Игорь Смысловский - мемуары артиста глава 47

       Актер Петровский под влиянием своей жены сделал обмен своей жилплощади. И поселился в нашей квартире Платонов - пенсионер с семьей. И началась страшная жизнь.
Работал он пожарником в театре Пушкина, был жутким антисимитом и начал систематически писать доносы на всех евреев.  Писал он во все инстанции, вплоть до ОБХСС. Не обошел он своим вниманием даже Марочку, которая уже работала в Бауманском институте и в своем доносе он обозвал ее, именно обозвал, Саррой.

    Видимо, он считал, что она под именем Марии скрывала свою Сарру. И тогда директор дома культуры Тупицин К.О. показал Марочке эту гнусность, и они дружно смеялись.
Но вот Володя Эпштейн от этой деятельности Платонова катострофически пострадал. Володя как мастер очень котировался и имел много работы на стороне. Его приглашали оформлять спектакли. Особенно ценили его грмы вождей, которые он выполнял первоклассно, и приглашался во многие театры Союза. Принимал частные заказы на парики и для сцены и для жизни. Короче, он хорошо зарабатывал. А к тому же еще и еврей. Платонов этого пережить не мог и строчил на него куда только можно. В результате Володю стали осаждать товарищи из ОБХСС и довели его до психического заболевания, которое привело его в больницу, где он и умер.
   
    Марк Гран более мужественно оборонялся и, слава богу, остался здоров, но правда до поры и, возможно, эта осада на него повлияла впоследствии на здоровье.
В квартире была жуткая атмосфера. Многие его боялись и ждали всякой пакости. Строго следили за своей пищей на кухне, чтобы он со зла чего-нибудь не всыпал. Кончилось это тем, что жильцы квартиры подали на него в товарищеский суд. Там ему выдали порцию и он несколько утих. Но многие, во избавление от такого соседства, начали предпринимать дела по обмену, а мы с Марочкой и Граны записались в жилкооператив ВТО.

     А в театре во избежание падения зрительского интереса было принято к постановке и осуществлено два спектакля "Овод" Войнич и Желебужского, который был поставлен в 17 репетиций. Оформление Варпеха было очень лаконично, просто и довольно выразительно, ибо все решалось на черном бархате в деталях. Готическое окно с итальянским пейзажем в нем, аналой с бронзовым крестом и парчевым покрывалом, бело-красная мебель.
Играть было удобно, ничего не мешало. Очень выразительная и мелодичная музыка Миша Бака звучала тогда еще в живом оркестре. Все это настраивало стильно искренне играть. Пожалуй роль Монтанелли, которую я играл, была в моем репертуаре первая крупная трагедийная, ибо до сих пор были лишь трагедийные эпизоды в "Родине" и "Алькасаре".

     Играл я с удовольствием, тем более что были у меня великолепные партнеры. В первую очередь должен сказать добрые слова в адрес Краснопольского. Необыкновенно удобный партнер. Процесс общения между нами происходил, я бы сказал, филигранно. Я всегда радовался, когда моим партнером оказывался Краснопольский. А эту роль Артура он играл потрясающе здорово. Хороша была с ним в паре Людмила Скопина. Она была очень красива, обаятельно и великолепно делала девочку в первом акте и женщину - в последующих. Спектакль сразу, что называется взял зрителя и шел всегда с большим успехом и в Москве, и на гостролях. Надо отдать должное постановщику спектакля В.А.Гольфельду, который в данном случае сумел быть тактичным и осторожным, чтобы не помешать опытным хорошим актерам развернуть свои возможности в полную силу.