сломя голову, и ужас, сковавший его сердце, казалось, дал ему те самые волшебные крылья, о которых так любят говорить Люди.
Потом он долго приходил в себя на каком-то мосту, опершись спиной о перила и глядя в небо. Он понимал, что с этого момента его жизнь изменилась навсегда, - но вот в какую сторону, он понять еще не мог. Луна отражалась в воде черной воде под мостом, и маленький Сид тихонько плакал, и весенняя ночь, казалось, ласково обнимает его за плечи, утешая его. Наконец, взошло солнце. Далеко на колокольне собора зазвонили колокола. Сын Солнца наконец очнулся и обнаружил, что лежит на земле, прямо на мосту, а в руках у него - почти пустая бутылка вина. Рука, до которой вчера дотрагивался жуткий незнакомец, была обнажена до локтя и сильно саднила. Сид пригляделся и увидел на тыльной стороне предплечья небольшую царапину.
- Странно, - сказал он про себя, - такая маленькая ранка, и так болит. Ничего. Приду домой, смажу чем-нибудь... пройдет...

Подумав так, он поднялся на ноги и поспешил к себе домой, в маленькую каморку на верхнем этаже трехэтажного старого дома.
С той поры жизнь маленького Сида круто изменилась. Непонятно каким образом, - но у него стали появляться деньги, хотя он практически не продавал своих картин. Им заинтересовались те самые солдаты, которые шумели в таверне в ту роковую ночь, - кстати, они утверждали, что в тот вечер он напился и разговаривал сам с собой, - но это дела не меняло. Он приглянулся им, - и вот, вскоре у них была своя подпольная организация, и они уже подумывали над тем, как бы тихо и незаметно устроить в стране переворот. Потом, правда, Сын Солнца оставил своих старых товарищей и переметнулся к другим, более влиятельным. Он всегда был чрезвычайно обаятелен, а теперь стал еще и невероятно популярен, и многие политические кружки и организации желали видеть его своим предводителем. Правда, самому маленькому Сиду это все не очень-то нравилось. Он понимал, что такая неожиданная слава свалилась на него неспроста, и что виновник этого, возможно, тот самый странный господин, посетивший его в ту ночь, и поэтому старался всеми правдами и неправдами избежать такого повышенного внимания к своей персоне, - но слава буквально преследовала его. Вот уже его тайным обществом заинтересовалась власть, - и тут внезапно удача изменила Сыну Солнца. Его нашли, схватили и посадили в тюрьму.
По правде говоря, маленький Сид поначалу был рад такому исходу событий. "Теперь-то, - думал он, - меня наконец-то оставят в покое, и я смогу зажить тихой и спокойной жизнью. Не надо мне больше ни славы; ни денег, ни власти. Все это неправильно; кто я такой, чтобы распоряжаться людскими судьбами по своему усмотрению? Пусть даже я и был царем в стране Сидов, но те времена прошли, и теперь я должен жить среди обычных людей по их законам."
Но не тут-то было. Не успел он додумать эту мысль, - как перед ним уже стоял давний его знакомый, - правда, теперь его элегантный костюм был немного помят и забрызган кровью, а шляпа была надвинута несколько набок, так, чтобы закрывать лишь один его глаз. Второй глаз прикрывала кровавая повязка.
- Снова вы! - воскликнул маленький Сид, вскакивая с кровати. - Ну уж теперь-то я вам не дамся! Отойдите от меня, иначе я позову охрану, и она прогонит вас прочь!
Незнакомец только тяжело вздохнул.
- Ты так и не усвоил мои уроки, мальчик мой, - сказал он, садясь на кровать рядом с Сидом. - Ты решил сдаться на волю этих мерзких, тупоголовых людишек, которые не ценят истинную красоту и стараются запачкать ее, как только могут. Посмотри, что они сделали с тобой. В твоей камере очень холодно и сыро, и ты уже кашляешь. Скоро ты заболеешь пневмонией... или, не дай Бог, туберкулезом... и что же я тогда буду делать без тебя? Ай-яй-яй. Ты совсем не ценишь мою заботу о тебе.
- Не нужна мне такая забота, - ответил Сын Солнца, - я лучше сгнию в самой страшной на свете тюрьме, чем буду слушаться тебя. Ты пытался соблазнить меня властью; ты пытался подсунуть мне деньги, - но я знал, что ты всего лишь искушаешь меня. Отойди от меня. Оставь меня в покое. Я больше не хочу быть игрушкой в твоих руках.
- Ты не игрушка мне, - обиделся незнакомец. - За все это время ты стал мне почти как сын. Но раз ты так относишься ко мне, - то я уйду, хорошо,я уйду. Умирай тут от туберкулеза, пневмонии, сифилиса или диареи - от чего хочешь. Но подумай хотя бы напоследок о своих несчастных товарищах, которых так же, как и тебя, посадили в тюрьму, и у которых наверху остались семьи и дети, подумай о тех Сидах, которые нуждаются в тебе, и которых ты оставишь на произвол судьбы, в этом ужасном мире, полном Людей. А Люди не станут щадить их; они истребят их, как и все, что не в силах понять, и некому будет защитить их, бедных, маленьких, беззащитных Сидов!
После этих его слов Сын Солнца задумался.
- Чего ты от меня хочешь? - наконец проговорил он, в упор глядя на своего искусителя. - Скажи мне, чего ты хочешь от меня сейчас.
- Всего лишь того, чтобы ты продолжал борьбу, мой дорогой друг, - ответил тот. - Да, и чтобы не скиснуть от скуки в этой тюрьме, начни-ка ты, пожалуй, писать книгу. Я тебе помогу.
- Хорошо же, - сказал Сын Солнца. - Я напишу книгу, как ты и велишь, - только помоги мне отсюда выбраться и сделай наконец так, чтобы мой народ больше не мучали. Мне больно это видеть.
Незнакомец улыбнулся и потер руки.
- Ну, вот видишь, какой ты молодец, - сказал он. - Улавливаешь суть дела. Только я хочу попросить тебя об одной вещи, перед тем, как мы примемся за дело.
- О какой же? - спросил Сын Солнца.
- Подпиши своей кровью вот эту бумагу, - в руках незнакомца откуда ни возьмись появился большой пергаментный свиток и с ним - длинное перо. - Не бойся, - это совсем не больно и не страшно. Ну же!
Сид колебался. Он понимал, что если сейчас он сделает все так, как велит ему незнакомец, может произойти непоправимое. Но любовь к своему народу была в нем так сильна, что он наконец решился. Надкусив себе палец, он выпустил каплю крови, обмакнул в нее кончик пера и не глядя, подписал пергамент.
- Вот умница, - довольно улыбнулся незнакомец. - Теперь я обязательно пришлю к тебе моего помощника, чтобы он помог тебе работать над книгой... - он поднял было руку, чтобы щелкнуть пальцами, но в этот момент произошло нечто совершенно необъяснимое. С потолка неожиданно посыпалась штукатурка, и мгновение спустя на незнакомца упал тяжеленный осколок каменной плиты. Раздался душераздирающий крик, и секунду спустя все было тихо.
- Боги, да ведь она могла упасть на меня! - воскликнул Сын Солнца, в ужасе глядя на плиту. - Попрошу-ка я лучше у начальства, чтобы меня перевели в другую камеру, а то в этой уже потолок рушится...
И в самом деле, Сида скоро перевели в другую камеру, а спустя некоторое время и вовсе выпустили из тюрьмы. Книгу он написал, и его товарищи, прочитавшие ее, были от нее в восторге. Все понеслось по новой, и теперь слава не то, чтобы преследовала Сына Солнца - она ни на секунду его не покидала. Женщины были без ума от него, и он даже завел себе любовницу, - странную, но очень красивую женщину. Теперь власть уже не могла сделать ничего ни с ним, ни с его товарищами, - словно какая-то невидимая сила охраняла их от неудач.
Вот только маленький Сид все равно чувствовал себя неуютно. Он тосковал по тому времени, когда был маленьким, скромным, неизвестным художником и иногда мечтал повернуть время вспять, чтобы не было той страшной встречи с незнакомцем, который сделал для него так много, - и все же, как чувствовал Сын Солнца, все не то. Он понимал, что добром это не закончится. По ночам его тревожили странные, пугающие сны и слышались жуткие голоса, а незримый помощник, приставленный к нему его покровителем, не покидал его ни на минуту. Сам Сын Солнца тоже начал меняться. Куда-то девалась его чистая непосредственность, но зато откуда ни возьмись появились заносчивость и упрямство. Даже его лицо изменилось, - бывшее до этого тонким и нежным, оно осунулось и словно обветрилось, если не сказать обрюзгло, и стало больше походить на человеческое. Впрочем, его глаза по-прежнему оставались блестящими и сияющими, вот только сияли они теперь порой совсем не по-доброму.
В то время в городе, где жил Сын Солнца, жил да был один Волшебник. Когда-то давным-давно, когда люди и Сиды еще жили бок о бок и не мешали друг другу, он был приближенным Сына Солнца и всячески помогал ему, но потом, наверное, раньше всех остальных Сидов, отправился скитаться в мир Людей и потому многое о нем знал. Был этот Волшебник мал ростом и не слишком красив, да и к тому же, он не умел танцевать, как все прочие Сиды, разбрызгивая кругом себя светлые искры, - зато в искусстве ставить заговоры и наводить мороки ему не было равных. Был он не слишком силен, но чрезвычайно умен, этот Волшебник, и до сих пор не нашлось на земле ни одного смертного, который мог бы перехитрить его.
Но, поскольку он был Сидом, он предпочитал не выдавать своего облика и тихо-мирно жил среди людей под маской бедного журналиста, похожего на тощего потрепанного весеннего кота. Он зарабатывал деньги, тут же тратил их на глупых и красивых женщин, и был вполне себе счастлив, - но в один прекрасный день главный редактор вызвал его к себе и сказал ему:
- Меня беспокоит то, как народ стал относиться к этому голубоглазому выскочке (он имел в виду, разумеется, Сына Солнца). - Того и гляди, он его шушера придут к власти, и тогда моему издательству конец. Пожалуйста, пойди сегодня вечером на митинг, на котором он будет выступать, посмотри на него и опиши его в таких черных красках, в каких только сможешь. Я знаю, ты это сумеешь. За это я дам тебе кучу денег, и ты сможешь наконец расплатиться за квартиру и купить себе приличный костюм.
- Да, разумеется, - сказал Волшебник, который действительно, уже три месяца не платил за квартиру. - Я пойду на этот митинг и напишу про него такое, что все отвернутся от него, вот увидите.
Однако, главный редактор не учел того, что Сиды узнают друг друга везде и всегда, под какими обличьями они бы ни скрывались. Придя на митинг в назначенное время, Волшебник стал наблюдать за теми, кто там выступал, и потихонечку строчить на них пасквили в свой блокнотик. "Вот этот, - писал он, - слишком много обещает, но, разумеется, ничего не сделает, вот этот - сразу видно - пьет, а у этого - наверняка куча любовниц..."
Но когда очередь дошла до Сына Солнца, Волшебник вдруг резко остановился.
- Что-то в этом парне явно не так, - пробормотал он, кусая ручку и пристально глядя на того, кого он намеревался обрисовать не меньше чем бездельником, пьяницей и бабником одновременно. - Подойду-ка я поближе и посмотрю на него. Может быть, он вовсе и не тот, за кого он себя выдает.
И, подумав так, маленький Волшебник начал бочком пробираться к трибуне, на которой в это время готовился выступать тот, кто подозрительно напомнил ему его прежнего повелителя.
И, когда тот наконец заговорил, у Волшебника более не осталось никаких сомнений. Может быть, в речи маленького Сида и не было четких аргументов и логических доводов, на которые так любил ссылаться Волшебник, но зато глаза его сияли, а голос был подобен звону весенней капели, и старый слуга, разумеется, сразу узнал его.
- Государь, - потрясенно прошептал он, снимая с головы старенькую потрепанную шляпу. Государь, неужели я нашел Вас?!
Сын Солнца, разумеется, тоже узнал своего старого помощника, и, надо сказать, весьма обрадовался. После митинга они встретились и разговорились.
- Как ты меня нашел? - спросил у Волшебника Сын Солнца, все больше убеждаясь в том, что все его Сиды собрались в этой маленькой чудесной стране. - Я и не ожидал тебя увидеть.
- По правде говоря, и я Вас тоже, Государь, - тихо отвечал счастливый Волшебник. - Подумать только. Птицы сообщили мне, что Вы якобы вышли на поверхность, - но я не мог до конца в это поверить...
- А ты знаешь, что это значит? - неожиданно спросил Сын Солнца, и Волшебник на мгновение поразился перемене, произошедшей с его лицом. Оно резко осунулось и помрачнело, и в глазах его заплясал недобрый, оранжеватый огонь. Впрочем, возможно, это были лишь блики вечерних фонарей, - но Волшебнику все равно стало не по себе.
- И... что же это значит...? - через мгновение спросил он.
- Это значит, что будет война, - тихо, но решительно отозвался Сын Солнца. - Я пришел сюда за тем, чтобы спасти наш народ от Людей. Взгляни - Сидов остается все меньше. Их уничтожают. Это надо остановить.
Волшебнику снова стало не по себе, но, тем не менее, он поспешно согласился со своим Государем, - ведь он столько лет его не видел, и очень соскучился.
Разумеется, Волшебник не написал на своего заново обретенного Государя никаких пасквилей. С того момента, как он вновь встретил его, он не отходил от него ни на шаг. Вскоре сторонники Сына Солнца и он сам свергли старую власть и сами стали править страной, а главный редактор был убит, как и многие из тех, кто выступал против них. Сын Солнца теперь не был против того, чтобы "делать людям больно". Он внезапно начал осознавать, что жертвы необходимы, и иногда, чем их больше, тем лучше.
- Никто не сможет запретить мне действовать так, как я хочу, - говорил он. - А если кто и посмеет, он отправится туда, откуда еще никто не возвращался.
Волшебника, разумеется, беспокоило все это, и он часто намекал своему Государю, что тот действует неправильно, но тот не желал его слушать.
- У тебя нет права указывать мне, что верно, а что нет, - вот был его единственный ответ на все его предостережения. - Я - сын Солнца, и призван спасти свой народ. А ты пойди-ка лучше с женщинами своими разберись, раз такой умный.
Волшебник вздыхал и больше ничего не говорил. Он понимал, что доказывать что-либо его Государю - дело бесполезное.
- Такой уж он у меня, - жаловался он птицам, залетавшим в его окно и молоденьким Сидочкам, приходившим к нему ночевать. - Упрямый, ни за что его не переспоришь.
Сидочки, в свою очередь, все как одна были в восторге от Сына Солнца, однако, провести ночь с его слугой тоже были не прочь. Волшебник слыл искусным любовником.
Страна, которой правил Сын Солнца, тем временем стала очень богатой и счастливой, однако, страны по соседству с ней счастливыми и богатыми почему-то не становились, - скорее наоборот, беднели и слабели прямо на глазах. Впрочем, вскоре подручные Сына Солнца захватили их и присоединили к своей стране. Повсюду они искали своих сородичей, Сидов, в Людей всячески угнетали и унижали или вовсе истребляли. Разумеется, об этом не мог не услышать Великий Волк, в то время правивший на Севере, в Стране Ночи.
- Интересно, очень интересно, - говорил он, наблюдая за происходившим в специальный магический шар. - Того и гляди, вся эта компания и до моей страны доберется. То-то мои волки поживятся. А то давно уже без дела сидят; надо бы им уже поразмяться...
Так говорил Великий Волк, глядя в свой волшебный шар, а Сын Солнца тем временем наблюдал за ним с помощью птиц и зверей, - Волшебник старался изо всех сил, и ни одна деталь в Стране Ночи не проходила мимо него незамеченной. Сиды знали, сколько зерна добывают подданные Великого Волка, как вооружена его армия и чем живут его Люди. Однако, что-то неуловимое все равно ускользало от их пристального внимания, но даже Волшебнику было невозможно понять, что же это такое.
- Наверное, злая воля Тьмы поддерживает этих богомерзких созданий, - говорил Волшебник своему господину. - Они такие сплоченные, - даже сплоченней, чем мы. Поистине, удивительный народ.
- Плевать; мы уничтожим Великого Волка, и его народ останется беспомощен, и вот тогда-то мы его и покорим, - отвечал Сын Солнца. Его лицо теперь стало совсем страшным - большие глаза запали, и свет Солнца уже почти не отражался в них, но вместо него там плясало неистовое багровое пламя. Иногда, впрочем, он приходил в себя и в ужасе смотрел в зеркало на свое отражение, и слезы выступали на его посветлевших глазах, - но такие моменты просветления длились недолго. Иногда Волшебник видел его слезы, и очень мучился оттого, что ничем не может ему помочь, - ведь даже всего его мудрости было недостаточно, чтобы постичь то, что происходит с его Государем, в полной мере. И он продолжал помогать ему, хотя и чувствовал, что поступает неправильно.
Как-то раз Сын Солнца решил перехитрить Великого Волка. Он посоветовался со своим Волшебником, и они вдвоем измыслили чрезвычайно хитроумный план.
- Притворимся друзьями этим недостойным, - предложил Волшебник. - Они не будут ожидать подвоха с нашей стороны, а мы тем временем возьмем и нападем на них.
- Притвориться друзьями?! - воскликнул Сын Солнца, и багровый огонь так и взметнулся в его запавших глазах. - Ты что,с ума сошел? Унижаться перед этими тупыми животными, - да разве же это дело?!
- Потерпите, мой Государь, - отвечал Волшебник, - Вы, и только Вы сами способны очаровать этого черствого волчьего бога. Сделайте вид, что уважаете его, что во всем с ним согласны, - а сами поступайте так, как хотите нужным. Когда эти свиньи будут просыхать наутро после очередной пьянки, мы обрушим на них всю мощь нашей великой державы.
- О да, покажем грязным людишками их место, - согласился Сын Солнца. - Сделаем их беспомощными перед нами.
И они поступили в точности так, как задумали, и Сын Солнца лично встретился с Великим Волком и пожал ему руку, - но в тот момент, когда их ладони соприкоснулись, рука Сида дрогнула. Ибо, взглянув в глаза Ночного Волка, на мгновение понял он всю бесполезность своей затеи, и увидел, что тщетны были его усилия построить собственное счастье на чужом горе, - но измениться не пожелал. Слишком прочными стали его узы с тем, кто ныне неотступно следовал за ним, и завладел он его чувствами и помыслами безраздельно, - лишь до сердца пока не мог добраться, но одного лишь сердца было безгранично мало для того, чтобы остановить начавшееся гниение.

И вернулись Сиды в свое государство, а наутро, чуть только первый луч солнца коснулся земли, направили свою многочисленную армию на мирно спавшую Страну Ночи.
Там, разумеется, и слышать не слышали ни о какой войне, и поэтому нападение Сидов было для них полной неожиданностью. Армия светлых, как лучи солнца, созданий шла по их земле, уничтожая все на своем пути, и не было видно конца этому войску. Прекрасны были женщины этой страны, и многие Сиды, не спросясь, брали их себе, и пытались заставить их подчиниться, - но немногие в конце концов поддавались им, и потому число убитых все росло и росло. Думали Сиды, что тем самым они очищают землю от скверны, но скверна была на них самих, и не замечали они этой скверны до поры, так как затуманены были их умы мороками, что напустил на них Волшебник.
- Покоритесь нам, - говорили они людям Ночи, - и мы сделаем так, что на ваших полях всегда будет самая лучшая пшеница, в лесах будет жить самое лучшее зверье, а в озерах будет плескаться лучшая рыба. Покоритесь нам, встаньте на сторону Света, и мы не тронем вас, и вместе свергнем мы отвратительного демона, что заставляет вас работать на него, а сам в это время ничего не делает ради того, чтобы вам жилось лучше.
- Проклятье вам наше, а не наша дружба, - отвечали люди Ночи. - Мы никогда не покоримся вам, что бы вы ни делали ради этого. Здесь наша Родина, и Тьма нашего неба служит нам защитой, а вас подавляет. Уходите подобру-поздорову, пока не разгневался Великий Волк и не призвал себе на помощь Ступающего-В-Тени. Уходите, иначе плохо вам будет!
Но Сиды не слушали Людей Ночи, и продолжали бесчинствовать на их земле, и не могли люди Ночи одержать победу, так как не было в них единства, города их были разрознены и находились далеко друг от друга, и трудно было жителям одного города помочь жителям другого.
Но наконец случилось то, от чего жители Страны Ночи так долго предостерегали неразумных Сидов.
Великий Волк созвал свою дружину, - девять Духов Тьмы, - и собрались они вместе, и встали в круг, и призвали Ступающего-в-Тени. Пала Тьма на землю Ночи, и скрылось бледное солнце за облаками, и страх сковал Сидов, до этого уверенных в победе. Хотели они бежать - но ноги их не слушались. Неизвестно откуда налетел ледяной ветер, и послышался вой волков, и на мгновение почудилось Сидам, что во тьме над их головами с пронзительными криками кружат зловещие фигуры, чернее самой ночи. А потом во тьме неожиданно одновременно зажглось множество факелов, и увидели Сиды, что идут на них Люди Ночи, - живые вперемежку с мертвыми, с ножами, топорами, вилами и ружьями в руках. Перепугались Сиды, и кинулись они бежать кто куда, - но настигали их люди Ночи, хватали и волокли в плен, и мало кто спасся тогда, - то сама Земля Ночи изгоняла своих захватчиков. Наконец, войско Сидов, разрозненное и павшее духом, прибежало к границам своего государства. Тут упал с их глаз морок, и увидели они, что натворили и кому поклонялись, и горько каялись, и молили Людей Ночи принять их в свою страну, обещая им работать на них, - но те лишь посмеялись над ними и ответили:
- Ранее издевались вы над нами, не почитая нас за людей, а нынче молите нас принять вас к себе, так как боитесь того, кому поклонялись все это время. Чье же государство, по вашим словам, держалось на страхе и на лжи? Пойдите же к себе домой, храбрые воины; мы - лишь грязные животные, и недостойны жить с вами в одном государстве.
С плачем вернулись Сиды к себе домой. Люди Ночи шли за ними по пятам, и понял тогда Сын Солнца, пусть и поздно, что же он натворил. Пожалел он о том, что не слушал Волшебника, - но было уже поздно. С каждым днем силы покидали его. Его незримый помощник готов был вот-вот уйти от него, - и Сид это чувствовал. Он по-прежнему плохо спал по ночам, а лицом стал напоминать высохшую мумию, и в ужасе смотрели на него его былые соратники, которые теперь готовы были при первом же удобном случае бежать от него прочь.
Один лишь маленький Волшебник не покинул своего Государя и оставался с ним рядом. Он по-прежнему любил его и безумно его жалел, хотя понимал, что тот многое сделал неправильно.
- Вот увидите, все еще образуется, Государь, - говорил он Сыну Солнца, когда тот, не в силах больше сдерживать себя, рыдал у него на плече. - Я понимаю, что вы многое неправильно сделали, но все хорошо, что хорошо кончается, а я уверен, что все закончится хорошо.
- Ничего уже хорошо не закончится, - отвечал Сын Солнца, и в его остекленевших глазах не отражалось больше ни пламени, ни солнечного света - только серая, как осеннее небо, пустота сквозила из них бесприютным отчаянием.
Наконец, Люди Ночи подошли вплотную к столице. Сиды защищались до последнего, но многие из них понимали, что их дело было обречено на провал.
Сын Солнца тоже это понимал, и поэтому однажды ночью решил забраться на самую высокую башню в городе и прыгнуть оттуда, чтобы покончить с собой.
Но в тот самый момент, когда он уже собирался это сделать, чья-то мягкая рука схватила его за плечо и дернула назад, так, что он едва не упал на спину. Обернувшись, Сын Солнца увидел своего искусителя, и моментально все понял.
На этот раз тот был одет с иголочки, и на его глазу вместо окровавленной повязки поблескивал монокль, сквозь который что-то сияло недобрым светом. Сыну Солнца сделалось страшно. Он попятился назад, и, вжавшись спиной в стену бойницы, сдавленно прошептал:
- Не подходи ко мне.
- Уже слишком поздно, мой дорогой, - отвечал искуситель, подходя к маленькому Сиду близко-близко. - Ты воспользовался теми дарами, которые я тебе дал - и теперь тебе придется заплатить за них сполна. Видишь камень у меня в глазу? Ты же сам подарил его мне, вспомни. Один из трех Камней Света. Да, я понимаю, ты думал тогда, что приносишь жертву другому богу - но на самом деле ты принес ее мне. Все, что бы ты ни делал, было во славу мою. Посмотри, до чего ты довел свою страну. Посмотри, до чего ты довел себя. Но не переживай, мой мальчик, - все еще возможно исправить. По одному мановению моей руки сюда сбегутся мои слуги, и прогонят прочь Людей Ночи, и превратят их в твоих рабов, если ты пожелаешь, и мы с тобой будем править миром безраздельно. Скажи, ты ведь хочешь этого?
- Да, хочу, - ответил Сын Солнца. В его глазах снова взметнулось багровое пламя, и он почувствовал, что силы к нему возвращаются. - Да, я хочу этого. Скажи мне, что мне для этого нужно сделать.
- Всего-то ничего, мой маленький друг, - отвечал искуситель, - посмотреть мне в глаза. Вернее, в мой единственный глаз, - проклятая птичка выцарапала мне один еще в ту ночь. Но птичку я убил. Посмотри мне в глаза, мой мальчик. Посмотри, не бойся. Я тогда буду весь к твоим услугам.
С этими словами он снял с головы свою изящную серую шляпу, и Сын Солнца медленно поднял на него глаза, - но тут внезапно, откуда ни возьмись, налетел порыв ледяного ветра, и в воздухе пахнуло свежестью, и огромная крылатая тень - тень чернее самой ночи, - опустилась на крышу рядом с Сидом Солнца и закрыла его собой.
- Не подходи, - прозвучал глубокий, словно зимнее небо, голос. - Не подходи к нему, порождение людского бреда. Растворись, - ты всего лишь морок, созданный страхом перед будущим и ужасом перед настоящим, фантом, которого нет, и которого не было бы, если бы не людская вера. Исчезни, как страшный сон, растворись в огне Вселенной, и пусть не станет больше тех, кто верит в тебя. Да будет так.
- Да будьте вы прокляты! - завопил искуситель так, что у Сына Солнца заложило уши от его крика. - Будьте прокляты, дети Ночи, и пусть ваша вера разрушит вас самих, пусть она не дает вам покоя и разъедает ваши сердца! Пусть на всем белом свете не останется никого, кто будет вам верить, и сами вы будете верить лишь в то, что вам скажут мои слуги!
- Это продлится недолго, - отвечала черная тень.
Забрезжил рассвет, и донельзя напуганный Волшебник выбежал на крышу. Он повсюду искал своего Государя, и вот, наконец, нашел его. Сын Солнца лежал ничком, закрывая руками голову, и рядом с ним никого не было, - если не считать какой-то маленькой серой тени, которая, стоило Волшебнику подойти поближе, с визгом умчалась прочь.
Волшебник хотел рассказать Сыну Солнца о том, что в его отсутствие в подвал под ратушей, где скрывались оставшиеся Сиды, пробрался какой-то ужасный пес и теперь разгуливает там, как у себя дома, но остановился как вкопанный. Секунду спустя он опустился перед своим Государем на колени и осторожно развернул его лицом к себе.
И - о чудо, - он увидел, что его любимый повелитель теперь стал почти точь-в-точь таким, как прежде. В его широко распахнутых глазах, как и раньше, плескалось солнце, - вот только стали эти глаза более глубокими, и невыразимая скорбь поселилась в них, словно прожил Сын Солнца все свои девять жизней и теперь навсегда покидал этот мир с тем, чтобы отправиться в Изначальный Дом. Увидев Волшебника, он слабо улыбнулся.
- А, так это ты, - произнес он. - Не ожидал тебя тут увидеть.
Волшебник едва не расплакался, но сдержал слезы.
- Все в порядке, Государь, - сказал он. - Все в порядке. Все будет в порядке, вот увидите.
На самом деле он врал - он прекрасно видел, что Люди Ночи уже вошли в город, и вот-вот доберутся до ратуши и до подвала под ней. Но ему не хотелось огорчать своего Государя, так как почуял он приближение Смерти, и знал, что та ходит где-то рядом.
- Отнеси меня на солнце, - попросил Царь Сидов, устало прикрывая глаза. - У меня слишком мало сил для того, чтобы дойти самому.
Волшебник, с трудом сдерживая готовые прорваться наружу рыдания, отнес своего повелителя на самую светлую часть крыши, которую своими розовыми отблесками ласкали солнечные лучи, и, повернувшись лицом на восток, увидел, как Люди Ночи входят в город, и прекрасны были их лица, но испугался Волшебник, так как понял он, что слишком долго лгал своему народу, говоря, что Люди сродни неразумным животным, и поспешно закрыл он глаза, так как слишком ярким был солнечный свет, и слепил его. Сын Солнца же приподнялся последним усилием воли и, вскинув одну руку ввысь, воскликнул:
- Смотрите, Солнце встает!
И тут же упал замертво.
Лучи Солнца, словно тысяча копий, пронзили его полупрозрачное нежное тело, и вскоре от Сына Солнца не осталось и горстки пепла. С плачем выбежала на крышу его молодая жена и, подобно раненой птице, бросилась вниз, - мелькнуло лишь белое платье, похожее на облако. А Волшебник стоял, как громом пораженный, и лишь почудилось ему в весеннем воздухе странное пение, и поднял он к солнцу свои прозрачные, как хрусталь, глаза, полные слез, и взмолился:
- О великое Солнце, забери же меня, как забрало его, или отдай Ему мою жизнь, ибо горько мне оттого, что лишился мир лучшего из Сидов.
Но ответило Солнце:
- Не помогу я тому, кто отвратил от Меня свое лицо, - отправляйся же ты в Пустоту, ничтожный лжец, и пребывай там до скончания веков.
Волшебника охватил ужас. Он понял, что спасения ему нет, и что молить Солнце о том, чтобы оно приняло его, бесполезно. Но тут пришла Ночь. Прохладными своими крыльями обняла она Волшебника за плечи, и молвила:
- Будешь жить ты до тех пор, пока не поможешь исправить все то зло, что сотворили вы вдвоем со своим Государем, послушавшись исчадия Пустоты, фантома, созданного вашими же страхами. Ведь ты мог остановить его, но не остановил и продолжал лгать, сея смуту и страх. Долго и упорно придется тебе работать, и многое придется вынести, ибо слуги Пустоты будут следовать за тобой по пятам, - но однажды наступит такой день, когда и Сиды, и Люди смогут жить вместе, не причиняя друг другу боли. Тогда-то и встретишь ты своего Государя, и поможешь ему познать себя самого, ибо не будет он помнить ни своего имени, ни своей жизни, так как много зла причинил он этому миру, и Память о нем тяготила бы его, если бы он помнил все с самого рождения. Но сделаете вы много, и поможете Людям очистить от страха этот мир, и будут Люди благодарны вам, а зло забудут.
С этими словами исчезла Ночь, и Волшебник остался один на крыше. Люди Ночи смеялись и пели на улицах. В воздухе пахло весной.
- В конце концов, все хорошо, что хорошо кончается, - сказал Волшебник и начал спускаться вниз.
Говорят, что теперь он снова скитается по миру, однако на этот раз его видят в Земле Ночи, весной, когда полная Луна плывет низко, задевая деревья. Тогда в заколдованном лесу возле черного ручья он садится, и смотрит на развалины, виднеющиеся вдалеке, и тихо шепчет что-то про себя. Волшебник ждет возвращения своего Государя, только он уверен в том, что на этот раз все будет иначе.
А ночной лес поет, и струи ручья звенят, и полная Луна опускается низко-низко, и, кажется, Волшебник может закинуть на нее свою старую шляпу, если постарается.