Не героическая быль. Часть 6. Даста

На рассвете узайат достиг предгорий. Места тут были укромные, скалы ещё не везде прорвали землю, не взметнули к небу свои каменные гребни, но и никакому фермеру уже и в голову не пришло бы поселиться в этих распадках. Если кого и приходилось опасаться, так это охотников да рудокопов. Но охотиться нынче не сезон, а рудокопы тихо не ходят.

Самое сложное было - не замеченными миновать каменоломню. Потому как заметят если, значит не удался тайный поход. Каменоломня, это ж не ферма какая, попрячутся работники в свои норы, попробуй, повыковыривай их оттуда... А выживет хоть один - и амба, не пройдёт и седмицы, как узнают все, кому этого захочется, и кто приходил, и каким числом, и куда отправился далее. А до родных степей далеко. При огласке – не вернуться домой. Потому и послал Бргох своего лучшего воина в отряде поберечь тайну.

Даста в таких делах толк знал. Попался бы ему в поле какой ротозей, так и пропал бы. Ни следов, ни тела не нашли бы. Но нынче ротозеям повезло – то ли праздник, то ли ещё какое дело, но никто по полям не шлялся, и никто не дал Дасте показать себя. Да и к лучшему. Даста давно уже не в том возрасте был, когда хочется по любому поводу хвастаться своей силой или умениями. Зато орки миновали каменоломню тихо, и без лишних неприятностей. Чего ещё и желать оставалось?

Узайат Бргох’а уже разбивал дневной лагерь, когда Даста словно тень возник из утреннего тумана. Отпустив двух джеддов обустраиваться, Даста подъехал к своему выгатару.
- Тихо прошли. Следов нет, в поле было пусто. Кто был оставлен охранять южный склон?
- Арчш и Харалин-долговязый, - спокойно ответил Бргох. Он был достаточно опытен и не впадал в бешенство, если его подчинённые, пусть даже агадары, вместо того, чтобы отвечать, вдруг сами задавали вопросы. Тем более - сейчас. Ясно же, что Даста миновал охрану так, что его не заметили. А значит, нынче же утром этим двоим незадачливым оркам всыпят плетей. Любви к Дасте это не добавит, но вот дисциплину поднимет. Если уж послали тебя в разъезд, так будь добр оберегать товарищей, чтобы никакой зверь незамеченным не пробрался, ни тот, что на четырех ногах ходит, ни тем паче двуногий.

Даста молча кивнул и повернулся к Сайбу, третьему джедду, с которым он следил за каменоломней:
- Скажи, чтоб им смену отправили, а вернутся – сюда.

Джедд, как положено простому камхыру не проронивший ни слова во время этого разговора, рысью ушел в лагерь.

Бргох кивнул на палатку, уже разбитую для него в небольшой выемке в тени густого орешника:
- День должен быть тихим. Отдохни у меня.

Даста не ответил. Зачем? Отказываться глупо, а Бргох знает что Даста не глуп. Благодарить же – демонстрировать, что ты ниже. Бргох не кичлив, он это знает и так, ему такая демонстрация не нужна, а Даста достаточно высоко себя ценит, чтобы принижать себя такой демонстрацией. Даста и Бргох уже второй год воевали бок о бок и достаточно хорошо знали друг друга. Им не требовалось произносить лишние слова.


Даста едва успел расседлать коней, своего и Бргох’а, когда подъехали незадачливые сторожа в сопровождении Сайба.

Бргох с мягкой укоризной смотрел на виновных и молчал. Кто прочий мог бы подумать, что ему ничего не грозит, вон как спокойно, даже с лаской, смотрит командир. Но все, кто знал Бргох’а поближе, понимали – именно этот взгляд и таит самое суровое наказание.

Выгатар указал на Дасту.
- Он прошел южным склоном. Почему я не был предупреждён о его приходе?

Иной хитрец мог бы, обманутый взглядом, начать оправдываться, мол, мы видели, да себя не показали – не чужой ведь шёл. Да только такими словами наверняка только усугубили наказание. Орки молчали, понурившись. Наконец Харалин, потоптавшись, сказал:
- Не уследили. Шиг попутал... Да и то - Даста ж... Его укараулить не под силу было.
- А если б это чужой был кто?
- Ну... – протянул Харалин и замолчал. Бргох молчал. Зато подал голос Даста.
- Устали?

Орки с готовность закивали, подтверждая, да, мол, устали.
- Тогда не помешает вас взбодрить. Знамо дело - коль голова не справилась, так жопе отвечать. Три каждому. Скажете своему га-гдыху. Идите.

Орки синхронно кивнули и на рысях двинулись в лагерь, пытаясь скрыть свою радость. По три плети на брата, это считай что повезло! Этот йорги Даста нынче размяк что-то, дома он бы куда сильнее попортил орочью шкуру!

Сайб остался. Ему не нужно было следить как будет исполнено приказание. Ни одному орку, служившему под началом Бргох’а и в голову не пришло бы обмануть своего выгатара. И пороть не Сайбу. В сулании га-гдых сам назначит, кому наказывать виноватых.

Когда орки скрылись, Даста кивнул на коней, своего и выгатарова:
- Как остынут, попоны сюда, а коней со всеми поставь на днёвку.

Сайб спешился и принял повод у Дасты.


Позже, отобедав впервые за много дней горячего, Бргох, лежа в тени, сказал:
- Не любят тебя.

Даста не сразу ответил.
- Меня не нужно любить. Пусть тебя любят.
- Как так выходит, что тебя не любят, многие тебя боятся – но тебе верят все?
- Наверно, нет поводов мне не верить.

Бргох долго молчал.
- Странно. Меня всегда удивляло, почему Арба Гет тебе поверил, хотя видел первый раз.

Даста усмехнулся. Да, глупо тогда получилось. Сейчас он не стал бы убивать охрану о-хана. Но сейчас ему не так плохо, он может позволить себе быть мягким и добрым. А два года тому назад... А два года тому назад он помнил только одно – обещание аш-згайи, внука Гета Вороного. «Ты велик и великодушен. И нет награды, которая была бы достойна тебя. Но клянусь своей честью и честью своего сына, если судьба твоя сложится не так, как тебе хотелось бы, то чтобы с тобой не случилось, какие бы враги и невзгоды не стояли у тебя за плечами – знай, клан Гет примет тебя как собственного отца. И ты займёшь то место в клане, которое сочтёшь необходимым». Давно это было, Арба Гет тогда ещё совсем юн был. Но пришло время, и Даста вспомнил эту клятву и пришел, да что там пришел, уж себе-то можно не врать, - прибежал, преследуемый, под защиту Гетов. Тогда и узнал, что давно уже нет ни Гета Вороного, ни его внука. О-хан Гетов теперь тот юнец, который был свидетелем клятвы и тоже поручился своей честью. Но можно ли верить сыну, коль уже нет его отца?

Всего два раза в жизни овладевало Дастой отчаянье, и именно тогда это и случилось во второй раз. Потому и сорвался он, когда был грубо остановлен стражей о;хана. Неплохие были стражи для мирного времени да для спокойных лет. Были ли они виноваты? Вряд ли. Но что уж теперь. Теперь их не вернуть.

Даста тогда прошел сквозь стражу. У о-хана был совет. Когда Даста откинул полог и предстал перед молодым о-ханом, никто не удивился. Когда Даста, зная, что ему говорить первому, опустился на колено, склонил голову и предложил о-хану свои жизнь, честь и достоинство, тогда тоже никто ещё не удивился. Только Бргох, самый молодой выгатар, которого случалось видеть Дасте, сказал: «- Много ли стоят твои честь и достоинство, если ты пришёл просить сам за себя, без поручителя и без рекомендателя?». Даста тогда распахнул халат, показывая что он безоружен, и ответил: «Поручителем у меня я сам, стоящий тут, перед высоким советом, живой и безоружный. А рекомендации мои ждут вашего внимания перед входом. Сходите, посмотрите». Сказал и прямо посмотрел в глаза о-хана.

«- Сходите за его рекомендациями», - Арба-хан шевельнул ладонью, отпуская совет, но, видя что поднялся только один из двух агадаров, добавил: «- Идите все». Совет поднялся уже весь, кроме второго агадара. И третий раз сказал о-хан: «- Агадары тоже. Я позову, когда вы мне понадобитесь».

О-хан остался наедине с Дастой.
- Я помню клятву, Даста. Слово моего отца – в моей крови. Можешь говорить.

Даста понимал, что сейчас он может попросить всё, что угодно. Но он слишком долгую жизнь прожил и не раз видел, как укорачиваются дни иных под тяжестью даже самой наисправедливейшей и заслуженной награды, если она оказывалась слишком велика в чужих глазах.
- Я – воин. В тот день, заслужив награду, я своим поступком сам же и выбрал награду. Агадар. Твой агадар.
- Твоё желание закон для меня. Но не станешь ли ленивым и жирным подле меня, ведь сейчас нет войн, и я не вожу ирг-сулании? Могу ли я предложить тебе большее?
- Мои уши открыты слову о-хана, - Даста ненадолго склонил голову и вновь взглянул в глаза Арбе. Иному такой взгляд стоил бы головы, но Даста хотел увидеть глаза правнука Гета Вороного, когда тот скажет своё слово. Глаза откроют тайный смысл, непроизносимый.
- Бргох. Молодой выгатар. Он умен и храбр. Но он молод и не достаточно опытен. Ему нужен агадар в глазах подчиненных, но и наставник в глазах моих. И Бргох не должен знать этой моей просьбы и этого моего внимания.

Даста снова склонил голову. Он увидел всё, что ему надо было и не стоит далее испытывать судьбу. Арба Гет предложил действительно достойную и великую службу. Вот только Даста до сих пор не мог понять – почему? Ведь эта служба опасна в первую очередь для самого Арбы...


Бргох, не дождавшись ответа Дасты, приподнялся на локте и взглянул на своего агадара. Тот не спал и, почувствовав взгляд, ответил:
- Наверно потому, что он меня видел не первый раз.
- Никто не знает откуда ты пришёл. И никто не помнит, чтобы ты был рядом с о;ханом. Это древняя тайна?
- Нет, просто это уже прошлое, не стоит вспоминать
- Жаль, мне было бы интересно. Но я не стану настаивать, можешь не рассказывать.


Даста улыбнулся. Умён Бргох. Ему приятно служить. Вот сейчас – он не стал настаивать, вытягивая слова, но разрешил не отвечать. Как приказ самому себе отдал, не любопытствовать зря.

А история та и впрямь примечательная... Рассказать?..
- Старая история. Арба тогда ещё дитё был, копья поднять не мог. Вместе со своим отцом они встретили Древесного Шрота...
- Что? Древесного Шрота? Я думал – это небылицы, сказки у костра. Хотя и рассказывали такое про отца нашего о-хана. Он тогда рюгер абар-сугызов потерял, а сам с сыном чудом спасся, и то благодаря берсерку, вынесшему его из леса...
- Не совсем так было. Только полная гелота была, и ещё фрек бо-арба. Все полегли.
- Значит, это был ты?
- Стоит ли вспоминать?

Бргох уж на что закалённый в боях воин был, а и его любопытство пробрало. Какое-то время он крепился, но всё-таки спросил:
- А Древесный Шрот, он какой?
- Страшный. С виду старик, коряв как древние деревья, которые он так любит. Но быстр, силен, как гарда лютов, а уж магией владеет – маррэ обзавидуется.

Продолжать Даста не стал.
- Ладно, разговорились мы что-то как молодые гхи. Надо выспаться.

И повернулся на бок.

Бргох ещё некоторое время ворочался, вспоминая старые истории о Древесном Шроте, но вскоре пересилил себя и заснул. Скоро вечер, надо хорошо отдохнуть. Путь по горам ночью – это не днём по степи.

Ву по обыкновению последних дней держался в отдалении от остальных орков. Всё ему претило, хотелось остаться одному. Душа была не на месте и рвалась то ли в бой, то ли наоборот – уйти на дальние выгоны и оставить ремесло воина… Вот и в этот раз, Ву поднялся по склону и устроился в сторонке, под нависающей скалой, дававшей чудесную прохладу уставшему телу. И так уж получилось, что оказался он недалеко от выгатара, невидимый никому, а камень, нависающий над склоном, не дал пропасть рассказу Дасты.

Ву лежал и слушал...