Дневник II-35 Мне надо поговорить с тобой о тебе

Дневник II-35 Мне надо поговорить с тобой о тебе

20 августа 1993 г. После моего вечера поэзии меня пошёл провожать 24-летний Максим, он родился в Дрездене, учился в Уфе, о W. узнал из книги его, жил в общинах, развивающих сознание, связанных с именами Блаватской, Рерихов. На прощанье, целуя мне руку, он сказал, что я изумительно выгляжу. Я удивилась. Я всю жизнь комплексую по поводу своей внешности.

21 августа. Не могу уснуть. Я вся пронизана присутствием W. Разговариваю с ним мысленно. Вспоминаю, как 18 августа на фоне неба я видела, как от него отделялись световые его двойники и уходили в пространство.

Духовной матери, сестры духовной
Нет у тебя. Дитя моё, не плачь...
Ты — центр жизни, мой наставник строгий.
Ты жажда жизни. Твой небесный плащ

Опять напоминает мне то время,
Когда мы проходили по земле
В скитаньях горьких. Узнаю потери,
Томлюсь по беспредельной высоте.

Твой дух в душе нуждается, не в душах.
О душах позаботится Отец,
Через тебя струящийся. Послушай
И встречу дай нам, Боже, наконец.

Нет — родина не здесь. Воспоминанья
О чистом небе я в себе несу,
Тончайший плен, старинное страданье,
Гармонию стихий и жизнь в раю.

Нащупывая нити расставаний,
Где оборвалась та, что нас вела?
Как восстановим истинное знанье,
Что я отныне в мире не одна?

Ты не один. Моя душа с тобою.
Твой дух во мне. Есть тайна. Тишина.
Нас двое. Мы пронизаны любовью.
И я отныне плакать не должна.

То, что в стихах, должно когда-нибудь претворится в жизнь. Мир так долго ждал этого. Отче, произнося Твоё имя, я думаю о том, безумна или нормальна я. Если первое, то исцели меня. Если второе, то поддержи меня.

22 августа. Последнее прощание с W., разговор с ним о разном, о матери моей, я не могу её бросить. «Бросить ничего невозможно», - сказал W. Я рассказывала, что помогала ей во время её инсульта. Он сказал: «Ты не знаешь, было ли это благом».

«Что делать с больными нервами?», - спросила я. «Надо идти вперёд. Нужна вера».  Я сказала: «Я не говорила тебе, что у меня сильная вера. Я человек очень слабый. Я вижу в себе много дряни, я борюсь с этим... Ты что, думаешь, что у меня нет души? Ты прекрасно знаешь, где находится моё сердце...».

Прощаясь с ним, я поцеловала его руки, прижимала их к своим щекам, плакала. Я сказала: «Ты счастье моё... Я хотела бы жить поближе к тебе. Ты поедешь в деревню, а я?» Он ответил: «Все поедут в деревню».

Я плакала после расставания с ним.

Я уезжала с Андреем. Он изменился за три недели, стал внимательнее, теплее, чище.  На душе у меня было хорошо.

23 августа. Вялость в поезде. С Андреем мне хорошо. Дала молитву нашей соседке по купе.

24 августа. Играли в города, смеялись. Два дня болит голова.

25 августа. Купила на платформе у бабушек еды.

                Москва

Меня встретили знакомые. Андрей холодно простился со мной. Что ему странная девочка с  печальной судьбой...

Вечером у меня были гости — Джузеппе из Италии и Галя Ат. Она хорошо знает, что она хочет. Он приятный человек. Учил меня итальянскому языку.
               
26 августа. Перед дверями зубного врача я почувствовала свою душу и Божие присутствие, как будто до этого я была не в себе.

Говорила с Борей Талесником по телефону. Он обрадовался, услышав мой голос, это сыграть нельзя.

Мысленно разговаривала с W. Я сказала ему: «Почему я не имею права делиться с тобой своими мыслями? Через тебя потоком идут разные люди. Хоть ты и говоришь,  что все люди — гении, но на практике их на свете немного.

Чтобы мне наговориться с тобой обо всём, о чём желает сердце моё, нужно несколько часов непрестанной беседы. Это невозможно. Остаётся только писать тебе письма, не зная, читаешь ли ты их.

Подъезжая к Москве, я почувствовала, что возвращаюсь на родину, что я хочу в Москву. Мне сразу стало легче. Я почувствовала, что вся стихия моего естества гармонична с Москвой — центром духовности и материальной культуры в высшем значении этого слова. Ибо музыка, слово, живопись, архитектура — это Дух,  нашедший выражение в звуке, цвете, форме, то есть в материи.

Я нужна и здесь и там. Мне хорошо только в трёх местах — в Москве, в Германии и у твоих ног.

Я страдала от грязи, крика и сквернословия. Я страдала, что не вижу тебя. Я терпела всё это. Я знакомилась с новыми людьми, я шла навстречу тем, кто раздражал меня и кого я раздражала, и отношения налаживались.

После неудачного разговора с тобой мне оставалось только броситься в реку или повеситься. Видимо, ты помолился обо мне. Я повеселела.

Да, я хочу, чтобы ты был внимателен ко мне, а не отводил бы мне место в толпе. Потому что ты говорил, что человек должен оценивать себя, но другого ставить выше. Я смиряю себя перед другими, но я надеюсь на дружбу с тобой, а не на ученичество только.

У тебя много проблем и не только с людьми, но и своих личных, тебя воспитала твоя среда, тебя окружают не те, кого бы ты хотел видеть, а те, кто волей Случая оказался рядом. И Царство Силы здесь сыграло не последнюю роль.

Но я робка, я не могу пробивать тараном стены твоего окружения, я не могу твой корабль брать на абордаж. И я остаюсь в стороне, не смея, не позволяя себе лишний раз увидеть тебя.

Летом год назад, когда я жила у тебя в доме, сердце горело одним желанием — быть рядом с тобой, служить тебе и твоей семье.

Мне надо час, два поговорить с тобой о тебе, всё сказать тебе лично, без свидетелей, надеясь на то, что твоё понимание будет совершенным.

Я удивлялась, почему ты меня не видишь. Я прошла через испытание потери тебя. Я согласна жить без тебя, умереть без тебя.

Но какое право мы имеем убивать любовь, которая нам дана? Ты гонишь прочь от себя любовь, а это лишь делает тебя всё более суровым. Я говорю только о дружбе. И если я ошибаюсь, то я — великий сумасшедший.

Всё это время я ждала, что ты позовёшь меня. Машу К. ты ведь позвал. Год назад ты мне сказал в твоём доме: «Я ждал».

Что изменилось? Я отношусь к тебе неизменно хорошо. Ты же явственно перестал замечать меня.

Могут ли жить в сознании твоих людей мысли Гёте, Томаса Манна, Шостакович, Моцарт?

Творцы подчиняются зову внутренних стихий, а не голосу толпы, даже стремящейся к святости.

Я могла бы стать божественной,
Если б виделась с тобой
Чаще, чем было обещано
Небом, Господом, Судьбой.

Я томлюсь вопросом горестным:
«Я нужна, мой друг, тебе?»
Рыцарь твой - отнюдь не доблестный.
Быть мне на твоей звезде?

1993

27 августа. Мы с Наташей Ром. редактировали статью о её отце.

Тягость мира лежит на моих плечах. А каково ему? Опять перечитывала таинственного Абдрушина главу «Пришелец». Я иногда наблюдала человеческие проявления W. Его божественное начало на время отступало, оставляя его с человеческими чувствами.

Ты позовёшь меня? Я соткана из слов,
Из прошлого, из тайны и огня.
Переборов себя, останусь вдалеке.
Живи с другими, позабыв меня.

1993


Фотография писателя и поэта Даниила Андреева.