Supergirl. Часть 2. Глава 11. Вступление

Фоном наших отношений были чаяния наших матерей-их предчувствия, ожидания и избранные нами профессии, наложившие отпечаток на все наше поведение благодаря системе мышления, стереотипам и таким же ожиданиям скорой работы и занятости. Мама всегда хотела, чтобы я был юристом-как ее новоплощенное желание стать самой юристом-которое она похоронила вместе с другими своими невоплощенными планами, благодаря семейным ценностям, неблагодарному педагогическому труду и сложным жизненным обстоятельстам.

Мама с познакомилась с ее мамой в 2000-2001 гг. на почве то ли рукоделия, то ли ниток-  мулине, трикотажа, то ли на почве английского языка-в котором оба были специалистами, и педагогами. И это стало общением педагогов и женщин, пытающихся хоть что -то предпринимать, чем сидеть сложа руки и жаловаться на тяжелую жизнь, скудоумие политиков, их инициативами как -то пытаться разжиться своим трудом и ремеслом- а более -своими талантами и кропотливой работой-умением воплотить в явь красоту- своими золотыми руками. Благодаря сердцу-готовому ее чуять, цеплять –как магнит металлическую стружку  и опилки, воспринять, почувствовать и пережить ее. Потом игрой вдохновения, случая, интуиции и старания анимировать подручные средствами и воплотить свои фантазии в рукотворную красоту. Просто  я так понял, что ее мама пыталась перепродавать мамины изделия- потому что у мамы не было базы и возможности самой проводить дистрибуцию своих вещей-а на месте это не пользовалось ни спросом, ни популярностью.

Помню, как я поехал в увольнение в Москве на станцию «проспект Мира», и там, в торговом комплексе стадиона «Олимпийский» мне выдали вырученные деньги за мамины связанные сумочку или за ниточную маечку которую она плела, ухудшая зрение за какие- то копейки. Комиссионный магазин получал по моим подсчетам огромную наценку-ну вся эта цепочка создания стоимости, только мне сейчас понятна перелопатив множество книг  Майкла Портера –но эта торговая наценка меня тогда уже пугала, я наивно думал -как эти сволочи московские капиталисты зарабатывают на мамином труде-выставляя втридорога эти авторские изделия. И держа  в руках эти жалкие гроши –то ли  шестьдесят,  то ли девяносто рублей, через пару лет после дефолта, я понимал как многие часы маминого кропотливого труда, ее потраченного времени оторованного от себя и напряженного зрения-которое ослабевало за этим занятием, где мама боялась сделать лишний шов или неправильную строчку, или узелок, (тогда сразу брак и уцененка изделия), для этих всех взыскательных и требовательных потребиллеров, это ее неудобство не-качеством или браком ее товара который-де выставляется на продажу-мне было очень грустно и тяжко на сердце от того, что мама пыхтит, пытаясь заработать хоть какую- то копейку своим творчеством- а оно дико нерентабельно-все эти ее авторские изделия, потому что мама «не в струе», мама- «не в ногу»-мама-авторское-понятное и доступное лишь тем, кто может оценить красоту и влюбляться с первого взгляда, «западать» на вещи, видеть насквозь, пробираясь вовнутрь, in utero.

Когда я звонил им я представлялся- я называл себя по имени Алексей Сергиенко, потом говорил, чей я сын, потом из какого  я города, и только после этой кучи слов они говорили «ААА!». И однажды я поехал к ним, потому что с мамой к ним мы не ездили точно, потому что не было возможности из-за моей учебы и графика занятий- поэтому я только ездил по указанному мамой адресу, предварительно позвонив. Мама ездила к ним несколько раз в одиночку, и они долго и интересно общались, сидели допоздна-мама была довольна пониманием и тем, что нашла таких замечательных людей, интеллигентных и тактичных-которые теперь ее «агенты»-реализуют ее творчество -изделия. Мама взахлеб рассказывала про них, и про то, какая у нее славная дочка, умная и красивая и очень хотела, чтобы мы познакомились и пообщались. И однажды это случилось.

Когда у нас ввели занятие что- то вроде ПТУ-в восьмом-седьмом классе, в 1993-1994 году, и нужно было определиться с выбором профессии что-то решить принципиально не получалось я почему -то выбрал профессию медика и юриста-только две эти профессии мне показались в тот момент привлекательными. Наверное потому, что мама  преподаватель английского языка, благодаря чему только эти два рода занятий именуются как professions- профессии, а все остальные как jobs- работа –вот такое разделение уже на словесном языковом уровне.

Чувства, что я принимаю на себя окончательный жизненный выбор, не было и в помине. Просто впервые я задумался о том, как у выбора могут быть ограничены рамки-и как огромный спектр теоретически возможных родов занятий и профессий можно сопоставить с собой и примерить на себе. Я счастливый и радостный сообщил об этом маме. И мама обрадовалась, потому что сбылась ее мечта-опосредованно, уже через меня, но и есть воплощение ее жизненных планов, косвенное, но есть.

А теперь все эти плоскости профессионального, личного, и повязанного на взаимной симпатии нашим матерей и их общего дела -наслаивались одна на одну..