О смертной казни

    Мораторий на смертную казнь вызвал многочисленные и весьма противоречивые отклики. Однако
абсолютное большинство населения воспринимает его как ничем не оправданный гуманизм по отношению
к насильникам и убийцам. Не отрицая этой стороны проблемы (ведь многие из указанных лиц стали таковыми
в том числе и по вине общества – по нашей с вами вине), я хотел бы рассмотреть другой ее аспект, который,
на мой взгляд, гораздо важнее.
    У моратория на смертную казнь есть и другая сторона помимо милосердия к преступникам – это постепенное
формирование в обществе таких этических норм, которые отрицают убийство как один из способов решения
тех или иных проблем. Правящая элита не может надеяться на искоренение в обществе тяжелых преступлений,
пока сама использует убийство как меру наказания. Она должна первой подать пример, потому что наше общество
по природе своей инертно и неспособно саморегулироваться. Разумеется, что плоды моратория скажутся на
этических нормах населения не сегодня и даже не завтра, но этот шаг совершенно необходим, если мы
действительно хотим разрешить проблему, а не загнать ее в тупик посредством ужесточения наказаний. Я считаю,
что последний метод имеет только тактическое значение. Он не решает проблему преступности в принципе,
целиком находясь в рамках жестоких общественных нравов. Стратегическая же задача заключается в том, чтобы
по мере возможности смягчать эти самые нравы. На что и направлен мораторий.
    Сегодня можно сколько угодно критиковать отмену смертной казни, но если спустя некоторое время мы будем
воспринимать это как само собой разумеющееся, значит, задачу, поставленную перед ней, можно будет считать
достигнутой. Сегодня никого уже не шокирует отмена телесных наказаний, а по этому поводу в свое время тоже
было выпущено немало критических стрел. А ведь смертная казнь - это лишь крайняя степень телесного наказания.
В основании любой мести (а СК и есть по сути месть) лежит гнев, который, как известно, плохой помощник.
В общем-то мы понимаем это, но быстро забываем, когда запахнет жареным.