О роли калмыков в этногенезе казахов

Опубликовано в Научный Вестник Столицы. №4-6. 2011. С. 101-105.
Сабитов Ж.М.

Данная статья является продолжением дискуссии о роли калмыков и ойратов в этногенезе казахов [1], [2], [3], [4], [5].
В своих комментариях оппонент привел некоторые ответы по «ключевым замечаниям», не заметив, что все замечания сводились к трем пунктам, ниже мы попытаемся показать, что все три методологических замечания так и не были опровергнуты методологически в ответных комментариях оппонента:
Замечание 1. Калмыками в истории принято называть именно западных ойратов, и ссылки на википедию в данном случае не совсем уместны. Для того чтобы проиллюстрировать то, что ойратов тюрки называли калмаками (а не калмыками), можно посоветовать ознакомиться с такими первоисточниками как Зафар-наме Йезди, Тарихи Рашиди,Тарихи Абулхаир-хани, Родословие тюрков. Насчет этого писал еще Юдин В.П.: «Неверно также именовать ойратов или джунгаров калмыками. Этот термин применялся лишь в отношении волжских калмыков. Если употреблять термин калмык для обозначения ойратов, то, по-видимому, его стоит употреблять в тюркской форме калмак, для отличия от калмыков» [6]
Замечание 2 и 3. Вырванные из контекста фразы не являются никакими критическими замечаниями и создают ложное впечатление, что рецензент пренебрегает моделированием, в действительности фраза говорила о том, что генетическое воздействие китайцев на монголов не доказано никакими историческими фактами. Нет исторических фактов из первоисточников, говорящих, что такой процент межнациональных браков был именно между китайцами и монголами. С. Каржавин ссылается на «исторические свидетельства и работы современных историков», но не дает никаких ссылок на монгольские и китайские первоисточники, где бы 2,5-3 % межэтнических браков фиксировались. Кроме того на закон о запрете межнациональных браков С. Каржавин волюнтаристски отвечает, раз был запрет, значит метисация принимала пугающие размеры, хотя без использования первоисточников говорить об этом неверно с точки зрения методологии истории. Ссылки на труды Л.Н. Гумилева не могут заменить исторических фактов из первоисточников.
Замечание 4. Одним из центральных столпов модели С. Каржавина является утверждение, что доля межэтнических браков между соседними народами составляет 2,5-3 %. Хотелось бы оспорить данный пункт: Ссылки на то, что доля межэтнических браков тептярей (тем более мы знаем, что тептяри не был этносом единого происхождения и был, прежде всего, этносословной группой, схож с казахскими толенгутами по своему статусу) была равна 30 % в 1793 году, отнюдь не означает, что схожий процент был у китайцев и монгол. То же самое касается временных экстраполяций, когда данные по межэтническим русско-калмыцким бракам размером в 15 % (минимум 2,5 % в Кетченеровском районе), отнюдь не означает, что эта цифра была таковой с 1650 года, когда калмыки пришли на свое современное место обитания. Экстраполяция современных цифр метисации при глобализации на относительно древние времена без серьезной фактологической аргументации методологически не верна. Чтобы показать то потенциальное воздействие, большого народа на маленький можно привести пример калмыков и русских, который можно сравнить с межэтническим воздействием китайцев и монгол.
Причины отбора этого случая таковы:
Китайцы и русские оседлые народы, калмыки и монголы в прошлом кочевые народы. По пропорциям соотношения населения пара русские-калмыки близка паре китайцы-монголы. Срок соседства двух этносов близок. У русских доля гаплогрупп R1a и I примерно сопоставима с долей О3 среди китайцев (70-80 %)
По модели С. Каржавина за 18 поколений (450 лет) воздействия китайцев на монгол доля О3 у монгол выросла с 0 % до 25 % (возможно на 10 %, если принять мои цифры).
Тем более сам С. Каржавин писал, что калмыцко-русских браков минимум 2,5 %, так что это сопоставимо с парой монголы-китайцы.
Если брать аналогию, то за 14 поколений (350 лет) воздействия русских на калмыков доля R1a и I у калмыков должна быть ну никак не меньше 7-8 %. Каждый читатель может ознакомиться с гаплогруппами калмыков из статей И. Насидзе и замечаний Ж. Сабитова и Д. Адамова. По данным И. Насидзе гаплогрупп R1a и I среди калмыков нет абсолютно, по замечаниям Д. Адамова гаплогруппа I у калмыков отсутствует, а еще два гаплотипа относятся к гаплогруппе R1, скорее всего к R1b. То есть мы видим на эмпирическом материале, что за 350 лет межэтнических браков между русскими и калмыками никакого увеличения «русских» гаплогрупп среди калмыков не произошло, несмотря на возможные минимальные 2,5 % межэтнических браков.
Замечание 5.
Критика работ О. Исмагулова не приемлема в силу того, что автор рецензируемой статьи не оспаривает методологию работ О. Исмагулова (Например, Население Казахстана от эпохи бронзы до современности: (палеоантропологическое исследование). Алма-Ата, 1970). Говорить о том, что график О. Исмагулова, построенный на основе эмпирических данных, методологически восходит к школьным учебникам по истории или ко «всем известным фактам» не научно.
Замечание 6 и 7.
В целом конечно можно утверждать, что межгаплотипная конкуренция приведет к доминированию какого-нибудь гаплотипа, но дело в том, что среди калмыков приведены в большом количестве разные гаплотипы, которые все-таки очень редко встречаются среди казахов. То есть, конечно, можно сказать, что теоретически данные калмыцкие гаплотипы у казахов проиграли в конкурентной борьбе, а гаплотипы казахстанских ойратов проиграли такую же борьбу у калмыков, но все это будет определенной натяжкой.
Замечание 9. Опять же абсолютно не понятно, откуда взял данные по распределению С3 и С3с у казахов автор, если это данные С. Уэллса 2001 года, то эти данные не отражают картины по всем казахам. Здесь можно повторить, что при упоминании цифр распределения гаплогрупп стоит упоминать источник, либо описывать, на основе какого метода получены такие цифры.
Замечание 10. Рецензент вообще не требует считать, что у казахов О3 распространено с частотой 9,3 %, рецензент просто просит, чтобы методология получения частот распределения гаплогрупп была детально описана. Более того хотелось бы увидеть ссылки на расчеты Д. Адамова, где указан возраст О3 у найманов как 4000 лет.
В общем, можем повторить те методологические ошибки оппонента, которые он, по сути, так и не опроверг в своих выводах:
1. Оглавление статьи С. Каржавина «Роль калмыков в формировании генетического портрета казахского этноса». Выше было показано, что калмыки имеют мало близких гаплотипов с казахами и этот факт явно не вписывается в модель С. Каржавина. Если С. Каржавин имел ввиду воздействие не калмыков, а джунгар, то стоило писать в оглавлении «Роль джунгар (или ойратов) в формировании генетического портрета казахского этноса». Если же нет, то фантазии об огромном влиянии калмыков на генетический портрет казахского народа не соответствуют действительности.
Апелляция к википедии в научном споре, и игнорирование первоисточников и исторической традиции не обоснованы.
2. Модель будет доказана, если С. Каржавин докажет, что казахи 15 века были преимущественно европеоидным народом и что доля смешанных китайско-монгольских браков на протяжении 1560-1911 годов (18 поколений) составляло 3 % на поколение (и у монголов 16 века О3 отсутствовало). Этим допущениям противоречат эмпирические данные Оразака Исмагулова и письменные источники империи Цин, которые таких браков не фиксировали в большом количестве, к тому же имел место конкретный запрет на браки китайцев и монгол. Если же у казахов 15 века присутствие С3 (а у монголов О3) было примерно таким же, как сейчас, то модель абсолютна не верна.
В общем, не проведена критика методологии О. Исмагулова, а приведены лишь утверждения, что вся работа этого ученного построена на школьных учебниках по истории. Также не приведены первоисточники по цифре 2-3 % китайско-монгольских браков, причем понятие монгол у оппонента сливается в одно, хоть внутренние монголы отличаются от внешних и не учет одних из них может привести к неправильным выводам.
3. Отсутствие описательной методологии получения цифр распределения гаплогрупп С3с, С3, О3 у монголов и казахов (а также смешивание С3 и С3с) заставляет нас сомневаться в данных цифрах, полученных С. Каржавиным не понятно как (методология не прописана, литература и данные на основе которых получены цифры не озвучены).
Так и не была озвучена описательная методология получения частот распределения у казахов и монгол (причем также не понятно это внешние монголы или внешние и внутренние монголы вместе)
В общем же, говоря о ойратско-казахских браках, стоит отметить:
Процент был большой, но сын джунгара и казашки рос всегда у джунгар, а сын казаха и джунгарки рос среди казахов и соответственно каждый из них чувствовал себя казахом или джунгаром, несмотря на смешанные браки.
Казахи жили родовым строем (членом рода можно было родиться, но стать почти не возможно) и влезть в род по женской линии было почти не возможно, даже для внуков по сыну и дочери у казахов разные наименования: немере и жиен.
Те, кто не мог попасть в казахский род обычно шел в толенгуты (ханская обслуга формирующуюся из не-казахов или казахов, потерявших связь с родом (например, жиены)). Часть из толенгутов безусловно потомки ойратов и калмыков, но это не те проценты которые указывает Сергей Каржавин в своей статье.
Я считаю, что межэтнических браков было много, но в зависимости от отцовства сын становился членом определенного этноса, казахи и джунгары были кочевыми народами, а не были привязаны к земле. Случаев чтобы казахи приняли в род семью казашки и джунгарки, почти нет в шежере и источниках. Любых зятьев, живущих у тестя, казахи презрительно называли кушик куйе (зять-щенок) и по своему статусу такой зять был из категории «принеси-подай». Тем более в такой ситуации зять чужак-джунгар по своему статусу был бы вообще на уровне домашней обслуги.
Таким образом, можно резюмировать, что статья Сергея Каржавина является качественной в плане математической модели, но абсолютно не выдерживает критики историческими данными.

1. Каржавин С. «Роль калмыков в формировании генетического портрета казахского этноса. Опыт имитационного моделирования исторического развития популяций»// The Russian Journal of Genetic Genealogy (Русская версия), Volume 1, No 2. 2009. C. 52-106.
2. Сабитов Ж.М. «Рецензия на статью С. Каржавина «Роль калмыков в формировании генетического портрета казахского этноса. Опыт имитационного
моделирования исторического развития популяций»»// The Russian Journal of Genetic Genealogy (Русская версия), Volume 2, No 2. 2010. C. 8-22.
3. Каржавин С. «Ответные комментарии к рецензии Ж. Сабитова на статью С. Каржавина «Роль калмыков в формировании генетического портрета казахского этноса. Опыт имитационного моделирования исторического развития популяций»»// The Russian Journal of Genetic Genealogy (Русская версия), Volume 2, No 2. 2010. C. 72-92.
4. Сабитов Ж.М. «Методологические замечания к статье С. Каржавина «Роль калмыков в формировании генетического портрета казахского этноса. Опыт имитационного моделирования исторического развития популяций»»// The Russian Journal of Genetic Genealogy (Русская версия), Volume 2, No 3. 2010. C. 11-14.
5. Каржавин С. «Ответные комментарии на «Методологические замечания» Ж.Сабитова к статье С.Каржавина «Роль калмыков в формировании генетического портрета казахского этноса. Опыт имитационного моделирования исторического развития популяций»» // The Russian Journal of Genetic Genealogy (Русская версия), Volume 2, No 3. 2010. C. 21-30.
6. Юдин В.П. Центральная Азия в XIV-XVIII веках глазами востоковеда. Казахстанские востоковедные исследования. Алматы. Дайк-Пресс. 2001. С. 266.