Ревность

               
                1.

      – Нет, я так не могу, – сказал он, оттолкнув её в сторону. Разметав руки, он откинулся на спину, заполнив собой сразу всю кровать.

     – Ну почему же, почему? – она горячей змейкой заползла ему на грудь и своими тонкими и нежными пальчиками стала его ласкать.– Почему ты не можешь сказать, что это он во всём виноват? Ты хочешь расстаться со мной? Ты хочешь сидеть в тюрьме?

     – Да! Да! Хочу! – сказал он и резко поднялся, снова оттолкнув её уже довольно грубовато.

     И уже сидя на краю кровати, он с ожесточением пятёрней почесал свою мохнатую, как медвежья шкура,  грудь и проговорил с ноткой безнадёжности в голосе:

     – Одно дело, когда ты наставляла рога своему мужу, встречаясь тут со мной. Я только посмеивался над ним. Но другое дело, когда он пойдет в тюрьму за убийство вместо меня. Согласись, это совсем разное.

     – Ты пожалел моего мужа? – усмехнулась она.

     – Да нет, – сказал он и посмотрел на неё.– Всё равно мне не отвертеться. Рано или поздно, а сесть придётся. 

     – Так никто на тебя и не думает. Все, понимаешь, все считают, что это мой муж убил Славку. Убил из ревности. Тем более, что нож для него – его профессия. Он ведь резчик по дереву. Ты знаешь, как он ловко управляется режущим инструментом! А про тебя вообще никто ничего не знает. Ни следователь, ни люди. Ведь Славка был твоим приятелем.

     – «Никто не знает!» Но ты-то знаешь! И я знаю! – Он повертел по сторонам головой и сдернул со спинки кровати свои брюки.

     – Пошёл с повинной! Сдаваться пошёл! – сказала она насмешливо.

     – Да, пошёл, – сказал он.

     – Расскажешь, что убил Славку, приревновав меня к нему?

     – Да, так и скажу.

     – Думаешь, буду приносить тебе передачки в тюрьму? Чего молчишь? И думаешь, буду тебя ждать все эти десять лет? Ждать и сохнуть? Возьму иголку с ниткой, зашьюсь и буду тебя ждать?

     – Ничего я не думаю! Я только знаю, что ты изменила мне со Славкой, и что я убил его. Я убил человека!  И я в тебе разочаровался. Так что мне фиолетово – будешь меня ждать или нет. Отсижу свои десять лет, а может и меньше дадут, если сам с повинной приду…

     – Дурень ты дурень! – сказала она ласково и погладила его нежно по широкой спине.– Я ведь тебя только люблю, а со Славкой я тебе не изменяла.

    – Не изменяла! Лежали голые на диване в обнимку – решили воспользоваться по быстрому, пока я дрых в соседней комнате.

     – Я? Лежала голая? 

     – Ну да, ты.

     – Так сам же знаешь, как жарко было! Славка как безумный кидал в печку дрова и кидал. У него же с первой рюмки переклинивает.

     – Ну, так зачем же от меня убежала к Славке. Лежала бы со мной рядом, и ничего бы не было.

     – Так я это, во двор ходила. По нужде. А вернувшись, спьяну и легла на тот диван. Ты же сам мне наливал и наливал. Говорила я тебе, что мне больше не наливать? Говорила?

     – Ну, говорила.

     – А Славка-то ведь на другом диване спал. Как он оказался рядом со мной – и не знаю. Тоже, наверное, ходил во двор и потом спьяну перепутал диваны. А ты уж и наплел себе семь вёрст до небес.
 
     – Может быть, всё так и было, как ты говоришь, но я же видел сам своими глазами, что вы там творили!

     – Ну что? Что творили? Ты что, Славку что-ли не знаешь? Он ведь с первой рюмки уже не человек, а ты ведь сам знаешь, сколько он в тот вечер выпил. Как всегда надрался как свинья! Не человек, а полено, чурбан! А ты говоришь – творили! Просто жарко ему было, вот он и разметался во все стороны во сне. Видать, нечаянно и положил на меня руки…

     – И ты тоже – нечаянно?

     – Ну а я, может быть, думала со сна, что сплю рядом с тобой. Просто положила руки на него и всё, а так – ничего не было, дурашка!  Зачем меня напоил, а?

     – Зачем! Зачем! Так что? Получается я ни за что человека заколбасил?

     – Ну, почему ни за что? Ты разве Славку не знал? Дерьмо, а не человек. Помнишь, ты ему пятисотку дал? Говорил – сбегай за водкой. Помнишь?

     – Ну!

     – Так вот. Он эту пятисотку взял, а в магазин сразу не пошёл. Болтался по дому чего-то. А ты наткнулся на него и вместо того, чтобы наорать на него – чего это он без спиртного, ты снова дал ему пятисотку, и снова послал его за спиртным. Вот так он у тебя зажилил тогда одну пятисотку. Потом, уже без тебя, он притащился ко мне с дорогим коньяком – хвастал, на ту твою пятисотку купил, дескать. Пытался меня напоить и соблазнить. Но я, конечно, пить с ним не стала…

     – Вот собака!

     – И сейчас считаешь, что ни за что его убил? – она обвила руками его сзади за шею и увлекла на постель.

     – Да нет! Поделом гаду! Пятисотку зажилил! Я его с самого первого класса не любил. Уже тогда он норовил с тобой за одну парту сесть!

     – А я к тебе убегала и всегда просила учительницу садить меня за одну парту только с тобой!

     – Да, было дело! – улыбнулся он самодовольно и, крепко обняв её, поцеловал нежно в губы.

     – Уговорила, остаюсь!

2.

     В переполненном зале ожидания следственного изолятора она потерянно переходила от одной очереди к другой. Многолюдно и тесно было у каждого из трёх служебных окон, где женщины в зелёной военной униформе принимали через узкую амбразуру окон заявления на свидание, продуктовые и вещевые передачи от матерей, отцов, жен, невест, детей у которых родственники томились в следственном изоляторе, кто в ожидании конца следствия, а кто – приговора суда и этапа в тюрьму или колонию.

     – А копчёную колбасу принимают? Не знаете? –спрашивал растерянно кто-то. – А сало? А сколько можно?

     – Так читайте! Вот же, на стене написано!

     – И у вас тоже в Ленинском суде будут судить? – удивлялся другой. – А кто судья? Родионова? Нет у нас Пономарёва. Ничего не слышали про неё? Строгая? Много присуждает?

     – А нашему наркотики подбросили! – говорила ей какая-то пожилая женщина, оказавшаяся рядом в одной очереди. – Пискунов просто приятелем у Васьки был. Васька только зашёл к этому Пискунову и тут же вышел, а милиционеры-то его сразу хвать! И подбросили ему наркотики. Курьер говорят. А у вас кто?

     – Муж, – ответила она растерянно.

     – Тоже наркотики?

     – Нет, убийство.

     – Убийство?! Статья сто пятая?

     – Да.

     – А за что убил?

     – Из ревности.

     – Ай-яй-яй!– женщина с сожалением посмотрела на неё и покачала головой. – А вы теперь будете ходить сюда, а потом ещё и ждать его?

     – Да, буду ждать.

     – Вот такие мы женщины, – вздохнула старушка и ещё раз глянула на неё.

     – Вы извините меня, – раздался где-то рядом негромкий мужской голос, и к ней протиснулся невысокий мужчина средних лет в бейсболке. Он осторожно оглянулся, словно боялся «хвоста».

     – Я случайно услышал, что у вас тут муж за убийство сидит. Просто я адвокат и мог бы помочь. Понимаете, убийство убийству рознь. За него суд может согласно уголовному кодексу дать двадцать пять лет и пожизненное даже, а может ограничиться и минимальным сроком, скажем шесть лет. Да и вообще, даже условное наказание дать. А если откроются какие-то новые обстоятельства – то и вообще могут оправдать и отпустить на свободу. Тут уж как адвокат поработает. Ну, мы с вами,– поправился он, – если вы заключите, конечно, со мной соглашение. Всё официально, разумеется – поспешил он заверить её.

     – Нет, нет, не надо, у нас уже есть адвокат! – поспешно сказала она.

     – Но ведь можно с тем адвокатом расторгнуть договор, а со мной заключить, я беру недорого, – не сдавался мужчина в бейсболке.

     – Нет, спасибо, не надо, – отказалась она.

     – Ну, смотрите сами, – сказал адвокат и снова нырнул в толпу.

     Она сказала неправду. Она ни с кем не заключала договор о защите мужа. На следствие ему выделяли «бесплатного» адвоката. На суд, сказал ей следователь, тоже могут выделить «бесплатного» защитника.

     Свидание с мужем ей дали на пятнадцать минут. Наверное, поэтому муж торопился.

     – Света, слышишь? – говорил он, глядя на неё сквозь оргстекло и прижимая к уху телефонную трубку. – Здравствуй дорогая! Ты письмо моё получила? Получила, да? Ты к тому списку, что я в письме указал, пожалуйста, добавь ещё спортивные штаны. Мои уже старые, драные. Ты купи новые. Но, чтобы без лампасов. Хорошо? Светуля, дорогая, ещё, пожалуйста, пришли посылку с конфетами, карамелью, лучше такие которые долго сосутся. Ну, помнишь, типа советских, «Пилот»…

     Он ещё говорил скороговоркой, говорил, боясь не успеть, не уложиться в данные им пятнадцать минут и глядел на ней с мольбой. А она думала, что это, наверное, первые пятнадцать минут за их пятнадцатилетнюю жизнь, когда он обращается непосредственно к ней и называет её по имени, да ещё так нежно:         «Светуля», «Светочка». А раньше она всегда была для него пустым местом.

     Она даже поверила уже, что он не знает, как её зовут. Для него существовали только  лобзики, пилочки, ножовочки и дерево, которое надо художественно обработать. Он был профессиональным резчиком по дереву. Он жил только своей профессией, а всё остальное, включая жену, то есть её, он не замечал. И вот теперь она «Светочка», и он смотрит на неё с мольбой и, наверное, боготворит её. Как бы она хотела, чтобы эти пятнадцать минут длились вечность!

     – Светочка, дорогая, любимая моя! Ты прости меня, пожалуйста! Я совсем не помню, как всё получилось! Как я убил твоего одноклассника.

     Да, я тебя искал. Кто-то сказал мне, что ты на встрече с одноклассниками. Но как там получилось убийство – совершенно не помню. Да, наверное, я тебя ревновал. Переклинило, видимо, у меня в мозгах, да ещё на пьяную голову.Вот и случилось, то, что случилось. Ведь я же люблю тебя, Светуля. Простишь меня?

     – Ну, конечно, милый!

     –Ты ещё придёшь ко мне?

     – Конечно, приду! Я буду к тебе приходить каждый день – как разрешат! Я поеду туда, где ты будешь отбывать наказание, и тоже буду приходить там к тебе каждый день!

     Когда она уходила от него, то почувствовала, что, кажется, впервые за свою жизнь была счастлива. Теперь он её и только её. И никого больше.    


Рецензии
До чего пьянка доводит! Тут сложно разобраться кто с кем когда, кто и кого за что? А мне жалко резчика по дереву. Отлично знаю эту категорию! У меня было несколько друзей с такой профессией. Выпить любили и женщин! Уже все на том свете... одному из них посвятила рассказ -"Александр Захаров. Памяти мастера". Колоритнейшая фигура в городе был и так его не хватает порой...

Детектив - почти всегда чернуха с мокрухой. А у Вас свой стиль, где мистика, где философия. Иронический взгляд со стороны на скотское житье-бытье простого народа.

Нина Джос   06.05.2016 10:41     Заявить о нарушении
Нина, спасибо! В основе рассказа положен реальный случай. Да, вот так вот жизнь подкидывает нам сюжеты и вырисовывается порой совсем неприглядное наше житие-бытие.

Николай Николаевич Николаев   07.05.2016 07:09   Заявить о нарушении
На это произведение написано 10 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.