Чивойта

     Самым первым дачником, о котором написали книгу, был, без сомнения, Робинзон Крузо.  Я про него часто думаю, когда вожусь на своих пяти сотках. Мне, конечно, много легче. У меня лопата стальная, а у него была деревянная. И посуду мне лепить и обжигать не приходится. Зато молчишь целыми днями, все работой заняты, словом перекинуться не с кем. А если услышишь человеческую речь, значит,  что-нибудь тяжелое соседу  на ногу упало или бедолага на гвоздик наступил.  При такой жизни хорошо  понимаешь  Робинзона с его  урезанной роскошью человеческого общения.  У него хоть попугай был говорящий, а  здесь днем  одни сойки орут.
Праздник у нас на дачах обычно бывает по вечерам. Работать нет возможности - темно, жара уже спала, самое время перекусить и с соседями словом перемолвиться. Мы и не договариваемся заранее, захватишь из погреба бутылочку холодного вина, и в гости.  Я так и собирался сделать, когда пришел Вова-Маленький.  Он и вправду росту невеликого, но парень крепкий, в плечах пошире меня будет и весит не меньше. Но ростом не вышел, типичный метр с кепкой.  А пришел Вова с печальной вестью – звать на отходную. Уезжает к дочери куда-то под Умань.


    Собрались мы втроем на веранде у Вовы. Третий – наш сосед Коля, в обиходе – пан Профессор. Вообще-то он не профессор, но лекции в институте читает. И хобби у него соответствующие – огород, политика, экономика и психология, особенно прекрасного пола.   Как-то само получилось, что после углубленной дегустации трех бутылок вина разоткровенничались мы в этот прощальный вечер. Когда люди расстаются навсегда, их на правду тянет.  В себе у каждого много такого хранится, что выбросить не можешь, а жизнь отравляет. Соседям по лестничной площадке такого ни за что не скажешь.  У Хемингуэя есть рассказ о солдатах-новобранцах, выживших в  первой рукопашной. Жить с воспоминаниями невозможно, от еды воротит, вместо сна сплошные кошмары. А помогает простое средство – кому-нибудь все  подробно и без купюр рассказать несколько раз. Проблема найти  желающих такое слушать. Так что оказалась у нас счастливая возможность потревожить свои персональные скелеты в шкафу.
Первым эту тему начал Вова. Он так прямо и сказал:
-Мы вряд ли когда-нибудь в этой компании соберемся. И потому расскажу вам про себя историю, которая приключилась давно, я тогда еще в школе учился. Она во мне как гвоздь сидит,  вроде камешка в ботинке. Идти мешает, а выкинуть не получается.
Дело было в селе, где бабушка жила. Приехали мы к ней со старшим братом Сергеем. Он меня и подбил: «Давай ночью на баштан двинем. Сторож там – дед старый, спит все время.  В этом году арбузы выросли – во!, -  без мешка не унесешь».


    Когда стемнело, взяли в чулане по мешку и на баштан потопали. Он вверху на горе в тот год был. Там рядом кладбище, все заросшее  деревьями и кустарником.  Понаблюдали мы из кустов за шалашом, где сторож живет, не видно его и не слышно. Уже стемнело совсем. И дождь начался, мелкий такой. Ну, мы и пошли на полусогнутых по баштану шарить. Ищем арбузы покрупнее и в мешки складываем. Тут ветер налетел, и прямо над головой молния сверкнула, грянул  оглушительный гром.  Дождь припустил как из ведра. И вдруг – бах, бах – сторож пальнул по нам из дробовика.  В меня не попал, но Серега как завопит: «Атас!!!», вскочил,  вытряхнул арбузы из мешка на землю и бросился бежать, я – за ним. Темно, дождь хлещет, молния как шарахнет – на мгновенье все вокруг освещается, словно днем. Но зато потом вообще ничего не видишь, мрак полный.  Брат припустил к зарослям на кладбище, я - следом. Он старше меня,  до кладбища добежал и нырнул в кусты. Я его из виду потерял, по шуму ориентируюсь.   


       
    И тут в полной темноте ухнул я куда-то вниз, в яму.  Попробовал сходу выпрыгнуть, не вышло, не допрыгнул, даже края руками не нащупал.  Стал шарить вокруг - стенки ровные, отвесные, и обомлел, понял – в могилу провалился. Что сказать? Замерло все внутри, холодом схватило. Сразу вспомнил истории  про мертвецов, упырей и нечистую силу. Время и место - самые подходящие.  Это я долго рассказываю, а промелькнуло в голове мгновенно. Замер я и вдруг слышу – дышит кто-то рядом. Я так тихонько спрашиваю: «Серега, ты?». Молчит, но явственно слышу – дышит. Я руку протянул. Дрожу весь, перед этим от холода трясся, а теперь в жар бросило.  Тяну руку, тяну, и вдруг  пальцы уперлись во что-то большое и косматое…
    Дальше почти не помню. Кажется, ударил ногами в землю и наверх выскочил. Где-то молния блеснула, понял, куда бежать, и кинулся прочь.  Что было потом, рассказали бабушка и брат. Забежал я в комнату, лицо  белее, что бабкина хата после побелки, весь в грязи, мокрый, зубы стучат, слова никому не сказал, заскочил на печь  и в угол забился.  До утра так на лежанке сидел. Потом бабушка с улицы пришла и новость принесла. Люди на кладбище пошли, где  должны были в обед кого-то  хоронить. Слышат, коза мекает. Пошли туда, а из могильной ямы  коза вылезти пытается.  Очевидно, вчера  она  свалилась туда  в темноте.  Вот такая история. Все я понял, и про открытую могилу, и про упавшую  козу. Но после этого заикаться стал и целый год казалось, что как только в дверь прохожу,  меня за плечи что-то хватает.  И еще понял - если бы не шерсти той козы коснулся, а рогов, в  могиле меня бы и нашли.  С тех пор арбузов не ем, глаза бы их не видели, от коз держусь подальше и к бабушке в село больше не ездил. Все знаю, все понимаю, а поделать ничего не могу, а поэтому предлагаю выпить за то, чтобы никому из нас до самой смерти в могилу не падать.

 
    Предложение было немедленно  принято. Пан Профессор после некоторого раздумья сообщил Вове, что в ту ночь на кладбище ему необычайно повезло.  Мы, как бы это сказать поделикатнее, выразили сомнение и вот что услышали:
-Джентльмены!  Поставим себя на место Вовы.  Ночь, гроза, кладбище, ты проваливаешься куда-то и натыкаешься сразу на что-то косматое, рогатое, да еще имеющее копыта.  Не знаю, как другие, я бы помер на месте.  Что-то аналогичное я пережил, только проблему я сам себе устроил сознательно. Но ситуация похожая.Где-то лет с шести стал я бояться темноты.  За год до этого научился читать. Само собой освоил русские народные сказки, а там нечистая сила всегда на первом плане, начиная от примадонны Бабы-Яги, Костяной Ноги, и заканчивая нечистью второго плана - упырей, бесов, русалок и домовых. Жили мы тогда в России, в Ивановской области. Я и поднабрался местного говора, в частности вместо слов «что это» стал говорить «чивойта».  Родители меня как могли, отучали, а потом для наглядности папа нарисовал мне Чивойту - домового. Тот обитал на чердаке, вид имел впечатляющий - морда в жуткой щетине, а ног вроде бы нет, вместо них обрубки наподобие валенок, а верхние конечности с когтями вместо пальцев. Чтобы сомнений не было, к фронтону чердака, где обитало это существо, была прибита надпись «ЧИВОЙТА». 


     Поначалу самого Чивойту я не боялся, но вся прочая нечисть засела в голове крепко.  Да и время было подходящее – военные и первые послевоенные годы, в доме лампочки еле светят – экономия электроэнергии, часто света вообще нет, при лампе сидим.  По ночам на улице стреляют, бандитов ловят.  И новости – того ночью раздели, другого порезали. Жили мы после войны напротив парка на втором этаже  двухэтажного дома, а вход был отдельный с первого этажа. За входной дверью начиналась лестница с двумя пролетами и площадкой посередине, а под первым пролетом лестницы хранился всякий хлам. Света на лестнице ночью не было. Тогда за лишнюю лампочку могли оштрафовать.  Домой я возвращался поздно и поднимался по лестнице в кромешной тьме, буквально на ощупь. Однажды кошка или маленькая собака выскочила из темноты, когда я начал закрывать дверь, чуть не сшибла с ног и с воем убежала. После этого «перепугу» стал я бояться в темноте по лестнице ходить. Как поднимаюсь, все кажется, что под лестницей кто-то спрятался и сейчас набросится. По лестнице я теперь не шел, летел.


    Продолжалось так несколько лет. Родители по моей просьбе провели на лестницу электричество и лампочку повесили, а выключатель устроили на кухне.  Жить стало веселее, но не полностью. То забудут щелкнуть выключателем, а из кухни не видно, горит свет на лестнице или нет, нередко свет электростанция отключит.  Так что «героическое» преодоление лестничных маршей продолжалось. И вот однажды я уже прошел половину «дороги смерти», до площадки поднялся.  И тут вдруг набрался храбрости. Все в той же полной темноте повернул назад, залез под лестницу и стал обшаривать все углы.  К счастью, ни  приблудных котов, ни собак под лестницей не оказалось, также и тигров, пантер, бандитов и домовых.  Наверх я поднимался гордо и не спеша, но честно скажу, мокрый насквозь. И как рукой сняло – перестал бояться темноты.


    А ведь в детстве я ничего не боялся.  Дети все такие.  Могут пламя свечки пальцами ухватить или в розетку парочку гвоздей засунуть.  Как-то надо неразумное чадо воспитывать.  «Чужая тетя тебя заберет!», «не будешь маму слушаться, придет серенький волчок и укусит за бочок!».  Если словесное запугивание не помогает, ребенка начинают шлепать, потом бить, потом пороть, на горох ставить и далее, насколько злобы и воображения хватит. Особенно стараются те, кого в детстве били родители.   Маленький человек начинает бояться либо воображаемых страшилищ, либо просто физических страданий.  Вот вам основа для комплексов, фобий и неврозов.  Так что воображение наше – палка с двумя концами. Оно сделало нас царем природы, но   тут же определило на прием к психиатру.  А исцеление от  всех этих воображаемых бед может дать только  жизненный опыт, действие в реальном мире. Но у ребенка его почти нет.  А  если верить всему, что тебе впаривают с самыми добрыми или не очень намереньями, получится то, что мы имеем.
-Так что, и сказок детям не читать?
- Ничего подобного. Читать обязательно, и проКолобка, про трех поросят и Дюймовочку. А еще лучше про лягушку-путешественницу и все остальное, где реальные жизненные ситуации исполняют сказочные персонажи.  У нас дети уже выросли, а вот внукам мы еще можем сделать доброе дело – избавить их от страха.  Мы ведь не в пещерах живем, зачем детей волками пугать.  Тем более не нужно забивать им головы водяными и Чивойтами.  Пусть растут храбрыми, иначе не научатся разумно рисковать. А кто не рискует, сами знаете, не испытает радости от маловероятной и потому особенно желанной победы. Да, и еще желательно прочесть детямисторию Робинзона Крузо. Он был из той же породы, что  старый  рыбак Сантьяго или  Иван Денисович. Человек может жить достойно в любых условиях, и про это написаны самые лучшие сказки и рассказы.