Чудовищное происшествие. Картина 2-я

     Пребывавшая в полнейшем неведении пятидесятисемилетняя девица и подруга мадам Лазолвановой – Элеонора Эспумизанова, ещё не чувствуя приближения животрепещущих новостей о свежеупокоившихся в чудовищном происшествии на углу улицы Н. и проспекта А., сидела в своём любимом кресле и думала о совсем иных материях. К примеру, о том, почему на Солнце – пятна, а на Луне – кратеры, и совсем не наоборот? И если вдруг вместо Солнца по утрам будет всходить Луна, то что будет начинаться: день или ночь? Или как будет себя вести трояковыпуклая линза, исходя из законов оптики: увеличивать, уменьшать, а, может, показывать предметы сбоку? Не приходя ни к каким определённым выводам, девица Эспумизанова волновалась и никак не могла успокоиться. Наконец она решила думать о чём-нибудь более прозаическом, например, о стихах Евтушенко, но тут как назло загудел чайник, и Эспумизанова, шаркая драными шлёпками, направилась в кухню, по-прежнему находясь в абсолютном, прямо-таки инфернальном неведении о страстях, неотвратимо несущихся к ней мерно, но гордо вышагивавшей по тротуару мадам Лазолвановой в удивительно чистой правой туфле…