***

    Старик, весь ссутулясь, сидел на скамейке перрона. Мимо него ходили весёлые люди, радуясь первому мирному лету. Он уже пропустил два поезда домой, но у него не хватало сил подняться. Плечи еле вздрагивали, крупные слёзы текли по избитым ветрами и временем щекам.И, срываясь падали на орден "Красной звезды", который лежал на корявых, но ещё довольно сильных руках. Вот и всё, что осталось от последнего, младшенького сынка. На двух других похоронки пришли ещё в войну. А этот считался "пропавшим без вести", но всё равно, он его ждал. Теперь всё - ждать больше некого.
    Сердце старика разрывалось от осознания своего бессилия перед этим горем. Он не знал, как зайдёт в избу, что скажет жене, снохе. Внучата ещё маленькие, ничего не понимают. Правда, Маруська, уже взосленькая. Копия отца.
     Сердце опять сжалось со страшной силой. Она всё поймёт. 
    А он, старый, думал, что вместе с сыном поднимут на ноги всех осиротевших ребятишек старших погибших сыновей, которых он всё это лихолетье берёг, как мог. Когда у внучка Ваньки был страшный жар загнал лошадь, везя его в метель в райцентр. Чуть по суд не отдали. Но спас. А сынков ни смог. Ни одного!
    Слёзы ели глаза. Старик, что было сил сжал руками орден. Острые лучи звезды больно впились в ладонь. И он завыл во весь свой грубый голос. Уже не стесняясь никого. Проклиная войну.