Солитоны

  Праздник органично перешел в интимную фазу. Не подумайте чего.
  Интим, когда по душам, тихо, гитара, стихи, сигаретка на двоих.
  Квятковский вписался быстро. После  первой задружил с Вадей, и, прихватив даму с давлением, ушли петь расстрельные.

  Сява пытался научить физика-теоретика глотать. Неразведенный.
- Главное, не бойся, пожжет и перестанет. Ощути, не дрыгай горлом, не напрягай кишку. Само провалится.

  Как-бы невзначай подошла.
  Ирина. Вроде, с ВЦ, а вот кем именно...

- Смотрю, скучаете.
- Боже упаси, наслаждаюсь торжеством.
- Каким, если не секрет.
- Мощность, раз. Вписались, два...
- Третье?
- Тишина, прохлада ночи. Кружок поэзии.
- На стуле Симонова?
- О заграничном паспорте.
- Сами не балуетесь.
- Боюсь принудительного. А не воздать ли нам пушкинской поре.

  Появился Вадя..
- Пойдемте, это надо видеть.
  Вывел на лестничную.
- Тссс...
  Замерли. Пролетом ниже незнакомый человек читал стихи. Самое удивительное, хорошо. Сдержанно, твердо, но прочувствовано.

Светить Светило
Будет так же
На Земле, не для всех родной...
Как было,
И останется всё,
Башмаками других бродяг.
Будет затоптан
Жалкий след мой
Зарывайте меня хоть как!
А на что мне хороший гроб-то?
Смастерит мне хороший гроб.
Гробовщик толковый
...Может быть,
И что-ж такого?
Да, умру я!
На заплёванный шар земной!

- Мишаня, кто?
- Рубцов.
- Сильно, давай еще.
- На сухую, не.
- Просим.
 
  Вадя дернул, взял пару сочных, но петь не торопился.
- Ребят, - Миша сиял, - приятно встретить человеков, а уж таких веселых, вдвойне.
- Чему уделяешь?
- Глупостям разным - солитонам.

  В комнату зашел Квятковский.
- Ба, Михал Иваныч, и вас прибило к острову свободы.
- Ясно дело - пришел поддержать.
- Ирина, - теперь Квятковский сосредоточился на даме, - вы, поосторожней. Михаил - сердцеед известный. То-се, стихи, цветы, цунами. Опасность там, где хорошо.
- Кто бы напугал по настоящему. Только хорохорятся. Как до дела,  пшик.

- Вадя, расстрельную!

  Тот, надо отдать должное, запалил. А вот расстрельную-ли...

...Виноградную косточку в теплую землю зарою, и лозу поцелую и спелые гроздья сорву, и друзей созову, на любовь свое сердце настрою, а иначе зачем на земле этой вечной живу...

  Два нелинейщика за один вечер. Целых два.