Inside Out

Beyond The Pale, part 1: "Inside Out"

Fading hours of pleasure and pain
Trust me now, it wasn't in vain
In this life some things will remain
From fading hours

Why didn't you answer?
You looked through me, it seems
It's all changed but I can't swear
The whole thing's so unreal

Rage, “Fading hours”

Николай
Осколками хрустели под ногами заиндевевшие листья, словно напоминание о безвозвратно ушедшем лете. Николай шел по узенькой улочке родного городка, погруженный в пучину своих мыслей. Его мир рушился у него на глазах, и он ничего не мог с этим поделать. Николай был из тех людей, которыми движет вера -  вера в свое предназначение, вера в бога, вера в себя. Он не верил больше ни в бога, ни в себя, но ему не давала покоя мысль, что у него нет предназначения. Оно должно было быть, иначе его жизнь становилась пустой и бессмысленной. Жажда великих свершений, желание выразить себя как нечто незыблемое в этом изменчивом мире – вот его цель. И он ее добьется, чего бы это ему не стоило.

Гемма
Вторая свеча догорела, оставив лужицу расплавленного парафина. Гемма не знала точно, сколько она просидела вот так, в темной комнате, глядя на пламя свечи. Гемма пыталась понять, как ей жить дальше. Сегодня ее предали. Ее просто использовали в темную, в своей грязной игре. Гемма снова зажгла свечу, и блики заиграли на мокром от слез лице. Ей нужно становиться сильнее. Сегодня предали ее любовь – она отплатит ненавистью и забвением. Гемма была романтиком, наверное, одним из последних. Она, глупая, поверила, что у человека где-то есть вторая половинка, и что она, наконец, ее нашла. А потом была холодная сталь, которая овладела ее сердцем. Потом были бессонные ночи, и медленно заполняющее грудную клетку равнодушие. И была дверь, захлопнувшаяся в ее душе навсегда.

Себастьян
Это было давно… Звезды говорили с ним, камни своими песнями сопровождали его, ветер указывал правильный путь. Мир вокруг был живым, он был прекрасен. В мире жило волшебство, много волшебства. Можно было позвать Свет, и он отзывался, можно было позвать Тьму, и она откликалась. Все, что было нужно для танца с вечностью и звучания высших сфер – это искренне желание чистого сердца.
Но потом чуда не стало. Его земля, которая сама по себе являла чудо, была поглощена ненасытным пламенем и глубиной океана. Вместе с его домом были разрушены мосты, по которым приходило в мир волшебство, и силы не говорили больше с людьми.
Его бросило в мир человека, в такой мир, каким его знаем мы, но ранее не ведал он. Этот мир напоил его собой сполна, можно сказать, что в этом мире он за малым не захлебнулся. В новом мире, где не было чудес, где были лишь пустота и холодные, немые камни, он родился снова, он искал выход, искал бессмертия, искал свободы. И этот мир он возненавидел.
Изуродованная земля, уродливые лица, уродливые сердца.
Холодные, каменные.
Неживые, мертвее мертвой плоти.
Он не воспринимал Землю такой, слишком хорошо сохранилась в нем память об ее навсегда утерянном лике. Но еще теплилась надежда, что еще не все потеряно.
Что есть шанс на чудо.
Он всегда был расположен к крайностям. Для него существовал вариант одухотворение мира, или же его уничтожение.
За долгие века своей жизни им было предпринято несколько попыток одухотворения мира. Они были успешными, но в среде весьма ограниченного круга людей, и на весьма ограниченный период времени. Потом все его усилия, словно вода, смывало время. Мир становился ничтожнее и мелочнее, в нем оставалось все меньше места на волшебство и чудо. И он принял нелегкое для себя решение – прекратить существование мира людей, и тем самым окончательно разорвать свою связь с ним. Это было тяжелое решение, и не только потому, что в человеческом мире проходило его становление, но еще и потому, что в этом мире была потеряна много веков назад та, которую он любил. Те, кто знал его, вряд ли поверил бы, что он способен на любовь. А те, кто мог бы в это поверить, явно не знали его.
Когда стрелки часов пересекли границу тысячелетия, он принял решение.

Николай
Он приехал в город, который всегда в его сознании ассоциировался со смертью, мраком, ночью. И он знал, что именно в этом городе он найдет тех, кто поможет ему воплотить в жизнь его идеи – бросить мир к ногам Дьявола. Да, Николай больше не верил в бога, теперь он искал Дьявола. Вскоре он нашел соратников, с которыми он создал свою традицию, которой ранее не было.

Гемма
- Уходи, прошу тебя. – сказала она тихо, смахивая предательскую слезинку со своей щеки.
- Ты понимаешь, что то, что ты увидела, может оказаться ложью? – спросил Винсент, - ты слишком остро и прямо все воспринимаешь.
- Я знаю, что я видела, Винсент. И не надо мне говорить, что мне это показалось. Уходи. Мне жаль, что так вышло, но нам с вами со всеми больше не по пути. Прощай, Винсент.


Себастьян
Себастьян смотрел на тлеющие в камине угольки. Он не мог найти ответа на самый главный вопрос: «Почему?». Неужели он ошибся? Неужели она – не она? Но он был уверен в том, что ошибки не было. Это была она, его Гемма. Но она больше не слышала его, не звала, и, что было неприятнее всего в этой ситуации, она его больше не ждала. Тоненькая нить, которая незримо связывала их, оборвалась слишком уж внезапно.

Гемма
Гемма смотрела на своего собеседника и не могла понять своих чувств. С одной стороны, в его словах о предназначении и пути был смысл, но с другой – все это было как-то однобоко. Николай говорил, что есть люди, в которых произрастает семя Дьявола. И это определяет жизнь такого человека, его ценности и цели. Гемма поняла, что идеи и цели, которые утверждал Николай – это то, что ей нужно на данный момент. Это послужит той волшебной субстанцией, которая поможет ей заполнить пустоту, что царила в ее душе.

Николай
 - Никогда не предавайте Дьявола, - сказал он этой глупой девчонке.
- Я не предам, - глухо отозвалась она. Что ею движет? Почему она пришла к нему, зачем ей этот путь? Николай знал, что ее не должно быть там, где его святыня, там, где светит его черное солнце, там, где он сам вершитель судеб и вероятностей. Ее судьбу сложно предопределить, ведь у нее нет судьбы. С такими людьми Николай сталкивался крайне редко, и в те моменты, когда они появлялись в его жизни, он старался не подпускать их к себе близко.

Винсент
Он стоял за спиной Геммы и смотрел на Николая. В очередной раз он удивлялся человеческой слепоте и глупости. В одном он был согласен с Геммой – этот человек со своими идеями сможет заполнить пустоту в Геммином разбитом ею же самой сердце. Сила человека в вере. Гемма поверила в предательство, и тем самым захлопнула дверь в своей душе. Это была трагедия, Винсент это понимал. После таких падений люди редко поднимаются. Не дожидаясь окончания беседы людей, Винсент отправился к Себастьяну.

Себастьян
- Она пытается найти свой путь, - сказал Себастьян. – Что ж, ее можно понять. Только от судьбы не убежишь.
- Себастьян, мы же оба понимаем, что это – самоубийство! – всплеснул руками Винсент, - Она не ведает, что творит! 
- Ну, не стоит так драматизировать. – Себастьян грустно усмехнулся, - Я не думаю, что Лорд даст ей погибнуть, только если она сама не сделает все для своей гибели. Но Он не станет препятствовать ее забвению, вот в чем сложность. Это ее выбор, и нам стоит его уважать.
От взгляда Винсента не укрылось, как хрустальный бокал лопнул в руках Себастьяна, и как осколки, не успев потерять былого единства, были небрежно брошены в огонь камина.


Стрига
 - Влад, – прошептала Стрига, глядя в спину мужчине, торопливо скрывшемуся за изгибом подземного перехода. Стряхнув оцепенение, она поспешила за ним, но он словно растворился в толпе, обтекавшей ее ленивым ручьем.

Влад
Ему тяжело далось новое воплощение. Город давил своей каменностью, давил своей суетой. Владу было тяжело здесь, но у него была цель. И цель была здесь, в этом душном городе, в этом душном мире. Она, словно стебелек диковинного цветка, пробивалась сквозь бетонные плиты. А ведь ей, должно быть, гораздо тяжелее, чем ему. Ему следует торопиться, но есть правила, которые он не в силах пока изменить.

Дэмиан
Ветви древа судьбы переплетаются порой так странно. Он не был удивлен предательством, скорее, это был еще один кирпичик в стене его убежденности. Значит, пришло время уходить, время сжигать мосты, связывающие его с этим блеклым отражением перекрестка миров. Будущего не знал даже он, но он мог хотя бы предполагать. И эти предположения не вдохновляли на попытки возрождения прошлого. Все делают свой выбор. Теперь пришел и его черед.

Влад
Он опоздал. Владу было тяжело это осознавать, но шанс, возможно, последний шанс, был упущен. Словно взрывной волной его выбросило из человеческого мира. Ворота с одной стороны не откроешь, и те, кто должны были не дать воротам закрыться на Земле, больше не держали их открытыми. Они просто отошли в сторону. Одностороннее желание ничего не стоит, оно не открывает дверей.

Гемма
«Он восхищен ее чистым светом», - пронеслись в голове воспоминания. Чистым светом… Гемма никогда не могла бы стать чистым светом, она понимала это. «Он восхищен ее чистым светом», - эта фраза была ключевая почти во всех ее кошмарах. Под звук этих слов она просыпалась на мокрой от слез подушке. Чистый свет, чистый яд. Пришло время забыть.