Волк

Отдых, думаю, – это не только отвлечься от повседневных дел и забот, но и узнать о себе что-то новое, которое освежит тебя необыкновенно и надолго.

В конце рабочей недели собрались на базу отдыха. Знакомая моего друга пригласила нас, а они нет-нет собираются, несколько подруг, коллег по работе, так отдохнуть. Я приехал в город, откуда собирались  выехать, чуть раньше, так как не работаю каждый день, и надо было помочь моей очень хорошей знакомой. Но так не бывает, что надо кому-то одному.

Пришедшее в негодность в её квартире отремонтировал за полдня. После обеда приехал друг, вечером договорились сходить в "Амстердам", а дальше – до утра – каждый у предназначенного.

Понятно, что люди обмениваются друг с другом не только разговором, но и им, в большей или меньшей степени. Мы с Еленой, так зовут знакомую, проговорили почти всю ночь. В основном о том, как наше мировоззрение с его ключевыми словами "никогда больше", "у меня не получится",  "не смогу", отношение мужчин и женщин друг к другу, когда многие забыли, зачем, "пусть мужчины всё-таки будут", о женщинах в том же ключе; так вот, эти и другие центральные слова нашего мировоззрения ограничивают человека в определённый образ жизни – называемую всеми судьбу, в которой вряд ли возможно быть счастливым. Человек уже не выбирает, потому что выбор сделан.

Я вот тоже выбрал определённый образ жизни, но до сих пор шёл по нему, как-то серьёзно не задумываясь,  что это за выбор. А тут  несколько снов моей знакомой для меня и последний – прямо перед поездкой на турбазу. «Мне приснился в лесу очень большой волк, который немного угрожающе на меня посмотрел. Это был ты». Ну, я и я, поехал отдыхать.

Пригласившие нас девушки сняли два сруба, каждый на четырёх человек. Два места займёт мой друг со своей женщиной, а одну пару в любом случае надо организовывать. Когда приехала Светлана, немного опоздав, ей знакомая друга, она среди подруг старше по рангу, сказала, оставляй сумки здесь. Значит, она. Я не волновался о том, кто это будет, думаю, смогу хорошо относиться ко многим, ведь есть во мне что-то постоянное. Но ошибся.

Я очень сильно заволновался, потому что не ожидал, что мне, пусть и несколько грубое слово, что мне достанется такая красивая девушка, хотя они все по-своему были очень красивы, но тут ещё какое-то необычное сочетание красоты и чего-то, что я называю "очень много женщины".

Выходя из домика, принести её другие вещи, сильно подвернул ногу, было бы не тренировано тельце, как говорил один герой, сломал бы ногу. Я и обрадовался, не тому, что не сломал, и растерялся, хотя и этого в себе не помню. Я не ожидал, я перестал думать, что меня, при всей моей любви к женщине, можно так поразить.

Всё, надо успокоиться, продолжение знакомства уже за столом, немало еды, столько же веселящих душу напитков. Некоторая скованность, первые разговоры, поспорить тоже, вот о фотографиях и памяти. Фотографии, никто не спорит, хорошо, для той же памяти, вспомнить иногда, но мне больше нравится та память, что не забывать уже лучшее. Стали несколько ближе,  хотя и не совсем ещё, чем это возможно именно для этих, собравшихся вместе людей, но вечер наступает, опьянение наступило, надо двигаться, в том числе и дальше. А мне дальше – на речку. Светлана согласилась пойти со мной.

Течение в том месте быстрое, глубина небольшая. Сочетание стремительности с возможностью хоть что-то контролировать, раз вошёл в поток. Мне контролировать такое сочетание легче, Светлане потруднее, хотя она сама сильно похожа и на эту реку и на природу, почти с ней одно и то же. Вот только мне что делать со всем этим счастьем? Любить! Мы начали плавать вместе, после того, как сплавал на другую сторону. Хотел, в том числе, принести цветок Светлане, но не нашёл в темноте, луна же, чуть на убыль, не помогла отыскать. Так плавали вместе и когда уже уходить, я задержал её ещё немного и обнял. Я не знаю, что значит больше женщины, не знаю, в этой ли женщине больше или я стал больше  видеть?

Потом мы долго гуляли в лесу, просто стояли, обнявшись, попросив друг друга побыть так, не спешить, не думать, побыть в других чувствах, могущих быть у человека. После прогулки по лесу, проходя мимо детского городка, Светлана сказала, что хочет... я сразу же перебил – делай! И мы покатались на карусели, в одну и в другую сторону. Светлана ещё съехала с горки. «Ты лови меня внизу!» Ещё чуть сомнения – детский батут. «Пошли!» Как мало человеку надо для счастья, и это – не детское сооружение! Мы умудрились прыгать в такт, потом упали и так лежали, в  тишине, никого вокруг, только звёзды на небе, мы, друг с другом – долго.

Дома Светлана заснула очень быстро и так неслышно спала, что как бы и отсутствовала, только иногда что-то в ней будто стонало. Утром я сказал ей несколько слов, а она своё – не сказала. Отдых продолжался.

Все мы стали ещё немного ближе друг другу, купались, загорали, пили вино, много шутили. Вспоминали.

Новое уже вчера было на пороге. Его невозможно не брать, потому как в моём мировоззрении появились новые  слова. В лесу Светлана спросила меня вдруг, как я ощущаю себя в мире. Я ни с того, ни с сего сказал: «Одиноким волком».

Очень непросто мне стало во второй день отдыха, нелегко оказалось переварить всё быстрее, нельзя же другим в их отдых показывать своё состояние. Что шло впереди, моё ли неуспевание понять себя или преподавание миром нового урока, я ли сам спешил с алкоголем, зря ли спешил, Светлана ли была на стороне природы, так много оказавшейся в её сути, – не разберусь сразу. Тяжесть же наступила, и я более серьёзно задумался над словами "одинокий волк". Но это была не тяжесть, как препятствие, которое нужно преодолеть, это была тяжесть, что прежнего уже не будет, а какая-то немаленькая часть внутри ой как привыкла ко многому "слишком человеческому".

Ирина, одна из подруг, вечером попрощалась со всеми, ей надо было уехать. Светлана сказала, что пойдёт ночевать в другой домик на место Ирины. Почему её решение было таким, пусть это останется неизвестным, личным и необходимым, для меня же дело ещё и в том, что уже не однажды женщина помогает мне пройти необычные уроки. И, думаю, это возможно в силу тех ярких чувств, что могут быть у человека. Чувств, казалось бы, быстрых, мимолётных, но именно таковые у меня впоследствии превращаются в нечто глубокое и постоянное. И теперь это я испытываю и к ней. Потому утром, когда друг, спустившись со второго этажа, спросил, почему один, я спокойно ответил: «Так быстрее решаю».

Болела голова у меня, нехорошо чувствовал себя и друг. Мы под вечер начали один за другим исчезать из компании. Подруги спрашивали, куда я постоянно пропадаю, он искал меня, находил, мы пили отдельно ото всех. Ещё лёжа на кровати, утоляя жажду соком, я поинтересовался: «А что, так много выпили?» Друг более чем ясно, ответил: «Всё!» Однозначно каждый из нас подтвердил, что нелегко на душе. И причин, узнали позднее, не одна.

А у меня, в тот последний вечер нашего пребывания на базе отдыха, с моими новыми словами неотвратимо, как ему и надлежало быть, раз произнесено, наступило следствие. Светлана с Наташей, когда уходили, спросили: «С  тобой ничего не случится в очередной такой уход?» Нет, ничего не случится. Потому что уже случилось. Я не склонен возбуждать в себе чувства тем, что было, моё было – оно есть во мне всегда. Я немного прошёлся по базе, потом намеренно зашёл на детскую площадку, лёг на батут и сильно, хотя и не слышно, заплакал. И это был вой, и первый раз это получилось очень надрывно.