как будто the end

в то утро гарольд проснулся раньше обычного. утро накануне конца света, это была именно та мысль, что разбудила, как таймер, его сонный мозг, и не дала больше уснуть, хотя он дико хотел спать, до судорог в сведенных мышцах, ну пожалуйста, еще хотя бы два часа, я не хочу сейчас об этом думать, у меня совсем нет сил, чтобы встретить столь важный день достойно!
тщетные уговоры - ему пришлось встать. осознание того, что этому миру осталось меньше двадцати четырех часов, поднимет кого угодно. остатки черного юмора - жаль, не было подобного будильника в студенческие годы, может быть, сейчас знал бы больше и сумел бы предотвратить.. но это уже не юмор, это тоска, и такого рода, что он чуть не взвыл. о каком предотвращении могла идти речь, если он, похоже, единственный человек на земле, кто вообще верит в то, что завтра - ?
зевая без остановки, героически приготовить себе кофе, очень сладкий, сегодня пусть очень сладкий, подсластим пилюлю знания.
тщательно одевшись - свежая рубашка, любимый галстук, ботинки хоть и не любимые, но удобные - в эти 24 часа придется очень много пройти, - гарольд вышел из дому.
лихорадочной зарей разгорался новый день. возможно последний.

***

никто не верил. и это было нормально, предсказуемо, он сам бы себе не поверил, если бы не был собой. вопрос, занимавший его еще в старших классах - если мы воспринимаем реальность через такую сложную систему, которая так легко может сломаться, то как можно поверить восприятию другого человека? он видит знаки? его система, скорее всего, сломалась. он показывает их мне и я тоже вижу? либо коллективное безумие, либо с моей системой тоже что-то не так. нужно спросить кого-нибудь еще. ага! он не видит, значит этого не существует. неприятно думать, что мой мозг барахлит, пусть я лучше тоже ничего не увижу. горящая собака? сидит без движения? где? я не вижу! не вижу!

***

шаг, еще шаг, сочинить воззвание ко всем, кто не.
как бы вы прожили ваш последний день? особенно если нельзя никуда уехать, особенно если вам никто не верит?
написали бы рассказ? нарисовали картину, которая все это время была в голове? ходили бы по улицам и до хрипоты кричали "судный день завтра, готовьтесь"? валялись бы перед телевизором? обежали бы всю округу, чтобы сказать любимым последнее "люблю"?

вот это да, я бы тоже, но что, если они уже устали от ваших выходок - ведь это к ним вы пошли первым делом, в поисках понимания, веры? что, если для них будет одинаково болезненно узнать, что вы были правы - и в последний миг терзаться чувством вины, и что вы были не правы - вот прошел этот день, и следующий до вечера, и ничего не произошло, и на третий день они проснутся с мыслью "мы все еще живы", и что они испытают, кроме раздражения?

возможно, никто из них просто не любил его по-настоящему, чтобы поверить. или верил поначалу - "я верю, что ты в это веришь, я верю, что для тебя это предельно важно" - но потом перестал, ведь прошел целый год, боже мой, неужели уже целый год, и за этот год все как-то стерлось, жизнь отвоевала отобранные было территории, и им важнее то, что у ребенка режется первый зубик, нежели его странное "я люблю вас, я вас больше никогда не увижу".
ему хотелось говорить это каждый день.
обычно не сентиментальный, гарольд вдруг остро почувствовал, как уходит время. вот этот час - и следующий день - но я ведь больше никогда! совсем никогда вас не увижу?
надоел. сам виноват.
не портить никому последний день. пусть лучше действительно любуются маленьким артуром, как он хмурит брови, а потом вдруг улыбается - так внезапно, так лучезарно, что его родители каждый раз замирают. маленькое чудо, пусть лучше он будет в их мыслях.

ну а той, что поняла бы - она далеко. она отдалилась еще раньше, чем улетела на другой континент, поэтому глупо сожалеть, сам виноват, виноват, виноват.
сам.

***

телефонный звонок. два закадычных друга, звонят почти одновременно, секунду он мучительно колеблется, с кем говорить первым, а кого поставить в режим ожидания
"привет, дружище! какую погодку ожидаем завтра? дождь из огненных камней и серы, а?! в смысле хоть ты у нас и известный псих, но что-то мне сегодня сердце сдавило - а вдруг старина гарольд прав? хаха, на секунду правда, все, уже прошло! как ты там? действительно ли завтра нам ждать бум-трах-тыдыщ?"
в голосе друга - неуверенность, тщательно маскируемая привычной несерьезностью.
день действительно начинался как-то тоскливо, и в этот момент он решал, поехать ли в бар надраться с утра пораньше, или поехать к девчонке, которая нравилась ему уже целый месяц, правда, издалека, и именно по этой причине он боялся к ней приближаться - вдруг пропадет очарование?
однако почему-то именно сегодня он вспомнил, как год назад гарольд внезапно съехал с катушек, и его зловещий, совсем не гарольдовский голос в то странное, похмельное утро: "год! остался всего лишь год!"
посчитал, вышло - завтра. тоска усилилась, и выбить ее можно было только алкоголем, либо живыми эмоциями. а какие в наши дни живые эмоции..
"по моему календарю завтра галактический шторм!" - устало отшутился гарольд. впрочем, в каждой шутке.
"ну тогда бывай! поеду признаваться в галактической любви! хаха!"
on hold.
"привет, дружище! ну что за гостей ждать завтра? четверо на аццких лошадках, а?!"
это не было издевательство. просто друзья навек, они были очень близки и заранее принимали все, что могло произойти друг с другом. "если придет альцгеймер, пырни меня в живот!"

по странной синхронизации жизненных ритмов, которая иногда происходит с близкими людьми, у этого друга тоже была симпатичная ему девушка, которой он не решался признаться в чувствах.
и он тоже почувствовал.. что-то. как будто важно завершить все открытые дела сегодня, как будто завтра может быть слишком поздно. это было странное чувство, и попробовав проанализировать его, друг также вспомнил пророчество гарольда.
"вы сговорились что ли?"

***

ему сказочно повезло - она позвонила. последнее время они разговаривали все реже, он зачастую не знал, по какому номеру звонить, или вообще - что сказать. она же набирала его не чаще раза в месяц.
страдал? да, страдал, но это была уже застарелая боль, и она была шире чем их взаимное молчание, она была обо всем неудавшемся их романе, о том, как даже самая сильная любовь иногда нежизнеспособна, и кто знает, почему.

они говорили недолго, но эмоционально - он не выдержал и сказал это последнее "люблю", она запнулась и сказала "ты ведь знаешь, я тебя тоже, однако в контексте твоего безумия мне неприятно слышать это сегодня". он ошалел от боли и молчал. "я ведь помню, гарольд.. помню, что завтра в твоем карманном календарике черный день. зачем тыкать меня в то, что я не поверила тебе? зачем напоминать, что не разделила последние дни?"
он только и смог сказать, что "я не..."
она положила трубку.
он сидел в прострации, болевом шоке, отупении минут десять. субъективная вечность. и лишь потом нашел слова. номер на определителе, перезвонить. девять долгих гудков, потом ее голос "я выслушаю, хоть это и больно."
он вдохнул - и прыгнул в омут неточных слов и зыбких фраз - как можно передать свои чувства в столь ограниченном, многослойном пространстве звуков и смыслов
"дорогая, любимая, я ведь не упрекал. никогда не - , никогда не буду. и я страстно - сильно, самозабвенно.. хочу быть неправым.. в самом главном. хочу сказать тебе "привет!" и "люблю" послезавтра. ведь если я действительно неправ, то я буду самым счастливым человеком на земле! угроза миновала, алилуйя! жить и радоваться, и снова не знать о последних днях!"
она вздохнула. "гарольд.. я понимаю все, о чем ты говоришь. более того, я знаю тебя и знаю, что ты искренне веришь. но это все отдает таким дешевым пафосом, таким самоупоением - ах, я единственный из живущих, кто знает! кто верит! ты всегда был склонен к некой избранности, но жизнь не дала тебе шанса почувствовать ее, поэтому возможно твой мозг, твое второе "я" и придумало для тебя эту..."
теперь трубку повесил он. слишком болезненные уколы по самолюбию. слишком страшно, что она права. и одновременно - слишком хочется, чтобы она была права. "пусть я псих, пусть. пусть больное эго, пусть. пусть все это неправда. ну пожалуйста."
отправил ей смс, прости за оборванный разговор, я надеюсь что ты права, целую, целую, возможно мы никогда больше
стер последние четыре слова, отправил снова.
она не ответила, но уже ночью пришла смс с незнакомого номера. всего три символа - двоеточие, тире, звездочка.
целую, это от тебя. я знаю, я верю. или верю.


***

два часа ночи. не уснуть. один.


***

утро пришло. вызывающе свежее, румяное, птицы заходятся (последними?) трелями, ветер ласкает кроны деревьев шелестом, гарольд с синяками под глазами готовит себе кофе. в чашке три капли воды, выплескивает их на пол, на полу испанская плитка, невероятно красивая в утреннем розовом, слегка резком свете. почему я раньше не видел?.. гарольд замирает - глиняная чашка в руке, он чувствует ее тяжесть и слегка шершавую поверхность, чувствует свою руку, предплечье, плечо, грудная клетка мерно вздымается и опадает, ему приятно, что он до сих пор жив, чувствует свое сердце - пульс отдается в руке, она ритмично подрагивает, кровь бежит по телу, красная, живая, упоенно живая,
за окном встает солнце, но ведь это не солнце встает, это земля поворачивается, огромная, непередаваемо огромная земля в этот самый момент поворачивается, космическая тишина, и только слегка свистит в ушах, как будто ты летишь на запредельной скорости
обрывки мыслей не чехардят, а скользят, как солнечные блики на воде - "никогда еще", "кажется, это и есть дзен"
объять космос, почувствовать всё и что всё - едино, на плутоне вечная ночь, солнце выбрасывает протуберанцы-щупальца, птица отталкивается от ветки и взмывает в небо, от ветки отделяется листок и падает, земля поворачивается огромным сонным боком, а листок все падает, любимая просыпается и улыбается рядом лежащему человеку, сердце разрывается, нога как будто сама по себе делает шаг вперед, неслышные приказы мозга, электрические импульсы, земля поворачивается, тело подскальзывается на трех каплях и падает.
шея вывернута, два позвонка - сорванца.
один, но все едино.

***

вот так, в пять ноль-ноль утра десятого сентября две тысячи двенадцатого года, для гарольда любомирова наступил локальный конец света.
как и было предсказано.