из Городских зарисовок

  Субботний вечер. После заката город снова оживает: шумные компании молодежи, бесцельно шатающейся по поселку,  парочки за ручку, случайные прохожие с уставшими лицами.
  Я иду на встречу со своей давней знакомой. Времени достаточно, так что я не тороплюсь. Уговорились встретиться в «Вояже», точнее на летней площадке. Давненько я не захаживал в «места, где юности моей река текла».
 Марина машет мне рукой. Перед ней на столике «кола» в стекле и запотевший стакан, наполовину наполненный черной влагой и аккуратная стопка бумаги формата А4 – «Умирающее животное» Филипа Рота. Не забыла.
 Заказываю две порции коньяка. Беседуем преимущественно о литературе. Я рассказываю о Михаиле Янгеле. Хочу писать,- говорю я,- но не о самом конструкторе, а о его племяннике, с которым лично знаком.
 Все столики заняты. Разношерстный контингент. В основном молодежь: пьют пиво из высоких кружек, едят копченую рыбу,- для тех, кто пьет коньяк, запах не из приятных, как понимаете. В прошлом году в центре площадки был небольшой фонтан. В душные вечера, от него тянуло приятной прохладой. Хозяева, в погоне за лишней копейкой, решили убрать фонтан, а на его месте положить новую брусчатку, и поставить лишние столики. И это уже не то уютное кафе, а без одного шага «бодега». 
 Из колонок раздается прошлогодняя «Лето. Поцелуи до рассвета». Мелькают знакомые лица. И одно из них принадлежит горцу, наглому, самодовольному типу. Личность знаменитая в городе. Знаменит он, прежде всего, своей скандальностью.  Никто не знает, чем он занимается, но он всегда «в теме». Вот он, в льняной рубахе, расстегнутой до половины, отходит от компании, которая минуту назад шумно ввалилась, вальяжно прохаживается между столиками. Останавливается возле одного. За столиком сидят две юные девушку и в ожидании знакомств, неторопливо потягивают зеленый коктейль. Ехидная улыбка не сходит с  небритого лица горца. Наклоняется к одной,- той, что посветлей,- и что-то говорит почти на ухо. Дышит жарким конопляным перегаром. Девушка в недоумении и испуге улыбается ему. Горец не церемонится и садится на свободный стул за столиком. Его крепкое волосатое тело дышит здоровьем и похотью.
 
Из «Городских зарисовок».