Инстинктивное поведение

Определения рефлекса и инстинкта


В 1771 физиолог Унцер назвал рефлексом автоматическую, стереотипную, целенаправленную реакцию организма на стимул, поступающий из окружающей среды или из самого организма. Определения инстинкта не такие чёткие. В своей работе «Биологические основания психологии» В.А. Вагнер  приводил  мнение Л. Моргана об инстинктах: «граница между инстинктами и рефлексами  точно установлена быть не может, так как инстинктивная деятельность представляет собою координированную серию рефлекторных движений». И. П. Павлов писал: "Таким образом, как рефлексы, так и инстинкты — закономерные реакции организма на определенные агенты, и поэтому нет надобности обозначать их разными словами. Имеет преимущество слово "рефлекс", потому что ему с самого начала придан строго научный смысл". И слово «инстинкт» (которым обозначают только внутреннее побуждение) почти исчезло из научных работ и учебных пособий. 
Другие учёные, не отрицая, что инстинктивное поведение всех живых существ представляет собой совокупность безусловных рефлексов, назвать унаследованное поведение млекопитающих и людей только рефлекторным считали невозможным.
В. А. Вагнер называл рефлексы  «элементарными процессами нервной системы». Он считал, что рефлексы поведения образовались благодаря счастливым случайностям (наглядный пример «счастливой случайности» - отрыв хвоста у ящерицы или клешни у краба, что спасло им жизнь). И сделал вывод, что инстинкты — это «не модифицированные рефлексы, а новообразования, возникшие на базе рефлексов, что вовсе не одно и тоже». Главным отличием рефлексов от инстинктов Вагнер считал «случаи нецелесообразности рефлексов... В этом заключается один из важнейших признаков, по которым рефлекс принципиально отличается от инстинкта». Действительно, рефлекс работает, как реле, включаясь в любой ситуации, даже когда это не нужно. И только во время инстинктивного поведения  те же самые рефлексы включаются в строго определённом порядке, и как будто становятся «разумными»! Это наводит на мысль, что они связаны общей программой действий. Вернер Фишель писал: «…мы в современных исследованиях говорим о врожденной программе поведения». («Думают ли животные?»1973).
В книге «Биологические основания психологии» В.А. Вагнер отмечал: «Уильям Джемс ... полагает ... что бывают случаи, когда к инстинктам присоединяется сознание...». Можно заметить,  что инстинкты у животных с развитым мозгом и людей включаются в ответ на определённую ситуацию, а рефлексы – на определённый сигнальный раздражитель. Но прежде, чем инстинкт включится на ситуацию, мозг должен её оценить. Следовательно, инстинкты включаются на УМОЗАКЛЮЧЕНИЕ. Но было бы ошибочным думать, что инстинкты включаются на мысль. Например, инстинкт самосохранения включается против воли сознания, т.е. против его мысли.
Таким образом, мнения  всех учёных, которые я привела здесь, не противоречат друг другу, а дополняют, ибо одни из них описали инстинктивное поведение животных, имеющих только аналог мозга (насекомых и червей) или примитивный мозг, а другие -  различные составляющие инстинктивного поведения млекопитающих. 
Инстинктивное поведение насекомых – это, очевидно, цепочки безусловных рефлексов, запускающиеся определёнными стимулами (внешними и внутренними), объединёнными общей программой в единое целое. И потому его условно можно назвать «сложным безусловным рефлексом» (по Павлову).
Рассмотрим знаменитый опыт Ж. Фабра с роющей осой, которая откладывает личинки в парализованном ею насекомом, чтобы оно служило им питанием, а затем замуровывает его в норке до созревания личинок. Фабр проделал с этой осой два опыта. Сначала он убрал насекомое из норки. Но оса всё равно замуровала её. Предыдущее действие закончилось, и она перешла к следующему, не понимая, что теперь её действия бессмысленны. Фабр изменил опыт. Оса всякий раз затаскивала насекомое в норку за один из усиков. Фабр отрезал усики. И тогда оса остановилась. А затем нашла новое насекомое,  парализовала его, и т.д. Почему остановилась оса?
Разберём действия осы с самого начала. Они состоят из нескольких комплексов, которые состоят из рефлексов. Все эти достаточно сложные действия объединены общей инстинктивной программой, призванной обеспечить продолжение рода. Разберём последний комплекс. В генетической памяти осы записана схема подходящего участка поверхности почвы, а внутреннее побуждение заставляет её его искать. Она нашла участок, который соответствовал эталонному образу. В ответ на этот стимул включилась программа определённых действий для рытья  норки. Оса вырыла норку. Этот комплекс действий закончился. Начался следующий комплекс, который включился автоматически в ответ на завершение предыдущего. Оса вернулась к насекомому, проверила его наличие. Вернулась к норке, проверила её пригодность. Снова повернулась к насекомому, чтобы  тащить его за усик. А усиков – нет! Тащить не за что! Очевидно, в программе этого комплекса есть эталонный образец насекомого с усиками. Без усиков образ насекомого не соответствует эталонному образцу, и очередной рефлекс включиться не может. Оса остановилась. А затем инстинктивные действия начались с самого  начала. Таким образом, инстинкт продолжения рода роющей осы включается на внутренний стимул, и состоит из нескольких комплексов рефлекторных движений, объединённых одной общей программой. Каждый комплекс включается на строго определённый внешний стимул, следовательно, между комплексами есть промежутки.
Н. Тинберген показал, что роющая оса запоминает особенности ландшафта вокруг вырытой и закрытой ею норки, чтобы найти её, когда она вернётся с парализованным насекомым. Тинберген создал искусственный ландшафт, по которому оса отыскала свою норку. А когда он убрал поставленные им ориентиры, оса найти норку не смогла. Вероятно, в программе инстинкта этой осы следующим действием после комплекса: «рыть норку» запрограммировано действие: «запомнить ориентиры».
Но природные ориентиры - всегда разные, и потому они не могут быть зафиксированными в генетической памяти; следовательно, запоминание ориентиров вокруг прикрытой норки – это работа головного ганглия осы. При внимательном наблюдении можно заметить,  что при инстинктивном поведении у людей в промежутках между комплексами с цепочками рефлексов включается мышление.  Если бы у насекомых вместо расчёта головного ганглия было мышление, оно могло бы включиться в промежутках между комплексами рефлексов и изменить поведение в соответствии с изменением ситуации. А это значит, что Уильям Джемс  был прав, когда предполагал, что к инстинктам иногда присоединяется сознание.