КЕЛЯ 3 глава. Белая мышь

(Внимание! Повествование в повести ведётся от первого лица главного персонажа, но к автору не имеет никакого отношения. Все события в повести основаны на реальных фактах, взятых из жизни реального здравствующего и посей день человека, но имена и фамилии изменены.)

Белая мышь.

Странно, но после моего чудесного исцеления котом Кешей, - а   грёбанные эскулапы признали это, - Мама с   папой  охладели друг к другу.

В шесть лет «Я» стал общаться с бабушкой…

Кеша зашипел и вздыбил усы в сторону фоно.  Я приподнял голову.   На стульчике  возле инструмента,  сияет маленькая хрупкая девочка,  бабушка с детским лицом. 

«Я» не испугался, только взял на руки Кешу.

Она сказала, что очень скучала, беспокоилась, вот и пришла. Рассказала о том, что они очень счастливы с дедушкой на новом месте. Он тоже просился повидаться с  внуком, но вместе их не отпустили Стражи.

Удивлялась, моему росту, совсем не похож на ребёнка. 

Может это так спорт повлиял?  – Меня отдали в школу олимпийского резерва. Гимнастический класс…

Мои козлиные прыжки и кувырки  положительно воздействовали на физиологию.    Довольно скоро, я почувствовал силу рук и ног.  Мастер спорта была в восторге  от моих способностей. Единственное, что смущало тренера, был мой прогрессирующий рост.

Бабушка хихикнула и пропищала, словно девчонки во дворе, почему бы мне не послушать, знакомые мелодии?

Как же, подумал я про себя, что бы опять остолбенеть...  Но  кивнул головой. Тогда она попросила, что бы я бросил кота и подошёл.

А сама уже потихоньку затренькала, какую - то нудную сонату.
 
«Бриньканье» так подействовало на меня,  или  просьба избавиться от кота… Я наоборот двинулся к кровати. Бабушка  дотянулась до басов, и в этот момент послышались шаги в  прихожей.

Гостья ойкнула, сморщилась в улыбке, пока - пока внучёк,  нырнула в чёрное фортепиано. Кеша прыгнул в след,  я за ним. Открылась дверь, папа на пороге мама за спиной, картина Репина приплыли! 

На завтра всё, истолковалось неправильно. Ребёнок скучает по бабуле, у него талант к  музыке... Будем пробоваться в искусстве...  Назло моей бедной голове у мамы появилась  подруга, соседка Валентина Дмитриевна, преподаватель в музыкальной школе.

Жила она этажом выше, познакомилась с мамой на волне размолвки с папой. Иногда от обиды на мужиков закладывали по чёрному. Естественно, когда папа был в отлучке.

Деться из дому мне было некуда, но даже не смотря на это они отрывались по полной, словно две недотраханные сучки. 

 Начиналось всё чинно.   

Меня сажали за фоно. Сами начинали разминаться сливовочкой… Смеясь и болтая, баловались лёгкими закусочками. Благо папе все везли и несли. Пока я тренькал гаммы и пьески, они после поцелуйчиков, переходили к водочке.

Надирались до берёзовых ситцев… Валентина Дмитреевна одевала папин чёрно синий парадный  китель и фуражку. Хватала маму и начинала кружить. Обращалась она с ней, как с самой последней шлюхой.

Могу только предположить, чем они занимались в комнате родителей…

Потом они уединялись, а ко мне приходила бабушка. Появлялась она в самый неподходящий момент. Сон уже  топил меня в подушке,  раз  и два - бабуля сидит на краю кровати. Однажды, засмеявшись  пипеточным смехом поинтересовалась, люблю ли я маман.

Надеюсь вы понимаете, что я ответил? Тогда готовься её спасать, пропищала мелкая бабушка и исчезла.

Голова  трещала, как футбольный мяч на чемпионате мира. Мама и тётя Валя распоясывались всё больше, дойдя до голых игр в прятки.

Родительница измеряла стол грудью, а мажёрная Гаммовержица, опрокидывая стакан в мухомороподобное лицо, вдруг замерла и уставилась на фортепиано.

Я со страхом  посмотрел  на стул, но ничего не увидел. Странное состояние подскочившего жара или температуры взвинтило меня. 
Валентина Дмитреевна  улыбнувшись, жутко скривив большой рот спросила – Чего тебе девочка?

Я ещё раз осмотрел комнату,  поразительно никого...

Мама, подумав, что «Валентин» обращается к ней, разразилась тирадой, что ей ничего не надо кроме её луПви.

Валя мгновенно протрезвев рванула домой… ушла… Завяли апельсины!  Маман отправилась в ванную. 

Через час внезапно приехал отец. 

Вопила зимняя суббота! Народ от мороза «гудел» на все сорок градусов, папа тоже был слегка навеселе. Несколько раз он предложил супруге выйти из ванной принять по рюмашке. Супружница плескалась, как  акула Карибского бассейна, и только фыркнула.

Отец   усадил меня за стол, похвалил за успехи в музыке и спорте. 

Вдруг увидел в углу комнаты мышь!  Взяв в руки Кешу, он направил её голову в сторону грызуна возле фортепьяно. Кеша, которого отец не закопал, а просто выпустил в парк , с благодарностью за подаренную жизнь сверкнул глазами. Через секунду белый зверёк, лишился привлекательной внешности.

Кот держал трофей в зубах,  мама в китайском халате вынырнула в гостиную. Здесь мы и прозрели о великой жизни белого грызуна. Оказалось это мышка Валентины Дмитриевны!

Отец поинтересовался, каким образом вредное животное оказалось в его доме? На этот вопрос,  мама ответила звонком  собутыльнице.

Музыкантша прискакала безумной лошадью Пржевальского.  Закатила скандал  сравнимый  с Цусимским сражением.

Главного врага пообещала умертвить,"будем кормить мясом с иглами".

Такие  оперные сучьи куплеты,  Валюха могла  себе позволить, лишь только потому, что её муж был Вторым Секретарём райкома Партии. Отец знал об этом.  Будучи человеком не скандальным, попытался погасить конфликт, но тут появился Сам Секретарь. Мешок с говном и навозом, в  голубом махровом халате.

Поведав о руководящей роли партии, о моральном разложении отдельно взятых граждан и сотрудников милиции,   предложил завтра же, лично отцу умертвить кота, как классового врага личной мыши В т о р о г о Секретаря.

Добавив, что то о честной мести, скрепя своей громадной жопой,  вместе с полупьяной «музой» удалился.

Рухнул потолок, стены и мой мир… Разговор папы с мамой был похож на ядерный взрыв.

Он сжигал своим  светом гиены,  моё  поклонения и восторг - "Папамамы".  Разрывая их единый образ, грязной колонной увенчанной мерзкой, серой медузой крика!

Грибоподобный взрыв не давал  им  шансов, даже на небесах объединить свои сердца.

Я подошёл к фоно, за ним уже сидела бабушка. Бесстрашно примостившись рядом, мы заиграли с ней  Шопена  - «Вальс в до минор».

 Во рту появилась соль... Бабушка закрыла крышку, и своим прежним голосом прошептала, спи, спи тебе нужна подушка.

Крики утихли, я вышел в прихожую. В ванной шумела вода, на полу валялся мамин халат…
Казалось  Китайская сказочная страна. - Вместе с птицами и деревьями она решила поселиться у нас в квартире.
 Перешагнув через Великую  Китайскую стену, я увидел ключи от тети Валенной квартиры. Подруги общались домами...

Вышел  в подъезд.

Медленно поднялся на второй этаж. Помпезная дверь, обшитая дубовыми  рейками,  холёными  изгибами насмехалась над  ДВПэшным типовым арголитом.

 Рядом с дверью стояла бабушка…  Легко повернул ключ,  вместе с бабушкой  потянули  холёную ручку, жирной от лака  «сим - симы».

Впервые в жизни, «Я» вошёл в чужую квартиру.  Меня здесь не ждали и не любили, тем более не звали, но  это уже не имело значения.  Ноги мои пружинили, словно готовились к прыжку через бревно, руки вспотели,  тревожно ожидая момент, когда смогут вцепиться в перекладину турника. Пройдя через просторную прихожую, мимо нагромождения мебели и  бесполезных  предметов быта,  шагнул в комнату.

Она, лежала оголив ливероподобное тело.  Секретарь храпел интернационал. На полу валялись красивые подушки, подушечки и подушенции разных размеров.
 
Подняв  среднею подушку, вышитую крестиками в русском стиле, приблизился к лежанке титанов. 

Блондинка Валентина Дмитриевна, запрокинув голову  к небесам, не хуже мужа высвистывала кантату о космодроме.  Узрев  чудовищное зрелище - засмеялся.
Храпуны только усилили свою сольную партию, не желая впускать чужака в  спетый дуэт.

Схватив «музылищу» за белые  патлы, вдохнул  мерзкий смог перегара. Это не остановило моей правой руки... В мгновения ока  половина пуховой подушки,  оказалась во рту  вульгарной музы Секретаря.

Я отошёл к стене. Ливерная колбаса завращалась змеёй и рухнула на пол.

Ей не повезло, ударилась затылком о паркет. Следом увлекаемый супругой, рухнул Второй "вождь" района. Оказавшись на агонизирующей,  возвышенной сладострастнице он окончательно лишил её шансов на жизнь.   

Утром меня разбудил папа, сухо, но с какой - то слезинкой  в голосе  предложил умыться и одеться.

Двор кишел  машинами и серьёзными людьми в галстуках, в смешных шляпах на головах.

Из подъезда,  вперёд ногами вынесли тело покрытое белой простынёй.  Носилки спружинили,   из - под простыни вывалилась бледная рука,   кулак сжимал прядь седых  волос.

Мама, стояла возле чёрной машины с синей полосой. В салоне Волги, сгорбившись сидел в наручниках поседевший за ночь, бывший секретарь, по моему - Второй.
 
ПРОДОЛЖЕНИЕ http://proza.ru/2011/08/09/270