С сервелатом и конфетами. Часть 1

Маргарита Дмитриевна работала руководителем отделения Пенсионного фонда большого промышленного района одного из городов Сибири. Работа была не из легких, но на вопрос, какая у неё работа, она, смеясь, неизменно отвечала: ненавистно-любимая.

Работу свою она действительно любила, невзирая на трудности. Любила потому, что понимала серьезность поставленных перед ней задач: в районе было около 30 тысяч пенсионеров, которым она обязана была обеспечить ежемесячное получение честно заработанной ими пенсии. А сделать это было не просто. Собранных средств не хватало, потому что многие нерадивые руководители предприятий уклонялись от уплаты взносов, необходимых для выплаты пенсий. Не платили годами, суммы задолженности исчислялись миллионами.

Злостных неплательщиков Маргарита Дмитриевна еженедельно вызывала на всевозможные комиссии – районные, городские, краевые, на них оформлялись материалы в суд для принудительного взимания долгов или банкротства предприятий. Регулярно приходилось привлекать судебных исполнителей для «выбивания» из должников хоть каких-то денег.

Маргарита Дмитриевна и женщины в её коллективе крутились, как белки в колесе, стараясь изыскать для пенсионеров лишний миллион рублей. Сама Маргарита Дмитриевна постоянно выезжала на предприятия, приглашала к себе в кабинет руководителей-должников, с кем-то ссорилась, кого-то просила, кого-то призывала к совести, стыдила, кому-то грозила тотальными проверками, но план по сбору взносов в районе, хоть и с большим трудом, всё же выполнялся.

Коллектив Пенсионного фонда был дружным, и план сбора взносов волновал каждого. Особенная атмосфера царила в коллективе в конце месяца, когда в воздухе витал один вопрос: «Сколько?» Каждое новое платежное поручение из банка встречалось «на ура», суммы немедленно плюсовались, итоговые цифры быстро передавалась из кабинета в кабинет. И если сотрудники видели, что план находится под угрозой срыва, тут же летели звонки проверенным временем бухгалтерам, и из кабинетов то и дело разносилось: «Ну, Мария Ивановна, миленькая, ну, пожалуйста, перечислите хоть немного в счёт следующего месяца. Мы горим, выручайте». И многие выручали, понимая, что стариков надо кормить. Но всё это стоило огромных нервов.

Когда наступил период повальных задержек по выплате пенсий, в каждом почтовом отделении города повесили объявления «По вопросам задержек с выплатой пенсий обращаться по телефонам ...». Ниже висел перечень телефонов руководителей ПФ, в том числе и телефон Маргариты Дмитриевны. Вот тогда у неё и началась «весёлая» жизнь.

Она ещё не успевала утром дойти до своего кабинета, как слышала, что телефон истошно надрывается. Не сняв пальто, она поднимала трубку и выслушивала возмущенные голоса рассерженных пенсионеров. Редко кто говорил спокойно, но в основном люди кричали, оскорбляли. Но среди этого многоголосья ей особенно запомнился один старичок. Он не кричал, не возмущался, он просто сказал ей: «Дочка, я сегодня в доме все крошки подъел. Больше есть нечего». У Маргариты Дмитриевны тогда мороз пошёл по коже. Дожили, как говорится, до ручки. Старики погибают от голода. Она спросила старика: «Вы один живете?». «Один, – ответил он, – все умерли».

Она записала адрес пенсионера, пообещав помочь. Положив трубку, сразу же набрала номер заведующей отделом социальной защиты, попросила срочно оказать старику помощь продуктовым пакетом, сделав пометку в рабочем журнале «проверить». Затем она набрала номер приёмной главы администрации района.

Когда секретарь приемной соединила Маргариту Дмитриевну с Анатолием Павловичем, она попросила принять её. На вопрос главы: «По какому вопросу?», она ответила: «Не по личному». Ей было назначено время на 17 часов вечера. «Спасибо», – сказала она и положила трубку. А про себя отметила: «Да, крепко же Вы, Анатолий Павлович, меня не любите, если даже приём назначили после рабочего времени. Ну, да ладно, я не гордая, приду и в 17 часов, дело не в этом. Главное, чтобы результат был».

С главой администрации района, Анатолием Павловичем, Маргарита Дмитриевна была знакома уже более десяти лет: ранее они работали под одной крышей – в администрации района. Маргарита Дмитриевна тогда заведовала приемной по жалобам, а Анатолий Павлович (в то время Толик) после института начинал работать в отделе коммунального хозяйства инспектором. Между ними постоянно возникали стычки, потому что к рассмотрению жалоб граждан они подходили с разных позиций: одному нужно было «списать» жалобу, а другой – качественно выполнить её.

Маргарита Дмитриевна была принципиальным работником, и за недобросовестное выполнение своих служебных обязанностей многим от неё доставалось. Она всегда понимала, что если уж человек обратился с жалобой в администрацию района, или как старики говорили – «в советскую власть»», значит, неоднократные обращения «в низах» не принесли результатов. Проверяя качество исполнения обращений граждан, она лично выезжала к заявителям: поднималась на крышу, проверяя, устранена ли течь кровли, спускалась в подвалы, где текли трубы. И очень часто «выполненное» на бумаге не соответствовало действительности.

Возвратившись из таких поездок, Маргарита Дмитриевна на глазах исполнителя перечеркивала уже подписанную главой администрации очередную отписку и молча возвращала автору его «произведение». Молодому инспектору Толику, ныне ставшему главой администрации района, такие отписки возвращались слишком часто.

Сейчас, через столько лет, их пути вновь пересеклись, и Анатолий Павлович понял, что с годами Маргарита Дмитриевна осталась тем же принципиальным работником. Работая теперь в Пенсионном фонде и не получая отчислений по страховым взносам от бюджетных организаций, она перекрывала своими распоряжениями все их расчётные счета, чем парализовывала работу района. Несколько раз Анатолий Павлович обращался к Маргарите Дмитриевне с просьбой разблокировать счета, но в ответ слышал неизменное: «Перечислите деньги для стариков – открою счета. Старики гибнут». Каждый тянул одеяло на себя. Прийти к компромиссному решению им никогда не удавалось. А своей властью главы администрации Анатолий Павлович воздействовать на Маргариту Дмитриевну не мог: она была ему не подотчётна. Так они и сосуществовали на одной территории, не находя общего языка друг с другом. И вот сегодня им предстояла очередная встреча.

Когда в стране начался период повальных задержек выплат пенсий, Маргарита Дмитриевна стала думать о создании при отделении Пенсионного фонда магазина для пенсионеров, чтобы они имели возможность приобретать продукты в счет «замороженных» пенсий. Дело в том, что многие предприятия-должники, не имея денег для отчисления в Пенсионный фонд, имели продукты питания: кто-то производил их сам, а кто-то менял бартером на выпускаемую предприятием продукцию. И эти руководители, не имеющие средств на уплату взносов в ПФ, предлагали ей брать вместо денег сахар, молоко, масло, колбасные, макаронные изделия и многие другие продукты. Маргарита Дмитриевна видела в этом выход из создавшейся ситуации. Она понимала, что, отпуская пенсионерам продукты в счёт не выданных пенсий, у предприятий сократятся задолженности, а у ПФ сократятся долги перед стариками. И, самое главное, старики будут сыты. И что не придется ей больше слышать: «Дочка, я сегодня все крошки подъел...»

Маргарита Дмитриевна уже мысленно представляла стариков, идущих из магазина с полными авоськами продуктов. Но решить этот вопрос на уровне краевого Отделения ПФ не представлялось возможным, а Центральный Пенсионный фонд молчал. И вот вчера ситуация изменилась: наконец-то из Москвы пришло долгожданная директива, позволяющая решать проблему обеспечения пенсионеров продуктами питания за счёт строительства магазинов при отделениях ПФ. Это была победа. Это был сдвиг с мёртвой точки. Но в документе было указано, что «вопрос строительства магазинов необходимо согласовать с главами администраций районов». Вот по данному вопросу ей и необходимо было встретиться сегодня с Анатолием Павловичем.

Вчера, сразу же после получения долгожданного разрешения из Москвы, она спустилась к директору института, в котором их отделение ПФ арендовало помещение, и попросила выделить ей в здании института дополнительные площади для строительства магазина. Директор института направил её к своему заместителю, который растерянно сказал:

– Маргарита Дмитриевна, дорогая, где Вы раньше были? Я только вчера отдал помещение с отдельным входом на первом этаже какой-то фирме.
Она спросила:
– Договор уже подписан?
- Нет...
– Так отказывайте.
– Да Вы что? Это же не солидно. Они посмотрели помещение, их всё устраивает. Я не могу...
– Отказывайте, Анатолий Михайлович. И чем скорее, тем лучше. Договор ведь еще не подписан. Пойдёмте смотреть. Это помещение займём мы. Мы у вас хорошие арендаторы, деньги платим исправно, проблем с нами у вас нет и в дальнейшем не будет. Я права?
– Да, конечно, - замялся заместитель директора.
– Ну что же, тогда идём смотреть наши новые площади?
И Анатолий Михайлович обречённо пошел за Маргаритой Дмитриевной показывать «новые площади».

Помещение, которое предстало перед взором Маргариты Дмитриевны, выглядело словно после бомбежки: всё было разбито, разрушено, пол практически отсутствовал, кругом сплошные ямы с останками бывших кульманов и столов. Но это убожество не смутило Маргариту Дмитриевну – ремонтов она не боялась.

Несколько лет назад, когда она впервые приехала в этот институт решать вопрос аренды площадей для своего отделение ПФ, ей показали такое же совершенно «убитое» помещение, от одного вида которого ей тогда стало плохо. Но другого варианта не было, и она приступила к превращению этого убожества в райский уголок. А уже через три месяца в здании института действительно появился этот самый райский уголок, своего рода оазис в пустыне. Все сотрудники института ходили сюда на экскурсию, недоумевая, как ей удалось создать такую красоту. Помещение было действительно самым красивым в институте. Одна только туалетная комната чего стоила. Но об этом нужно сказать особо.

Когда Маргарита Дмитриевна впервые осматривала те триста квадратных метров предложенной ей убогости, расположенной на третьем этаже, присутствующий при осмотре директор института обронил фразу:
– Ну, а в туалет вы будете ходить на второй этаж...
Маргарита Дмитриевна посмотрела на него, помолчала, потом твёрдо сказала:
– Нет, в туалет наш коллектив будет ходить у себя, на третьем этаже.
– Но у нас же на третьем этаже нет коммуникаций, канализацию вывести невозможно, - начал было возмущаться директор.
– Значит, будут коммуникации, - спокойно ответила Маргарита Дмитриевна.
– Каким же это образом они появятся, позвольте Вас спросить? – поинтересовался директор.
– Очень простым. Будем тянуть канализационные трубы, – опять спокойно ответила Маргарита Дмитриевна.
– Побойтесь Бога, Маргарита Дмитриевна, это технически невозможно. Зданию столько лет, – сопротивлялся директор.
– Значит, будем менять технические условия. Дорогой мой Василий Николаевич, из каждого безвыходного положения всегда есть выход. Вы поймите, наш коллектив чисто женский, к нам ежедневно будут приходить сотни посетителей. А ходить куда-то на второй этаж, стоять в очередь, чтобы попасть в ваш общий, кстати, очень маленький туалет, у нас просто не будет времени. Это, во-первых. А во-вторых – мне ваш туалет просто не нравится. Мы у себя сделаем более эстетичное помещение.
И она повторила, завершая разговор:
– В общем, туалет у нас будет свой!

Уговоры директора ни к чему не привели. Маргарита Дмитриевна упорно стояла на своем: "Строим собственный туалет. Чего бы это ни стоило. Или я ищу другое помещение".
И директор сдался. А вскоре уже пробивались стены, через расположенный по соседству медпункт института тянулись канализационные трубы, подводилась вода, устанавливалась сантехника. Для своих дорогих женщин Маргарита Дмитриевна даже привезла роскошное биде.



Продолжение: Часть 2.
http://proza.ru/2012/03/03/2164