Мой светлый ангел

А ведь на самом деле я сходил по тебе с ума... Несмотря на мою чертову броню внешнюю, несмотря на здоровый эмоциональный пофигизм, внешнее спокойствие... Да, любимая, так и было. Ты не догадывалась? Значит, я хороший актер. Или наоборот - слишком плохой.
 
Мне бы сейчас - то спокойствие. Но я не могу. Жизнь медленно превращается в ад, и я не способен это остановить или прекратить. Но знаешь... Наверное, это очень сложно - просто раскрыть душу, раскрыть себя, снять маску. И это больно. Стоишь, будто обнаженный, перед толпой, которой, в сущности, до тебя нет дела, и ты скорее смешишь людей, чем вызываешь у них интерес, или сочувствие.
Вспомни прошлую ночь. Я ведь вел себя совершенно не так, как обычно. Знаю, что ты сразу это поняла.
 
Мы вошли в комнату. Ты, как обычно, включила свет, сбросила туфельки, повесила сумку на вешалку. Я наблюдал за тобой, с трудом сдерживая свои эмоции. Но не сдержал. Твои удивленные, даже испуганные глаза - я их надолго запомню... В тот момент, когда я одним движением перехватил твои руки, и заставил прижаться к стене. Я никогда так не делал, да? Никогда я не был грубым с тобой, если не считать жесткости в те моменты, когда ты сводила меня с ума, сознательно добиваясь от меня не нежной прелюдии, не грубоватой ласки, а страсти. Но в этот раз... Мне хотелось причинить тебе боль. Но при этом я знал, что боль нужна мне самому, я хотел наказать самого себя. За что? За трусость, за неспособность защитить тебя, сделать тебя счастливой, дать тебе покой. Где-то я прочел - а может, и услышал, что причиняя боль близким, идя на это сознательно, мы наказываем самих себя. Именно это я и делал.
 
Какая же у тебя нежная кожа... Я отчетливо видел, что движения моих рук причиняют тебе боль, оставляя чуть красноватые следы, которые, я надеюсь, не станут наутро синяками. Не прерывая своей грубой ласки, я наклонился поцеловать тебя. Но это был не наш обычный поцелуй. Почти до крови прикусывая твои нежные, теплые губы, не давая тебе вздохнуть нормально, я целовал тебя, не закрывая глаз. Несколько раз ты пыталась вырваться, потому что была напуганна моими действиями. Я не сошел с ума, милая. Нет... Просто это нервы. Это дикое желание тебя и невозможность, а точнее, осознание невозможности сделать тебя счастливой.
 
Я остановился только тогда, когда почувствовал соленый вкус на губах. Твои глаза, полные слез, слегка отрезвили меня. Но только слегка. В следующее мгновение мы оказались на кровати, и я рывком стянул с твоих плеч тонкую ткань платья. Порвется? Пусть. Мне плевать.
 
Я не хотел ни прелюдии, ни твоей ласки. Мне нужно было обладать тобой сейчас. Именно в этот момент. Знаю, тебе было больно. А я не мог остановиться, прекратить, и молился только об одном - чтобы ты не заговорила. Молчи, только молчи, потому что от твоего голоса у меня разрывается сердце. Нежный, чуть хриплый иногда, а сейчас, когда тебе больно и ты не понимаешь, что происходит, наверняка он будет жалобным, как у ребенка. Этого я не выдержу. Так что ничего не говори, ни слова. И закрой глаза. Хотя нет. Не закрывай. Я хочу видеть, что ты чувствуешь. Мне это надо! Потому что именно я превратил твою жизнь в ад. И тогда, когда не услышал тебя, а точнее, просто запретил себе слышать. И сейчас, когда ты каждый день поднимаешься на подиум. Но не на модный. А тот, что вполне может конкурировать с позорным столбом.
 
Да, я хочу увидеть свой приговор. К черту. Не отвечай на мои поцелуи, отпусти меня, не обнимай меня. И молчи, Бога ради, только молчи. Ни слова. Я никогда так не вел себя, знаю. И мне в тысячу, в миллион раз больнее - я наказываю себя. Резким движением я заставляю тебя раздвинуть колени. Твое лицо искажает судорога. Короткий вскрик. Смотри мне в глаза! Тебе больно? Я знаю, что да.
 
Если честно, то я не думал, что так будет. Не знал, что я такая скотина. Разбив твое сердце раньше, сейчас я творю то, что непростительно. Держа тебя за руки, не давая вырваться, я смотрю тебе в глаза. Нет, милая, я не кобель. Я обладаю тобой не потому, что мною владеет животная похоть. Я наказываю сам себя, не давая себе больше ни единого шанса. Ты ведь не простишь? Садомазохизм какой-то. Мне сейчас не важно, получишь ли ты удовольствие, или нет. Скорее всего, тебе плохо, а я не могу остановиться. Мне хочется продолжать. Еще и еще. Быстрее. Глубже. Почувствовать тебя - всю. До предела. И на мгновение остановиться, понимая, что это уже не поможет. И начать снова, неотвратимо приближая себя к финалу.
 
И вот когда предел почти наступил, и через несколько секунд мир перестанет существовать, я, глядя в твои совершенно незнакомые мне теперь глаза, срывающимся голосом говорю тебе:
 
- Прости меня!
 
Да, любимая, да, моя единственная, моя девочка, прости меня - за все. За то, что я сегодня повел себя не хуже уличного подонка, которому все равно, хочет девушка его, или нет. Прости меня за то, что я так долго не мог смириться с тем фактом, что ты - вся моя жизнь. Прости, что не верил тебе, что не был рядом с тобой, когда был тебе нужен. Когда даже до дома не мог проводить, и не спрашивал, все ли с тобой в порядке, если ты долго не звонила. Прости меня за то, что я не говорил тебе правды. Той правды, с которой я сам не мог смириться так долго. Правды, которая заключается в трех словах: я люблю тебя.
 
Я осознаю, что через мгновение произойдет неизбежное. Физиологию не изменить, и я не пытаюсь спорить с природой. Я отпускаю твои руки, и изо всей силы прижимаю тебя к постели - всей тяжестью тела, обнимая тебя, и причиняя тебе боль. Все, финал. Это не просто оргазм, это тупое мужское доминирование - кончить в женщину, которую безумно любишь и желаешь, при этом причинив ей - сознательно - моральную и физическую боль.
 
А потом происходит что-то невероятное. Немного успокоившись, я ловлю твой взгляд. Будто мягкий свет струится из твоих глаз, растапливая все то ледяное, что было в моем сердце, разуме, душе. В груди перехватывает дыхание. И вдруг я понимаю, что плачу. Меня трясет, но я не могу прекратить. Я понимаю, как глуо я выгляжу сейчас, но у меня больше нет сил закрываться, снова надевая маску своего обычного цинизма или пофигизма.
 
Твоя рука нежно касается моего лица, и я закусываю губы, чтобы не разрыдаться. А ты гладишь меня по спине, по плечам, как ребенка, успокаиваешь. И я прощаю сам себя - через твои прекрасные, неземные, совершенно удивительные глаза, в которых светится всепрощение и то, во что я так долго не верил - любовь.
 
И вот тогда я сдаюсь. Я совершенно осознанно посылаю к черту свои глупые принципы, с которыми жил столько лет. Свои маски, свои идиотские догмы, которые я сам себе навязывал. Вспоминаю набивший оскомину фильм "Бой с тенью". 
 
"Любовь бьёт прямо в сердце, стоит тебе раскрыться. Она непохожа на Тайсона, а совсем даже наоборот. Но бьёт намного сильнее. И вот, лёжа на полу, первый раз в жизни тебе больше не хочется драться."
 
Ты победила. Я долго не хотел это признать. Но любовь оказалась сильнее. И я целую тебя - теперь уже нежно, едва касаясь твоих припухших губ, боясь снова причинить тебе боль. Ты улыбаешься. Мой светлый ангел, как же я люблю твою улыбку...