Потопленная Булгария - ой как рядом

Необоримость пространства, ещё вчера казавшегося мега глобальной сумятицей вмиг может свернуться в ничтожно малое.
Ещё вчера сознание мечущееся галактическими парсеками по материкам, и весям, стремглав скачущее от полюса к полюсу,  снующее в мусоре новостей всего мира, споткнулось, сжалось.
И есть дом, его плющит до размеров подъезда, пятый этаж, две квартиры над головой. Два этажа от компа, клавы, монитора – всё мелочно пустое.
За окнами дома стоят темны.
И с каждым годом той темени всё больше и больше – дома пусты.
И даже в Новый Год в момент курантов от шума всё слабее и совсем не слышно света, весёлой радости под брызги шампанского.
Гомона праздничных компаний стало несравненно мало и тощие они числом – всего лишь – раз, два, три.
И голубые экраны всё реже и реже обозначают жЫзнь обитателей пустующих многоэтажек.

На пятом этаже, квартира надо мной.
В ней остался один человек. Формально он дед, даже прадед, но совсем не стар, как замечают притихшие соседи.
В одной квартире с ним жила его дочь.
Говорят её, конечно видел, как и всех других. 
У неё была взрослая дочь.
Она на местной площадке рынка что-то продавала, работала продавщицей.
Её сын, и есть правнук соседа с пятого этажа.
Мальчик находится в больнице, мать и бабушка утонули вместе с «Булгарией».
Мир сжавшийся до размеров подъезда,
сжимая сердца перешёптывается,
и шёпот это мрачен упрятанным негодующим недоумением –
компенсации оставшемуся жильцу,
прадеду якобы положено только за утопленную кораблём дочь. Внучка и её сын не в счёт. Хоть и жыли все они вместе.

Не знаю как правильно, но не по-людски это!
Хоть формально и вероятно за убийство внучки начислят пособие сыну, которого смогут выходить в больнице и которому нужно ещё вырасти до взрослого осмысленного состояния.
Конечно назначат опекунов, и наверное есть где-то мужья, отцы.
А мужчина  оставшийся на пятом этаже всего лишь «косвенный» человек, ну вроде, как и не было его с ними всё предыдущее время.

Когда-то довелось выяснять состояние гражданского общества, его общественных организаций. Количество их было астрономически неисчислимо. По сути это были грандовые «опекуны», вся деятельность сводилась именно к осваиванию «опекунских» грандовых наследий. Носились, горланили, от силы два-три человека (получающие бабки за счёт суммы опекунского-гранда), числившиеся по регистрации гражданской структурой с каким-либо подобным единичным ребёнком, человеком до тех пор, пока не заканчивались грандовые деньги.
Найти всех так и не удалось, их даже пересчитать не смогли. Вывели усреднённую цифирь, зная что подавляющее большинство это «мёртвые» души, на бытовом уровне раскатавшие западные гранты…       
    29.07.11