Глава двадцать девятая. Южные горы

Громада Нихстунгросса приближалась. Ездовой дракон нёс огромных размеров экипаж на юг. Вздымали в небо свои вершины южные горы, молодые вспомогательные дракончики изо всех сил напрягали жилы, чтобы не свалиться на очередном крутом повороте. Конечно, об этом мало кто задумывался. Колдун смотрел на пейзаж, который со свистом нёсся мимо. Порой вставали, ослепляя в ночи, высокие краузы — настолько огромных размеров, каких никогда не встретить в городских стенах. Георсамиты хорошо постарались. Колдун раздумывал над тем, что слышал в своём очередном полубредовом видении. Он покинул Краузштадт, и теперь очередной Голубой карнавал, множество визитов и праздных встреч должны были пройти без него. Юг обещал бесконечное море скуки.

Перстень светился приятным белым светом. Одно утешало: начало положено. Ощущение быстрого движения вдохновляло и бодрило, не давая печалиться. Новые встречи, новые лица. Благородные господа и дамы узнают друг друга и без него. Оставаясь в стороне — как там говорил доктор? Подобно часовщику. Это радовало. Колдун точно знал, что для него отнюдь не главное заполучить широкий алый плащ или тяжёлый меч. Он искренне верил, что можно оставаться куда отрешённее и потому, быть может, мудрее, наблюдая со стороны.

Перед своим отъездом он успел ещё раз увидеться с Акробаткой, с Трубадуром, с благородными дамами, которых он видел ещё на Голубом карнавале. Дама Фарбе, похоже, завладела его вниманием. Трубадур приветствовал её особенно тепло, держал за руку, шептал что-то на ухо. Иногда это переходило в безудержную, безумную игру, которая слишком уж напоминала тот радиоактивный хоровод…

Радиация оставалась позади. Юга она пока коснулась меньше всего, хотя и здесь уже безумие стало овладевать людьми — с тех пор, как Нихстунгросс объявил о проведении грандиозных спортивных состязаний. Конечно, это событие было отделено не месяцами, а годами, но всё, что в большей или меньшей степени грандиозно, всегда вызывает вспышки безумия.

Перстень тихо сиял. Самые крутые перевалы оставались позади. Предместья Нихстунгросса опадали в пропасть бесконечными, казалось, стенами, бастионами, исцарапанными вогнутыми боками туннелей и обзорными площадями, посреди которых так же, как и везде, неведомые рунисты взывали к дэвам.

К ним взывают везде. Это правда. Свита Колдуна тихонько наигрывала дальние северные напевы. Они всегда звучали сурово, но свита умудрялась играть так, что кроме Колдуна, почти никто не слышал. Что может быть лучше, чем слушать северный напев, когда от духоты спасает лишь то, что утро ещё не разгорелось, а дракон не замедлил своего бега?

С этой мыслью он снова погружался в дремоту. Вокруг в темноте тонули фигуры его родни, натуров, каких-то незнакомцев, праздно болтающих невесть о чём. Южные горы оставались позади. Приближался Нихстунгросс. Скука и бездействие. Впрочем, у всего есть свои преимущества…