А помнишь...

- А помнишь, как найдя куст заброшенной малины в огороде, залазили под него и в упоении срывали спелую, сладкую, нагретую солнцем нежность. И в эти минуты, в жаркой тени куста, в перевалившем за половину лете, в перемазанных соком спелых ягод щеках и пальцах было умиротворение, гармония, неосознанное счастье. Миг, когда всё на месте, спокойно и радостно.
А потом ты болтала тонкими ножками в воздухе. Босые ступни в видавших виды боевых сандалиях не доставали до земли. Рот растянулся в хитрющей улыбке, веснушки расползлись за ней по загорелым щекам: - А давай в прятки? Чур, я прячусь! И не дожидаясь возражений, справедливо это или нет, срывалась со старых качелей и растворялась в пространстве…

Синчики-мизинчики, летели голубинчики.
Шышел-мышел, пёрнул –вышел…
Что? Нет? Такого не было? Да было, я прекрасно помню эти считалочки. Сколько им тогда было, этим детям? Семь, восемь? Он постарше, она помладше… Не помнишь?

И тогда старый деревенский дом с пристройками, закоулками, с сеновалом и стайками для скота обретал вдруг таинственность, открывал местечки о которых раньше и не подозревали, пугал пылью старых зеркал в чулане, сыростью подполий, тёмными квадратами чердачных лазов подпираемых шаткими, скрипучими лестницами… Или дарил кусты малины в заброшенных уголках огорода. Помнишь этот дом? Он любил нас. Он вообще любил детей. Любил людей. Как может любить дом, тех, чьи руки его строили. И не уберегли…

- Персеиды… Она запрокинув голову всматривалась в ночное небо. – Только послушай, слово то какое… Столько в нём истории, загадочной притягательности…Ой!!! Вон! Вон!!! Видел?! Ты успел загадать? Нет? Жаль, я тоже… Ладно, ждём следующую. Волосы растеклись по плечам, глаза горели от радости, и перехватывает дыхание от этого – Видел? От этого маленького чуда. Чуда в небе, чуда в глазах…
Персеиды… Капли золотого дождя, звёздная пыль, с крылатых сандалий являющая на свет тысячи заветных желаний, шёпотом слетающих с губ и отражающихся в глазах, устремлённых в глубину ночной бездны прочерками метеоритов…

Когда это произошло? Когда кончилось детство? Тем летом на берегу, где мы с компанией собирались купаться? Да, наверное, тогда. Тогда я как громом поражённый стоял и таращился на ноги. Ноги. Девичьи ноги. Казалось бы – что такого? Обычное дело. С малых лет с разбитыми этими коленками знаком и вдруг бац! Как другие глаза открылись, у неё оказывается есть ноги!… Не тохонькие воробьиные лапки в ссадинах и замазанными зелёнкой коленками, а стройные женские ноги.
Было жутко неудобно…, но я с огромным трудом оторвал от них взгляд… И наверное покраснел. Почувствовал, как кровь прилила к щекам. И все наверное это заметили. И она… Она удивлённо посмотрела на меня и убежала со смехом в воду, к плескавшимся там подружкам.
Да, девочки взрослеют быстро…  Именно тогда оно и закончилось. Наше детство.

- А знаешь… Как бы не было это глупо, но… Да конечно, глупее и не придумать, однажды на перемене в школе, когда ты радостно бежала ко мне на встречу я вдруг впервые почувствовал стеснение. Как бы это объяснить… Застеснялся. Не знаю чего. Я готов был сквозь землю провалиться от этого. Как?  Я и ты… Дружим…я так и не понял откуда и почему оно появилось, это чувство стеснения, застенчивости… И как это тебя огорошило. Что я, и вдруг вот так… Прости… Нет, ну на самом деле… Да, сейчас это смешно, я согласен, но тогда, пацану, мне тогда было вовсе не до смеха… Нет. Ты ни при чём. Я себя стеснялся. Да и до сих пор продолжаю, чего греха таить… Комплексы.
А потом, помнишь, когда ты сказала: - Поцелуй меня… Я замешкался, растерялся и как неумёха, бестолковый несмышлёныш ткнулся неуклюже губами… Смешно и глупо. Нет, ну вне ситуации мы же все круче Шварценегера, а как до дела… Да, смешной получился первый поцелуй, ты права… Но жизнь быстро учит.

Нет? Ты этого ничего не помнишь? Как же так? Хотя… Да. Да. Да! В тысячный раз – да. Ты права.
Ничего этого не было. Я всё придумал. Да и не могло быть, потому что  я и себя придумал, а на самом деле… Что же там у нас на самом деле? Да ничего. Я ещё не родился.
Это следующая жизнь.
Ты её помнишь?