Игорь Смысловский - мемуары артиста глава 44

  Из театра неожиданно ушел очень хороший актер Малинин, игравший в спектакле "Машенька" - Афиногенова роль Окаемова. И меня срочно ввели в это дело. Вводил меня Яша Кракопольский, а потом корректировал Николай Васильевич. Работа эта для меня стала этапной. С необыкновенным увлечением забирался я в самые глубины образа.

  Рядом со мной в моем воображении был мой заочный учитель - Чехов. И роль как никогда очень быстро постигалась. Все было мое, близкое, драгоценное. Как говориться, роль на меня легла. Николай Васильевич был доволен вводом и подкинул еще ряд великолепных деталей.

 Необыкновенно он поставил финал моей роли. Решение было чисто публицистическое. Я выходил на авансцену и неистово обращался в зрительный зал с призывом: "...Вы же сами родители, или будете ими, так не думайте, что детей воспитывает общество, государство, это гораздо легче, чем думать и заботиться самому!" И, возвращаясь по мизансцене к своим партнерам, под очень дружные аплодисменты, я заключал монолог,обращаясь уже к партнерам, словами: "Вот какую лекцию я прочту сегодня в академии".

   Очень радостно было играть этот спектакль. Зритель принимал его необыкновенно тепло. Смех и слезы чередовались в реакции зрителя в течении всего спектакля. Более 500 раз он радовал зрителя и наш актерский коллектив. Мы очень любили играть этот спектакль. Он совершенно не старел и не разваливался, а, наоборот, каждый раз в нем находились все новые ценные подробности. По сию пору приношу благодарность моим великолепно игравшим партнерам: Хохрякову Вите в роли Леонида Борисовича и Скороходовой - Машеньки.
  В свое время спектакль был передан по телевидению в очень интимно-искреннем звучании. В моем архиве хранятся письма зрителей, присылаемые в тетр на мое имя. Пожалуй надо считать, что в этот период наступила моя четвертая стадия-зрелость. Она уже выражалась в созревшем мировозрении, жизненном опыте и уже накопленном в какой-то мере актерском мастерстве.

   И рядом душевные ранения и боль. Марочкино положение в театре оказалось сложным, трудным и для нее неприемлемым. До сих пор она не сыграла ни одной роли. Назначение во втором составе не завершалось выходом на сцену. В театре был большой отряд актрис ее плана, начиная с Людмилы Скопиной. Марочка чувствовала, что в какой-то мере ее положение связано с моей нужностью в репертуаре. В результате самолюбия, душевной чистоты и желания быть нужной в жизни, людям и по совету Наташи Ефрон, Марочка из театра ушла.

     Кстати, незадолго до этого ушла из театра и Наташа Ефрон. Необыкновенный успех ее в жанре чтения с эстрады содействовал переходу на профессиональное поприще чтецов в Московскую Филармонию. Вероятно, это было сделано, мудро, ибо Наташа очень быстро заняла в этом жанре одно из первых мест. Программа ее всегда отличалась от всех читающих тогда на эстраде. Протв нее пасовали даже Хачатурян и Журавлев.
 Доброй памятью надо вспомнить режиссера Наташи Леонида Львовича Лукьянова, его изобретательно организующая рука благотворно сказывалась в ее творчестве. И та же Наташа порекомендовала тогда Марочке и рекомендовала ее в дом культуры во Фрязине, где главным инженером завода был Андрей Алексеевич Сорокин, муж старшей сестры Наташи - Ольги, на предмет руководства Театральным коллективом.

   Как потом показала жизнь, эта работа оказалась для Марочки решающей и переломной. Она приобретала опыт и навыки профессии режиссера и руководителя коллективом. И, конечно, она быстро завоевала к себе искреннюю любовь и уважение. Стала получать удовлетворение и сознание нужности своей в жизни.
 Однажды Марочка поставила там спектакль "Машенька" Афеногенова, и как-то пригласила меня сыграть в ее спектакле Окаемова. Это был первый опыт участия моего в самодеятельности, который, в дальнейшем, будет продолжен. А на сей раз он превзошел все ожидания.

   Спектакль имел большой успех, на котором присутствовало высокое руководство завода. Очень трогательно благодарили меня участники спектакля, мои милые партнеры. Я был счастлив, а Марочка - вдвойне.
Так Марочка хорошо утвердилась в своей профессии. Одно было неудобство, что приходилось ездить за город. Но иногда она оставалась там ночевать у Сорокиных, с которыми очень и очень подружилась. У меня тоже были свои питомцы в самодеятельности, где поначалу я работал, чтобы увеличить наш бюджет, а потом ощутил в этом дополнительную творческую радость. В результате эта параллельная с театром работа станет очень существенна в моей жизни.