Худа беда начало

Шел август месяц 1976 года. Я тогда работал главным инженером проектов во Всесоюзном центральном научно – исследовательском и проектном институте, был перегружен работой. Кроме крупнейшего в стране объекта, который строился пусковыми комплексами буквально с листа и был под контролем ЦК КПСС и МГК КПСС, у меня был еще ряд  сложных и важных проектов, в том числе типовых.  Директор института обещал снять с меня ряд тем и поэтому, когда на моем рабочем столе зазвенел телефон директора, я обрадовался.
-Яков Моисеевич, зайдите ко мне, пожалуйста, произнес директор и положил трубку.
Такое обращение меня удивило, так как мы были друзьями и обращались друг к другу исключительно по имени. Оно означало то, что в его кабинете находятся посетители. И действительно, когда я зашел в приемную, его секретарь сообщила мне, что директор уже около часа беседует с секретарем партбюро института и заместителем директора по научной части. В кабинете директора за низеньким приставным столом напротив друг другу в креслах сидели упомянутые лица - руководящий триумвират института проводил мозговой штурм трудно разрешимого вопроса. Они явно волновались
-Садись,  Яша, - сказал директор, не поднимая глаз и указывая на свободное кресло напротив него. Я сел. Мне уже было ясно ,что речи о снятии с меня нагрузки не предвидится. Мне показалось, что случилось ЧП на одном из строящихся моих объектов, и хотя подобное со мною уже случалось и мне удавалось отстаивать правильность принятых в проекте решений, привыкнуть к этому не возможно. Их волнение многократно усиленное передалось мне. Я напряженно ждал удара, глядя на директора, а он молчал, уставившись в стол. Пауза явно затягивалась, но тут заговорил зам. директора по науке:
-Видите - ли ,Яков Моисеевич, министерство хочет нас сосватать с тигрицей,  как Вам такое сватовство7
-Я думаю ,что спать с тигрицей –удовольствия мало, а страху не оберешься
-И мы так думаем,- подхватил разговор секретарь партбюро,- поэтому к Вам и обратились. Хозяйственное Управление Управления  делами Совмина СССР попросило наше министерство запроектировать им объект, и министерство поручило эту работу нашему институту. Отказаться от нее нам не удалось. Вся надежда на Вас. Мы сейчас сообщим министерству, что Вы единственный ГИП в нашем институте, который сможет справиться с этой темой. У нас есть надежда на то, что, учитывая Вашу пятую графу в паспорте, министерство поручит эту работу другому институту, или же от Вас откажется само ХОЗУ УД СМ СССР, да и допуска соответствующего для работы с ними Вам никто не даст, лады?
-Лады,- сказал я,- могу быть свободным?
-Нет, ты останься,- сказал директор,- а Вы можете идти
-Ты прости меня, Яша, никогда не думал, что мне придется так низко пасть, чтобы прибегнуть к этому приему, его не я изобрел, а наш партийный босс. Я тут поговорил с некоторыми директорами институтов, многие сломали себе шею на подобных заказах. Я не удивлюсь, если это подстава, заговор в министерстве против меня. Ты пользуешься в министерстве уважением, да и они с тобой вообще не могут ничего сделать, не посоветовавшись с Московским горкомом партии, пока строится твоя всесоюзная стройка, да и те не рискнут убирать тебя.
А я сидел и думал, что было бы неплохо, если бы меня убрали. Может быть, тогда я мог бы уделять больше времени семье. Правда, этот коллектив был для меня родным, лет десять тому я учился  здесь в аспирантуре, работал старшим научным сотрудником в научном подразделении института ,а потом  уволился и перешел на проектную работу в другой институт. Нынешний директор вернул меня назад с должности главного конструктора. А вечером мне позвонили из министерства и сообщили номер телефона куратора этой темы в ХОЗУ УД СМ СССР.
-Свяжитесь с ним,- сказал мне помощник зам министра по науке,- и подготовьте совместно задание на проектирование, чтобы они не наворотили того, что мы сделать не сможем. Да, отнеситесь к этой теме очень ответственно. С ними нужно держать ухо востро. На следующий день я позвонил по указанному телефону с тем, чтобы согласовать время встречи для решения необходимых вопросов.  Не успел я еще представиться, назвав лишь наш проектный институт, а приятный мужской голос в трубке уже обратился ко мне по имени – отчеству, сказав, что рад тому, что именно я буду вести их тему, что навел справки обо мне и отзывы исключительно положительные. Что же касается решения необходимых вопросов, то их предварительно нужно оговорить с директором дома отдыха, для которого будет строиться этот объект. Он дал мне номер телефона дома отдыха, находящегося в Калининской области, для согласования времени прибытия, я же сообщил ему вопросы, которые интересуют меня для выбора площадки строительства и подготовки задания на проектирование.
-Передайте, пожалуйста, директору дома отдыха, что мне нужны будут сведения по инженерному обеспечению - по свободным мощностям, точкам подключения , а также материалы по ближайшим инженерно - геологическим и гидрологическим изысканиям, топография участка. Безусловно, изыскания по конкретной площадке мы проведем сами, но для подготовки задания на проектирование мне все это необходимо. Да, для подготовки задания на проектирование мне необходимо будет участие специалистов по системам инженерного обеспечения, так что к моему приезду они должны быть на месте. Когда все будет, готово пусть мне позвонят, я приеду.
-Вы подъезжайте к нам, Яков Моисеевич, мы Вас отвезем на машине, там здание железнодорожного вокзала реконструируется ,грязь несусветная. Да, вот еще что. Директором там работает бывший генерал, он может потребовать допуск.
-Думаю, не стоит Вас напрягать с машиной, доеду на поезде. Я позвоню им, когда выеду, чтобы встретили меня у вокзала. Что же касается допуска, то его у меня нет.
Раскатистый хохот и трубке мог означать только одно - он оценил мой юмор. Переубедить его мне не удалось, на другом конце провода трубку положили.
Дней через десять, в полночь, я подъезжал к какой – то Богом заброшенной станции. Моросил дождь.
-Стоянка одна минута,- объявила мне проводница заранее,- приготовьтесь, так как она может быть сокращена - мы опаздываем.
Выйдя из железнодорожного вагона я попал в объятие тьмы, дождя и липкой грязи. Метрах в ста светились окна какого-то строения. Напряженно вглядываясь во тьму, чтобы не попасть в какую-нибудь канаву я пробирался, увязая в грязи, к светящемуся строению в надежде укрыться там от дождя. Мой легкий плащ из какого - то полимерного материала плохо защищал меня, а об обуви и говорить не приходится - в пору было бы снять мои туфли и идти в носках, чтобы не потерять их среди этой топи. Мысленно я ругал себя последними словами за то, что не согласился с предложением отвезти меня на машине.
Светящееся строение оказалось вагончиком, временно заменяющим реконструируемое здание вокзала. Несколько человек тщетно пытались проникнуть внутрь. Из приоткрытых дверей его  доносился непрерывный монотонный гул. Обойдя вагон, я увидел огромную площадь, залитую водой и запруженную большим количеством машин. Казалось, что в этой луже отдыхала после напряженного трудового дня целая автобаза. Здесь стояло много самосвалов и бортовых машин, машины с брезентовыми тентами, в которых обычно перевозят рабочий люд и автобусы. На противоположной стороне лужи я заметил несколько легковых УАЗиков и направился туда -  ведь меня должны были встречать. УАЗики стояли на щебеночной обочине широкой асфальтированной дороги, огибающей лесной массив и уходящей в противоположную сторону от железнодорожной станции, в них спали шофера. Я будил спящих в машинах людей и спрашивал не из дома ли отдыха они, не встречают ли меня, но никто и понятия не имел ,что где-то в округе существует  дом отдыха и смотрели на меня как на инопланетянина. Я уже, было, совсем пал духом и намерился вернуться к вагончику, как вдруг меня окликнули по фамилии. Обернувшись на голос, я замелил человека, бегущего ко мне. Приблизившись, он перешел на шаг, отдал по-военному  честь и доложил:
-Машина из дома отдыха ждет Вас в пятнадцати метрах отсюда, там удобнее развернуться, идите за мной. На противоположной обочине в тени лесного массива я увидел длинную черную машину, которую в народе называли «членовоз». Шофер открыл заднюю дверцу, и я буквально ввалился внутрь салона.
-Нам долго ехать,- спросил я
-Минут двадцать пять-тридцать,- ответил шофер,- отдыхайте, я Вас разбужу, когда будем подъезжать.
Я как будто провалился в дрему, но спал, очевидно, не долго. Машина на большой скорости мчалась  по широкой, асфальтовой лесной дороге, не обгоняя и не встречая попутного транспорта. Когда впереди показались столбы освещения, шофер обернулся ко мне и сказал:
-Мы подъезжаем
Въехав на освещенную территорию  и посмотрев в окно, я ахнул: из глубины леса на дорогу глядели разноцветные избушки  на курьих ножках из детских сказок, около одной из таких избушек под зонтиками стояли два человека в белых халатах.
-Вас встречают,- сказал шофер,- направляя машину к обочине, от которой вела дорожка к этой избушке.
Люди в белых халатах, встречавшие меня,  оказались двумя  приветливыми пожилыми женщинами. Они провели меня в избушку, приподнятую над землей, для чего следовало подняться на резное крылечко, а затем я вошел в коридор, куда выходили три двери. Женщина постарше, представившаяся медицинской сестрой, предложила мне войти во вторую по ходу дверь, душевую комнату, там, в предбаннике, снять с себя всю одежду и повесить на вешалку, или положить в имеющийся там ящик, после принятия душа подобрать себе по размеру пижаму из платяного  шкафа, находящегося там же. Я с величайшим удовольствием выполнил все ее указания. Когда я вышел из душевой комнаты, моей одежды в предбаннике уже не было . Встретившая меня медсестра сказала, чтобы я не волновался, что к утру все будет постирано, почищено ,высушено и поглажено. Она провела меня в мои апартаменты - небольшой салон с баром, письменным столом, телефоном, телевизором, откуда дверь вела во вторую комнату-спальню. Принеся чаю с бутербродами и пожелав спокойной ночи, медсестра удалилась. Было два часа ночи.
Проснулся я, как обычно, в половине седьмого, было свежо и сыро, за  единственным окном спальни стоял полумрак – вековые сосны, окружавшие избушку, закрывали небо, сквозь открытую форточку врывались запахи леса. Открыв окно, я очутился в лесу  с его кажущейся тишиной при монотонном шуме деревьев с врывающимися временами резкими звуками, напоминающими вскрики  боли, или радости, или треск ломающейся ветки, с его запахами хвои, опрелой травы, влажной почвы. Спать не хотелось, хотелось скорее оказаться в лесу, чтобы с головою окунуться в этот сказочный мир – мир моего детства, мир, в котором я мог часами блуждать по уральской тайге, глотать ее не неповторимый воздух, впитывать и себя ее запахи, вслушиваться в ее нескончаемую философскую симфонию жизни. Спешно, как будто меня кто-то подгоняет, я выбежал в гостиную и открыл дверцы платяного шкафа: мой костюм и рубашка вычищенные, выстиранные и отутюженные висели на плечиках. За дверью в коридоре стояли мои начищенные до блеска туфли. Побрившись и приняв душ, я оделся и хотел, было, выйти из избушки, но вышедшая из подсобки женщина в белом халате, коей я прежде не видел, задержала меня, сказав, что еще очень рано, что столовая начинает работать с восьми часов, и что она может приготовить мне чай с бутербродами. Поблагодарив женщину, я отказался от ее предложения и выбежал наружу.
Углубившись в лес, я бродил между устремившимися в небо многовековыми соснами, напоминающие готовые к старту космические корабли, и думал о том, что все совершенное просто. Просто, как эти сосны и космические корабли. Я смотрел на макушки сосен, не обращая, поначалу, внимания на то, что твориться внизу. А здесь, на земле, между сосен в шахматном порядке с промежутками метров в пятьдесят, так, что их в утреннем лесу трудно было заметить, стояли  избушки, подобные моей. На некоторых из них были фамилии хозяев, хорошо знакомые советскому человеку. Поблуждав по лесу, надышавшись всласть хвоею и прохладой, я вышел на главную улицу дома отдыха и пошел по ней в сторону видневшихся капитальных зданий, котельной и каких-то хозяйственных построек, автоматически запоминая здание управления, столовую, мастерские, гараж, овощехранилище. Вначале безотчетно, а затем осознанно, я выбирал площадку для строительства оранжереи, которая была нам заказана. Дойдя до котельной, я обошел ее и зашел внутрь. Удивленный дежурный, ничего не спросив, сопровождал меня, пока я осматривал котельную. Выйдя из котельной, я еще раз обошел ее. Да, где-то здесь мы построим оранжерею, место есть, если, конечно, оно не зарезервировано за другим сооружением.
Было девять часов, когда я вошел в здание столовой. Меня удивило то, что в  большом и светлом обеденном зале было очень мало столиков, и на каждом из них стоял флажок с какой-то фамилией. Пока я раздумывал, где бы сесть, ко мне подошел молодой человек, спросил фамилию и проводил к столику, за которым сидел пожилой грузный седовласый мужчина. Тот радостно улыбнулся и протянул руку для знакомства:
-Сергей Николаевич Воронин,- представился он. Я назвал себя.
-Бьюсь об заклад, что Вы проектировщик, -  продолжил он разговор.
-Вы угадали
-Да нет, не угадал, просто здесь все расписано. Этот столик для подобной категории гостей. Вы здесь, я полагаю, впервые?
-Опять угадали
-Опять нет, это видно по Вашему поведению. А я уже здесь давно отдыхаю, осуществляю авторский надзор за строящимися по проектам нашего института объектами. Здесь все запроектировано нами. Я когда-то был ГИПом *, а сейчас, на пенсии, работаю по осуществлению авторского надзора. Что будете есть? – протянул он мне меню,- наш столик на самообслуживании,- вот там окошко раздачи,- он указал рукой. Вместе с ним я пошел к указанному окошку, взял себе бифштекс сжаренной картошкой и чай, а он что-то молочное. Вернувшись к столику, он продолжил разговор. Чувствовалось, что он соскучился по собеседнику. Он рассказывал о своей конторе, расположенной в Москве в районе   ГУМа, занимающейся проектированием курортов, домов отдыха и санаториев, об объектах, выполненных ими в Крыму и на Кавказе, по которым он был главным инженером проектов и о многом другом. Он не обращал внимание на то ,что я уже поел и слушаю его исключительно из вежливости. Наконец он прервал свой длинный рассказ, вытер губы бумажной салфеткой, сказал, что платить и убирать со стола не нужно, и спросил:
-Что Вы собираетесь здесь проектировать, если это не секрет?
- Оранжерею,- ответил я
-Оранжерею?!-В его голосе сквозило разочарование, удивление и даже, как мне показалось, презрение.- Так эту ерунду и мы могли бы им запроектировать, а мне сказали, что Вы из Центрального научно - исследовательского и проектного института, что Вы ГИП какой-то крупной стройки коммунизма. Никому верить нельзя,- разочарованно произнес он.
-Вы переговорите с руководством Вашего института, мы с величайшим удовольствием передадим Вам эту тему, тем более что Вы давно работаете с этим заказчиком и знаете эту площадку.
-Обязательно переговорю, я уверен, что мы заберем эту тему у Вас. Более того, сегодня же попрошу Владимира Васильевича принять меня. Директор дома отдыха человек умный и должен понять, что незачем ему иметь дело с еще одной проектной организацией. У него и без того достаточно головной боли. Это не простой дом отдыха, это очень крупное сельскохозяйственное предприятие с множеством различных производств, несколько окрестных сел работают в этом предприятии. Не знаю, что это фактически  колхоз или совхоз, хотя, скорее, не то и не это, а крупная латифундия, именуемая подсобным хозяйством дома отдыха. Здесь есть все: и молокозавод на импортном оборудовании, производящий, в том числе, сыры твердых сортов, и свой мясокомбинат с колбасным цехом , и прочие вспомогательные предприятия.  Директор нас знает, все это запроектировано у нас на субподряде, зачем ему Вы?
-Вы абсолютно правы, нам незачем вторгаться на Вашу территорию, у меня сегодня должна состояться встреча с директором дома отдыха, со специалистами, обслуживающими системы инженерного обеспечения, было бы неплохо, если бы Вы поучаствовали в этой встрече. Да, если Вы знаете, утолите мое любопытство: зачем нужна Управлению делами Совета Министров эта латифундия?
-Да кто его знает?  Могу только предполагать, что это как-то связано с беспрецедентно низкой стоимостью продуктов в столовых, буфетах, магазинах, обслуживающих сотрудников этой организации. Ведь латифундия, именуемая домом отдыха, не облагается налогом, не платит государству оброк. Излишки продукции она реализует на московских рынках через потребкооперацию по свободным ценам. Зарплата у местных жителей, работающих на предприятиях, принадлежащих дому отдыха, очень высокая по местным меркам, так что люди довольны. Да, когда Вам назначена встреча с директором?
-Она мне еще не назначена, сейчас пойду представляться, где здесь нужно заплатить за завтрак?
-Я же Вам сказал, что платить не нужно, все за счет фирмы. Идемте, я Вас провожу к директору. Как только мы поднялись из – за стола, подошел мужчина, встречавший меня при входе в столовую, и сообщил, что  Владимир Васильевич ждет меня у себя в десять тридцать .

Ровно в назначенное время я с Сергеем Николаевичем зашел в приемную директора и представился. Секретарь подняла трубку красного телефона на ее столе и сообщила о нашем прибытии   
-Можете войти,- сказала она,- планерка у директора заканчивается.
В глубине кабинета директора у противоположной входу стороны стоял большой стол с креслом, к которому был приставлен маленький низенький столик с такими же низенькими креслами, так что директор должен был нависать над собеседниками. Справа вдоль стены с тремя большими окнами стоял длинный стол, во главе которого в кресле восседал директор, а вдоль стола с обеих  его сторон на стульях сидели люди. Вдоль противоположной стороны кабинета тоже стояли стулья. Указав на них ,директор попросил нас присесть и подождать пару минут. Дав последние указания сидящим за длинным столом людям, директор назвал несколько фамилий сотрудников, которые должны были остаться, а остальных отпустил. Поднявшись из-за стола и приветливо улыбаясь, он направился ко мне, протянул руку, представился и пригласил сесть за длинный стол. Сам же он сел не в кресло, как прежде, а на стул напротив меня. За длинный стол сел и Сергей Николаевич. Я поймал себя на мысли о том, что понимаю, почему мебель в кабинете директора подобрана так, чтобы он доминировал над окружающими - директор был очень маленького роста. Тем не менее, его фигура и осанка говорили о спортивном прошлом, а лицо и глаза о волевом и умном человеке. Поинтересовавшись как я устроился и выразив удовлетворение моим ответом, он приступил к делу. На столе появился генплан дома отдыха, на который была нанесена площадка предполагаемого строительства оранжереи. Докладывал старший прораб. Он сообщил, что металлоконструкции поставит Голландская фирма, монтаж также будет осуществляться под ее наблюдением. Она же может поставить систему автоматики и полива, однако это будет оборудование голландского, немецкого и  израильского производства, но Голландия гарантирует систему сервисного обслуживания.
-Директор обратился ко мне:
-Что скажете Вы, Яков Моисеевич?
-То, что я услышал, говорит о том, что,  либо у голландцев уже имеется проект нужной Вам оранжереи и его требуется просто привязать к Вашей площадке, либо голландцы готовы разработать нужный Вам проект. В любом случае мы приветствуем такое решение. У голландцев большой опыт в этих вопросах, насколько я знаю. Привязать же проект к площадке Вам сможет Сергей Николаевич. Директор удивленно посмотрел на меня
-Так зачем же Вы к нам приехали, Яков Моисеевич?- Я достал командировку и зачитал: »Цель командировки - выбор площадки строительства и сбор исходных данных для подготовки задания на проектирование».
-Я думаю, Владимир Васильевич, что, в свете сообщенного здесь,  Вам следует отказаться от наших услуг, зачем Вам еще один институт на площадке.
-Нет, Яков Моисеевич, что – то здесь не так, Вам явно хочется отделаться от нас. Итак, приступим к выполнению целей командировки. Ваше отношение к предлагаемой нами площадки строительства?
-Предложенная площадка не подходит для строительства оранжереи в принципе, так как затенена окружающими ее деревьями и далеко размещена от источников энергоснабжения. Я не знаю технологических требований , необходимых для выращивания предполагаемых цветочных культур, но мне сообщили, что цветы эти экзотические, требуют продленного светового дня.  Таким образом, для подготовки задания на проектирование мне нужны эти технологические требования с указанием культур и условий выращивания каждой из них: температуры, влажности, освещенности, скорости движения воздуха и других. Мне должны быть переданы требования по  борьбе с вредителями и болезнями этих цветов. Все это Вы должны получить у специалистов-цветоводов.  Имея эти материалы как приложение к заданию на проектирование, я смогу определить требуемые нагрузки по инженерному обеспечению и с учетом имеющихся у Вас свободных мощностей предусмотреть в задании необходимость реконструкции соответствующих сооружений. Вот и все. Главная моя задача – обеспечить искусственно естественные климатические условия прорастания культур. Я предлагаю площадку строительства в районе котельной.- Вот здесь,- сказал я,  карандашом очерчивая площадку на генплане,- здесь, я вижу, предполагаются складские помещения, их, я думаю, можно перенести.
Пока я  говорил, директор слушал меня, разглядывая какие-то бумаги на столе, затем  он поднял голову. На меня смотрело красное, искаженное злобой лицо.
-Если Вы, Яков Моисеевич, не хотите проектировать нам оранжерею, прямо так и скажите, не нужно нагромождать тут клубок неразрешимых проблем. Не спутник здесь мы собираемся строить, а всего-навсего теплицу. Экзотические цветы?! На хрена попу гармонь! На хрена  мне эта экзотическая теплица?! Что, мне больше делать нечего, кроме, как собирать какие-то требования?! Сейчас же подготовьте письмо Якову Моисеевичу, что мы отказываемся от услуг его института, в связи с несогласием с выбранной им площадкой строительства и с завышенными требованиями к нам по предоставлению исходных данных для проектирования и обязательно укажите эти требования.  Если Хозяйственному Управлению нужны экзотические цветы пусть само собирает исходные данные или строит оранжерею в другом месте.
В течение получаса мною с участием старшего прораба было подготовлено такое письмо и подписано директором, который распорядился отвезти меня на вокзал к ближайшему поезду на Москву. А уже в конце рабочего дня я докладывал заместителю министра о результатах своей командировки, которыми он был доволен не меньше, чем я.
-Я не думаю, Яков Моисеевич, что этим все закончится, но передышку ты имеешь и можешь спокойно работать над своей основной темой.
Передышка оказалась небольшой: через неделю я был вызван в проектный отдел  ХОЗУ УД СМ  СССР,  где совместно с их специалистами был подготовлен акт выбора площадки строительства и задание на  проектирование с учетом всех моих требований.  А через десять месяцев я вторично посетил этот дом отдыха в качестве члена комиссии по приемке сооружения в эксплуатацию.  На небольшом банкете в честь данного события ко мне подошел директор дома отдыха и, извиняясь за свою резкость при нашем первом знакомстве, предложил приезжать к нему отдыхать с семьей в любое удобное время. Это было мое последнее посещение данного дома отдыха и лишь началом  работы нашего института со столь высокими властными структурами  в качестве заказчиков работ. Лучших заказчиков трудно было себе пожелать.

*ГИП-главный инженер проектов