ВСМ-17 Цель человека Вылизанная версия

«…and love letter I forgot»

Вилоньев только усмехнулся. Всегда приятно отвлекаться в моменты тягучего ожидания, разбавлять внимание.
Зачем сейчас быть внимательным, он не знал. Слова из динамиков, пропетые под бразильскую гитару, задели старые струны. Давно думал, что снял их, скрутил и спрятал. Ошибся.
Песни звучали легкие. Ларс не особо любил этот стиль. Но не так давно, с едва слышным треском и облачком едкого дыма (короткий приступ паники) преставился сабвуфер. А без него слушать привычную музыку Вилоньеву казалось извращением. Починить деталь шансов было мало – он всегда интересовался прошлым техники, но вникать в современные её принципы не пытался лет с десяти. А позже понял – можно прожить и без них.
Реконструкцией заниматься – хватало базы первичного коллекториума. Дома аудиосистема основой имела архаичный ламповый проигрыватель. Управлялась псевдоинтеллектом, ведь мечта Ларса – «завязать» управление на собранный им же кремниевый компьютер – упиралась в софт. Псевдоинтеллект ослепить, оглушить, кастрировать, заставив исполнять простейшие функции музыкального проигрывателя, у Ларса рука не поднималась.
Вилоньев отхлебнул фильтрата. Колыбель Динго сместилась под него, и по ощущениям, не захватила притяжением. Теперь дождаться, пока колпак опять наберет частиц, закрывающих стекло шлема. И ждать.
В двадцать Ларс полетел с экскурсией в космос. С Земли, когда она была просто Землей, Террой или Erde. Космический туризм существовал давно, но все еще находились живущие и работающие на Земле. Желающие праздно увидеть космос.
Спустя два года он работал в этом турсервисе. Когда-то столько всего сочинили про гиперпрыжки, кротовые норы и иные способы перемещаться по космосу быстро и комфортно. Но фантазии не сбылись. Прыжки в «надпространстве», как идея исчерпали себя даже для желтой прессы. Кротовые норы, они же туннели между черными дырами, и вычислили, и нашли… Только как разрывало объекты притяжением ядра, так и продолжило разрывать. Открытие полей Лиона, не исправило ситуации. Люди вышли за Солнечную Систему, смогли посылать людей в дальние дали… Но как багаж – иначе, чем анабиозом, справляться с напряжением людей, запертых на годы в космосе не научились.
Поля Лиона использовали везде. Крыши Земли в диких темпах заполнялись первыми уловителями. Электрика хоть и использовалась кое-где монопольно, в целом стала пережитком. Силовые платформы стали использовать в кораблестроении. Ларс едва сдержался, что бы не сплюнуть прямо в скафандре.
А спустя три года произошел Контакт. Не Контакт, как таковой. Катастрофа.
Когда группа астероидов была увидена впервые, Ларсу не было интересно. Знали про эту аномалию давно, курс смоделировали и вынесли вердикт – нет угрозы ни Солнечной Системе, ни Колониальному Следу. И сделали вывод, что они из чего-то дико ценного. Чего-то, что Земля с удовольствием приспособит. Вывели технологический флот с самыми большими движками Л-технологии – гасить разгон объекта. А астероиды при приближении перестроились в боевую формацию, выставив какие-то излучатели наружу. Скорость объект  сам погасил до нуля.
Панику, которая поднялась на Земле за полчаса неопределенности передать трудно. Как разворошенный муравейник, в который вылили чашечку кипятка. К месту «встречи» стягивали уже боеспособный флот. Но не успели.
В аналитическом зале Тьере Натим, точке напряженности вроде Пентагона, главные экраны на секунду отказались принимать команды. Потом поползла строка приветствия. Спустя минуты это произошло во всех аналогичных объектах: в том же Пентагоне, Драттерберге и многих хорошо защищенных управленческих заведениях. Ларс вспомнил – было и исключение. Тогда происходила еще одна экспедиция в Паленке, в гробнице Господина Пакаля. Там сработал древнейший проектор, и Архитекторы, как их со злобой назвали, общались и со счастливыми археологами.
После приветствия, четко очерчивающей правила диалога, были заданы вопросы. «Кто Вы?», «В чем Ваш Путь?», «Какова Ваша Цель?» и «Мы можем помочь Вам?». Что еще страньше, ответы предполагалось произносить вслух, начиная и заканчивая условными фразами вроде "прием". У каждой точки ответ принимался индивидуально.
Неизвестно, кто первый свой ответ на последний вопрос начал со слова да. Но после этого Диалог прекратился и Архитекторы начали помощь. Так, как они ее понимали.
Ларс хмыкнул. «Помощь» можно увидеть и сейчас. Стоит посмотреть в любом направлении – он ведь в пределах Круга. Динго, как самый близкий призрак помощи, уже уплыла из под ног.
Сразу после Диалога транспорт Архитекторов покрылся радужным полем. И началась Катастрофа.
Исчез Марс и в течении 89 секунд появилась Динго. Внешне напоминавшая Марс она была иной. Плутон развалился на крупные астероиды. Юпитер съежился примерно на четверть объема. Венера, так же как и Марс исчезла, но появилась Калипсо – земного типа планета, на которой явно существовала растительная жизнь. А потом появилась Дымка.
Она представляла собой купол вокруг орбит от Меркурия по Юпитер. Состояла из неизвестных газов, постепенно стекшихся к «экваторам» и «полюсам». Вскоре она сформировала рисунок – на «полюсах» образовались человеческие глаза; вдоль экватора появились две руки – пятипалые, правая и левая. Потом купол Дымки вспыхнул и запустил внутрь себя волну излучения. Оно вступало в конфликт с любым скоплением Л-волн. Следовали чудовищные взрывы.
Ларс был за Сатурном, вне Дымки.
Десять лет паники, ненависти к ушедшим сразу после создания Дымки Архитекторам. Десять лет сползания с самых далеких планет. Призывы собраться вместе. Просьбы о помощи. Поток беженцев и едва живая инфраструктура.
У Ларса остался его челнок с ракетным двигателем и ламповый проигрыватель, который вез на конкурс антиквариата. Не как лот, покрасоваться.
Вилоньев нашел себе цель. Было замечено, что после активации, Дымка приобрела все свойства волны, уничтожившей Земную цивилизацию. «Замечено» ценой одного крейсера, трех дредноутов, полусотни челноков и трех с половиной сотен людских жизней. Тогда как всего их в Колониальном Следу осталось не более трех сотен тысяч. Ничтожно мало и непозволительно много. Только Л-поля вступали в конфликт с ней. Земля молчала во всех диапазонах, включая даже радио. У Ларса появилась цель.
Челнок пришлось оставить – там было много Л-полей. А вот архаичный скафандр, громоздкий, тяжелый и неудобный, Вилоньев сумел избавить от них. Сейчас он летел в Колыбель Земли. Мог разбиться, упав не в море а на сушу. При ударе о воду скафандр тоже имел малые шансы. Ларс мог сгореть при трении об воздух. Но он мог первым увидеть, что стало с его Землей. С тем местом, где он родился и где жил. Где жили все они.