Филипп де Вердо

Хоть днем и было довольно тепло, ночь выдалась холодной. Однако Филипп де Вердо — младший сын барона де Вердо, —  казалось, не замечал этого. Он стоял на коленях на холодном каменном полу часовни и шептал слова молитвы:

— Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое…

Холодный легкий ветерок трепал его длинные черные волосы, в беспорядке рассыпанные по плечам, касался разгоряченных щек и лба, пробирался под тоненькую рубаху, поверх которой юноша не удосужился одеть даже котту, не говоря уже про сюрко или плащ.

— …да придет царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе…

Голос его дрожал. Привычные, знакомые еще с детства, слова молитвы почему-то давались ему с трудом.

— …хлеб наш насущный дай нам на сей день. И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим…

По щекам его катились слезы, но он не обращал на это внимание.

— …и не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть царство и сила и слава во веки…

Молитва не принесла ожидаемого успокоения. И он не мог ее закончить — может быть, впервые в жизни. Язык не хотел произносить это короткое и ясное слово «Аминь», которое подтвердило бы все то, что он сказал ранее, и сделалось бы точкой, завершением молитвы.

— Господи…

Его трясло. Но не от холода.

— Господи, — Филипп прижался лбом к холодному камню алтаря и тихонько всхлипнул. — Господи, зачем Ты забрал ее?

* * *

Филипп де Вердо, младший сын барона де Вердо, никогда не жаловался на недостаток внимания со стороны отца, матери или старшего брата. Родители любили его, брат был лучшим другом. Ну, казалось бы, чего еще желать?..

Филипп знал, что никто из них никогда не укажет ему на дверь. Что и тогда, когда Мануэль станет полноправным хозяином в замке, он сможет и дальше считать его своим домом.

Но Филиппу не хотелось так. Не хотелось сидеть на шее у родителей и старшего брата, не имея ничего своего. И пусть ему бы никогда не пришлось ни о чем просить (его бы и так всем обеспечили — не дали жить в нищете), все же сердце и душа его, все его естество противилось этому.

Мигель де Вердо очень хорошо понимал своего младшего сына, которому после своей смерти не мог оставить абсолютно ничего. Он видел, как Филипп переживает, временами считая себя чуть ли не чужаком в своем доме.

Барон де Вердо любил своего младшего сына, однако был не настолько богат, чтобы разделить земли (которых и было-то не очень много) между двумя сыновьями. Видя отношение своих сыновей друг к другу, он не переживал на счет дальнейшей судьбы Филиппа, зная, что Мануэль никогда не погонит брата прочь. Однако вместе с тем он видел, что это не устраивает его младшего сына.

И в какой-то мере он понимал юношу. Однако же — не хотел его терять.

Встретив Элизу д'Эпине — дочь французского графа Моранда д'Эпине, — Филипп на время забыл о своих проблемах, полностью отдавшись доселе неведомому чувству.

И как же радовалось его сердце, когда он понял, что его чувства взаимны.

Более того — через какое-то время и он и Элиза получили благословение родителей на брак.

И может быть, все было бы хорошо. И они бы обвенчались, стали бы мужем и женой, и жили бы счастливо… Но все их счастливые мечты разбились в один злосчастный миг. 
Элиза заболела.

Она проболела почти всю зиму, а с приходом весны угасла…

Филипп, все это время не находивший себе места, казалось, угас вместе с ней. Он целыми днями не покидал свои покои, не желая никого видеть, и не имея сил ни с кем общаться.
И все вернулось. Он снова стал чувствовать себя чужим и ненужным в доме родителей. На время обретенный было смысл существования исчез — растаял серым маревом.

Не то, чтобы ему совсем уж опротивела жизнь. Нет, он хотел жить. Еще как хотел! И с потерей любимой эта жажда жизни не ушла. Наоборот, казалось, разгорелась еще больше.
Вот только оставаться в Арагоне он больше не мог. Да и не хотел.

* * *

Филипп де Вердо поднялся с колен. Его немного шатало, но голова на диво была ясной. Он еще какое-то время постоял у алтаря, не отрывая взгляд от висящего над ним распятия. А потом развернулся и медленно побрел к выходу.

Молитву он так и не закончил.