Только чувства

Был обычный летний вечер. Среда. До выходных два дня. Две яркие дамы бальзаковского возраста сидели за столиком в уютном зале ресторана. Здесь было довольно приличное обслуживание. Это был ресторан для очень немногих. Здесь была своя среда, свой круг. Фото постоянных посетителей можно было увидеть на обложках местной прессы, по выступлениям на телевидении.
Играла живая музыка. Музыканты пели свои песни. Музыка и текст были восхитительны. Романтичное настроение, тончайшая лирика произведений, – все это проникало в присутствующих, не оставляя равнодушных.
Дамы мило о чем-то ворковали, потом одна из них вышла «попудрить» личико.
Она осталась одна. Она смотрела на гитариста. «Как он хорош, красив, совсем юный. Темные кудрявые волосы до плеч, черные брови, и такая неподражаемая грусть в голосе», - думала она. Давно музыкальное исполнение не заставляло ее сопереживать. Слезы выступили у нее на глазах. Она вздохнула глубоко, смахнула украдкой набежавшую слезу. Впервые за много лет она дала себе расслабиться, разволноваться.
Через несколько песен музыканты закончили выступление и включили запись музыки. Пел кто-то из итальянцев. Вдруг, именно тот самый парень-гитарист, который так понравился ей, подошел и вежливо пригласил на танец. Он прекрасно двигался, танцевать с ним  было легко.
- А ты вечером свободна? – спросил он.
- А мы разве перешли на «ты»?
- Нет. Но это не поздно. К чему излишние церемонии? Это все пустое. Отношения создают люди, потом страдают, оттого, что вынуждены подчиняться этим придуманным меркам. Я жду тебя через полчаса у входа.
Он проводил ее до столика и удалился.
Она была поражена. Никто не заставлял ее подчиняться чужой воле. Это ощущение чьей-то власти над нею было впервые. Дилемма мучила ее: остаться и ждать его, или уехать вместе с подругой. Ее охватили сомнения. Кто он? Неизвестный музыкант. Пусть даже исполняет свои песни в престижном ресторане. Наверняка, выпивоха. А она? У нее средств побольше, чем у некоторых завсегдатаев этого кабака. Но она поймала себя на мысли о том, что впервые думала не о себе, а о нем.
Ему было чуть больше тридцати. Почти пятнадцать лет разницы. Она, конечно же, хорошо выглядела, ее профессия заставляла быть всегда в форме, уметь причесываться, выглядеть даже тогда, когда «кошки» скребут на душе. Все переживания она с детства гасила в себе. Она всегда считала, что некрасива. Возможно ровесники считали ее дурнушкой, но она делала вид, что не придавала этому значения. Во всем она была независима. Особенно в своих суждениях. В юности она поняла простую вещь: независимость может дать только респектабельный стабильный доход, другими словами: деньги и деньги немалые.
Она добилась карьеры. «Учитесь властвовать собой!» -  писал Пушкин, но она и впрямь считала это своим девизом. С ней считались, ей завидовали. У нее были поклонники, она никогда не давала поводов для сплетен, никогда  не позволяла думать о себе как о проходящей мишени. Все отношения длились несколько лет, порывала всегда она и никогда не задумывалась: «А почему?»
В ее жизни были поклонники: и женатые, и холостые. Некоторые предлагали выйти замуж. Но она не могла признаться самой себе в том, что не хочет связывать свою жизнь ни с одним из них. Решение принимала интуитивно. Она чувствовала, что очередной любовник к ней привыкал, но она не готова к его повседневности, она не могла себе представить, что на ее свободу кто-то будет посягать. Почему она не стремилась замуж? У нее все было. Роскошный интерьер в шикарной квартире, в престижном доме. Приличное авто. Модные вещи, яркие сумки, дорогие украшения, все то, что составляет  имидж самых обеспеченных женщин. И ей никого не нужно было рядом. Хватало только работы, и отдыха вместе с подругой и ее семьей.
Все свои покупки она совершала вместе с подругой. Та была самой обычной женщиной. Любила почитать, посмотреть телевизор, обожала своего мужа и детей. Она была по профессии учительница. Они вместе участвовали во всех шопингах.
Ей было приятно, что подруга носила вещи, подаренные ею. И только самое модное. Она покупала себе и подруге вещи, которые ей нравились. Вкус, изящество, элегантность, никакого слепого следования моде. Иначе все будет напоминать гротеск. Никакой зависти у подруги к ней не было. Между ними с детства сложились очень легкие отношения. Она могла пойти с ней в кино, театр, ресторан. Муж подруги был домашним, не любил увеселительные заведения, особенно рестораны. Все его ввергало в уныние. А ее подруга могла этому радоваться как ребенок. Ей было до всего дело. Она на все обращала внимание. Им было вместе легко. Каждый раз, когда она покупала подруге вещи, та радовалась как юная девочка: «Я принцесса? Правда?» Ей доставляло огромное удовольствие делать приятное своей единственной подруге. Она была ей больше чем сестра. Она была вторым «Я». Она могла не притворяться с нею. Быть самой собой.Расслабляться и оттаивать душу у милых ее сердцу людей. А это очень дорогого стоит.
Она посадила подругу в такси. А сама осталась ждать у ресторана. Он подошел тут же, как только отъехало такси.
- Что Вам так понравилось во мне? (Она на мгновенье задумалась о том, что прежде никогда не задавала себе и окружающим подобного вопроса. Даже если сомнения и были, то только глубоко в душе. Им нет места, никто не найдет робости и неуверенности в ней).
- Твои глаза. Сначала – леденящий холод, а потом – пустота, печаль и вдруг – свет. То, что я не встречал никогда – свет, который поразил меня в сердце. И твои предательские слезы, которые ты убрала, но я их видел. Ты прячешь в себе чувства, жизнь, любовь. Ты никому не дарила этого. Я уверен.  И я дам тебе то, что ты хочешь. Только чувства. И ничего более.
- Вы верите, что возможен роман с дамой, которая намного старше Вас?
- Конечно. Но мы с тобой на «ты». Разве главное в возрасте? Это глупо.     Он немного помолчал и произнес, загадочно улыбаясь:
- Это в 15 лет, кажется, может быть главным. Но у меня в роду все мужчины предпочитали дам старше себя и намного. В моей семье всегда были красивые дети. И отношения строились на искренности. Меньше  ужимок, так называемых ухаживаний. Только чувства. Ничего более. Никаких сцен: ревность, насилие, расчетливость. Люди сами создают себе проблемы и губят так свою душу. Наверное, это комплекс неполноценности, но я так устроен. Я не умею говорить красивых слов. Мне нравишься ты. Мои ровесники мне казались всегда глупыми и пустыми. С умными я считал себя дураком. Разве нужно это человеку?
Она чувствовала, что буквально «тает» под его взглядом. Сила воли, которая ее часто выручала, могла взять под контроль все эмоции, куда-то исчезла. И куда же?
Но она поймала себя на мысли, что с удовольствием принимает его ухаживания. Он остановил такси и привез к себе. Обычная квартира, обычная обстановка одинокого мужчины. Нет хлама. Ничего лишнего. Только самое необходимое.
У нее появилась какая-то робость, то качество, которое она в себе никогда не замечала. Она чувствовала его прикосновения и думала: «До чего же приятно обнимать такого красивого, молодого парня. А какая у него кожа, мягкая, нежная, ровная. Наверное, я старею», - думала она.
Впервые она поцеловалась в 19 лет. Всю жизнь считала себя некрасивой. Амбиции, которые у нее были, она всячески пыталась скрыть, но это чувство открытости и, казалось бы, недосягаемости, вовлекли ее в такой океан желаний, что она представить себе не могла, что может такое испытать. Она всего достигла, кроме одного – любви. Может быть, она была чрезмерно честолюбивой и меркантильной, но не представляла свою жизнь иначе.
Ее все устраивало в жизни. Но так ли это?
Он целовал ее  ресницы, дотрагивался до ее волос, обнимал, гладил ее руки, целовал нежно каждый пальчик и она с большим упоением воспринимала это. Никогда ничего подобного она не испытывала в жизни. 
Утром он пожарил  яичницу, приготовил тосты с ветчиной. Он не спросил, любит ли она это. Спросил лишь, что она предпочитает: чай или кофе.
Кофе, который он приготовил, был другим, не таким как любила она. Другим. Те же продукты. Но вкус – иной. Отчего же?
Он ответил:
- Я мешаю разные сорта кофе, и получается, по-моему, недурно. И – чуть соли, лучше морской.
Потом, помолчав, добавил:
- Мы с тобой. Вместе, рядом.  Не переделывай меня, пожалуйста. Я – другой, из другого круга, не из твоего. Но я – с тобой. Мы – вместе. И я верю, мы нужны друг другу.
Целый день он присутствовал рядом с ней. Впервые на работе все выходило из рук вон плохо. Она постоянно видела его, ощущала его,  такого нежного и заботливого.
После работы она решила прогуляться. На улице работала открытая книжная ярмарка. Она бегло прочитала авторов. И хотела отойти, вдруг ее взгляду встретилось знакомое имя: Стефан Цвейг. Да, на «развалах» редко увидишь классика. Она вспомнила, что читала его лет двадцать назад. Да, они тогда с подругой собирались на свадьбу одноклассника. Она помнила, что заявила: пока она не прочтет эту новеллу, она никуда не поедет. И подруга  ждала. Потом спросила: «Ну как?» Тогда она ответила:  «Жёстко. Только чувства».
Она открыла книгу, нашла знакомый текст и стала читать. Новелла называлась «24 часа из жизни женщины». Что ей не хватало?  Она читала бегло, все вокруг потеряло смысл. Продавец учтиво спросил: «Вы будете покупать?» Но увидев, как она читала, сколько страсти и огня было в ней, примолк. Он понял, что дама читает не просто из любопытства, она читает так, будто пьет воду утомленный зноем, палящим солнцем путешественник после пыльной и жаркой дороги: жадно, жадно, жадно…
Она купила книгу и, улыбаясь, побежала вприпрыжку по тротуару как девчонка.
Что ее так изумило, что она не могла прийти в себя: «Отчего? Почему? Что такое с ней происходило?»
Она поняла, что спустя столько времени потрясло ее, совсем юную девушку: страсть, испепеляющая душу, теряющая контроль.
Может быть, именно этого она ждала в своей жизни. И ей это удалось. Ей улыбнулось оно. Чувство – светлое, яркое, но не страсть, любовь. А может быть, другого и не надо, а может, быть, другого и не дано?
Они встречались уже полгода. Однажды он позвонил рано утром и спросил:
- Ты спишь? Вставай. Я заеду за тобой.
Он приехал и спросил:
- В чем ты? Ну ладно. Обувь удачная.
 Она посмотрела на себя. Джинсы. Майка, свитер, куртка. Теплые кроссовки. Ей казалось, что вполне подходящая одежда для утренней прогулки.
- Я покажу тебе другой город, свой город.
Они подъехали к самому высокому дому в городе.
Он подошел к домофону, нажал первый попавшийся номер и спросил: «Сантехника вызывали?»
«Кого в такую рань несет? С ума сошли».
«К Петровым. Открывайте живо. Экскрементами зальет».
Дверь отворилась, и они вошли в подъезд. Поехали на лифте. Вышли через технический этаж на крышу.
- Посмотри, здесь – мой город. 
Едва просыпающийся город был великолепен. Восход солнца сквозь утренний сумрак еще спящего города, солнца -  зимнего, еще холодного, но дающего надежду на тепло, на весну, на свет.
Они любовались городом  и целовались.
Когда они спустились вниз к машине, она сказала:
- А ты, действительно знаешь Петровых?
- Нет, но в каждом доме живут Петровы, Ивановы, Кузнецовы, Сидоровы. Не ошибешься.
- Нас пригласили сегодня в гости. Вдвоем. Моя подруга и ее семья.
Он согласился. Они прогулялись по зимнему лесу, наигрались снежками. Снег был мокрым, прохладным, но руки отчего-то не мерзли. Потом приехали к подруге. Их ждали. Обед был приготовлен.
Пока дамы накрывали на стол, мужчины вели беседу.
Муж подруги спросил прямо и безапелляционно:
- Ты алкоголик?
- Нет.
- Закодировался?
- Нет. Я не пью. Лет двенадцать. Однажды в юности мы после концерта перебрали лишнего. И мне приснился страшный сон. Кругом черно-красное зарево. Черти и дед, мой дед, который давно умер. Кругом огонь и чернота. Дед подошел ко мне близко и спросил грозно: «Ко мне спешишь? А как же наш род? Ты - единственный его продолжатель». Я проснулся в ужасе. С тех пор нет даже желания пить вино или пиво. После концерта ребята выпивают. У меня нет желания. Не хочу.
- У тебя есть долги?
- Нет. Я – не альфонс. Я прилично зарабатываю. Мне вполне хватает на жизнь. В азартные игры не играю. Ни казино, ни карты, ни нарды, ни лотерею не признаю. Мне не интересно. Моя профессия – музыка. Я могу мучиться несколько дней над одним – двумя аккордами. И думать о них постоянно. И молчать. Никого не видеть. Никого не слышать. И жить одним мгновением. Жуткий характер. А потом приходит озарение. И я – в норме.
Он помолчал и добавил:
- Единственный мой азарт – это она. Наши чувства. Я ее люблю.
- Ты хочешь, чтобы она родила ребенка?
- Да. Но главное, чтобы она хотела. Я обеспечу всем.
- Ты, парень, наш человек. Мы знаем ее давно. Она сильная  только по виду. А на самом деле – очень ранимая и хрупкая. Не обижай ее.
Так закончилась эта немногословная мужская беседа.
Потом они весело болтали за столом, ели отличный борщ, жареную картошку с мясом, пироги с капустой. Пили великолепный чай.
- Мне из Китая мои ученики привезли, - с удовольствием сказала подруга.
Было очень мило и легко с людьми, которых он прежде не знал.
Так он познакомился с семьей  ее подруги.
На прощанье подруга шепнула ей: «Твой понравился нам. Очень.»
Она ехала в машине и думала, что прежде ее жизнь была другой, как у робота. Работа, дом. Да это и не был дом. Скорее – пещера одинокого путника, который попал в сказку, но эта сказка – чужая. А за нее одна плата – жизнь.
Ее удивляло то, что он никогда не называл ее «милой», «красивой», «дорогой», «желанной», «любимой» и т.д. Но от него исходило такое тепло, какая-то сентиментальность и рыцарское,  не показное, а настоящее участие, внимание и преклонение. И в тоже время он решал основные вопросы их жизни.
И ей впервые за многие годы было безразлично, во что он одет, как они вместе выглядят. Для нее открылось что-то новое, главное. Наверное, чувства.
Они стали жить вместе. У него. Так он хотел. Она не настаивала. Она растворилась и превратилась с ним в одно целое. Сколько лет дано им для счастья? Неизвестно. Надо жить сегодняшним днем. Только чувства. Ничего более.

Июль 2009 года (рассказ участвовал в пятом конкурсе короткого рассказа журнала "Чайка" в 2011 году )