Приговор суда-повесить Краснова!

          Стылым январским днем громко каркали вороны, пролетая над Кремлем.
 На тюремном дворе Лефортово морозный ветер раскачивал холодный труп 78-летнего старика. Здесь, после долгих десятилетий странствий, встретил смерть бывший царский генерал Петр Николаевич Краснов. Отсюда он отправился в свое последнее путешествие, из которого еще никто не возвращался...

   Широкому кругу читателей П.Н. Краснов известен как атаман Всевеликого Войска Донского и военный деятель, выступивший против молодой советской власти, который в эмиграции в Германии, одержимый целью создать независимый Дон, стал сотрудничать с фашистами.
   Государство не простило ему опрометчивости и, получив его от союзных войск в Югославии в 1944 году, казнило через три года по приговору суда.

   Судьба же П.Н. Краснова неоднозначна и трагична, подобно судьбам царских генералов Колчака, Юденича, Каледина и иных известных в России своими солидными научно-географическими, военными и литературными трудами.
   Открываются сейчас со скрипом замурованные десятилетиями спецхраны книгохранилищ. Познавая глубже нашу сложную историю, с болью переоценивая свои ценности, мы удивленно узнаем, что большим певцом донского казачества, славных воинских традиций был Петр Николаевич Краснов.

   Приоткроем завесу малоизвестной нам литературной жизни этого военного романиста.

   Писал он всю жизнь, будучи в любых условиях: в экспедициях в знойной Африке, на зеленых сопках Маньчжурии, среди снежных гор Закавказья, на турецкой или персидской границе либо в других чужедальних краях, куда его забрасывала нелегкая служба или лихая година.
   Книги его, просто и талантливо написанные, не залеживались на полках народных читален и книжных магазинов.

   Но пламя братоубийственной войны выжгло и подвергло жесточайшему запрету имя белого атамана Краснова, а идеологическое пожарище затем наложило красное «табу» на его сочинения. Ведь запрету и гонению подверглись книги и других способных русских писателей, не пожелавших тупо маршировать в одном строю с большевиками.
   Петр Николаевич Краснов оставил нам, российским потомкам, более 30 своих романов и повестей. Они проникнуты глубокой любовью к Родине и ее прошлому, уважением к чужеземным народам и их обычаям, написаны со знанием службы донского казачества и русского солдата. Да что мы знаем об этих книгах и их авторе?

    Исторический романист П. Н. Краснов происходил из старинного казачьего рода, основатель которого пришел из г. Камышина на Волге в хоперскую станицу Букановскую.
   Предки его умом и хваткой вышли в военачальники, в дворяне донские. Один из них, И. К. Краснов, родом из той же станицы, служил ординарцем у Суворова, достиг чина генерала и сложил голову в бою накануне Бородинского сражения.

   Когда в 1869 году родился будущий писатель донского казачества, отец его Николай Иванович служил генерал-лейтенантом в Главном Управлении казачьих войск. От него и воспринял сын интерес к лихой казачьей службе да истории.

   Первое образование Петр получил дома, а затем в 1880 г. поступил в I-ю петербургскую гимназию. Наверное, сыграла в казачке вдруг кровь предков, и запросился он в Александровский кадетский корпус.
   Продолжалась учеба в I-м военном Павловском училище. И вот в августе 1888 г. он выпущен хорунжим и прикомандирован к лейб-гвардии Атаманскому полку. Училище закончено с отличием, имя его засверкало на почетной мраморной доске.
   Уже к этому времени он обильно макал перо в чернильницу, пробуя силы в писанине, сочинял рассказы, набирал и печатал их в своем журнале в 12-15 лет.

   Интерес к литературе и сочинительству процветал и поощрялся среди детей в образованной семье Красновых, чему примером был отец — Николай Иванович.
    Он во время многолетней службы имел доступ к интересным материалам по истории Войска Донского, его географии и статистике и считал долгом поведать читателям о своих научно-литературных трудах.
    Его интересные очерки о боевых атаманах Дона, дерзких морских походах казаков, о бесстрашных казаках-уральцах и другие часто появлялись на страницах «Русской старины», «Военного сборника», «Живописного обозрения» и других журналов и газет.
   «Он немало потрудился над распространением среди русской публики сведений о казачьих войсках, их экономическом быте и военном положении и над развитием среди донских казаков самосознания», — с уважением писали о нем современники.

   Сын в это время обучался в Николаевской академии Генерального штаба, но затем оставил ее. Захватила, увлекла его другая деятельность: два года, не покладая рук, трудится он в пыльных и сырых архивах Петербурга. Собирал малоизвестные материалы по истории лейб-гвардии Атаманского полка.
  Накопленные в архивах редкостные материалы не давали ни покоя, ни отдыха молодому исследователю, и вот пошла печататься серия его исторических очерков в «Военном сборнике», военной газете «Русский инвалид», «Ниве», «Петербургской газете».

    Его талантливые повествования о боевой жизни рыцарей донских степей привлекают внимание солидных книгоиздателей. Из-под бойкого ума и пера молодого писателя почти ежегодно выходят книги: «Казаки в начале XIX века», «Донской казачий полк сто лет тому назад», «Донцы».
   Кто из книголюбов мог тогда равнодушно пройти мимо книжной лавки, не полистав и не купив хотя бы одно из этих изданий?
   «Родившись в военной семье, проведя детство под влиянием литературы отца, с юных лет слыша о газетных деятелях и видя многих в его семье, Петр Николаевич вырос среди военных и литераторов и, естественно, литературная и военная слава стали целью его жизни».
   Так писали о нем в сборнике «Донцы XIX века», изданном до Октябрьского переворота в Новочеркасске.

Способным литератором был и старший брат — Андрей Николаевич. Видно, Бог пометил эту семью одаренными рассказчиками, которые делились между собой замыслами, обсуждали будущие сочинения.
   Андрей Николаевич, закончив Петербургский университет, посвятил всю жизнь без остатка трудам натуралиста-исследователя.
   Где только не бывал казак на земном шаре!
   В экспедициях на Яве и Цейлоне, в Японии, Индии, Египте, добрался аж до Северной Америки, не говоря об исследованиях растительного мира заоблачного Тянь-Шаня, Кавказа, Астраханской, Ставропольской и других губерний. Он первый из донцов в научных целях объехал земной шар.
   Обогащенный диковинными гербариями, переполненный наблюдениями со всего белого света, он публикует свои записи и дневники. Так появились объемные сочинения с заманчивыми заголовками: «Под тропиками Азии», «По островам Дальнего Востока», «Из колыбели цивилизации» и другие.
   Впоследствии Краснов-старший создаст прекрасный Ботанический сад в Крыму и... вскоре умрет от перенапряжения в 1914 году. Его младшему брату судьба отпустит более долгий, но и более тяжкий век.

   Российское правительство направляет в Абиссинию (Эфиопию) первую чрезвычайную миссию для установления с ней дипломатических отношений. Ее темнокожие, босоногие воины недавно наголову разбили оснащенную до зубов армию завоевателей-итальянцев.
   Мир рукоплескал храбрым абиссинцам, отстоявшим свою независимость!
 
   Россия, имея свои цели в Африке, помогала единоверцам по духу «черным христианам», как тогда называли эфиопов.
   Через Красное море, пустыни и пущи переправлялись сюда тяжеленные ящики с винтовками, патронами да саблями. Русские и украинские казаки, бывшие военные, в ком сидел дух искателей приключений, отправлялись добровольцами в Африку на выручку абиссинцам —воевать супротив итальянцев. Сюда же, преодолев препоны многотрудного пути, прибыл для лечения раненых и отряд Российского Красного Креста.

   А теперь в эту свободолюбивую страну пробирался через раскаленные пески, горные кряжи и дикие дебри громадный караван Российской императорской миссии.
   Денно и нощно, не смыкая зорких глаз в пути-дороге, охранял конвой из донских и уральских казаков жизнь, покой и имущество членов экспедиции. Возглавлял миссию донской казак, умный и выдержанный дипломат П. М. Власов. Основная тяжесть в походе через Африку легла на плечи неунывающих казаков и их начальника — сотника Петра Краснова.

   Из-за испепеляющей жары, безводья, коварства и вымогательства владельцев верблюдов путешествие было равносильно подвигу.
   Сам Власов о походе вспоминал так: «С моей стороны потребовалось много силы воли, способности к железной организации, дабы довести дело до конца. После всех вынесенных мною в пути нравственных и физических испытаний, я перед Богом могу заверить, что не в силах был бы пройти через таковые вторично, не подвергая себя серьезному риску».

    Зоркому Краснову экспедиция дала массу ярких наблюдений буйной африканской природы и туземцев, необычной жизни абиссинцев и их бесстрашного войска, самобытной религии, обычаев придворных мудрого императора Менелика II и его красавицы-жены Таиту.
   В тяжком пути, измученный и обожженный солнцем, сотник упорно по вечерам и ночам под хохот гиен и рыканье львов выводил записи увиденного и пережитого.
   Так появилась его экзотическая книга «Казаки в Абиссинии», с фотографиями донцов и уральцев, самого начальника конвоя, друзей-абиссинцев. Конечно, есть в ней и длинноты, растянутые описания природы, не хватает динамики, но это уже было «окно» в неведомый и удивительный мир Африканского материка.
   Интерес к стране «черных христиан» среди русских был настолько велик, что пришлось затем выпустить вторым изданием эту книгу.

   Загадочная Африка вызовет к свету и другие его повести и рассказы: «Любовь абиссинки», «Аска Мариам», о любви между русским и чернокожей африканкой, о чем было весьма смело писать в то время.

   Будучи в столице Абиссинии Аддис-Абебе, Краснов, прекрасный наездник, со своими казаками покажет чудеса конной джигитовки, удивляя удалью зрителей и самого Менелика II, за что сотник получил из рук императора роскошный орден Звезды Эфиопии III степени.
  «Блестящий вид состава миссии, молодцеватая и безукоризненная выправка конвоя ее, набранного из полков императорской гвардии, произвели сильное впечатление как на самого Менелика, так и на всех сановников», — читаем в дипломатических документах.

   «Покинув гостеприимные стены Аддис-Абебы, столицы Абиссинии, 5 марта 1898 года, — пишет П. Краснов в газете «Русский инвалид», — я до сих пор не могу забыть прелестей путешествия в этой чудной стране.
   Неудобства, голодовки, мучения жажды, полное отсутствие самого необходимого комфорта, усталость, опасности, столкновения с дикарями — все это забыто, как забыты тропические ливни и холодные ночи, — но зато беспредельное синее небо, скалы, за которыми прячутся косматые павианы, желтые леопарды, дремучие леса, где голубая туйя, банан, кокос, бамбук и смоковницы перемешали разнообразные листья свои, охота за серыми диг-дигами пустыни, за быстрыми антилопами и надоедливыми шакалами, свирепые леопарды и неповоротливые гиппопотамы, черные люди, то надоедающие, то восхищающие, мулы и лошади и вверенный мне казачий конвой оставили неизгладимое впечатление».

   Покинув Черный материк, он не оставляет без внимания судьбу своего казачьего конвоя и о перипетиях его службы сообщает читателям в журнале «Природа и люди», в статьях «Русские казаки в Абиссинии», «Возвращение казаков из Абиссинии».

   Продолжая нести бремя службы, он не бросает перо, из-под которого выходят исторический роман «Атаман Платов», «Суворов», «Записки степного охотника», «Поход казаков на Индию в 1801 г.», из которого донцы чудом возвернулись живыми.
   Новых впечатлений он набирается на Дальнем Востоке, где находился около семи месяцев по приказанию военного министра для изучения быта и условий жизни войск.
    Обработав вороха заметок, он выпустит в 1903 г. в Санкт-Петербурге (где издавалось большинство его произведений) книгу «По Азии. Очерки Маньчжурии, Дальнего Востока, Китая, Японии и Индии».
    А перед этим выйдет изданием «для войск и народа» его книга «Борьба с Китаем», тоже со многими иллюстрациями.
   В командировке в Закавказье, на тревожной турецкой и персидской границах он изучал колоритный быт и строевую жизнь казачьих войск.
  В результате вышел в свет его крупный труд «В сердце Закавказья».

   Имя писателя Краснова приобрело известность и книги его читались на самых глухих задворках обширной Российской империи.

    Наступил 1904 год — преддверие неудачной войны России с Японией. В качестве военного корреспондента газеты «Русский инвалид» его направляют вновь на Дальний Восток.
  Краснов не позволяет себе застоя в службе, и в 1908 году заканчивает офицерскую кавалерийскую школу, где остается начальником казачьего отдела.
    Через два года ему присваивают звание полковника и передают под командование 1-й Сибирской Ермака Тимофеевича полк.
   К этому времени он издает большой, прекрасно оформленный труд «Год войны», в котором правдиво описывает проигранную войну с Японией и, конечно, публикует много рассказов и очерков о строевой жизни казаков, их укладе и обычаях.

   В первую мировую войну он выступает на фронт вместе с 10-м Донским казачьим полком генерала Луковкина.
    Боевой дух предков-казаков проявляется в писателе, который за проявленную храбрость в боях уже через три месяца получает звание генерал-майора, а затем его награждают Георгиевским оружием и орденом Георгия 4-й степени.
   Сколько им здесь видано-перевидано, сколько мужества и героизма казаков, их крови и горя, большой любви к России!
  Все это западает в душу генерала, чтобы потом вылиться в написанные произведения о величии духа русского солдата и казака.

   В одной из схваток Краснов получает ранение, в лазарете пишет ряд новелл под названием «Венок на могилу неизвестного солдата императорской российской армии».  Изданные в виде сборника, они прошли триумфальным шествием во славу русского оружия и боевого духа.

  ...28 января 1918 года. Царицын. На вьюжном перроне озирается, потаясь, генерал П. Краснов; сиротливо жмется к нему жена — камерная певица Лидия Федоровна. После неудачного выступления с А.Ф. Керенским против большевиков П. Краснов сбежал из Петрограда, прячась в товарном вагоне.
   В Царицыне чета узнала, что генерал приговорен к смертной казни, и его портреты расклеены по всем станциям до Пятигорска.
   По фальшивым документам Краснов на телеге, влачимой худосочными лошадьми, добирается до столицы Дона — Новочеркасска. Станет атаманом Всевеликого Войска Донского, будет  отважно атаковать красные Царицынские пределы...

   О вышеописанном периоде жизни П. Н. Краснова намеренно умалчивают советские энциклопедии, и не ищите понапрасну в них этих сведений.
   Зато о том, как он выступал с Керенским против большевиков, немногим более года пробыл атаманом вышеназванного Войска, подал в отставку, а после уехал в Германию, где продолжал антисоветскую деятельность — об этом нам представлены обильные сведения.
                * * *
Жизнь Краснова трагична, и не утихли споры:кто он, предатель Отечества своего   или жертва   непростого времени? И я, как   юрист, считаю что в реабилитации его имени отказано правильно. Как военный деятель, Краснов, создавая и направляя в бой казачьи войска под знаменем Гитлеровского Вермахта,  выступил  против своей Родины, казачьего Дона и своего народа.

   Однако талант его как писателя нельзя замолчать, слово всегда будет пробиваться к читателю даже через толщу лет...
    За границей, на чужбине, Краснов весь в думах о России. Пишет документальные произведения о смутной поре революции и бойне гражданской войны, о фронтах первой мировой, о крутых переломах в истории России.
 Это и объемный роман «От двуглавого орла к Красному Знамени», «За чертополохом», «Белая свитка», «Екатерина Великая», «Царевна», «Единая неделимая», «Цареубийцы» и другие романы и повести.

   Они создали Краснову славу писателя и переведены на 17 языков мира.
Думается, было бы справедливо вернуть из забвения наиболее талантливые и интересные его произведения, оставившие яркий след в описании ратной жизни и быта казачества, российского солдата и зарубежных стран.

    И ныне они  возвращаются к нам, вплоть до издания собрания сочинений Краснова, как военного романиста...