Петля Нестерова

   

                Алекс Бьёрклунд


                « Петля Нестерова»


      Действующие лица:

        ПАША – 18 лет.
        ВАСИЛИЙ – около 60 лет.
        ДИМОН – 16 лет.
        АНДРЕЙ – 17 лет.
        МАМА, БАБУШКА, МУЖЧИНЫ, ЖЕНЩИНЫ.


    Паша сидит на диване, с пультом в руках и переключает телевизор с программы на программу. Слышны голоса дикторов и обрывки новостей. С каждым разом, Паша всё сильнее жмёт на кнопки.

   ПАША. Задолбали, на фиг!

                С кухни раздаётся голос мамы.

   МАМА. Паша! Отнеси бабушке кашу!
   ПАША. Сейчас!
   МАМА. Не «сейчас», а сейчас!
   ПАША. Да погоди!
   МАМА. Отнеси бабушке кашу!
   ПАША. Блин!
   МАМА. Не блинкай! Отнеси бегом!
   ПАША. Только я кормить не буду!
   МАМА. Я не успеваю! Я опаздываю! Покормишь!
   ПАША. Я не могу! Я тоже опаздываю!
   МАМА. У тебя ещё есть время!
   ПАША. Мама! Я не могу!
   МАМА. Я что сказала? Бегом взял кашу и покормил бабушку!
   ПАША. Ё-пэ-рэ-сэ-тэ!
   МАМА. Можно побыстрее?!
   ПАША. Да иду, иду!

     Паша лениво кидает пульт на диван, поднимается и выходит на кухню. Через
    несколько секунд появляется с тарелкой в руках. Подходит к соседней комнате,
   открывает дверь, смотрит на кашу и морщится.

   ПАША. Фу, блин...

      Заходит в комнату. На кровати, под толстым одеялом, лежит бабушка, с
     закрытыми глазами.

   ПАША. Бабуля! Спишь? А вот и кашка! Просыпайтесь, сэр! Время завтрака!

                Бабушка медленно открывает глаза. Смотрит на Пашу.

   ПАША. Ну, вот вы и проснулись, сэр! Овсянка, сэр!

                Паша одной рукой берёт стул и подтаскивает его к кровати.

   ПАША. Готова? Давай хавать!

        Паша черпает кашу из тарелки и начинает кормить бабушку. Бабушка с трудом
       открывает рот.

   ПАША. Бабуля! Давай открывай рот по  шире! Упадёт же всё! Вот! Так! Хорошо! Отлично! А у тебя неплохо получается! Супер! Супер-пупер бабуля!

                В комнату входит мама. Роется в сумке.

   МАМА. Где ключи? Так, всё! Я ушла! Пашка! Горшок вылить не забудь!
   ПАША. Да, ну... Что такое-то?!
   МАМА. Всем пока!

                Выходит из комнаты. Хлопает входная дверь.

   ПАША. Ну, что? Довольна? Горшок вынесу из-под тебя! Слышишь? Из под тебя, горшок! Слышишь, да? Тогда, хорошо! Ешь бегом! Мне тоже уходить надо. Что? Что ты так разволновалась? Мать придёт, не переживай. Ешь кашу. Что? Тяжело? А чего ты хочешь – старость! Ты же уже не молода. Так? Так. Тебе сколько? Я уже даже не помню. А ты всё живёшь. Лежишь на одном месте. Не разговариваешь, не шевелишься, а живёшь. Да, ты молодец! Некоторые, в твоём возрасте, уже померли, а ты живёшь. Крепкая, да? Ты у нас крепкая! Сколько раз ты уже готова была умереть, а не умирала! Да? Ты же в этой... коме-то, сколько раз ты там была? Два раза? Да, вроде, два! И ничего, выкарабкалась. Что это значит? Значит тебе ещё рановато. Правильно, да? Да. Слушай! А когда ты была в коме, чего ты там видела, а? Ну... типа, Бога видела? Что? Нет? А чего почувствовала? А? Что-нибудь точно почувствовала? Все же, когда умирают, что-то чувствуют. Правда, не знаю что. Наверное, типа, облегчения! «Всё, блин, отмучился! Ура! Здравствуй, Бог!». Да? Наверное, так? Или, типа того. А почему? Все же тут страдают. Не только старики, да? Все! А там хорошо! Там хорошо! Тепло и мухи не кусают! А тут? Херь, полная! Урод на уроде! Правда? И жизнь наша, бабуля, уродская! И мы все - уроды! Ты и я! Мы - уроды! Что молчишь? Не согласна? Почему? А ты на себя посмотри! Лежишь, как мумия и ешь кашу! Это разве нормально? Нет, дорогуша моя! Это - не нормально. Это не жизнь. Так... насмешка. А я? Кормлю тебя кашей! Поддерживаю в тебе, типа, остатки жизни. Ты сейчас поешь, а я вынесу за тобой твои какашки! Правильно? Это, вообще, блин, херь полная! А потом, я пойду на работу, буду пахать целый день, а денег – фиг! А почему? Да потому что какая-то козлина, мои деньги положила себе в карман! Во! Поняла? И поплывёт он на своей белой яхте, по морю, а ты будешь лежать здесь и есть кашу! Ты, блин, по морю не поплывёшь! Поняла? А что буду делать я? А я, буду выносить твои какашки! Чувствуешь разницу? Вот! И чё? А не чё! Через плечо! Вот и всё! А там, наверху, хорошо. А там-то, хорошо, наверное? Угу. Ну, чего? Съела кашку? Вот и молодец! Как солёный огурец! Всё, тарелку потом помою! Я пошёл! Пока! Блин! Надо же горшок вынести! Фуй! Дерьмо! Кругом дерьмо!

                2.

      Заводская раздевалка. Возле своего шкафчика стоит Паша и надевает засаленный комбинезон. Неподалеку от него, стоит группа мужчин и что-то громко обсуждает. Паша застёгивает комбинезон, отходит от шкафчика и внимательно прислушивается.

   1-й. Да! Так просто, да, взял и повесился! Жена приходит домой, а он в туалете висит! А с ней-то ребёнок рядом! Картина, блять, да? «Счастливая семья» называется! Записочку черкнул, что, мол прости, не могу так больше! Здоровый мужик и тот повесился! Да вы чё! Всё! Хватит! Сколько можно? Они так нас всех по очереди переебут!
   2-й. Во-во! Сука! Я поймал начальника цеха и говорю ему: «Николай Васильевич! Бастуем и ****ец!
   3-й. И чего дальше? Уволят, к ****и матери и чё потом? Может, очухаются! Поймут: чё, к чему!
   4-й. Кто, блять? Они-то! Ага! Жди! Ты чё ничего не понял?  Ты думаешь, они тебе сразу зарплату всю выплатят? Жди! Подумаешь: кто-то повесился! Кто виноват, что он такой ****юк оказался? Никто! Не они же!

         Паша осторожно подходит к группе мужчин и останавливается неподалеку.
 
   1-й. Я, конечно, ***ю над ними! Хоть бы одна сука зашевелилась! Хотя бы домой съездили, спросили чего надо!
   2-й. Вот увидите: жене *** кто поможет! Сама будет ебстись с похоронами!
   3-й. Это-то точно!
   4-й. Короче, идём сейчас к Василичу и всё, и ****ец – забастовка на хер! Все деньги и сейчас!
   1-й. И пусть только одна тварь скажет что-то!
   2-й. Мишаню жалко! Сука! ****ец, какой-то!
   3-й. Всё! Пошли! Только, давайте сразу по делу!
   4-й. Ага! Точно! По делу! Говно по капле из них будем давить!

     Мужчины, продолжая громко разговаривать, выходят из раздевалки. Паша, замерев, провожает их взглядом. Потом подходит к окну, выглядывает на улицу и что-то тихо напевает.
               
                3.
 
 Во дворе девятиэтажки под большим тополем стоит, сколоченная вручную, скамейка. На ней сидят Андрей и Паша. Возле ног у них двухлитровая пластиковая бутылка пива. Оба держат в руках стаканчики.

   АНДРЕЙ. Ну, чего? Давай ещё?
   ПАША. Само собой! Чего спрашиваешь?
   
                Андрей наливает пиво Паше, затем себе.

   АНДРЕЙ. Блин! Солнце! Пиво уже тёплое.
   ПАША. Я тебе говорю: поставь под скамейку.
   АНДРЕЙ. Под скамейку.

                Андрей убирает  пиво под скамейку. Оба пьют.

   АНДРЕЙ. А! Нормально! Потянет.
   ПАША. Нормалёк!
   АНДРЕЙ. Покурим ещё?
   ПАША. Угу.

                Оба достают свои сигареты. Закуривают.

   АНДРЕЙ. Ты чё такой мрачный сегодня?
   ПАША. Да не! Всё нормально.
   АНДРЕЙ. Дома чего-нибудь?
   ПАША. У нас в цеху мужик повесился.
   АНДРЕЙ. Прямо в цеху?
   ПАША. Да не! Дома, у себя.
   АНДРЕЙ. А! И чё?
   ПАША. И всё!
   АНДРЕЙ. Зашибись!
   ПАША. Ага! Прикольно.
   АНДРЕЙ. О, смотри! Демон идёт! Демон! Димон! Э! Оглох, что ли? Иди сюда!

             К скамейке подходит невысокий парень. Здоровается с Андреем и Пашей.
             Замечает бутылку под скамейкой.

   ДИМОН. Чё, пиво пьёте, что ли?
   АНДРЕЙ. Будешь?
   ДИМОН. Буду.

          Андрей наливает пиво в свой стаканчик и подаёт Димону. Тот, залпом, выпивает.

   АНДРЕЙ. Димон! Есть бабло?
   ДИМОН. А чё?
   ПАША. Давай ещё пивка попьём?
   ДИМОН. Да у меня немного.
   АНДРЕЙ. Сколько? На полторашку хватит?
   ДИМОН. Надо посчитать.

                Достаёт из кармана мятые купюры. Начинает считать.
 
    ПАША. Куда пошёл?
    ДИМОН. Да... В магазин надо.

             Из подъезда напротив, выходит группа людей, с цветами в руках.
             Две старушки ставят табуретки друг напротив друга.

   АНДРЕЙ. Опа! Чего это?
   ДИМОН.  Вы чего? Не слышали? Да эта же... померла... из тридцать шестой... Как её, блин... Не помню... Вы чё не слышали?
   АНДРЕЙ. Нет! Кто?
   ДИМОН. Да такая...  Как её?
   ПАША. Из тридцать шестой? Козырева, что ли?
   ДИМОН. Ну! Как её звали-то? Не могу вспомнить!
   АНДРЕЙ. Эта такая... светлая?
   ДИМОН. Ну! Как её звали-то?
   АНДРЕЙ. И чё? Померла?
   ДИМОН. Ну! Как же её звали?
   АНДРЕЙ. Охренеть!
   ДИМОН. Ну! Как же её...
   АНДРЕЙ. Да угомонись уже! Так она... вроде не старая?
   ДИМОН. Мать говорит, что сердце. Как её звали-то?
   АНДРЕЙ. И чё сердце? Вот так взяла и умерла?
   ДИМОН. А как ещё умирают? Остановилось сердечко и чпок! Тебя уже нет!
   АНДРЕЙ. Офигеть! Она же не старая!
   ПАША. А чё? Думаешь только от старости умирают?
   АНДРЕЙ. Да нет... А она ничего была... такая... симпотная.
   ДИМОН. Ага.
   ПАША. И симпотные умирают. Все умирают.
   АНДРЕЙ. Да, блин. Симпотных жалко.
   ПАША. Значит, так надо было.
   АНДРЕЙ. Чего надо?
   ПАША. Так надо было! «Чего?»
   ДИМОН. Кому надо?
   ПАША. Откуда я знаю? Не просто так ведь...
   АНДРЕЙ. Фу! Жесть, блин! Пивка надо намахнуть!

                Андрей наливает пиво в два стаканчика. Один подаёт Паше.
 
   ДИМОН. О! Давай!
   АНДРЕЙ. «Давай!». Сбегаешь?
   ДИМОН. Без базаров!

   Андрей отдаёт свой стаканчик Димону. Из подъезда выходят мужчины, с гробом на
  плечах.

   ПАША. Выносят.
   ДИМОН. Пошлите поближе, посмотрим.
   АНДРЕЙ. Да ну, на фиг! Я не пойду!
   ПАША. Чего смотреть-то?
   ДИМОН. Интересно же!
   ПАША. Ничего интересного.
   АНДРЕЙ. Я не люблю трупаков.
   ДИМОН. Да просто посмотрим.
   АНДРЕЙ. Да на хрен смотреть?
   ПАША. Димон! А тебе чего нравится на трупы смотреть?
   ДИМОН. Чего? Ты чё, гонишь, что ли?
   ПАША. А чего? Есть же в этом что-то... у – у – у ! Страшно!
   ДИМОН. Я не боюсь.
   ПАША. А ты чего, Андрюха, боишься?
   АНДРЕЙ. Чего боятся-то? Просто... противно, да и всё!
   ДИМОН. А тебе чего Паха, нравится?
   ПАША. Чего нравится?
   ДИМОН. Трупики всякие!
   ПАША. Да я не про это! А вы вот прикиньте! Живёт себе человек, живёт, да? И вдруг - бац и нет его! А? Как так? Вот он только что пиво пил и херакс! И нет его! Всё! Дохлый! Не говорит, не курит, не дышит! Пиво не пьёт! Не может. Крындец! Нету человека! И где он?
   АНДРЕЙ. Где? Подох! Вот где!
   ПАША. Это понятно! А дальше?
   ДИМОН. Чего дальше-то?
   ПАША. Как он потом? Что с ним?
   АНДРЕЙ. Чего «потом»? В земельку закопали! Или в этом сожгли... Как его?
   ПАША. Да вы чё такие тупые-то?! А это... душа, блин?
   АНДРЕЙ. О! Нифига тебя, Паха, плющит!
   ДИМОН. А-а-а! Типа, к Богу улетает?
   ПАША. А вот никто не знает. Куда она улетает? Кто её видел-то?
   АНДРЕЙ. Ты чё, Паша, грузишь? Давай пивка!
   ПАША. А чего интересно она чувствовала, когда умирала?
   ДИМОН. Кто? Эта? Козырева?
   ПАША. Ну! Чего она чувствовала?
   АНДРЕЙ. Да хер её знает, чего она чувствовала? «Ой, блин, умираю я! Спасите, помогите!»

                Громко смеются.

   ПАША. Да нет! В натуре! Чего она чувствовала, когда умирала? О чём думала?
   АНДРЕЙ. Чего она думала? Умерла, да и всё!
   ПАША. Не! Не может быть, чтобы просто умерла и ничего не думала.
   ДИМОН. Может ей, типа, страшно было?
   АНДРЕЙ. Если бы я умирал, я бы точно со страху обосрался!
   ПАША. Я бы нет.
   ДИМОН. А может она и обосралась.
   АНДРЕЙ. Это чё, типа, приходят родственники: «Ой, блин, умерла! Так ещё и обосралась, напоследок!

                Громко смеются.

    ПАША. А может она им говорила что-то?
    АНДРЕЙ. Ага! «Прощайте, мои дорогие! Вот я и ухожу!»
    ПАША. Да не! Серьёзно! Что-то же она подумала.
    ДИМОН. А фиг её знает! Страшно ей было! Подумала, наверное, что такая молодая, а умирает. Жопа же! Страшно!
   ПАША. Может быть. А может и нет. Может, обрадовалась!
   АНДРЕЙ. Чё радоваться-то? Человек подыхает и радуется? Херьня!
   ПАША. А может, она несчастлива была? Может жизнь, типа, не сложилась?
   АНДРЕЙ. В смысле? Не трахал никто?
   ПАША. Да почему сразу «не трахал»?
   АНДРЕЙ. А чё, скажешь это не важно?
   ПАША. Да не в этом дело! Вообще, так... Можно каждый день трахаться и быть несчастным.
   АНДРЕЙ. Если бы я трахался каждый день, я бы был самым счастливым.
   ПАША. Ну, это-то понятно!
   АНДРЕЙ. Тебя чё заклинило-то?
   ПАША. Да интересно же! Я бы хотел узнать, что чувствует человек, когда умирает.
   АНДРЕЙ. Ты угомонись уже! Никто этого не знает и никогда не узнает! Всё!
   ДИМОН. А я это... вспомнил! Они... эта... душа, типа, улетает в туннель. А впереди свет.
   АНДРЕЙ. О! Прикольно!
   ПАША. А откуда он появляется?
   ДИМОН. Я-то откуда знаю?
   
        Паша отходит от ребят и провожает взглядом похоронную процессию, которая
       стала рассаживаться по автобусам.

   ПАША. Вам чего не интересно?
   ДИМОН. Ну, а чё? Я бы тоже хотел узнать. Только это как-то... Не знаю.
   АНДРЕЙ. Это как-то не здорово! Паша! Ты чё, в натуре! Тебя чего заклинило, что ли?
   ПАША. Да... задолбало всё!
   ДИМОН. Чё задолбало?
   ПАША. А хер его знает! Задолбало и всё тут!
   АНДРЕЙ. Во-во! Задолбало! Э, Демон! Мы за пивом идём? Или чё?
   ДИМОН. Погнали!
   АНДРЕЙ. Паха! Ты идёшь? Или вон, поезжай с ними. Родственников расспроси: чё, да как! Чувствовала, не чувствовала?
   ПАША. Ладно. Пошли.

                4.

      Вечер. Паша идёт по улице, подходит к табачному киоску, вынимает из кармана
     деньги и начинает считать. К нему подходит пожилой мужик, в рваном пальто и
    зимней шапке.

   МУЖИК. Парень! Извини, пожалуйста! Можно к тебе обратиться?
   ПАША. Чё надо?
   МУЖИК. Не добавишь, а? Не хватает на сигареты. Получил пенсию, купил сахар, а про сигареты забыл. Мне бы рублей пять...
   ПАША. Ага, сейчас! Не видишь, что ли? Сам мелочь считаю! «Пять рублей»! Офигеть!
   МУЖИК. Ну, выручи, пожалуйста! Ради Бога!
   ПАША. Слушай, отвали, а? Говорят же – нету!
   МУЖИК. Пожалуйста, помоги! Я за тебя помолюсь.
   ПАША. На фиг мне твоя молитва! Мне бы кто помог!
   МУЖИК. Ну, рубля два.
   ПАША. Отойди! Иди, помойся, а!
   МУЖИК. Помылся бы, да негде! Один рубль, а?
   ПАША. Иди, иди! Работать надо!
   МУЖИК. Да я бы рад! Паспорт-то украли. А без паспорта никак!
   ПАША. Ну, ты даёшь!
   МУЖИК. Вот так! Паспорт украли, из дома выгнали... На работу не устроиться...
   ПАША. Ты же говоришь, что пенсию получаешь?
   МУЖИК. Да не... Это я так... чтобы... ну... стыдно, как-то, что бомж...
   ПАША. Бухаешь, наверное, каждый день?
   МУЖЧИНА. Случается. А как без этого?
   ПАША. Во-во! А где живёшь-то?
   МУЖИК. Когда тепло, то по подъездам. Но сейчас трудно. Везде домофоны. Не войти. А зимой-то в подвалах. Там тепло, трубы.
   ПАША. А ешь-то чего?
   МУЖИК. На помойках чего-нибудь найду. Или вот так: кто подаст, то и поем.
   ПАША. Я тебя уже здесь видел.
   МУЖИК. Я пока здесь, да. Вон в том доме подвал открыт, так я пока там.
   ПАША. Охренеть!
   МУЖИК. Вот такая она жизнь-то.
   ПАША. Разве это жизнь?
   МУЖИК. Какая ни есть, а жизнь.
   ПАША. Жопа это, а не жизнь.
   МУЖИК. Ну... да, почти.
   
                Паша покупает сигареты и подходит к мужику.

   ПАША. На! Три рубля могу дать. Больше нет.
   МУЖИК. Спасибо. Хочешь, я помолюсь за тебя?
   ПАША. За себя лучше помолись.

                5.

       Заводская раздевалка. Паша стоит возле умывальника и намыливает руки мылом.
      Сзади к нему подходит пожилой мужчина в очках и с бумагами в руках.

   МУЖЧИНА. Нестеров? Павел?
   ПАША. Да, я.
   МУЖЧИНА. Извини родной, неприятная новость...
   ПАША. Чего такое?
   МУЖЧИНА. Сократили тебя, парень. Сократили!
   ПАША. Чего?
   МУЖЧИНА. Уволили тебя, Нестеров, уволили. Понял?
   ПАША. В смысле?
   МУЖЧИНА. Чего «в смысле»? Сократили! Уволили! Не понял, что ли?
   ПАША. За что?
   МУЖЧИНА. Я-то откуда знаю! Все вопросы к начальству.
   ПАША. Чё за фигня?!
   МУЖЧИНА. Бывает. Не тебя одного!
   ПАША. Чё за беспредел-то?
   МУЖЧИНА. Короче, я передал и всё. Вот, возьми обходной лист и освободи шкафчик.
   ПАША. Да за что, блин?!
   МУЖЧИНА. Нестеров! Не ори! Уволили, значит уволили! Там им виднее! Собирай манатки!
   ПАША. Охуеть!
   МУЖЧИНА. Ещё и материться здесь будешь? Быстро освободи шкафчик и подпиши обходной лист!
   ПАША. Да иди ты, со своим листом, в жопу!
   МУЖЧИНА. Что ты сказал?
   ПАША. Идите вы все в жопу! Я тихо говорю, что ли?
   
      Паша подходит к своему шкафчику, надевает футболку и срывает с крючка куртку.

   МУЖЧИНА. Вы посмотрите на него, а! Щенок, а огрызается! Лист возьми!
   ПАША. Отвали! Корова очкастая!
   МУЖЧИНА. Я тебе сейчас по шее-то, как врежу!
   ПАША. Обломайся!
   МУЖЧИНА. Чего?

      Паша проходит мимо мужчины. Тот пытается схватить его за куртку, но Паша  ловко уворачивается и с силой толкает мужчину в грудь. Мужчина тяжело падает на пол. Паша, быстрым шагом, выходит из раздевалки.

                6.

   Паша медленно идёт по улицу и смотрит под ноги. Подходит к табачному киоску. Замечает мужика в рваном пальто и зимней шапке.

   МУЖИК. О, парень, привет!
   ПАША. Здорово.
   МУЖИК. Опять мы встретились. Судьба!
   ПАША. Ага.
   МУЖИК. Чего такой мрачный?
   ПАША. Денег не проси. Самому не хватает.
   МУЖИК. Да мне и не надо! Я сегодня уже всё!
   ПАША. Заработал, да?
   МУЖЧИНА. Ага, заработал. Хорошо заработал. Всё же мир, он не без добрых людей.
   ПАША. Ага, точно.

                Паша начинает считать монеты.

   ПАША. Блин, зараза! Не хватает. Придётся фигню купить.
   МУЖИК. Давай я тебе добавлю?
   ПАША. Да ну.
   МУЖИК. Давай, давай! Я сегодня богач! Олигарх!
   ПАША. Да... не надо. Самому же не хватает.
   МУЖИК. Всё мне хватает! Сколько тебе надо?
   ПАША. Да, ладно говорю! Не надо!
   МУЖИК. Брезгуешь, что ли?
   ПАША. Чего вдруг?
   МУЖИК. Ну... неловко тебе у бомжа деньги брать?
   ПАША. Да... не в этом дело...
   МУЖИК. Сколько тебе не хватает?
   ПАША. Ну... десятки.
   МУЖИК. Десять рублей? Ха! Легко!

          Мужик вынимает из кармана несколько купюр. Подаёт Паше десять рублей.

   МУЖИК. Держи! Не отказывай себе ни в чём!
   ПАША. Ну... спасибо.
   МУЖИК. Не за что! Какие между нами счёты?

                Паша покупает сигареты и отходит от киоска.

   ПАША. Ну... это... спасибо. Я пойду.
   МУЖИК. Погоди! Я смотрю у тебя сегодня не очень хорошее настроение?
   ПАША. Да... так...
   МУЖИК. Хочешь выпить?
   ПАША. Выпить?
   МУЖИК. Не волнуйся! Я угощаю.
   ПАША. С чего вдруг-то?
   МУЖИК. А что? Неужели, я не могу угостить хорошего человека?
   ПАША. Как-то... не знаю.
   МУЖИК. Да ты не пугайся!
   ПАША. Да я и не пугаюсь.
   МУЖИК. Вот и молодец! Пойдём ко мне. У меня спирт есть. Прекрасный спирт!
   ПАША. Куда к тебе? В подвал, что ли?
   МУЖИК. Для кого и в подвал. А для кого и дом родной.
   ПАША. Даже не знаю...
   МУЖИК. Пойдём! Я приглашаю! У меня сегодня... небольшой праздник.
   ПАША. Какой у тебя праздник?
   МУЖИК. День рождения у меня! Надо бы отпраздновать.
   ПАША. День рождения? Поздравляю.
   МУЖИК. Спасибо! Давно меня никто не поздравлял! Только вот посидеть-то мне не с кем. Ни друзей, ни знакомых! А тебя я всё же, как ни как, а знаю.
   ПАША. Мне, чего-то сегодня не до праздников.
   МУЖИК. Я понимаю. Пойдём! Посидим. Расскажешь, что у тебя случилось. Я чувствую, что тебе надо выговориться. Верно?
   ПАША. Даже не знаю...
   МУЖИК. Нечего тут знать! Идём и всё! Спирт есть. Закуска есть. Что ещё нужно, для приятного разговора? Что ты на меня так смотришь? Главное, ты не переживай: я - не педик.
   ПАША. Да... уж ладно...
   МУЖИК. Вот мы и договорились! Я – не педик. Ты, надеюсь, тоже нет?
   ПАША. Да я уж точно - нет!
   МУЖИК. Вот видишь, как всё прекрасно складывается! Почему бы двум нормальным мужикам, не посидеть и не выпить спирта? А спирт у меня замечательный, настоящий!
   ПАША. Ну... ладно, пошли. Только ненадолго!
   МУЖИК. Вот, молодец! Верное решение! Идём! Идём на встречу своей судьбе!
   ПАША. Ты чё, уже накатил?
   МУЖИК. Самую малость! Сегодня такой замечательный день.

                7.

      Мужик и Паша идут по подвалу. У мужика в руке небольшой фонарь. Луч от фонаря
    освещает перед ними тонкую дорожку. Справа и слева тянутся широкие трубы.

   МУЖИК. Ну вот, почти пришли!
   ПАША. А тут крыс нет? Не люблю крыс.
   МУЖИК. Не бойся! Если что, я тебя спасу. Тут направо.

       Они входят в просторное помещение. На трубах лежит панцирная сетка от
      кровати. Рядом с ней небольшая тумбочка и кресло, из которой торчат куски ваты.
     В углу кучей навалены пустые коробки.

   МУЖИК. Добро пожаловать, в моё скромное жилище!
   ПАША. Темно.
   МУЖИК. Спокойно! Сейчас всё будет! Свет, господа!

      Мужик подходит к трубам и вкручивает лампочку, весящую под низким потолком.
     Помещение ярко заливает светом.

   ПАША. Ничего себе! Прикольно!
   МУЖИК. А как же иначе? Всё предусмотрено!
   ПАША. Как же ты тут живёшь?
   МУЖИК. Отлично! Скажи: что нужно человеку?
   ПАША. Да... не знаю...
   МУЖИК. Я тебе отвечу! Оглянись вокруг! Что ты видишь?
   ПАША. Подвал, блин, вижу! Чего ещё-то?
   МУЖИК. А вот и не угадал! Это – мой дворец!
   ПАША. Зашибись, блин! Дворец!
   МУЖИК. Что самое главное во дворце?
   ПАША. Откуда я знаю-то?
   МУЖИК. А я тебе отвечу! Это когда тепло, сухо и никто не беспокоит. Полная тишина! Можно сидеть и размышлять, о чём угодно!
   ПАША. Тоска же?
   МУЖИК. Это поначалу не привычно, а потом привыкаешь. И даже, начинаешь находить в этом особую прелесть!
   ПАША. Какую ещё прелесть? Это же подвал!
   МУЖИК. Это, смотря как к этому относиться! Для тебя это естественно подвал, а для меня мой дом родной, укрытие, убежище! Место, где можно скрыться от глаз людских! Где я могу забыться! Погрузиться в свои фантазии! И самое главное, это место где, я могу умчаться в те места, где ещё никто не бывал! Понимаешь?
   ПАША. Я не очень понял, но ладно.
   МУЖИК. Это ещё не всё!
   ПАША. Ещё чего?

              Мужик подходит к куче коробок, разгребает их и достаёт магнитофон.

   ПАША. Офигеть! Где взял? Украл, что ли?
   МУЖИК. Ну, зачем же так? Купил, у одного алкоголика.
   ПАША. И чё, работает?
   МУЖИК. А как же! Правда, на батарейках, что несколько затратно. Зато удобно, можно поставить в любое место. И звучит неплохо. Ты послушай!

     Мужик включает магнитофон. Из динамиков начинает  звучать орган. Мужик закрывает глаза и начинает дирижировать, размахивая в воздухе руками. Паша замирает, слегка ухмыляясь.

   МУЖИК. Господи! Это просто божественно! Это что-то невероятное! Согласись?
   ПАША. Чё за группа?
   МУЖИК. Это не группа! Это – орган!
   ПАША. Что? А-а-а! Ну, да! Я где-то слышал.
   МУЖИК. Господи! Это – божественно! Ты только послушай!
   ПАША. Ага! Нормально! А мы чё, так и будем музыку слушать?

                Мужик открывает глаза.

   МУЖИК. Ой, прости! Прости, пожалуйста! Немного увлёкся! Конечно же!

    Мужик подходит к коробкам и достаёт из одной из них три маленьких бутылька со спиртом и два гранёных стакана. Ногой пододвигает к креслу одну из коробок и ставит на неё стаканы и бутыльки. Достаёт из-за кресла ржавый чайник.

   МУЖИК. Дамы и господа! Наш бар открыт для вас!
   ПАША. Смешно.
   МУЖИК. Что предпочитаете? Предлагаю вам наш знаменитый коктейль «Спирт энд вода»! Сногсшибательный напиток!

       Мужик вынимает из полиэтиленового пакета булку хлеба, банку шпротов и кладёт
      на коробку. Достаёт из кармана складной нож и ловкими движениями, открывает
     банку.

   ПАША. Просто пир, блин!
   МУЖИК. Вот чёрной икры нет! Жаль, конечно! Но это ничего! Не побрезгуйте!
   ПАША. Да всё нормально. Не парься!

         Мужик разливает в стаканы спирт и добавляет из чайника воду. Нарезает
        большими ломтями хлеб. Подаёт один стакан Паше. Паша берёт стакан,
       заглядывает в внутрь и слегка морщится.

   МУЖИК. Хорошо, хорошо! Настоящий, медицинский! Ни какая-нибудь там... сивуха!
   ПАША. Я один раз только спирт пил.
   МУЖИК. Не переживай! Вещь, что надо!
   ПАША. Ага. Ну, чё?
   МУЖИК. Чего?
   ПАША. Ну, типа, с днём рождения?
   МУЖИК. Спасибо! Спасибо тебе, что согласился придти сюда. А ты знаешь, я только сейчас понял: как давно я этого не слышал.
   ПАША. Чего?
   МУЖИК. Ну... когда поздравляют с днём рождения.  Это, как-то, по человечески...
   ПАША. Давай хоть познакомимся, что ли? А то, чего мы... как эти...
   МУЖИК. Боже мой! Ну, конечно же! Прости мою бестактность! Позвольте представиться? Меня зовут Ганоцри! Иешуа Ганоцри!
   ПАША. Чего? Как?
   МУЖИК. Позволь, я угадаю твоё имя? Пилат? Понтий Пилат!
   ПАША. Ты чё? Гонишь, что ли? Вроде ещё не бухой...

                Мужик начинает громко смеяться.

   МУЖИК. Извини! Шучу! Прости, просто шучу!
   ПАША. Слушай, ты, вообще, нормальный?
   МУЖИК. Разумеется, нет! Но ты можешь не опасаться! Тебе ничего не угрожает! Я – тихий! Слышишь? Я – тихий!
   ПАША. Я слышу! Угомонись! Слушай! С тобой, наверное, бухать-то опасно?
   МУЖИК. Прости, я не хотел тебя пугать!
   ПАША. Ты можешь нормально сказать: как тебя зовут?
   МУЖИК. Зовут меня Гамлет. Я принц датский. А? Каково?
   ПАША. Да хорош, блин, прикалываться!
   МУЖИК. Ладно! Зовут меня Василий. Можно просто - Вася. Вот видишь, какое скучное имя! Оно не просто скучное! Оно, какое-то, банальное, понимаешь? А ты вслушайся, как звучит имя Гамлет. «Га-млет! Принц датский»! Во как! Звучит? Звучит! А что это за имя - «Вася»?
   ПАША. Зато понятно! Что плохого в имени Вася? Имя, как имя! Меня вот Паша зовут. И чё? Скажешь, плохое имя? Живу с ним и не парюсь!
   ВАСИЛИЙ. Паша, значит. А фамилия?
   ПАША. Нестеров.
   ВАСИЛИЙ. Серьёзно?
   ПАША. А чего?
   ВАСИЛИЙ. Нет, нет, ничего! Лётчик такой был.
   ПАША. Да. Мне говорил уже кто-то.
   ВАСИЛИЙ. Ну что, выпьем, Паша Нестеров?
   ПАША. Наконец-то! Чего собрались-то? Давай! Поздравляю с днём рождения и... ну... и всего тебе там... самого... ну, давай!
   ВАСИЛИЙ. Прекрасная речь! Спасибо.

                Оба выпивают.

   ВАСИЛИЙ. Какой великолепный напиток, правда?
   ПАША. Ага! Меня аж всего перевернуло!
   ВАСИЛИЙ. Ты закусывай, закусывай! Сегодня, наш шеф-повар на высоте!
   
        Паша берёт кусок хлеба, откусывает и начинает осматриваться по сторонам.

   ВАСИЛИЙ. Ну, как тебе моё убежище?
   ПАША. Подвал, он и есть подвал! Как тут жить-то можно? Я не понимаю.
   ВАСИЛИЙ. Да, ты прав! Бывало и получше! Но... это, я тебе скажу, не самый плохой вариант! Здесь есть всё, что мне нужно: тепло, сухо, тишина и Бах.
   ПАША. Чего?
   ВАСИЛИЙ. Бах!
   ПАША. А?
   ВАСИЛИЙ. Музыка!
   ПАША. А-а-а! Ясно.
   ВАСИЛИЙ.  Теперь ты расскажи.
   ПАША. Чего рассказать?
   ВАСИЛИЙ. Что у тебя произошло?
   ПАША. Да... Нафиг тебе это?
   ВАСИЛИЙ. Ну, что ты такое говоришь? Мне это нужно знать!
   ПАША. Зачем?
   ВАСИЛИЙ. Возможно, я смогу тебе помочь!
   ПАША. Да не! Чем ты мне можешь помочь?
   ВАСИЛИЙ. Говори! Говори!
   ПАША. Да, блин, уволили меня!
   ВАСИЛИЙ. Уволили? С работы?
   ПАША. Ну, конечно, с работы! С завода уволили!
   ВАСИЛИЙ. Ты работал на заводе?
   ПАША. Ну!
   ВАСИЛИЙ. Правда?
   ПАША. Да!
   ВАСИЛИЙ. А кем ты работал?
   ПАША. Директором, блять! Кем ещё-то? По мне чё не видно?
   ВАСИЛИЙ. Спокойно! Ты не волнуйся!
   ПАША. Да я, сука, блин, не волнуюсь!
   ВАСИЛИЙ. Может быть, ещё выпьем?
   ПАША. Лей!

         Василий разливает спирт и разбавляет водой. Оба выпивают. Паша достаёт
        сигарету и закуривает.

   ВАСИЛИЙ. Ты меня, конечно, извини Паша, но я думал, что у тебя что-то серьёзное произошло!
   ПАША. Ты чё? Меня уволили! Куда серьёзнее?
   ВАСИЛИЙ. Паша, Паша! Ты же ещё молодой, здоровый парень! Ты ещё устроишься!
   ПАША. Куда? Ты знаешь, как сегодня трудно куда-нибудь устроиться?
   ВАСИЛИЙ. Честно говоря, не знаю!
   ПАША. Ну, правильно! Откуда тебе знать-то!
   ВАСИЛИЙ. Ты, главное не переживай! Посмотри на себя! Сколько в тебе сил, энергии и ума!
   ПАША. Какого ума?
   ВАСИЛИЙ. Я чувствую в тебе огромную жажду жизни!
   ПАША. Ты сейчас про кого говоришь? Про меня?
   ВАСИЛИЙ. Ну, разумеется! У тебя ещё всё впереди!
   ПАША. У меня всё позади! Ты просто не въезжаешь!
   ВАСИЛИЙ. Главное, не падать духом! Подумаешь, уволили! Это же самое страшное, что может произойти в жизни!
   ПАША. Ага! Тебе легко говорить! Сидишь тут, в своём... сраном подвале! Пьёшь спирт, слушаешь магнитофон и думаешь, что все остальные также живут? Нет! Понимаешь? Не так, блин! Жизнь-то, она другая! Она, блин, сложная штука! Понял? Да чё ты понял? Ты же - бомж! Чего ты можешь понять? Жрёшь на помойках, пьёшь всякое говно! Никого у тебя нет! Ни ребёнка, ни котёнка! Думаешь, что я тоже мечтаю о такой жизни? Нет, блять, не угадал! Не о такой я жизни мечтаю! Я хочу нормальной жизни! Понял, ты? Нормальной! Чтобы работать, зарабатывать деньги! Чтобы семья была! Чтобы баба попалась нормальная! Чтобы любила меня! Чтобы мать была довольна! Чтобы бабка выздоровела! Чтоб... чтоб... мир, сука, был, во всём мире!

                Пауза.

   ВАСИЛИЙ. А ты знаешь? Ко мне тут приходит одна кошка...
   ПАША. Чего?
   ВАСИЛИЙ. Ну... ты говоришь, что у меня ни ребёнка, ни котёнка. Вот, я и говорю, что ко мне, приходит одна бездомная кошка... Так что зря ты так...
   ПАША. Сука! Ты чё, придурок, что ли?
   ВАСИЛИЙ. Почему?
   ПАША. Я тебе, про что сейчас толкую?
   ВАСИЛИЙ. А?
   ПАША. Ты чего, оглох, что ли?
   ВАСИЛИЙ. Нет, нет! Я тебя, вполне, понимаю!
   ПАША. Какая кошка, блин?
   ВАСИЛИЙ. Очень смешная кошка! Рыжая и хвост, слегка, ободран. Видимо, подралась...
   ПАША. Ты идиот или притворяешься?
   ВАСИЛИЙ. Ничего я не притворяюсь...
   ПАША. Значит, идиот!
   ВАСИЛИЙ. Ты себе не представляешь, сколько раз меня уже так называли!
   ПАША. Да уж, блин, могу догадаться!
   ВАСИЛИЙ. Паша! Я считаю, что тебе следует успокоиться, и ты обязательно решишь все свои проблемы!
   ПАША. Я смотрю, что ты решил уже все свои проблемы! Да? Посмотри, какая у тебя офигенная житуха! А? Советчик, блин!
   ВАСИЛИЙ. Ты совершенно прав! Я абсолютно счастлив! У меня есть всё, что нужно!
   ПАША. Да чё у тебя есть-то?
   ВАСИЛИЙ. Всё, что нужно человеку для счастья! Тишина. Покой. Бах.
   ПАША. Чего ещё за «бах»!
   ВАСИЛИЙ. Композитор Иоганн Себастьян Бах.
   ПАША. Всё?
   ВАСИЛИЙ. Да. Это – всё. Ты считаешь, что этого мало?
   ПАША. Да уж немного!
   ВАСИЛИЙ. Может быть и немного! Но я прибываю в совершенном покое. Понимаешь? Почти в нирване. Меня ничто не может выбить из этого состояния. Я нахожусь в зоне абсолютного счастья. Я ничего не страшусь. Ничего! И смерть мне не страшна.
   ПАША. Все бояться смерти.
   ВАСИЛИЙ. А я нет! Потому что смерти не существует.
   ПАША. Куда же это она, интересно, подевалась?
   ВАСИЛИЙ. Её нет, понимаешь? Нет её!
   ПАША. А чё есть?
   ВАСИЛИЙ. Совершенный покой и вечное счастье.
   ПАША. Ты чё, мозги-то полностью пробухал?
   ВАСИЛИЙ. Совершенный покой и вечное счастье!
   ПАША. Офигеть ты гонишь!
   ВАСИЛИЙ. Понятие смерти, придумали люди. Ты понимаешь? А теперь сами же её и бояться. Просто смешно даже!
   ПАША. И чё? Вот умер ты и куда потом делся?
   ВАСИЛИЙ. Ты никак не можешь понять! Я никуда не делся! Потому, что я не могу умереть! Я вечен!
   ПАША. Херня! Ты сдохнешь, сгниёшь и будешь вонять! Ещё хуже, чем сейчас!
   ВАСИЛИЙ. Возможно, тело моё и будет пахнуть, но душа моя благоухает! Я понимаю, что тебе трудно в это поверить, но так оно и есть!
   ПАША. Да, блин, трудно!
   ВАСИЛИЙ. Такое бывает!
   ПАША. И я вечен?
   ВАСИЛИЙ. Конечно!
   ПАША. И бабка моя?
   ВАСИЛИЙ. Разумеется!
   ПАША. И эти уроды, которые меня уволили?
   ВАСИЛИЙ. Может быть тебе это неприятно, но и они тоже!

                Паша, слегка насупившись, смотрит на Василия.

   ПАША. Если там так хорошо, чего же ты тут маешься?
   ВАСИЛИЙ. А с чего ты взял, что я тут маюсь?
   ПАША. Потому, что твоя жизнь, это и не жизнь вовсе! Понимаешь? Посмотри вокруг! Это – не жизнь! Это – говно! Ты, блин, сам себя обманываешь! Ты чё, этого не понимаешь? Хорошо ему! «Тишина и Бах»! Фигня всё это!
   ВАСИЛИЙ. Не правда!
   ПАША. Да правда!
   ВАСИЛИЙ. Нет!
   ПАША. Да!
   ВАСИЛИЙ. Я счастлив!
   ПАША. Херьня!
   ВАСИЛИЙ. У меня всё есть!
   ПАША. Ничего у тебя нет!
   ВАСИЛИЙ. Тишина и покой!
   ПАША. Фигня всё это!
   ВАСИЛИЙ. И музыка!
   ПАША. Ты – бомж!
   ВАСИЛИЙ. Ну и что!
   ПАША. Ты – урод!
   ВАСИЛИЙ. Я – вечен!
   ПАША. Подохнешь здесь и всем будет насрать!

      Василий вскакивает и  ударяет Пашу ладонью по щеке. Оба на мгновение замирают.

   ПАША. Врезать-то нормально не можешь.
   ВАСИЛИЙ. Извини, но я прошу тебя уйти.
   ПАША. Ладно. Пойду. Сиди тут. Слушай... Баха. Мечтай о вечности. Дебил.

                Паша разворачивается и уходит в темноту.

                8.

         Паша подходит к своей квартире и. открывает дверь. На пороге стоят пожилые
        женщины, с платками в руках.

   ПАША. Здрасьте! Что такое? Мам!

                Из комнаты выходит мама. Тихо плачет.

   МАМА. Пашенька! Бабушка умерла.

                Женщины начинают выть.

   ПАША. Чего?
   МАМА. Бабушка умерла.
   ПАША. Как?
   МАМА. Умерла. Во сне.
   ПАША. Умерла?
   МАМА. Вот так. Тихо-тихо.

    Паша проходит вперёд, подходит к бабушкиной комнате и останавливается на пороге.   
   На кровати, под толстым одеялам, лежит бабушка. Паша некоторое время смотрит
  молча, затем подходит к ней ближе и, наклонившись, разглядывает её лицо.  Потом,
  слегка отшатнувшись, отходит назад и стремительно выбегает из квартиры.

                9.

   Подвал. В кресле сидит Василий. Перед ним, на коробке, стоит кружка, нарезан хлеб. 
  Неподалёку магнитофон, из которого тихо доносятся звуки органа. Слышаться шаги.
 Василий привстаёт с кресла.

   ВАСИЛИЙ. Кто там?
   ГОЛОС. Милиция! Всем оставаться на местах!
   ВАСИЛИЙ. Да, проходите! Я здесь!

                Входит Паша, с пакетом в руках.

   ПАША. Здорово!
   ВАСИЛИЙ. Здравствуй!
   ПАША. Чего? Удивлён?
   ВАСИЛИЙ. Чуть-чуть.
   ПАША. Как дела?
   ВАСИЛИЙ. Хорошо.
   ПАША. Чего поделываешь?
   ВАСИЛИЙ. Ужинаю.
   ПАША. Чего на ужин?
   ВАСИЛИЙ. Сегодня только хлеб и чай. Будешь? Ты голоден?
   ПАША. Да нет! Я тут кое-что принёс...

   Паша подходит к Василию и выкладывает из пакета на коробку: бутылку водки, консервы, банку огурцов, батон, кусок колбасы, сок и пластиковые стаканчики.

   ПАША. Вот! Гуляем!
   ВАСИЛИЙ. Ничего себе! Это чего?
   ПАША. Ну... я это... пришёл мириться.
   ВАСИЛИЙ. Мириться?
   ПАША. Ну да! Ты меня прости... ну... за то...
   ВАСИЛИЙ. За что?
   ПАША. Ну, за... тогда...
   ВАСИЛИЙ. Нет, нет! Ничего не говори! Не ты должен извиняться, а я!
   ПАША. Нет, нет! Это - я виноват! Это я тебя довёл!
   ВАСИЛИЙ. Ну что ты! Это я должен был быть сдержаннее! Это же я тебя ударил!
   ПАША. Ударил? Разве это был удар?
   ВАСИЛИЙ. Я поступил просто ужасно!
   ПАША. Да чё мы, как бабы разнылись! Давай накатим и мир!
   ВАСИЛИЙ. Боже мой! Какое изобилие! Просто настоящий праздник! Давно я такого не видел! Колбаса! Забытые вкусы! Водка! Настоящая!
   
                Паша открывает бутылку и разливает в стаканчики.

   ВАСИЛИЙ. Можно я открою огурцы?
   ПАША. Да конечно! Чего спрашиваешь?

       Василий откручивает крышку и, закрыв глаза, вдыхает запах огурцов. Паша
      внимательно на него смотрит.

   ВАСИЛИЙ. Боже! Какой аромат!
   ПАША. Обыкновенные огурцы.
   ВАСИЛИЙ. Нет! Они необыкновенные! Они прекрасны!
   ПАША. Понятно. Ну, что? Поднимем наши бокалы?
   ВАСИЛИЙ. Да! Поднимем наши бокалы!
   ПАША. За что выпьем, Василий?
   ВАСИЛИЙ. Я предлагаю - за дружбу!
   ПАША. Между народами?
   ВАСИЛИЙ. Нет! Между нами!
   ПАША. Ага! Нормальный тост!
   ВАСИЛИЙ. До дна! До дна!

    Паша и Василий чокаются стаканчиками и залпом выпивают. Василий осторожно
  достаёт огурец из банки, разглядывает его со всех сторон и слегка надкусывает.

   ПАША. Офигеть!
   ВАСИЛИЙ. Жизнь – удивительная вещь! Полна сюрпризов и неожиданностей!
   ПАША. Это точно!
   ВАСИЛИЙ. Сколько в ней, казалось бы, простых, элементарных вещей, которые делают нашу жизнь такой неповторимой и запоминающейся!
   ПАША. Загнул, блин!
   ВАСИЛИЙ. Взгляни на этот огурец!
   ПАША. И чё?
   ВАСИЛИЙ. С первого взгляда можно подумать, что это - обыкновенный огурец! Да? А присмотрись, какая у него неповторимая форма, и какой приятный вкус! И как он странным образом, сочетается с простой водкой!
   ПАША. Ты, Вася, настоящий... философ, да? Молодец! Наливай!
   ВАСИЛИЙ. С превеликим удовольствием!

                Василий разливает водку по стаканчикам.

   ВАСИЛИЙ. За что на этот раз выпьем?
   ПАША. Не знаю.
   ВАСИЛИЙ.  Давай, за любовь!
   ПАША. За какую любовь?
   ВАСИЛИЙ. Вообще, за любовь! За красоту! За жизнь!
   ПАША. Хороший тост. Просто, охрененный!
   ВАСИЛИЙ. Тогда, до дна!
   ПАША. Ясен перец!

                Оба выпивают. Паша отрезает кусок колбасы и подаёт Василию.

   ВАСИЛИЙ. Колбаса!
   ПАША. Ага! А у неё чего там неповторимо?
   ВАСИЛИЙ. Что?
   ПАША. Ну чего у неё... неповторимо...Вкус там, форма? Чего в ней необыкновенно?
   ВАСИЛИЙ. Она замечательна сама по себе.
   ПАША. И всё?
   ВАСИЛИЙ. Вообщем, да! А что?
   ПАША. Ты всегда такой?
   ВАСИЛИЙ. Какой?
   ПАША. Ты всегда был таким?
   ВАСИЛИЙ. Прости, я не совсем понимаю...
   ПАША. Скажем так: странным!
   ВАСИЛИЙ. Почему ты находишь меня странным?
   ПАША. С этой улыбочкой на лице!
   ВАСИЛИЙ. Правда? У меня постоянно улыбка на лице? Даже не замечал! Как это нелепо, да?
   ПАША. Ты что, счастлив?
   ВАСИЛИЙ. Что? Да.
   ПАША. Всем доволен?
   ВАСИЛИЙ. Да. А что?
   ПАША. И тебя ничего не волнует?
   ВАСИЛИЙ. Почему же!
   ПАША. Ты же ничего не знаешь о мире, который там... за подвалом!
   ВАСИЛИЙ. А что я должен знать? Я не совсем тебя понимаю...
   ПАША. А! Ясно! Ты ничего не хочешь знать? Так?
   ПАША.  Пойми! Мир он... это, блин, не только огурцы, водка и этот... твой Бах! Понимаешь? Он другой! Понимаешь? Там... страшно, понял? Там... всё сложно... Там, блять, люди дохнут! И это нельзя остановить! Понимаешь?
   ВАСИЛИЙ. Понимаю. Только... не очень.
   ПАША. А ты что делаешь?!
   ВАСИЛИЙ. Что я делаю?
   ПАША. Сидишь здесь и всем доволен!
   ВАСИЛИЙ. В чём же ты меня обвиняешь? Я же не могу изменить тот мир, который за подвалом! Это не моих силах!
   ПАША. А кто? Кто тогда может?
   ВАСИЛИЙ. Честно говоря, я не знаю...
   ПАША. У меня вчера бабка умерла.
   ВАСИЛИЙ. Как?
   ПАША. Жопой, об косяк! Бабка! Моя! Умерла! Теперь, понятно?
   ВАСИЛИЙ. Господи! Что же ты не сказал? Прости...
   ПАША. Чего ты извиняешься? Ты тут не причём!
   ВАСИЛИЙ. А от чего она умерла?
   ПАША. От жизни умерла, Вася! Понял? От жизни! От охуительной жизни!
   ВАСИЛИЙ. Тебе, наверное, сейчас очень тяжело?
   ПАША. Ты знаешь, когда я на неё посмотрел, я понял одну штуку...
   ВАСИЛИЙ. Какую штуку?
   ПАША. Я понял, Вася, что там, ничего нет.
   ВАСИЛИЙ. Где?
   ПАША. Там, наверху, ничего нет. Поэтому, моей бабки больше нет! Она была, а теперь её просто нет! И я это понял. Я это понял!
   ВАСИЛИЙ. Ты ошибаешься!
   ПАША. Нет, Вася, я не ошибаюсь! Только не начинай сейчас базарить мне, о вечной жизни! Ладно? Не надо этой херьни! Не надо! Я тебя сейчас прошу - не надо!
   ВАСИЛИЙ. Хорошо, не буду! А ты попробуй вслушаться в эти звуки органа! Слышишь? Знаешь, что это за звуки? Знаешь? Это звучит вечность, понимаешь? Это звуки вселенной! Звуки этого мира! Слышишь? Ты слышишь? Ты попытайся проникнуть внутрь этих звуков и сразу всё поймёшь! Тебе сразу всё станет ясно!

     Паша резко вскакивает, хватает весящий под потолком провод, резко дёргает его на
    себя, накидает на шею Василия и начинает его душить. Василий, дёргаясь из стороны
   в сторону, хватается за провод обеими руками, пытаясь освободиться.

   ПАША. Я же просил тебя, сука, заткнись! Я же просил тебя! Я же тебя просил! А ты меня не слушал! Почему, ты меня не слушал?! И что, сука, теперь?! А теперь, ты видишь свет?! Видишь?! Что там?! Что?! Что ты видишь?! Говори мне: что ты видишь?! Видишь Бога?! Видишь его?! Ты его видишь, блин?! Какой он?! Какой он?!

 Паша наваливается всем телом на Василия, и они, повалив коробку со всем, что на ней находилось, оба падают на пол. Повалив Василия на спину, Паша садится на него, продолжая затягивать петлю на его шеи. Василий громко хрипит и старается сбросить с себя Пашу. Затем Василий хватает что-то с пола и ударяет Пашу в бок. Паша резко замирает и, медленно съехав с Василия, падает на спину. Василий, тяжело дыша и кашляя, освобождает свою шею от провода. Приподнимается на локоть и подползает к Паше.

   ВАСИЛИЙ. Паша! Паша! Как ты?
   ПАША. Больно...
   ВАСИЛИЙ. Где больно? Где больно, Паша?
   ПАША. Вот... тут... с боку... Сука, как больно...
   ВАСИЛИЙ. Это я тебя ножиком, Паша. Ножиком.
   ПАША. Блять, как больно...
   ВАСИЛИЙ. Я не знал, что делать, Паша! Я не знал, что делать! Прости меня!
   ПАША. Как больно...
   ВАСИЛИЙ. Я не знал, что мне делать, Паша! Ты мог меня задушить! Я не знал, что мне делать! Прости меня!
   ПАША. Дышать... трудно... трудно...
   ВАСИЛИЙ. Дыши, Паша! Дыши! Ты дыши!
   ПАША. Не могу дышать... задыхаюсь...
   ВАСИЛИЙ. Всё будет хорошо, Паша! Ты сильный! Ты сможешь!
   ПАША. Сука... больно... не могу... дышать...
   ВАСИЛИЙ. Паша! Паша! Ты полежи! Полежи тут! Я сейчас позову! Я сейчас позову, кого-нибудь! Дыши, Паша! Дыши! Ты сильный! Ты сможешь! Тебе ещё надо жить! Дыши, Паша! Дыши! Я сейчас! Я быстро!

        Василий с трудом поднимается с пола и, шатаясь в разные стороны, уходит в
        темноту. Паша лежит на спине и смотрит в потолок.

   ПАША. Вот ведь, придурок... Убил меня. Убил меня, блин! Идиот... Дурак. Убил меня. Придурок, блин... Вот... вот сейчас хорошо... Хорошо... Отпустило. Как светло. Как здесь светло. Надо будет сказать ему, чтобы... лампочку поменял... Светло. Очень светло. Светло. Хорошо...

               
                Конец.

                30 марта 2010 год.



                Охраняется законом об авторском праве.
                Постановка невозможна без согласия автора.


                Сергеев Александр Геннадьевич
                620.135. г. Екатеринбург, д. 61 кв. 277.
                (343) 212-22-82
                8. 909. 001. 29. 91
                bekket@r66.ru               
      

                Алекс Бьёрклунд


                « Петля Нестерова»


      Действующие лица:

        ПАША – 18 лет.
        ВАСИЛИЙ – около 60 лет.
        ДИМОН – 16 лет.
        АНДРЕЙ – 17 лет.
        МАМА, БАБУШКА, МУЖЧИНЫ, ЖЕНЩИНЫ.


    Паша сидит на диване, с пультом в руках и переключает телевизор с программы на программу. Слышны голоса дикторов и обрывки новостей. С каждым разом, Паша всё сильнее жмёт на кнопки.

   ПАША. Задолбали, на фиг!

                С кухни раздаётся голос мамы.

   МАМА. Паша! Отнеси бабушке кашу!
   ПАША. Сейчас!
   МАМА. Не «сейчас», а сейчас!
   ПАША. Да погоди!
   МАМА. Отнеси бабушке кашу!
   ПАША. Блин!
   МАМА. Не блинкай! Отнеси бегом!
   ПАША. Только я кормить не буду!
   МАМА. Я не успеваю! Я опаздываю! Покормишь!
   ПАША. Я не могу! Я тоже опаздываю!
   МАМА. У тебя ещё есть время!
   ПАША. Мама! Я не могу!
   МАМА. Я что сказала? Бегом взял кашу и покормил бабушку!
   ПАША. Ё-пэ-рэ-сэ-тэ!
   МАМА. Можно побыстрее?!
   ПАША. Да иду, иду!

     Паша лениво кидает пульт на диван, поднимается и выходит на кухню. Через
    несколько секунд появляется с тарелкой в руках. Подходит к соседней комнате,
   открывает дверь, смотрит на кашу и морщится.

   ПАША. Фу, блин...

      Заходит в комнату. На кровати, под толстым одеялом, лежит бабушка, с
     закрытыми глазами.

   ПАША. Бабуля! Спишь? А вот и кашка! Просыпайтесь, сэр! Время завтрака!

                Бабушка медленно открывает глаза. Смотрит на Пашу.

   ПАША. Ну, вот вы и проснулись, сэр! Овсянка, сэр!

                Паша одной рукой берёт стул и подтаскивает его к кровати.

   ПАША. Готова? Давай хавать!

        Паша черпает кашу из тарелки и начинает кормить бабушку. Бабушка с трудом
       открывает рот.

   ПАША. Бабуля! Давай открывай рот по  шире! Упадёт же всё! Вот! Так! Хорошо! Отлично! А у тебя неплохо получается! Супер! Супер-пупер бабуля!

                В комнату входит мама. Роется в сумке.

   МАМА. Где ключи? Так, всё! Я ушла! Пашка! Горшок вылить не забудь!
   ПАША. Да, ну... Что такое-то?!
   МАМА. Всем пока!

                Выходит из комнаты. Хлопает входная дверь.

   ПАША. Ну, что? Довольна? Горшок вынесу из-под тебя! Слышишь? Из под тебя, горшок! Слышишь, да? Тогда, хорошо! Ешь бегом! Мне тоже уходить надо. Что? Что ты так разволновалась? Мать придёт, не переживай. Ешь кашу. Что? Тяжело? А чего ты хочешь – старость! Ты же уже не молода. Так? Так. Тебе сколько? Я уже даже не помню. А ты всё живёшь. Лежишь на одном месте. Не разговариваешь, не шевелишься, а живёшь. Да, ты молодец! Некоторые, в твоём возрасте, уже померли, а ты живёшь. Крепкая, да? Ты у нас крепкая! Сколько раз ты уже готова была умереть, а не умирала! Да? Ты же в этой... коме-то, сколько раз ты там была? Два раза? Да, вроде, два! И ничего, выкарабкалась. Что это значит? Значит тебе ещё рановато. Правильно, да? Да. Слушай! А когда ты была в коме, чего ты там видела, а? Ну... типа, Бога видела? Что? Нет? А чего почувствовала? А? Что-нибудь точно почувствовала? Все же, когда умирают, что-то чувствуют. Правда, не знаю что. Наверное, типа, облегчения! «Всё, блин, отмучился! Ура! Здравствуй, Бог!». Да? Наверное, так? Или, типа того. А почему? Все же тут страдают. Не только старики, да? Все! А там хорошо! Там хорошо! Тепло и мухи не кусают! А тут? Херь, полная! Урод на уроде! Правда? И жизнь наша, бабуля, уродская! И мы все - уроды! Ты и я! Мы - уроды! Что молчишь? Не согласна? Почему? А ты на себя посмотри! Лежишь, как мумия и ешь кашу! Это разве нормально? Нет, дорогуша моя! Это - не нормально. Это не жизнь. Так... насмешка. А я? Кормлю тебя кашей! Поддерживаю в тебе, типа, остатки жизни. Ты сейчас поешь, а я вынесу за тобой твои какашки! Правильно? Это, вообще, блин, херь полная! А потом, я пойду на работу, буду пахать целый день, а денег – фиг! А почему? Да потому что какая-то козлина, мои деньги положила себе в карман! Во! Поняла? И поплывёт он на своей белой яхте, по морю, а ты будешь лежать здесь и есть кашу! Ты, блин, по морю не поплывёшь! Поняла? А что буду делать я? А я, буду выносить твои какашки! Чувствуешь разницу? Вот! И чё? А не чё! Через плечо! Вот и всё! А там, наверху, хорошо. А там-то, хорошо, наверное? Угу. Ну, чего? Съела кашку? Вот и молодец! Как солёный огурец! Всё, тарелку потом помою! Я пошёл! Пока! Блин! Надо же горшок вынести! Фуй! Дерьмо! Кругом дерьмо!

                2.

      Заводская раздевалка. Возле своего шкафчика стоит Паша и надевает засаленный комбинезон. Неподалеку от него, стоит группа мужчин и что-то громко обсуждает. Паша застёгивает комбинезон, отходит от шкафчика и внимательно прислушивается.

   1-й. Да! Так просто, да, взял и повесился! Жена приходит домой, а он в туалете висит! А с ней-то ребёнок рядом! Картина, блять, да? «Счастливая семья» называется! Записочку черкнул, что, мол прости, не могу так больше! Здоровый мужик и тот повесился! Да вы чё! Всё! Хватит! Сколько можно? Они так нас всех по очереди переебут!
   2-й. Во-во! Сука! Я поймал начальника цеха и говорю ему: «Николай Васильевич! Бастуем и ****ец!
   3-й. И чего дальше? Уволят, к ****и матери и чё потом? Может, очухаются! Поймут: чё, к чему!
   4-й. Кто, блять? Они-то! Ага! Жди! Ты чё ничего не понял?  Ты думаешь, они тебе сразу зарплату всю выплатят? Жди! Подумаешь: кто-то повесился! Кто виноват, что он такой ****юк оказался? Никто! Не они же!

         Паша осторожно подходит к группе мужчин и останавливается неподалеку.
 
   1-й. Я, конечно, ***ю над ними! Хоть бы одна сука зашевелилась! Хотя бы домой съездили, спросили чего надо!
   2-й. Вот увидите: жене *** кто поможет! Сама будет ебстись с похоронами!
   3-й. Это-то точно!
   4-й. Короче, идём сейчас к Василичу и всё, и ****ец – забастовка на хер! Все деньги и сейчас!
   1-й. И пусть только одна тварь скажет что-то!
   2-й. Мишаню жалко! Сука! ****ец, какой-то!
   3-й. Всё! Пошли! Только, давайте сразу по делу!
   4-й. Ага! Точно! По делу! Говно по капле из них будем давить!

     Мужчины, продолжая громко разговаривать, выходят из раздевалки. Паша, замерев, провожает их взглядом. Потом подходит к окну, выглядывает на улицу и что-то тихо напевает.
               
                3.
 
 Во дворе девятиэтажки под большим тополем стоит, сколоченная вручную, скамейка. На ней сидят Андрей и Паша. Возле ног у них двухлитровая пластиковая бутылка пива. Оба держат в руках стаканчики.

   АНДРЕЙ. Ну, чего? Давай ещё?
   ПАША. Само собой! Чего спрашиваешь?
   
                Андрей наливает пиво Паше, затем себе.

   АНДРЕЙ. Блин! Солнце! Пиво уже тёплое.
   ПАША. Я тебе говорю: поставь под скамейку.
   АНДРЕЙ. Под скамейку.

                Андрей убирает  пиво под скамейку. Оба пьют.

   АНДРЕЙ. А! Нормально! Потянет.
   ПАША. Нормалёк!
   АНДРЕЙ. Покурим ещё?
   ПАША. Угу.

                Оба достают свои сигареты. Закуривают.

   АНДРЕЙ. Ты чё такой мрачный сегодня?
   ПАША. Да не! Всё нормально.
   АНДРЕЙ. Дома чего-нибудь?
   ПАША. У нас в цеху мужик повесился.
   АНДРЕЙ. Прямо в цеху?
   ПАША. Да не! Дома, у себя.
   АНДРЕЙ. А! И чё?
   ПАША. И всё!
   АНДРЕЙ. Зашибись!
   ПАША. Ага! Прикольно.
   АНДРЕЙ. О, смотри! Демон идёт! Демон! Димон! Э! Оглох, что ли? Иди сюда!

             К скамейке подходит невысокий парень. Здоровается с Андреем и Пашей.
             Замечает бутылку под скамейкой.

   ДИМОН. Чё, пиво пьёте, что ли?
   АНДРЕЙ. Будешь?
   ДИМОН. Буду.

          Андрей наливает пиво в свой стаканчик и подаёт Димону. Тот, залпом, выпивает.

   АНДРЕЙ. Димон! Есть бабло?
   ДИМОН. А чё?
   ПАША. Давай ещё пивка попьём?
   ДИМОН. Да у меня немного.
   АНДРЕЙ. Сколько? На полторашку хватит?
   ДИМОН. Надо посчитать.

                Достаёт из кармана мятые купюры. Начинает считать.
 
    ПАША. Куда пошёл?
    ДИМОН. Да... В магазин надо.

             Из подъезда напротив, выходит группа людей, с цветами в руках.
             Две старушки ставят табуретки друг напротив друга.

   АНДРЕЙ. Опа! Чего это?
   ДИМОН.  Вы чего? Не слышали? Да эта же... померла... из тридцать шестой... Как её, блин... Не помню... Вы чё не слышали?
   АНДРЕЙ. Нет! Кто?
   ДИМОН. Да такая...  Как её?
   ПАША. Из тридцать шестой? Козырева, что ли?
   ДИМОН. Ну! Как её звали-то? Не могу вспомнить!
   АНДРЕЙ. Эта такая... светлая?
   ДИМОН. Ну! Как её звали-то?
   АНДРЕЙ. И чё? Померла?
   ДИМОН. Ну! Как же её звали?
   АНДРЕЙ. Охренеть!
   ДИМОН. Ну! Как же её...
   АНДРЕЙ. Да угомонись уже! Так она... вроде не старая?
   ДИМОН. Мать говорит, что сердце. Как её звали-то?
   АНДРЕЙ. И чё сердце? Вот так взяла и умерла?
   ДИМОН. А как ещё умирают? Остановилось сердечко и чпок! Тебя уже нет!
   АНДРЕЙ. Офигеть! Она же не старая!
   ПАША. А чё? Думаешь только от старости умирают?
   АНДРЕЙ. Да нет... А она ничего была... такая... симпотная.
   ДИМОН. Ага.
   ПАША. И симпотные умирают. Все умирают.
   АНДРЕЙ. Да, блин. Симпотных жалко.
   ПАША. Значит, так надо было.
   АНДРЕЙ. Чего надо?
   ПАША. Так надо было! «Чего?»
   ДИМОН. Кому надо?
   ПАША. Откуда я знаю? Не просто так ведь...
   АНДРЕЙ. Фу! Жесть, блин! Пивка надо намахнуть!

                Андрей наливает пиво в два стаканчика. Один подаёт Паше.
 
   ДИМОН. О! Давай!
   АНДРЕЙ. «Давай!». Сбегаешь?
   ДИМОН. Без базаров!

   Андрей отдаёт свой стаканчик Димону. Из подъезда выходят мужчины, с гробом на
  плечах.

   ПАША. Выносят.
   ДИМОН. Пошлите поближе, посмотрим.
   АНДРЕЙ. Да ну, на фиг! Я не пойду!
   ПАША. Чего смотреть-то?
   ДИМОН. Интересно же!
   ПАША. Ничего интересного.
   АНДРЕЙ. Я не люблю трупаков.
   ДИМОН. Да просто посмотрим.
   АНДРЕЙ. Да на хрен смотреть?
   ПАША. Димон! А тебе чего нравится на трупы смотреть?
   ДИМОН. Чего? Ты чё, гонишь, что ли?
   ПАША. А чего? Есть же в этом что-то... у – у – у ! Страшно!
   ДИМОН. Я не боюсь.
   ПАША. А ты чего, Андрюха, боишься?
   АНДРЕЙ. Чего боятся-то? Просто... противно, да и всё!
   ДИМОН. А тебе чего Паха, нравится?
   ПАША. Чего нравится?
   ДИМОН. Трупики всякие!
   ПАША. Да я не про это! А вы вот прикиньте! Живёт себе человек, живёт, да? И вдруг - бац и нет его! А? Как так? Вот он только что пиво пил и херакс! И нет его! Всё! Дохлый! Не говорит, не курит, не дышит! Пиво не пьёт! Не может. Крындец! Нету человека! И где он?
   АНДРЕЙ. Где? Подох! Вот где!
   ПАША. Это понятно! А дальше?
   ДИМОН. Чего дальше-то?
   ПАША. Как он потом? Что с ним?
   АНДРЕЙ. Чего «потом»? В земельку закопали! Или в этом сожгли... Как его?
   ПАША. Да вы чё такие тупые-то?! А это... душа, блин?
   АНДРЕЙ. О! Нифига тебя, Паха, плющит!
   ДИМОН. А-а-а! Типа, к Богу улетает?
   ПАША. А вот никто не знает. Куда она улетает? Кто её видел-то?
   АНДРЕЙ. Ты чё, Паша, грузишь? Давай пивка!
   ПАША. А чего интересно она чувствовала, когда умирала?
   ДИМОН. Кто? Эта? Козырева?
   ПАША. Ну! Чего она чувствовала?
   АНДРЕЙ. Да хер её знает, чего она чувствовала? «Ой, блин, умираю я! Спасите, помогите!»

                Громко смеются.

   ПАША. Да нет! В натуре! Чего она чувствовала, когда умирала? О чём думала?
   АНДРЕЙ. Чего она думала? Умерла, да и всё!
   ПАША. Не! Не может быть, чтобы просто умерла и ничего не думала.
   ДИМОН. Может ей, типа, страшно было?
   АНДРЕЙ. Если бы я умирал, я бы точно со страху обосрался!
   ПАША. Я бы нет.
   ДИМОН. А может она и обосралась.
   АНДРЕЙ. Это чё, типа, приходят родственники: «Ой, блин, умерла! Так ещё и обосралась, напоследок!

                Громко смеются.

    ПАША. А может она им говорила что-то?
    АНДРЕЙ. Ага! «Прощайте, мои дорогие! Вот я и ухожу!»
    ПАША. Да не! Серьёзно! Что-то же она подумала.
    ДИМОН. А фиг её знает! Страшно ей было! Подумала, наверное, что такая молодая, а умирает. Жопа же! Страшно!
   ПАША. Может быть. А может и нет. Может, обрадовалась!
   АНДРЕЙ. Чё радоваться-то? Человек подыхает и радуется? Херьня!
   ПАША. А может, она несчастлива была? Может жизнь, типа, не сложилась?
   АНДРЕЙ. В смысле? Не трахал никто?
   ПАША. Да почему сразу «не трахал»?
   АНДРЕЙ. А чё, скажешь это не важно?
   ПАША. Да не в этом дело! Вообще, так... Можно каждый день трахаться и быть несчастным.
   АНДРЕЙ. Если бы я трахался каждый день, я бы был самым счастливым.
   ПАША. Ну, это-то понятно!
   АНДРЕЙ. Тебя чё заклинило-то?
   ПАША. Да интересно же! Я бы хотел узнать, что чувствует человек, когда умирает.
   АНДРЕЙ. Ты угомонись уже! Никто этого не знает и никогда не узнает! Всё!
   ДИМОН. А я это... вспомнил! Они... эта... душа, типа, улетает в туннель. А впереди свет.
   АНДРЕЙ. О! Прикольно!
   ПАША. А откуда он появляется?
   ДИМОН. Я-то откуда знаю?
   
        Паша отходит от ребят и провожает взглядом похоронную процессию, которая
       стала рассаживаться по автобусам.

   ПАША. Вам чего не интересно?
   ДИМОН. Ну, а чё? Я бы тоже хотел узнать. Только это как-то... Не знаю.
   АНДРЕЙ. Это как-то не здорово! Паша! Ты чё, в натуре! Тебя чего заклинило, что ли?
   ПАША. Да... задолбало всё!
   ДИМОН. Чё задолбало?
   ПАША. А хер его знает! Задолбало и всё тут!
   АНДРЕЙ. Во-во! Задолбало! Э, Демон! Мы за пивом идём? Или чё?
   ДИМОН. Погнали!
   АНДРЕЙ. Паха! Ты идёшь? Или вон, поезжай с ними. Родственников расспроси: чё, да как! Чувствовала, не чувствовала?
   ПАША. Ладно. Пошли.

                4.

      Вечер. Паша идёт по улице, подходит к табачному киоску, вынимает из кармана
     деньги и начинает считать. К нему подходит пожилой мужик, в рваном пальто и
    зимней шапке.

   МУЖИК. Парень! Извини, пожалуйста! Можно к тебе обратиться?
   ПАША. Чё надо?
   МУЖИК. Не добавишь, а? Не хватает на сигареты. Получил пенсию, купил сахар, а про сигареты забыл. Мне бы рублей пять...
   ПАША. Ага, сейчас! Не видишь, что ли? Сам мелочь считаю! «Пять рублей»! Офигеть!
   МУЖИК. Ну, выручи, пожалуйста! Ради Бога!
   ПАША. Слушай, отвали, а? Говорят же – нету!
   МУЖИК. Пожалуйста, помоги! Я за тебя помолюсь.
   ПАША. На фиг мне твоя молитва! Мне бы кто помог!
   МУЖИК. Ну, рубля два.
   ПАША. Отойди! Иди, помойся, а!
   МУЖИК. Помылся бы, да негде! Один рубль, а?
   ПАША. Иди, иди! Работать надо!
   МУЖИК. Да я бы рад! Паспорт-то украли. А без паспорта никак!
   ПАША. Ну, ты даёшь!
   МУЖИК. Вот так! Паспорт украли, из дома выгнали... На работу не устроиться...
   ПАША. Ты же говоришь, что пенсию получаешь?
   МУЖИК. Да не... Это я так... чтобы... ну... стыдно, как-то, что бомж...
   ПАША. Бухаешь, наверное, каждый день?
   МУЖЧИНА. Случается. А как без этого?
   ПАША. Во-во! А где живёшь-то?
   МУЖИК. Когда тепло, то по подъездам. Но сейчас трудно. Везде домофоны. Не войти. А зимой-то в подвалах. Там тепло, трубы.
   ПАША. А ешь-то чего?
   МУЖИК. На помойках чего-нибудь найду. Или вот так: кто подаст, то и поем.
   ПАША. Я тебя уже здесь видел.
   МУЖИК. Я пока здесь, да. Вон в том доме подвал открыт, так я пока там.
   ПАША. Охренеть!
   МУЖИК. Вот такая она жизнь-то.
   ПАША. Разве это жизнь?
   МУЖИК. Какая ни есть, а жизнь.
   ПАША. Жопа это, а не жизнь.
   МУЖИК. Ну... да, почти.
   
                Паша покупает сигареты и подходит к мужику.

   ПАША. На! Три рубля могу дать. Больше нет.
   МУЖИК. Спасибо. Хочешь, я помолюсь за тебя?
   ПАША. За себя лучше помолись.

                5.

       Заводская раздевалка. Паша стоит возле умывальника и намыливает руки мылом.
      Сзади к нему подходит пожилой мужчина в очках и с бумагами в руках.

   МУЖЧИНА. Нестеров? Павел?
   ПАША. Да, я.
   МУЖЧИНА. Извини родной, неприятная новость...
   ПАША. Чего такое?
   МУЖЧИНА. Сократили тебя, парень. Сократили!
   ПАША. Чего?
   МУЖЧИНА. Уволили тебя, Нестеров, уволили. Понял?
   ПАША. В смысле?
   МУЖЧИНА. Чего «в смысле»? Сократили! Уволили! Не понял, что ли?
   ПАША. За что?
   МУЖЧИНА. Я-то откуда знаю! Все вопросы к начальству.
   ПАША. Чё за фигня?!
   МУЖЧИНА. Бывает. Не тебя одного!
   ПАША. Чё за беспредел-то?
   МУЖЧИНА. Короче, я передал и всё. Вот, возьми обходной лист и освободи шкафчик.
   ПАША. Да за что, блин?!
   МУЖЧИНА. Нестеров! Не ори! Уволили, значит уволили! Там им виднее! Собирай манатки!
   ПАША. Охуеть!
   МУЖЧИНА. Ещё и материться здесь будешь? Быстро освободи шкафчик и подпиши обходной лист!
   ПАША. Да иди ты, со своим листом, в жопу!
   МУЖЧИНА. Что ты сказал?
   ПАША. Идите вы все в жопу! Я тихо говорю, что ли?
   
      Паша подходит к своему шкафчику, надевает футболку и срывает с крючка куртку.

   МУЖЧИНА. Вы посмотрите на него, а! Щенок, а огрызается! Лист возьми!
   ПАША. Отвали! Корова очкастая!
   МУЖЧИНА. Я тебе сейчас по шее-то, как врежу!
   ПАША. Обломайся!
   МУЖЧИНА. Чего?

      Паша проходит мимо мужчины. Тот пытается схватить его за куртку, но Паша  ловко уворачивается и с силой толкает мужчину в грудь. Мужчина тяжело падает на пол. Паша, быстрым шагом, выходит из раздевалки.

                6.

   Паша медленно идёт по улицу и смотрит под ноги. Подходит к табачному киоску. Замечает мужика в рваном пальто и зимней шапке.

   МУЖИК. О, парень, привет!
   ПАША. Здорово.
   МУЖИК. Опять мы встретились. Судьба!
   ПАША. Ага.
   МУЖИК. Чего такой мрачный?
   ПАША. Денег не проси. Самому не хватает.
   МУЖИК. Да мне и не надо! Я сегодня уже всё!
   ПАША. Заработал, да?
   МУЖЧИНА. Ага, заработал. Хорошо заработал. Всё же мир, он не без добрых людей.
   ПАША. Ага, точно.

                Паша начинает считать монеты.

   ПАША. Блин, зараза! Не хватает. Придётся фигню купить.
   МУЖИК. Давай я тебе добавлю?
   ПАША. Да ну.
   МУЖИК. Давай, давай! Я сегодня богач! Олигарх!
   ПАША. Да... не надо. Самому же не хватает.
   МУЖИК. Всё мне хватает! Сколько тебе надо?
   ПАША. Да, ладно говорю! Не надо!
   МУЖИК. Брезгуешь, что ли?
   ПАША. Чего вдруг?
   МУЖИК. Ну... неловко тебе у бомжа деньги брать?
   ПАША. Да... не в этом дело...
   МУЖИК. Сколько тебе не хватает?
   ПАША. Ну... десятки.
   МУЖИК. Десять рублей? Ха! Легко!

          Мужик вынимает из кармана несколько купюр. Подаёт Паше десять рублей.

   МУЖИК. Держи! Не отказывай себе ни в чём!
   ПАША. Ну... спасибо.
   МУЖИК. Не за что! Какие между нами счёты?

                Паша покупает сигареты и отходит от киоска.

   ПАША. Ну... это... спасибо. Я пойду.
   МУЖИК. Погоди! Я смотрю у тебя сегодня не очень хорошее настроение?
   ПАША. Да... так...
   МУЖИК. Хочешь выпить?
   ПАША. Выпить?
   МУЖИК. Не волнуйся! Я угощаю.
   ПАША. С чего вдруг-то?
   МУЖИК. А что? Неужели, я не могу угостить хорошего человека?
   ПАША. Как-то... не знаю.
   МУЖИК. Да ты не пугайся!
   ПАША. Да я и не пугаюсь.
   МУЖИК. Вот и молодец! Пойдём ко мне. У меня спирт есть. Прекрасный спирт!
   ПАША. Куда к тебе? В подвал, что ли?
   МУЖИК. Для кого и в подвал. А для кого и дом родной.
   ПАША. Даже не знаю...
   МУЖИК. Пойдём! Я приглашаю! У меня сегодня... небольшой праздник.
   ПАША. Какой у тебя праздник?
   МУЖИК. День рождения у меня! Надо бы отпраздновать.
   ПАША. День рождения? Поздравляю.
   МУЖИК. Спасибо! Давно меня никто не поздравлял! Только вот посидеть-то мне не с кем. Ни друзей, ни знакомых! А тебя я всё же, как ни как, а знаю.
   ПАША. Мне, чего-то сегодня не до праздников.
   МУЖИК. Я понимаю. Пойдём! Посидим. Расскажешь, что у тебя случилось. Я чувствую, что тебе надо выговориться. Верно?
   ПАША. Даже не знаю...
   МУЖИК. Нечего тут знать! Идём и всё! Спирт есть. Закуска есть. Что ещё нужно, для приятного разговора? Что ты на меня так смотришь? Главное, ты не переживай: я - не педик.
   ПАША. Да... уж ладно...
   МУЖИК. Вот мы и договорились! Я – не педик. Ты, надеюсь, тоже нет?
   ПАША. Да я уж точно - нет!
   МУЖИК. Вот видишь, как всё прекрасно складывается! Почему бы двум нормальным мужикам, не посидеть и не выпить спирта? А спирт у меня замечательный, настоящий!
   ПАША. Ну... ладно, пошли. Только ненадолго!
   МУЖИК. Вот, молодец! Верное решение! Идём! Идём на встречу своей судьбе!
   ПАША. Ты чё, уже накатил?
   МУЖИК. Самую малость! Сегодня такой замечательный день.

                7.

      Мужик и Паша идут по подвалу. У мужика в руке небольшой фонарь. Луч от фонаря
    освещает перед ними тонкую дорожку. Справа и слева тянутся широкие трубы.

   МУЖИК. Ну вот, почти пришли!
   ПАША. А тут крыс нет? Не люблю крыс.
   МУЖИК. Не бойся! Если что, я тебя спасу. Тут направо.

       Они входят в просторное помещение. На трубах лежит панцирная сетка от
      кровати. Рядом с ней небольшая тумбочка и кресло, из которой торчат куски ваты.
     В углу кучей навалены пустые коробки.

   МУЖИК. Добро пожаловать, в моё скромное жилище!
   ПАША. Темно.
   МУЖИК. Спокойно! Сейчас всё будет! Свет, господа!

      Мужик подходит к трубам и вкручивает лампочку, весящую под низким потолком.
     Помещение ярко заливает светом.

   ПАША. Ничего себе! Прикольно!
   МУЖИК. А как же иначе? Всё предусмотрено!
   ПАША. Как же ты тут живёшь?
   МУЖИК. Отлично! Скажи: что нужно человеку?
   ПАША. Да... не знаю...
   МУЖИК. Я тебе отвечу! Оглянись вокруг! Что ты видишь?
   ПАША. Подвал, блин, вижу! Чего ещё-то?
   МУЖИК. А вот и не угадал! Это – мой дворец!
   ПАША. Зашибись, блин! Дворец!
   МУЖИК. Что самое главное во дворце?
   ПАША. Откуда я знаю-то?
   МУЖИК. А я тебе отвечу! Это когда тепло, сухо и никто не беспокоит. Полная тишина! Можно сидеть и размышлять, о чём угодно!
   ПАША. Тоска же?
   МУЖИК. Это поначалу не привычно, а потом привыкаешь. И даже, начинаешь находить в этом особую прелесть!
   ПАША. Какую ещё прелесть? Это же подвал!
   МУЖИК. Это, смотря как к этому относиться! Для тебя это естественно подвал, а для меня мой дом родной, укрытие, убежище! Место, где можно скрыться от глаз людских! Где я могу забыться! Погрузиться в свои фантазии! И самое главное, это место где, я могу умчаться в те места, где ещё никто не бывал! Понимаешь?
   ПАША. Я не очень понял, но ладно.
   МУЖИК. Это ещё не всё!
   ПАША. Ещё чего?

              Мужик подходит к куче коробок, разгребает их и достаёт магнитофон.

   ПАША. Офигеть! Где взял? Украл, что ли?
   МУЖИК. Ну, зачем же так? Купил, у одного алкоголика.
   ПАША. И чё, работает?
   МУЖИК. А как же! Правда, на батарейках, что несколько затратно. Зато удобно, можно поставить в любое место. И звучит неплохо. Ты послушай!

     Мужик включает магнитофон. Из динамиков начинает  звучать орган. Мужик закрывает глаза и начинает дирижировать, размахивая в воздухе руками. Паша замирает, слегка ухмыляясь.

   МУЖИК. Господи! Это просто божественно! Это что-то невероятное! Согласись?
   ПАША. Чё за группа?
   МУЖИК. Это не группа! Это – орган!
   ПАША. Что? А-а-а! Ну, да! Я где-то слышал.
   МУЖИК. Господи! Это – божественно! Ты только послушай!
   ПАША. Ага! Нормально! А мы чё, так и будем музыку слушать?

                Мужик открывает глаза.

   МУЖИК. Ой, прости! Прости, пожалуйста! Немного увлёкся! Конечно же!

    Мужик подходит к коробкам и достаёт из одной из них три маленьких бутылька со спиртом и два гранёных стакана. Ногой пододвигает к креслу одну из коробок и ставит на неё стаканы и бутыльки. Достаёт из-за кресла ржавый чайник.

   МУЖИК. Дамы и господа! Наш бар открыт для вас!
   ПАША. Смешно.
   МУЖИК. Что предпочитаете? Предлагаю вам наш знаменитый коктейль «Спирт энд вода»! Сногсшибательный напиток!

       Мужик вынимает из полиэтиленового пакета булку хлеба, банку шпротов и кладёт
      на коробку. Достаёт из кармана складной нож и ловкими движениями, открывает
     банку.

   ПАША. Просто пир, блин!
   МУЖИК. Вот чёрной икры нет! Жаль, конечно! Но это ничего! Не побрезгуйте!
   ПАША. Да всё нормально. Не парься!

         Мужик разливает в стаканы спирт и добавляет из чайника воду. Нарезает
        большими ломтями хлеб. Подаёт один стакан Паше. Паша берёт стакан,
       заглядывает в внутрь и слегка морщится.

   МУЖИК. Хорошо, хорошо! Настоящий, медицинский! Ни какая-нибудь там... сивуха!
   ПАША. Я один раз только спирт пил.
   МУЖИК. Не переживай! Вещь, что надо!
   ПАША. Ага. Ну, чё?
   МУЖИК. Чего?
   ПАША. Ну, типа, с днём рождения?
   МУЖИК. Спасибо! Спасибо тебе, что согласился придти сюда. А ты знаешь, я только сейчас понял: как давно я этого не слышал.
   ПАША. Чего?
   МУЖИК. Ну... когда поздравляют с днём рождения.  Это, как-то, по человечески...
   ПАША. Давай хоть познакомимся, что ли? А то, чего мы... как эти...
   МУЖИК. Боже мой! Ну, конечно же! Прости мою бестактность! Позвольте представиться? Меня зовут Ганоцри! Иешуа Ганоцри!
   ПАША. Чего? Как?
   МУЖИК. Позволь, я угадаю твоё имя? Пилат? Понтий Пилат!
   ПАША. Ты чё? Гонишь, что ли? Вроде ещё не бухой...

                Мужик начинает громко смеяться.

   МУЖИК. Извини! Шучу! Прости, просто шучу!
   ПАША. Слушай, ты, вообще, нормальный?
   МУЖИК. Разумеется, нет! Но ты можешь не опасаться! Тебе ничего не угрожает! Я – тихий! Слышишь? Я – тихий!
   ПАША. Я слышу! Угомонись! Слушай! С тобой, наверное, бухать-то опасно?
   МУЖИК. Прости, я не хотел тебя пугать!
   ПАША. Ты можешь нормально сказать: как тебя зовут?
   МУЖИК. Зовут меня Гамлет. Я принц датский. А? Каково?
   ПАША. Да хорош, блин, прикалываться!
   МУЖИК. Ладно! Зовут меня Василий. Можно просто - Вася. Вот видишь, какое скучное имя! Оно не просто скучное! Оно, какое-то, банальное, понимаешь? А ты вслушайся, как звучит имя Гамлет. «Га-млет! Принц датский»! Во как! Звучит? Звучит! А что это за имя - «Вася»?
   ПАША. Зато понятно! Что плохого в имени Вася? Имя, как имя! Меня вот Паша зовут. И чё? Скажешь, плохое имя? Живу с ним и не парюсь!
   ВАСИЛИЙ. Паша, значит. А фамилия?
   ПАША. Нестеров.
   ВАСИЛИЙ. Серьёзно?
   ПАША. А чего?
   ВАСИЛИЙ. Нет, нет, ничего! Лётчик такой был.
   ПАША. Да. Мне говорил уже кто-то.
   ВАСИЛИЙ. Ну что, выпьем, Паша Нестеров?
   ПАША. Наконец-то! Чего собрались-то? Давай! Поздравляю с днём рождения и... ну... и всего тебе там... самого... ну, давай!
   ВАСИЛИЙ. Прекрасная речь! Спасибо.

                Оба выпивают.

   ВАСИЛИЙ. Какой великолепный напиток, правда?
   ПАША. Ага! Меня аж всего перевернуло!
   ВАСИЛИЙ. Ты закусывай, закусывай! Сегодня, наш шеф-повар на высоте!
   
        Паша берёт кусок хлеба, откусывает и начинает осматриваться по сторонам.

   ВАСИЛИЙ. Ну, как тебе моё убежище?
   ПАША. Подвал, он и есть подвал! Как тут жить-то можно? Я не понимаю.
   ВАСИЛИЙ. Да, ты прав! Бывало и получше! Но... это, я тебе скажу, не самый плохой вариант! Здесь есть всё, что мне нужно: тепло, сухо, тишина и Бах.
   ПАША. Чего?
   ВАСИЛИЙ. Бах!
   ПАША. А?
   ВАСИЛИЙ. Музыка!
   ПАША. А-а-а! Ясно.
   ВАСИЛИЙ.  Теперь ты расскажи.
   ПАША. Чего рассказать?
   ВАСИЛИЙ. Что у тебя произошло?
   ПАША. Да... Нафиг тебе это?
   ВАСИЛИЙ. Ну, что ты такое говоришь? Мне это нужно знать!
   ПАША. Зачем?
   ВАСИЛИЙ. Возможно, я смогу тебе помочь!
   ПАША. Да не! Чем ты мне можешь помочь?
   ВАСИЛИЙ. Говори! Говори!
   ПАША. Да, блин, уволили меня!
   ВАСИЛИЙ. Уволили? С работы?
   ПАША. Ну, конечно, с работы! С завода уволили!
   ВАСИЛИЙ. Ты работал на заводе?
   ПАША. Ну!
   ВАСИЛИЙ. Правда?
   ПАША. Да!
   ВАСИЛИЙ. А кем ты работал?
   ПАША. Директором, блять! Кем ещё-то? По мне чё не видно?
   ВАСИЛИЙ. Спокойно! Ты не волнуйся!
   ПАША. Да я, сука, блин, не волнуюсь!
   ВАСИЛИЙ. Может быть, ещё выпьем?
   ПАША. Лей!

         Василий разливает спирт и разбавляет водой. Оба выпивают. Паша достаёт
        сигарету и закуривает.

   ВАСИЛИЙ. Ты меня, конечно, извини Паша, но я думал, что у тебя что-то серьёзное произошло!
   ПАША. Ты чё? Меня уволили! Куда серьёзнее?
   ВАСИЛИЙ. Паша, Паша! Ты же ещё молодой, здоровый парень! Ты ещё устроишься!
   ПАША. Куда? Ты знаешь, как сегодня трудно куда-нибудь устроиться?
   ВАСИЛИЙ. Честно говоря, не знаю!
   ПАША. Ну, правильно! Откуда тебе знать-то!
   ВАСИЛИЙ. Ты, главное не переживай! Посмотри на себя! Сколько в тебе сил, энергии и ума!
   ПАША. Какого ума?
   ВАСИЛИЙ. Я чувствую в тебе огромную жажду жизни!
   ПАША. Ты сейчас про кого говоришь? Про меня?
   ВАСИЛИЙ. Ну, разумеется! У тебя ещё всё впереди!
   ПАША. У меня всё позади! Ты просто не въезжаешь!
   ВАСИЛИЙ. Главное, не падать духом! Подумаешь, уволили! Это же самое страшное, что может произойти в жизни!
   ПАША. Ага! Тебе легко говорить! Сидишь тут, в своём... сраном подвале! Пьёшь спирт, слушаешь магнитофон и думаешь, что все остальные также живут? Нет! Понимаешь? Не так, блин! Жизнь-то, она другая! Она, блин, сложная штука! Понял? Да чё ты понял? Ты же - бомж! Чего ты можешь понять? Жрёшь на помойках, пьёшь всякое говно! Никого у тебя нет! Ни ребёнка, ни котёнка! Думаешь, что я тоже мечтаю о такой жизни? Нет, блять, не угадал! Не о такой я жизни мечтаю! Я хочу нормальной жизни! Понял, ты? Нормальной! Чтобы работать, зарабатывать деньги! Чтобы семья была! Чтобы баба попалась нормальная! Чтобы любила меня! Чтобы мать была довольна! Чтобы бабка выздоровела! Чтоб... чтоб... мир, сука, был, во всём мире!

                Пауза.

   ВАСИЛИЙ. А ты знаешь? Ко мне тут приходит одна кошка...
   ПАША. Чего?
   ВАСИЛИЙ. Ну... ты говоришь, что у меня ни ребёнка, ни котёнка. Вот, я и говорю, что ко мне, приходит одна бездомная кошка... Так что зря ты так...
   ПАША. Сука! Ты чё, придурок, что ли?
   ВАСИЛИЙ. Почему?
   ПАША. Я тебе, про что сейчас толкую?
   ВАСИЛИЙ. А?
   ПАША. Ты чего, оглох, что ли?
   ВАСИЛИЙ. Нет, нет! Я тебя, вполне, понимаю!
   ПАША. Какая кошка, блин?
   ВАСИЛИЙ. Очень смешная кошка! Рыжая и хвост, слегка, ободран. Видимо, подралась...
   ПАША. Ты идиот или притворяешься?
   ВАСИЛИЙ. Ничего я не притворяюсь...
   ПАША. Значит, идиот!
   ВАСИЛИЙ. Ты себе не представляешь, сколько раз меня уже так называли!
   ПАША. Да уж, блин, могу догадаться!
   ВАСИЛИЙ. Паша! Я считаю, что тебе следует успокоиться, и ты обязательно решишь все свои проблемы!
   ПАША. Я смотрю, что ты решил уже все свои проблемы! Да? Посмотри, какая у тебя офигенная житуха! А? Советчик, блин!
   ВАСИЛИЙ. Ты совершенно прав! Я абсолютно счастлив! У меня есть всё, что нужно!
   ПАША. Да чё у тебя есть-то?
   ВАСИЛИЙ. Всё, что нужно человеку для счастья! Тишина. Покой. Бах.
   ПАША. Чего ещё за «бах»!
   ВАСИЛИЙ. Композитор Иоганн Себастьян Бах.
   ПАША. Всё?
   ВАСИЛИЙ. Да. Это – всё. Ты считаешь, что этого мало?
   ПАША. Да уж немного!
   ВАСИЛИЙ. Может быть и немного! Но я прибываю в совершенном покое. Понимаешь? Почти в нирване. Меня ничто не может выбить из этого состояния. Я нахожусь в зоне абсолютного счастья. Я ничего не страшусь. Ничего! И смерть мне не страшна.
   ПАША. Все бояться смерти.
   ВАСИЛИЙ. А я нет! Потому что смерти не существует.
   ПАША. Куда же это она, интересно, подевалась?
   ВАСИЛИЙ. Её нет, понимаешь? Нет её!
   ПАША. А чё есть?
   ВАСИЛИЙ. Совершенный покой и вечное счастье.
   ПАША. Ты чё, мозги-то полностью пробухал?
   ВАСИЛИЙ. Совершенный покой и вечное счастье!
   ПАША. Офигеть ты гонишь!
   ВАСИЛИЙ. Понятие смерти, придумали люди. Ты понимаешь? А теперь сами же её и бояться. Просто смешно даже!
   ПАША. И чё? Вот умер ты и куда потом делся?
   ВАСИЛИЙ. Ты никак не можешь понять! Я никуда не делся! Потому, что я не могу умереть! Я вечен!
   ПАША. Херня! Ты сдохнешь, сгниёшь и будешь вонять! Ещё хуже, чем сейчас!
   ВАСИЛИЙ. Возможно, тело моё и будет пахнуть, но душа моя благоухает! Я понимаю, что тебе трудно в это поверить, но так оно и есть!
   ПАША. Да, блин, трудно!
   ВАСИЛИЙ. Такое бывает!
   ПАША. И я вечен?
   ВАСИЛИЙ. Конечно!
   ПАША. И бабка моя?
   ВАСИЛИЙ. Разумеется!
   ПАША. И эти уроды, которые меня уволили?
   ВАСИЛИЙ. Может быть тебе это неприятно, но и они тоже!

                Паша, слегка насупившись, смотрит на Василия.

   ПАША. Если там так хорошо, чего же ты тут маешься?
   ВАСИЛИЙ. А с чего ты взял, что я тут маюсь?
   ПАША. Потому, что твоя жизнь, это и не жизнь вовсе! Понимаешь? Посмотри вокруг! Это – не жизнь! Это – говно! Ты, блин, сам себя обманываешь! Ты чё, этого не понимаешь? Хорошо ему! «Тишина и Бах»! Фигня всё это!
   ВАСИЛИЙ. Не правда!
   ПАША. Да правда!
   ВАСИЛИЙ. Нет!
   ПАША. Да!
   ВАСИЛИЙ. Я счастлив!
   ПАША. Херьня!
   ВАСИЛИЙ. У меня всё есть!
   ПАША. Ничего у тебя нет!
   ВАСИЛИЙ. Тишина и покой!
   ПАША. Фигня всё это!
   ВАСИЛИЙ. И музыка!
   ПАША. Ты – бомж!
   ВАСИЛИЙ. Ну и что!
   ПАША. Ты – урод!
   ВАСИЛИЙ. Я – вечен!
   ПАША. Подохнешь здесь и всем будет насрать!

      Василий вскакивает и  ударяет Пашу ладонью по щеке. Оба на мгновение замирают.

   ПАША. Врезать-то нормально не можешь.
   ВАСИЛИЙ. Извини, но я прошу тебя уйти.
   ПАША. Ладно. Пойду. Сиди тут. Слушай... Баха. Мечтай о вечности. Дебил.

                Паша разворачивается и уходит в темноту.

                8.

         Паша подходит к своей квартире и. открывает дверь. На пороге стоят пожилые
        женщины, с платками в руках.

   ПАША. Здрасьте! Что такое? Мам!

                Из комнаты выходит мама. Тихо плачет.

   МАМА. Пашенька! Бабушка умерла.

                Женщины начинают выть.

   ПАША. Чего?
   МАМА. Бабушка умерла.
   ПАША. Как?
   МАМА. Умерла. Во сне.
   ПАША. Умерла?
   МАМА. Вот так. Тихо-тихо.

    Паша проходит вперёд, подходит к бабушкиной комнате и останавливается на пороге.   
   На кровати, под толстым одеялам, лежит бабушка. Паша некоторое время смотрит
  молча, затем подходит к ней ближе и, наклонившись, разглядывает её лицо.  Потом,
  слегка отшатнувшись, отходит назад и стремительно выбегает из квартиры.

                9.

   Подвал. В кресле сидит Василий. Перед ним, на коробке, стоит кружка, нарезан хлеб. 
  Неподалёку магнитофон, из которого тихо доносятся звуки органа. Слышаться шаги.
 Василий привстаёт с кресла.

   ВАСИЛИЙ. Кто там?
   ГОЛОС. Милиция! Всем оставаться на местах!
   ВАСИЛИЙ. Да, проходите! Я здесь!

                Входит Паша, с пакетом в руках.

   ПАША. Здорово!
   ВАСИЛИЙ. Здравствуй!
   ПАША. Чего? Удивлён?
   ВАСИЛИЙ. Чуть-чуть.
   ПАША. Как дела?
   ВАСИЛИЙ. Хорошо.
   ПАША. Чего поделываешь?
   ВАСИЛИЙ. Ужинаю.
   ПАША. Чего на ужин?
   ВАСИЛИЙ. Сегодня только хлеб и чай. Будешь? Ты голоден?
   ПАША. Да нет! Я тут кое-что принёс...

   Паша подходит к Василию и выкладывает из пакета на коробку: бутылку водки, консервы, банку огурцов, батон, кусок колбасы, сок и пластиковые стаканчики.

   ПАША. Вот! Гуляем!
   ВАСИЛИЙ. Ничего себе! Это чего?
   ПАША. Ну... я это... пришёл мириться.
   ВАСИЛИЙ. Мириться?
   ПАША. Ну да! Ты меня прости... ну... за то...
   ВАСИЛИЙ. За что?
   ПАША. Ну, за... тогда...
   ВАСИЛИЙ. Нет, нет! Ничего не говори! Не ты должен извиняться, а я!
   ПАША. Нет, нет! Это - я виноват! Это я тебя довёл!
   ВАСИЛИЙ. Ну что ты! Это я должен был быть сдержаннее! Это же я тебя ударил!
   ПАША. Ударил? Разве это был удар?
   ВАСИЛИЙ. Я поступил просто ужасно!
   ПАША. Да чё мы, как бабы разнылись! Давай накатим и мир!
   ВАСИЛИЙ. Боже мой! Какое изобилие! Просто настоящий праздник! Давно я такого не видел! Колбаса! Забытые вкусы! Водка! Настоящая!
   
                Паша открывает бутылку и разливает в стаканчики.

   ВАСИЛИЙ. Можно я открою огурцы?
   ПАША. Да конечно! Чего спрашиваешь?

       Василий откручивает крышку и, закрыв глаза, вдыхает запах огурцов. Паша
      внимательно на него смотрит.

   ВАСИЛИЙ. Боже! Какой аромат!
   ПАША. Обыкновенные огурцы.
   ВАСИЛИЙ. Нет! Они необыкновенные! Они прекрасны!
   ПАША. Понятно. Ну, что? Поднимем наши бокалы?
   ВАСИЛИЙ. Да! Поднимем наши бокалы!
   ПАША. За что выпьем, Василий?
   ВАСИЛИЙ. Я предлагаю - за дружбу!
   ПАША. Между народами?
   ВАСИЛИЙ. Нет! Между нами!
   ПАША. Ага! Нормальный тост!
   ВАСИЛИЙ. До дна! До дна!

    Паша и Василий чокаются стаканчиками и залпом выпивают. Василий осторожно
  достаёт огурец из банки, разглядывает его со всех сторон и слегка надкусывает.

   ПАША. Офигеть!
   ВАСИЛИЙ. Жизнь – удивительная вещь! Полна сюрпризов и неожиданностей!
   ПАША. Это точно!
   ВАСИЛИЙ. Сколько в ней, казалось бы, простых, элементарных вещей, которые делают нашу жизнь такой неповторимой и запоминающейся!
   ПАША. Загнул, блин!
   ВАСИЛИЙ. Взгляни на этот огурец!
   ПАША. И чё?
   ВАСИЛИЙ. С первого взгляда можно подумать, что это - обыкновенный огурец! Да? А присмотрись, какая у него неповторимая форма, и какой приятный вкус! И как он странным образом, сочетается с простой водкой!
   ПАША. Ты, Вася, настоящий... философ, да? Молодец! Наливай!
   ВАСИЛИЙ. С превеликим удовольствием!

                Василий разливает водку по стаканчикам.

   ВАСИЛИЙ. За что на этот раз выпьем?
   ПАША. Не знаю.
   ВАСИЛИЙ.  Давай, за любовь!
   ПАША. За какую любовь?
   ВАСИЛИЙ. Вообще, за любовь! За красоту! За жизнь!
   ПАША. Хороший тост. Просто, охрененный!
   ВАСИЛИЙ. Тогда, до дна!
   ПАША. Ясен перец!

                Оба выпивают. Паша отрезает кусок колбасы и подаёт Василию.

   ВАСИЛИЙ. Колбаса!
   ПАША. Ага! А у неё чего там неповторимо?
   ВАСИЛИЙ. Что?
   ПАША. Ну чего у неё... неповторимо...Вкус там, форма? Чего в ней необыкновенно?
   ВАСИЛИЙ. Она замечательна сама по себе.
   ПАША. И всё?
   ВАСИЛИЙ. Вообщем, да! А что?
   ПАША. Ты всегда такой?
   ВАСИЛИЙ. Какой?
   ПАША. Ты всегда был таким?
   ВАСИЛИЙ. Прости, я не совсем понимаю...
   ПАША. Скажем так: странным!
   ВАСИЛИЙ. Почему ты находишь меня странным?
   ПАША. С этой улыбочкой на лице!
   ВАСИЛИЙ. Правда? У меня постоянно улыбка на лице? Даже не замечал! Как это нелепо, да?
   ПАША. Ты что, счастлив?
   ВАСИЛИЙ. Что? Да.
   ПАША. Всем доволен?
   ВАСИЛИЙ. Да. А что?
   ПАША. И тебя ничего не волнует?
   ВАСИЛИЙ. Почему же!
   ПАША. Ты же ничего не знаешь о мире, который там... за подвалом!
   ВАСИЛИЙ. А что я должен знать? Я не совсем тебя понимаю...
   ПАША. А! Ясно! Ты ничего не хочешь знать? Так?
   ПАША.  Пойми! Мир он... это, блин, не только огурцы, водка и этот... твой Бах! Понимаешь? Он другой! Понимаешь? Там... страшно, понял? Там... всё сложно... Там, блять, люди дохнут! И это нельзя остановить! Понимаешь?
   ВАСИЛИЙ. Понимаю. Только... не очень.
   ПАША. А ты что делаешь?!
   ВАСИЛИЙ. Что я делаю?
   ПАША. Сидишь здесь и всем доволен!
   ВАСИЛИЙ. В чём же ты меня обвиняешь? Я же не могу изменить тот мир, который за подвалом! Это не моих силах!
   ПАША. А кто? Кто тогда может?
   ВАСИЛИЙ. Честно говоря, я не знаю...
   ПАША. У меня вчера бабка умерла.
   ВАСИЛИЙ. Как?
   ПАША. Жопой, об косяк! Бабка! Моя! Умерла! Теперь, понятно?
   ВАСИЛИЙ. Господи! Что же ты не сказал? Прости...
   ПАША. Чего ты извиняешься? Ты тут не причём!
   ВАСИЛИЙ. А от чего она умерла?
   ПАША. От жизни умерла, Вася! Понял? От жизни! От охуительной жизни!
   ВАСИЛИЙ. Тебе, наверное, сейчас очень тяжело?
   ПАША. Ты знаешь, когда я на неё посмотрел, я понял одну штуку...
   ВАСИЛИЙ. Какую штуку?
   ПАША. Я понял, Вася, что там, ничего нет.
   ВАСИЛИЙ. Где?
   ПАША. Там, наверху, ничего нет. Поэтому, моей бабки больше нет! Она была, а теперь её просто нет! И я это понял. Я это понял!
   ВАСИЛИЙ. Ты ошибаешься!
   ПАША. Нет, Вася, я не ошибаюсь! Только не начинай сейчас базарить мне, о вечной жизни! Ладно? Не надо этой херьни! Не надо! Я тебя сейчас прошу - не надо!
   ВАСИЛИЙ. Хорошо, не буду! А ты попробуй вслушаться в эти звуки органа! Слышишь? Знаешь, что это за звуки? Знаешь? Это звучит вечность, понимаешь? Это звуки вселенной! Звуки этого мира! Слышишь? Ты слышишь? Ты попытайся проникнуть внутрь этих звуков и сразу всё поймёшь! Тебе сразу всё станет ясно!

     Паша резко вскакивает, хватает весящий под потолком провод, резко дёргает его на
    себя, накидает на шею Василия и начинает его душить. Василий, дёргаясь из стороны
   в сторону, хватается за провод обеими руками, пытаясь освободиться.

   ПАША. Я же просил тебя, сука, заткнись! Я же просил тебя! Я же тебя просил! А ты меня не слушал! Почему, ты меня не слушал?! И что, сука, теперь?! А теперь, ты видишь свет?! Видишь?! Что там?! Что?! Что ты видишь?! Говори мне: что ты видишь?! Видишь Бога?! Видишь его?! Ты его видишь, блин?! Какой он?! Какой он?!

 Паша наваливается всем телом на Василия, и они, повалив коробку со всем, что на ней находилось, оба падают на пол. Повалив Василия на спину, Паша садится на него, продолжая затягивать петлю на его шеи. Василий громко хрипит и старается сбросить с себя Пашу. Затем Василий хватает что-то с пола и ударяет Пашу в бок. Паша резко замирает и, медленно съехав с Василия, падает на спину. Василий, тяжело дыша и кашляя, освобождает свою шею от провода. Приподнимается на локоть и подползает к Паше.

   ВАСИЛИЙ. Паша! Паша! Как ты?
   ПАША. Больно...
   ВАСИЛИЙ. Где больно? Где больно, Паша?
   ПАША. Вот... тут... с боку... Сука, как больно...
   ВАСИЛИЙ. Это я тебя ножиком, Паша. Ножиком.
   ПАША. Блять, как больно...
   ВАСИЛИЙ. Я не знал, что делать, Паша! Я не знал, что делать! Прости меня!
   ПАША. Как больно...
   ВАСИЛИЙ. Я не знал, что мне делать, Паша! Ты мог меня задушить! Я не знал, что мне делать! Прости меня!
   ПАША. Дышать... трудно... трудно...
   ВАСИЛИЙ. Дыши, Паша! Дыши! Ты дыши!
   ПАША. Не могу дышать... задыхаюсь...
   ВАСИЛИЙ. Всё будет хорошо, Паша! Ты сильный! Ты сможешь!
   ПАША. Сука... больно... не могу... дышать...
   ВАСИЛИЙ. Паша! Паша! Ты полежи! Полежи тут! Я сейчас позову! Я сейчас позову, кого-нибудь! Дыши, Паша! Дыши! Ты сильный! Ты сможешь! Тебе ещё надо жить! Дыши, Паша! Дыши! Я сейчас! Я быстро!

        Василий с трудом поднимается с пола и, шатаясь в разные стороны, уходит в
        темноту. Паша лежит на спине и смотрит в потолок.

   ПАША. Вот ведь, придурок... Убил меня. Убил меня, блин! Идиот... Дурак. Убил меня. Придурок, блин... Вот... вот сейчас хорошо... Хорошо... Отпустило. Как светло. Как здесь светло. Надо будет сказать ему, чтобы... лампочку поменял... Светло. Очень светло. Светло. Хорошо...

               
                Конец.

                30 марта 2010 год.



                Охраняется законом об авторском праве.
                Постановка невозможна без согласия автора.