Шуша и Квакуша. Сказка для детей

                ШУША И КВАКУША
                (сказка для детей)

   Вы видели когда-нибудь головастиков? Они похожи на маленьких рыбок с выпученными глазками и толстенькими брюшками с плавничками и хвостиком. Живут головастики во всех водоёмах, но чаще всего их можно встретить в тёплых болотцах на заливных лугах. Когда головастики совсем маленькие, им кажется, что чем быстрее и больше они двигаются, тем скорее вырастут. Ведь все дети очень торопятся поскорее стать взрослыми, не правда ли? Поэтому головастики мечутся туда-сюда, туда-сюда, и при этом так часто машут своими плавничками и хвостиком, что происходит чудо: плавники превращаются в толстенькие кривоватые лапки с перепоночками между пальцев, а хвостик совсем отваливается.
   Впрочем, давайте по порядку. В одном тихом, окружённом зарослями камыша, тёплом болотце на краю леса жили да поживали головастики. Об одном из них я и хочу вам сегодня рассказать. От своих собратьев он отличался тем, что не любил шумных, весёлых игр, которые они затевали, поднимая тину со дна болота. Наш головастик был очень любознательным и мечтательным. Когда его друзья начинали бестолковые, по его мнению, игры, он отплывал от них подальше, туда, где росла одинокая камышинка и была чистая вода, и предавался своим мечтам. Ему очень хотелось иметь уютный домик под каким-нибудь листочком, чтобы по вечерам забираться на этот листочек и любоваться закатом солнца. Ещё ему очень хотелось узнать, что находится дальше его родного болотца, дальше этого густого и тёмного леса и даже дальше горизонта, который находился далеко-далеко, там, где небо падало на землю. Головастик представлял себе, что за горизонтом находится чистое-чистое огромное болото с диковинными обитателями и красивыми, необычными растениями.
   Одинокая камышинка привыкла к частым визитам мечтательного головастика и даже скучала, когда он долго не приплывал. Особенно она переживала за него, когда на болоте появлялась прожорливая серая цапля, после визитов которой головастики частенько недосчитывались своих собратьев. Но наш головастик неизменно приплывал к камышинке и пока он мечтал, глядя своими выпуклыми глазками на плывущие к горизонту облака, она умиротворённо шелестела листочками: «Ш-ш-ш-ш! Тиш-ш-ш-ше, тиш-ш-ш-ше», – уговаривая всех остальных обитателей болота не мешать головастику мечтать.
   Однажды (ведь всему на свете настаёт свой черёд) у нашего головастика, хотя он и не торопил время и не был так суетлив и подвижен, как его собратья, вместо передних плавничков появились чудесные перепончатые лапки. Теперь он подплывал к своей заветной камышинке, обхватывал её лапками и плавно раскачивался в такт ветру, глядя на закатное небо и плывущие за горизонт позолоченные по краям облака. Затем у него отросли и задние лапки. Они были длиннее передних, что очень понравилось нашему головастику: ими было так удобно отталкиваться от камышинки и, вытянув вперёд передние лапки, скользить по поверхности воды! При этом ему казалось, что облака падают с неба в воду и летят к нему навстречу. Головастик испытывал непередаваемый восторг!
   А как-то раз головастик оглянулся назад, чтобы полюбоваться своими прекрасными задними лапками и… не увидел на привычном месте своего хвостика. Головастик очень испугался. «Ква, ква, ква!» – громко закричал он и испугался ещё больше: ведь раньше он не умел разговаривать. С перепугу головастик так сильно оттолкнулся задними лапками от камышинки, что выскочил на берег. «Ква, ква, ква!»  – в панике заметался он по берегу.
   « Тиш-ш-ш-ше, тиш-ш-ш-ше, ну ш-ш-што ты расш-ш-ш-шумелась, Квакуш-ш-ш-ша?» – услышал он голос камышинки и нерешительно приблизился к ней.
  – Ква-ква-квак ты сказала? Ква-ква-ква… Квакуша? Ква-ква-квакая Квакуша?
  – Это ты Квакуш-ш-ш-ша. Я давно реш-ш-ш-шила, что, когда ты станешь лягуш-ш-ш-шкой, буду звать тебя Квакуш-ш-ш-шей.
    – А я лягушка?
    – Конеш-ш-ш-шно, все головастики со временем превращаются в лягуш-ш-ш-шек. Кстати, давай знакомиться. Я – камыш-ш-ш-шинка Шуша.
   Камышинка так забавно шепелявила и шелестела своими длинными зелёными листиками, что Квакуша сразу почувствовала к ней доверие и симпатию.
   Квакуше очень понравилось её новое зелёное платьице с коричневыми пятнышками на спинке и белой полосочкой в середине. Теперь она много времени проводила на берегу, набиралась новых впечатлений и по возвращении в болото к Шуше, делилась с ней своими впечатлениями. Как и все девчонки, Квакуша была очень болтлива и любопытна, поэтому её рассказы о впечатлениях прошедшего дня длились весь вечер.
  – Ква-квакая красота! Квакая красота! – взахлёб рассказывала она о луговых цветах и травах, – квак их много, и квакие они разные! А у нас на болоте никва-квакой эстетики, одна осока!
   – Ну, почему же одна осока?  – обижалась за себя камышинка.
   И действительно, было за что обижаться. Камышинка очень изменилась и похорошела. У неё появились прелестные бархатные щёчки. Они были нежного светло-коричневого цвета. Шуша часто любовалась на своё отражение в воде и замечала, как подрастает и вместе с ней подрастают и округляются её щёчки. Особенно заметно щёчки округлялись, когда камышинка смеялась. А смеялась она очень часто, когда Квакуша, возвращаясь вечером, рассказывала ей, как провела день. 
  – Ну, ква-ква-квакая она неуклюжая и толстая, ну квак квашня, квак квашня! – рассказывала она о живущей неподалёку старой жабе и при этом заразительно хохотала – Ква-ха-ха-ха! Ква-ха-ха-ха!
    И камышинка тоже невольно начинала смеяться. А в другой раз Квакуша восхищённо расхваливала свою новую подругу из соседнего озерца:
  –  Квакая она ква-ква-красавица! Квакая у неё ква-ква-квартирка! Квакая роскошь!
   При этом Квакуша успевала ловко прихлопывать языком и проглатывать зазевавшихся мух и жмурила от удовольствия свои удивительные изумрудные глазки. Шуша морщилась и брезгливо отворачивалась, но ничего не говорила своей подруге, потому что терпеть не могла этих надоедливых, вечно жужжащих созданий и была даже благодарна Квакуше за их уничтожение.
   Прислушиваясь к беззаботной болтовне Шуши и Квакуши, солнышко на небе тоже улыбалось и любовно посылало свои лучи на край болотца, где так мирно и весело жили-поживали эти две подруги. Щёчки камышинки загорели и стали тёмно-коричневого цвета. Любопытная Квакуша осваивала всё новые и новые территории вокруг родного болота и каждый день приносила забавные истории, которые Шуша с удовольствием слушала, покачивая головой и шелестя листочками. Даже солнце часто увлекалось рассказами Квакуши, а затем спохватывалось и поспешно скатывалось за горизонт. Но и после его захода   Квакуша всё продолжала делиться впечатлениями от своих приключений. «Ква-ха-ха-ха-ха, ква-ха-ха-ха-ха!»  – до самого рассвета над болотом был слышен её смех и тихий шёпот камышинки: «Тиш-ш-ш-ше, тиш-ш-ш-ше, ты всех перебудишь, Квакуш-ш-ша!»
   Однажды вечером  Квакуша приплыла к Шуше не одна. 
   – Знакомься, Шуша, это мой жених. Ква-ква-кванечно, ты первая, с кем я хочу его познакомить. Он самый ква-ква-квалифицированный специалист по икринкам и головастикам.
   – Брекекеке, – галантно представился камышинке жених Квакуши и важно раздул пузыри на голове, – мы с Квакушей не хотим спешить, сейчас начинает холодать и очень хочется спать, а по весне сыграем свадьбу.
  Брекекеке после каждого своего слова раздувал  эти странные пузыри на голове и они становились всё больше и больше, а сам он при этом был так смешон, что Шуша испугалась, как бы не лопнул жених Квакуши от своей важности и напыщенности и еле сдерживала смех.
  – Ну, квак, квак он тебе? – заметно волнуясь, спросила Квакуша и продолжала, умильно сложив лапки, – Ты посмотри, квакой ква-красавец, ква-квакие у него пузыри на голове и ква-ква-квакого они размера! Просто нет слов от восхищения!
   Но Шуша уже не могла сдерживать смех и безудержно расхохоталась, глядя на эти нелепые пузыри старающегося напустить на себя важный вид Брекекеке. Щёчки камышинки лопнули и во все стороны разлетелись лёгкие, белые пушинки, образуя невесомое облачко.
   Квакуша в недоумении смотрела на разлетающиеся пушинки и сиротливо торчащий стебель – всё, что осталось от её подруги Шуши. Ей хотелось плакать, но лягушки не умеют этого делать.
  – Квак жаль, квак это грустно, квак печально, – сказала она и посмотрела на своего дорогого Брекекеке, – квак же я теперь буду жить без Шуши?
  – Ква-ква-кванечно, по весне мы вернёмся сюда, Квакуша, – попытался успокоить  её жених, – но сейчас нам надо опуститься на дно водоёма, потому что становится очень холодно. Я волнуюсь за тебя: ты можешь простудиться.
   И они опустились на дно болота, зарылись в тину и проспали там всю зиму. А ранней-ранней весной, лишь солнце растопило лёд на болоте, Квакуша отложила в самом тёплом, укромном местечке болота множество икринок, из которых вскоре вывелись головастики. А вы ведь помните, какие это беспокойные создания: они очень подвижные и непослушные. «И почему вы не хотите просто помечтать и посмотреть на небо и облака, как это делала я?»  –  вопрошала их Квакуша, устав от бесконечных игр головастиков. И тут Квакуша вспомнила о своей подруге Шуше. Они с Брекекеке решили отвести своих детей в то место, где была когда-то так счастлива их мама.
   В один прекрасный день всё беспокойное семейство приплыло на край болота. Головастики тут же начали резвиться, толкаться и шуметь. И вдруг Квакуша услышала знакомый голос:
    – Тиш-ш-ш-ше, тиш-ш-ш-ше, ш-ш-што вы так расш-ш-ш-шумелись?
    – Шуша! Ква-ква-квакая радость! Ты жива?
    –  Ну, конеш-ш-ш-шно, жива. И я теперь тоже не одна. Смотри, сколько у меня деток. Из каждой пушинки, унесённой ветром, родилась новая камышинка. Теперь мы будем дружить семьями.
   И действительно, оглянувшись, Квакуша увидела, что Шушу окружают множество молоденьких камышинок с прелестными светло-коричневыми бархатными щёчками.      Шуша и Квакуша стали дружить семьями. Вы и сами можете в этом убедиться. Подойдите тёплым летним вечером к водоёму и услышите, как разговаривают Шуша и Квакуша.
    – Ква-ха-ха-ха, ква-ха-ха-ха! – заливисто хохочет лягушка, рассказывая новую историю своей подруге камышинке.
    – Тиш-ш-ш-ше, тиш-ш-ш-ше, ты всех перебудиш-ш-ш-шь, – пытается урезонить её Шуша.
   Вот так и закончилась история про мечтательного головастика, который жил в тёплом болотце на краю леса.
         
    

         НАДЕЖДА МИХАЛИНА