Храм

Пропасть в тринадцать этажей под ногами Артёма, сидящего на подоконнике. Одно из типовых зданий, стоящий на вершине холма - тремя громоздкими серыми монолитами, тянущимися вверх до мрачного неба, затянутого свинцовыми тучами. Из окна четырнадцатого этажа, в ясную погоду был виден почти весь город. (В большей степени благодаря холму, чем возвышенности самого здания). Во всей округе, выше была только крыша - ныне запертая, после нескольких случаев прыжков самоубийц. У Артёма был от неё ключ, но Он предпочитал там не показываться в светлое время суток. Он ничего не делал, просто смотрел часами туда вниз, в пропасть бесполезной суеты городских будней. Суета сует в мясорубке каменных джунглей города, далёкого от социального благополучия - Он этого навидался достаточно. Каждый вечер асфальт окропляла кровь в результате весёлых прогулок пьяных кампаний дегенератов, которым было всё равно, кого толпой избивать. Чёртова провинция, город Нигде в Б-гом забытой области. Но в этот момент Артёму было плевать, Он сидел, свесив с обрыва ноги и курил...

Затяжка...

Покосившиеся убогие домишки за колючей проволокой, по краям неровной грязевой дороги, на которой ямы занимали большую часть пространства. Холодный ветер зимы 2006 года, которую Артём помнил - похожей на осень, необычным отсутствием снега, продлившимся почти до середины января. (разве что на новый год был чисто символический снегопад). Обычно, Он шёл один, ища какое-то убежище, место где сможет быть свободным от всех. Сбежать от "родного" дома и всех кого Он знал. Он не боялся, а испытывал усталость и тоску от этих мест и людей. Никакого просвета. Стройные ряды  лиц, вызывающих лишь отвращение. Дебилы кругом и везде. В тот день Его сопровождал Паша - довольно смышлённый малолетка, который бежал от пьяного отца, тероризировавшего всю семью. Во дворе Пашу били парни постарше, несмотря на то, что Артём Его защищал, как мог. Это был последний раз, когда Он видел этого мальчугана - спустя неделю Паша повеситься на шнуре, оставив записку - "Я не могу так больше жить!!!"
Картинка растворяется вместе с облаком дыма...

Затяжка...

Год 2004. Заброшенная стройка. Даша лежит на земле избитая. И плачет. Ей десять лет и Её только что изнасиловала группа парней, которые обдолбались какой-то дрянью. Хотя, плачем эти звуки - назвать было трудно. Скорее животный вой, сплошного стона, который то прекращался, то начинался вновь, ещё сильнее. Из под закрытого ладошками лица льётся кровь. Рядом валяются порванные детские трусики, на которых нарисован улыбающийся Микки Маус. Артём находится рядом. Его разбитое в кашу лицо - довольно сильно прижато подошвой ботинка в беттонный пол. Он не знает, что будет, но Ему уже не страшно. Он понимает, что не следовало пытаться заступиться. Их было больше и среди Них были ребята постарше. Глупо, очень глупо. Тот, с кем Он попал в эту кампанию, кого считал другом - бил Его вместе с остальными. Отвесил несколько дружеских ударов ногами в живот. Тимур-Кнут, главный в этой шайке возвращается с канистрой бензина. Впечатлившишь какой-то тупой телевизионной передачей, Он вдруг объявляет Себя сатанистом, свято веря - что Их единственное занятие это человеческие жертвоприношения - и поливают Дашу бензином. Артёма заставляют смотреть, чтобы "Он извлёк урок и больше не стоял на пути нормальных парней и со временем стал вместе с Ними так как у Него ещё не всё потеряно". Разумеется, полностью от тела Они избавиться не смогли. Изуродованные огнём останки оттащили в подвал, где оно впоследствии и было найдено. Никого из Них не судили - большую часть из-за малолетства, а Тимура из-за влиятельных родителей. Выходя на улицу, Артём потом регулярно видел эти лица изо дня в день и был едва ли не единственным, кто имел что-то против.
Картинка растворяется вместе с облаком дыма...

Затяжка...

Середина февраля 2010го года. Артём недавно переехал на новую квартиру, но перевезли ещё не все вещи. Эта часть города довольно далека от того места, где Он жил ранее - но слабо от неё отличается. Уже второй месяц Он прогуливал университет. Хотя "прогуливал" - слово слабо применимое к бездвижному лежанию дома. Может смена обстановки что-то изменит? Взяв плеер, Артём вышел из полупостой квартиры на прогулку. Он пробыл около часу на морозном воздухе и накатившая вдруг слабость, заставила Его повернуть назад. Сказывался неподвижный образ жизни. Но, к несчастью, Артём потерялся на новом месте и лишь примерно знал, куда идти. Заплутав, среди незнакомых улиц Он случайно набрёл на весьма странную церковь. По Её внешнему виду - трудно было определить конфессиональную принадлежность. Архитектура представлял из Себя весьма необычную мешанину из неоготики и византийского стиля. Высокие шпили башинок венчали чисто византийские церковные купола, только излишне вычурные, как и всё здание.
На двери или рядом не было никаких табличек, зато было много нищих. Они сидели кто на инвалидных колясках, кто на картонках и тянули к Нему свои несчастные изуродованные руки, нарастающим гулом голосов требуя - "Подать, Г-пода ради". Артём потянулся за кошельком и в большей степени ради того, чтобы отделаться - раздал всю мелочь. Он довольно сильно озяб и удивлялся, как эти люди могли долго находится на улице в бездвижном положении. Он поспешил спрятаться внутри церкви, но пока Он заходил, один из нищих стянул с Него шарп. Кто-то схватил за штаны, но Артём высвободил ногу и скрылся за дверью.
Воздух внутри был пропитан запахом свеч и различными благовониями - так сильно, что Артёму по началу даже было тяжело дышать. За прилавком со свечками стояла старушка, воплощавшая в Себе все тяготы старости. Ссохшаяся кожа и сгорбившаяся колесом спина, впавгие губы рта, практически лишённого зубов. Артём купил у Неё четыре свечи и прошёл вглубь цервки, удивляясь странной мазайке окон - она вся была какая-то слишком мрачная для церкви, сплошные тёмные тона красного, фиолетового и синих цветов. Старушка за спиной Артёма, крихтя, проковыляла к ведру со шваброй и принялась мыть пол. Она что-то шептала Своим скрипящим старческим голосом, но Артём не мог разобрать. Он осматривал интерьер здания и искал где бы поставить свечи, когда вгляд Его попал на удивительно странную икону, находящуюся в самом центре храма. На ней был изображён какой-то святой в чёрном одеянии, с мертвенно бледной кожей и серебрянной чашей в руках. Чаша была наполнена чем-то красным, подозрительно напоминавшим кровь, хотя скорее всего - являлась лишь красным церковным вином. Неспособный разобрать надписи на непонятном языке, Артём спросил проходяшего мимо священника и тот ответил, что это "Святой Тимур Кнутовский, Благосвященный Упырь и Покаявшийся Грешник"
"Но как... Вы канонизировали Вампира?" - спросил Артём.
"Юнный отрок, не Вам решать, кому почитать в чужом для Вас храме" - ответил священник. - "К тому же, после множества страшных грехов, Святой Тимур Кнутовский покаялся и с молитвой обратился к Б-гу. Его останки лежат на святом холме, в благословенной земле Израилевой"
Далее, священник, смакуя каждую деталь, рассказал Артёму полную жестокости и извращённого разврата историю святого, который к старости лет покаялся и даже сотворил чудо Г-поднее, исцелив умирающего младенца.
"Он спас одного младенца, но как же десятки людей, которых Он лишил жизни? Как же все те люди, которым Он навредил?" - спросил Артём.
"Главное в этой истории, отрок, то, что даже столь заблудшая душа способна покаятся и даже самый страшный грешник внушает Г-поду любовь. Более того, именно грешники особо угодны Г-поду, ведь Они больше других рождают людские страдания. А душевные муки - рождают катарсис, наиболее искренний путь отчищения, ведущий к Б-гу. Именно поэтому, Г-подь попускает многое зло на земле."
Артём начал было спорить, но подоспевшая толпа церковнослужителей (по большей части древних старушек) с удивительным для Них проворством - схватили Его и силой вытолкали из Храма, к другой толпе - состоящей из грязных нищих, от которых воняло дешёвой водкой.
Вырвавшись из пуховой куртки, за которую схватилось большинство нищих - Артём прополз между Их ногами и мгновенно вскочив - побежал прочь.
Кое-как Он добрался до дома. Бег согревал Его, не давая замёрзнуть. Там Он увидел ошеломившую Его картину. Приехавшая машина с мебелью стояла у подъезда и из Неё выгружали гроб. Примечательно, что за ним следовала лишь кровать Артёма. Значит... Он всё время лежал именно под ней, с тех самых пор, как умерла Его пробабушка, Евдокия Ивановна. Все эти года, иссохшияся труп старушки лежал прямо под Ним каждый раз, когда Он спал. Это объясняло Его постоянно бессилие - по ночам, Она выползала из под кровати, Своими старческими движениями, полными боли - и пила Его кровь. От молодого к старому, от человека к Б-гу!
Неожиданно, крышка гроба открылась и старушка присела в Своём гробу. Она вытянула костлявую руку, покрытую пожелтевшей кожей и указала пальцем куда-то. На Ней всё ещё был платок и нательный крест, с которым Её хоронили. Артём проследил за жестом пробабушки и увидел человека в чёрном костюме, приближавшегося к Нему.
"Видите ли, молодой человек, Вы столкнулись с глубоко религиозными людьми, поведение которых Вам, как человеку постороннему и, возможно даже, атеистически настроенному, как и солидная часть нынешнего общества - может показаться странным. Но углубившись в ситуацию, и проведя тщательный анализ - Вы поймёте полное дикарство Вашего поведения, за которое, впрочем, Вас никто даже и не думает упрекать... Я говорил с этими людьми, с этими замечательными людьми и Они все выразили глубочайшее сожаление и хотели бы извиниться перед Вами лично. Куртку Вам также вернут. Вам лишь следует пройти со Мной назад до храма. Но перед этим, Я бы очень просил Вас уделить Мне пару минут и послушать, что Я хочу сказать, поскольку это очень важно..." - начал человек, как только подошёл достаточно близко, чтобы вести беседу...
"Оставьте Меня в покое, ВСЕ! Я НЕ ХОЧУ НИЧЕГО СЛУШАТЬ! Я НЕ ХОЧУ НИЧЕГО ЗНАТЬ О ВАС И ДРУГИХ!" - ответил Артём, решительно направившись в сторону дома. Следом за Ним несли гроб Евдокии Ивановны, которая мяла Его лицо пальцами, вытягивая губы в причудливые гримасы.
Картинка растворяется вместе с облаком дыма...

Звонок в дверь. Спустя год и несколько месяцев - вернулся тот самый человек, с которым Артём не захотел говорить когда-то в холодный день февраля 2010 года. Он понял это ещё тогда, когда нехотя поднимался с подоконника и сминал сигарету. Он даже не смотрел в глазок. "Здраствуйте! Собирайтесь поскорее, Вам именно сегодня предстоит отправиться в то путешествие, которые Вы ждали всю жизнь и которое было целью всей Вашей жизни" - сказал тот человек. Он ничуть не изменился, лишь чёрный костюм был другой - гораздо дороже и наряднее. "Хорошо" - бросил Артём, хотя никакого путешествия не ждал. - "Подождите тут, Я сейчас". Он побежал за опасной бритвой. Как можно быстрее, Он обрил голову налысо, порезавшись во многих местах. Несколько порезов Он нанёс специально. Из под кровати вылезла Евдокия Ивановна и с неожиданной для мёртвой старушки силой натянуло на Его лысину колючию проволку. (закрепив шипами за плоть) "Совсем как венец Иисуса" - прошептал старческий голос. "Спасибо, Бабушка!" - сказал Артём и улыбнулся. Он порезал Себе руки и живот в нескольких местах, после чего выкинул бритву и натянул на шею петлю, верёвку которой держал натянутой левой рукой, а правой непереставая крестился. "Ну всё, пошли с Б-жей помощью" - сказала старушка. И Они пошли...

Первым, возглавляя процессию, направился человек в чёрном костюме, держа в руках крест. За Ним следовал Артём, слегка сдавливая шею петлёй и крестясь. За Ним шла Евдокия Ивановна, держа в руках икону Б-гоматери. На улице за Ними увязалась толпа нищих и инвалидов, тех самых, что Артём видел у странного храма. Нищие и уроды всех мастей - шли неотступно следом, но очень медленно. Из-за Них пришлось сбавить темп процессии. Артём улыбался, несмотря на то что прохожие плевались в него. Примерно за шесть часов Они дошли до порта и погрузились на корабль, направлявшийся в паломничество на святую землю...