О природе истины. Часть третья

      В предыдущих статьях мы выяснили, что обладаем несомненным знанием лишь по
 отношению к ничто, и что именно оно является искомым Абсолютом, т.к. удовлетворяет
 соответствующей атрибутике. Хотя это знание является сугубо эмпирическим (наиболее
 желаемым для науки и здравого смысла), но пока мы не увяжем его с окружающей нас
 объективной реальностью, оно будет оставаться для нас отвлеченным знанием.
     Прежде чем мы перейдем к рассмотрению этой связи, необходимо хотя бы вкратце
 определиться с тем, что представляет собой это самое бытие. В самом обобщенном виде
оно есть процессуальность как таковая, куда входят все материальные и духовные процессы,
 которые принято подразделять на механические, физические, химические, биологические,
 социальные и т.д. Речь, таким образом, идет о всей совокупности наличного бытия.
 Учитывая то, что мы вряд ли знаем и вряд ли познаем когда-нибудь все формы
 процессуальности в связи с неохватностью вселенной, можно по крайней мере утверждать,
 что это все равно будет процессуальность, т.к. статика возможна только в виде ничто.
 Универсалии (справедливость, добро, красота и т.д.) тоже статичны, но они абстрактны и
 представляют собой лишь имена – названия совокупностей процессов, объединенных по
 определенному признаку.
    Итак, проблема бытия, таким образом, сводится к проблеме движения. Принятое ныне
 определение движения гласит: движение есть процесс, направленный от низшего к высшему
и от простого к сложному. Прежде чем дать свое определение движения, которое следует из
 признания ничто Абсолютом, я хочу обратить Ваше внимание на противоречивость
 традиционного определения. Нетрудно заметить, что сложное здесь отождествляется с
 высшим, что против логики и здравого смысла. Даже в обыденности мы всегда связываем
 высшее именно с простотой. От традиционного определения, таким образом, остается лишь
 первая его часть, которую мы и подкорректируем в свете того, что высшим является ничто:
 движение это процесс, целью которого является его самоустранение. Переход от низшего к
 высшему – это переход от динамики к статике.
      Процессуальность во все времена понималась как недостаточность, но ее снятие в
 каждом конкретном случае виделось в переходе на новый уровень недостаточности, что
 образует собой бесконечный процесс ввиду недостижимости совершенства на пути
 становления. Но всякая бесконечность недолжна и дурна, т.к. указывает на отсутствие
 смысла. Тем самым мы лишаем бытие (и свою жизнь в том числе) смысла, а это недопустимо.
Новая трактовка движения не образует дурной бесконечности, т.к. согласно ей целью
 каждого конкретного процесса является не переход в следующий процесс, а собственное
 уничтожение. Чтобы это обосновать, я прибегну к следующему размышлению. Среди всех
 имеющих быть процессов есть такие, которые мы называем потребностями. По отношению к
 ним можно без особого насилия над собой констатировать, что их цель заключается в
 собственном уничтожении и более ни в чем. Думаю, что здесь не должно возникнуть
 недоразумений. Но дело в том, что все процессы до единого (если вникнуть) являются
 потребностями.
     Усложняясь, совершенство никогда не достигнет совершенства, ибо здесь противоречие
 в определении. Но ведь есть и другой способ обретения совершенства - это устранение
 несовершенства! Совершенство есть просто отсутствие несовершенства. И мое определение
 движения отталкивается именно от этого. 
     Процесс, выражаясь на философском языке, суть наличие и одновременно снятие
 известных противоположностей. В этом заключается его единственная цель. Заблуждение
 философии в том, что она во все времена подменяла проблему бытия проблемой становления,
 эволюции. Это обстоятельство заставляло ее вменять процессам в качестве цели то, что им
 заведомо было чуждо: целью снятия данных противоречий является возникновение новых.
     Именно попытки объяснить мир с позиции эволюции привели к формированию оторванных
 от здравого смысла и научных требований доктрин, за которые метафизику справедливо
 причисляют к сказочному жанру. Отказаться от эволюционного восприятия мира оказалось
 куда сложнее, чем от попыток его объяснения. Как видим, речь идет все о том же мышлении
 становления, только на этот раз представленном в негативной форме.
     В заключительной статье мы рассмотрим этическую сторону доктрины уничтожения (ведь
 без позитивной этики она  не будет состоятельной, как и без согласия с логикой и
 научными критериями), а также рассмотрим проблему эволюции. Она имеет место быть, а 
потому должна быть объяснена, а не отброшена за ненадобностью.