Конец сказки глава 1

                КОНЕЦ СКАЗКИ

               


                Глава первая. Ночной разговор

Я возвращалась домой.
Симпатичная «Судзуки» лунного цвета весело катила по родным ухабам и выбоинам. Моя кожа оттенка «Венский вальс №6» мягко мерцала в свете придорожных фонарей. А на воротнике джинсовой куртки блистал всеми цветами радуги ромбик из белого золота с мелкими бриллиантами, в центре которого каплей крови жарко вспыхивал рубин. Моя первая награда на научном поприще. Значок, полученный за успешную сдачу экзамена по курсу вампирологии. И пусть у Владислава таких значков и прочих орденов и медалей  вагон и маленькая тележка, а у Георгия – вагон без тележки, но я всё равно неимоверно гордилась этими блестящими камушками и всю дорогу от Вены любовалась ими при свете луны, звёзд и фонарей. Границы и формальности давно остались позади, впереди – мой создатель и учитель, наш общий дом в лесу и научная работа на тему «Как я стала вампиром». Теперь, со степенью вампиролога, я надеялась быстро найти ответ на этот вопрос. Дома сохранились результаты анализов, которые Владислав брал во время моего странного медленного превращения почти год назад. Нужно будет их как следует изучить, и тайна раскроется.

Я решила заехать в город, чтобы заправить машину и телефон. И, сама того не заметив, доехала до центра. Впереди, сверкая огнями фонарей и реклам, начинался проспект имени Кирова, местный Арбат. Я пожала плечами и подумала: «А почему бы не прогуляться?»  Припарковалась, вышла из машины и не торопясь побрела вдоль проспекта.

За то время, что меня здесь не было, мало что изменилось. Всё те же магазины обуви, торговые центры и дорогие кафе. А вот здесь вместо «Евросети»  когда-то, в незапамятные времена, была уютная кафешка при булочной «Золотая нива», где мы с друзьями пили вкусный дешёвый кофе с пирожными. Ага, вот и консерватория, здание в неоготическом стиле с красной крышей и воющими собаками вдоль фронтона. Мы шутили когда-то, что воющие собаки символизируют студентов вокального отделения.

А вот и «Липки», наш любимый скверик. Сейчас он, конечно же, закрыт. И это хорошо. Никто не помешает мне погрузиться в воспоминания и предаться ностальгии. Подойдя к чугунной решётке ограды сбоку от центрального входа, я нырнула в тень раскидистого каштана, оглянулась и быстро перепрыгнула через забор.

Внутри было тихо и темно. Под ногами шуршали жёлтые и красные опавшие листья, а в памяти шуршали хрупкие обломки воспоминаний. Центральная аллея. Здесь когда-то стояли бюсты писателей, но вандалы повадились ломать им носы, и писателей убрали. Детская площадка с деревянными обезьянами. А там, за поворотом, в укромном местечке между клумбой, каштаном и сиренью, когда-то стояла наша лавочка. Штаб-квартира  клуба. Место встречи, которое нельзя изменить…

Я повернула за угол… и замерла. Клумба, каштан, сирень, лавочка – всё было на месте. Но не это заставило меня насторожиться. На лавочке кто-то сидел. Я осторожно втянула воздух. Опасных запахов не было. Человек повернул голову и посмотрел на меня. Мы узнали друг друга одновременно. В парке фонари не горели, но совсем близко, за оградой, пролегала дорога, и один из высоких дорожных фонарей горел прямо над нами. Его света хватило, чтобы я узнала свою бывшую подругу Элю . И поняла, что она тоже узнала меня.

Я следила за выражением её лица. Она явно не собиралась бросаться мне на шею с радостным криком: «Ты нашлась! Где ты пропадала?!» Нет. Кажется, она испытывала страх (судя по тому, что её била дрожь) пополам с чем-то ещё. Любопытство? Надежда? Желание испытать себя?

Зверь внутри меня заворочался и сказал: «Убей её. Немедленно». Я ответила ему: «Заткни пасть». И села на лавочку в метре от неё.

-- Привет, – сказала я.
-- Привет, – хрипло ответила Эля.
-- И что ты тут делаешь?
-- Жду тебя.

Разговор получался ещё более странным, чем я ожидала. И мы старались не смотреть друг на друга. Я вспомнила ни к селу, ни к городу, что познакомились мы здесь же, на этой лавочке, лет десять назад. Только не осенью, а летом.

-- А поподробнее можно? – спросила я.
-- Можно. Янке приснился сегодня сон. Ты танцевала со смертью.

Янка – наша общая подруга. Ей и раньше снились странные сны. Но не помню, чтобы мы после них срывались и бежали куда-то на ночь глядя. Я вопросительно глянула на Элю, требуя продолжения.

-- Ну вот…а мне с утра выпали одни пики. Дама, туз и шестёрка. Женщина, смерть, ночная дорога. Очень странно. Я раскинула руны. Беркана, иса, хагалаз. Женщина, лёд, смерть. И тогда… я достала твою фотографию. Она была холодная, как всегда. Но я решила посмотреть подольше. И вдруг… не знаю, как это объяснить. Как будто током ударило.
-- Если честно, я ничего не поняла. Какая фотография? Какой ток?
-- Ладно, я… сначала начну. Когда ты пропала, мы с Янкой нашли адрес одной женщины, её Светланой зовут. Она – экстрасенс. Мы принесли ей твою фотографию. Она сказала, что… в общем, твоё сердце не бьётся. Нет, это полный бред сивой кобылы! Я сижу вот здесь и говорю тебе, что ты… того…
Она посмотрела на меня уже с явным страхом. Кажется, её глаза просили: «Ну скажи, что всё это какой-то глупый розыгрыш!» Я не ответила на её взгляд.
-- Что ещё она сказала? – спросила я.
-- Что в мире мёртвых она тебя тоже не видит. А потом… она сказала, что у меня есть задатки, но нужно их развивать. И я стала ходить к ней…
-- Эль, так ты теперь… ведьма, что ли?!
-- Сейчас это называется «экстрасенс». Но, в общем, да. Я вижу по фотографии, жив человек или умер. Ну и… много чего ещё.
-- Кажется, я начинаю понимать.
-- А я вот – нет. Ирина, кто ты?
Момент истины настал. Если она догадается, я должна буду её убить. Это наш закон. Это наш инстинкт выживания…
Это моя подруга. Это моё человеческое прошлое. Человеческое…
-- Сложи два и два, получишь четыре, – ответила я.
-- Я… попробую. Твоё сердце не бьётся, я его не слышу. Но ты ходишь, говоришь, ты помнишь меня. И ты не призрак, не дух умершего. Вполне материальна…
Она запнулась и замолчала. Я её не  торопила.
-- Но этого просто не может быть! – в конце концов, выкрикнула она. И уставилась на меня всеми тремя глазами: двумя человеческими и третьим ведьминым. Я медленно повернулась и посмотрела в ответ. Интересное ощущение. То ли покалывание, то ли жжение… Видимо, так я воспринимаю энергию, исходящую от неё. Очень странно.
-- Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, – сказала я. – Ты хочешь узнать температуру моего тела.
-- Ты… мысли читаешь?
-- Не больше, чем раньше.
Я протянула ей руку ладонью вниз, будто для поцелуя. Она дотронулась кончиками пальцев до моего запястья, потом обхватила его.
-- Этого. Не. Может. Быть.
-- А так? – и в долю секунды я оказалась совсем близко. Моя рука крепко сжимала её плечо (но так, чтобы не сломать кости), а в её зрачках я увидела отражение огня, взметнувшегося на дне моих глаз. Она отшатнулась и сдавленно охнула.
В следующий миг я уже сидела на другом конце лавки и смотрела на деревья.
-- Не надо было тебе сюда приходить, – печально прошептала я.
-- Нет, ты не…. Я знаю тебя сто лет. Кем бы ты ни стала, ты просто не сможешь…
-- Я должна. Если только…. Ты сможешь забыть об этой встрече, как будто её не было? Чтобы ни одна живая душа, никогда…
-- Да. Да, конечно! Но как же Яна?
-- Что Яна?
-- Она часто видит тебя во сне. И… ты разве не хочешь с ней увидеться?
Теперь уже я уставилась на неё в недоумении:
-- Да ты вообще понимаешь, с кем ты разговариваешь? И как ты себе это представляешь? Мы встретимся в «Полиглоте», закажем пиво и предадимся воспоминаниям?!
-- А ты пьёшь пиво?!
-- Кровь, – медленно и чётко сказала я. – Я пью кровь. И вместо пива я сейчас могу выпить одну глупую настырную Элю.
Она…хихикнула.
-- Эля вместо эля?
Я не выдержала и тоже усмехнулась.

Вот сидят в ночном осеннем сквере и тихо беседуют две женщины. Две закадычные подруги. Одна в джинсовом костюме и кроссовках, другая – в пёстром свитере, юбке и туфлях-лодочках. Подойди, прохожий, и сквозь прутья чугунной ограды попробуй понять и поверить, что одна из них – ведьма, а вторая – вампир. И если поймёшь, и если поверишь – хана тебе, прохожий. Так что иди мимо, не задерживайся. Спать пора. Два часа ночи уже.