Дед Мороз

Мулинская  учебка, зима..До Нового года остался день, для исключения недоразумений все неиспользуемые комнаты опечатаны, бдительность офицеров  утроена. Уже вечер, но некоторые командиры  все еще сидят в расположении батареи. Они  устроились в канцелярии, и мы, немногие курсанты слышим их приглушенный разговор,  Немногие курсанты остались потому, что как всегда по субботам в клубе показывают кино, и  почти все принудительно туда отправлены. Кино - это совсем неплохо, можно втихушку поспать, но смотреть по третьему разу Ленин в октябре  уже поднадоело, и тот, кто откосил от кино, занимаются своими делами. Или праздно шатаются.

   Среди этих шатающихся и я. Я не откашивал,  а поздно  вернулся с полигона, и пока сдавал аккумуляторы и радиостанцию (на лампах, Р105 называется, была и полегче, Р105М, на транзисторах, но нам их не давали) и  в кино не успел. В армии я всего полтора месяца, но за это время усвоил твердо некоторые солдатские истины, не высовываться, не проявлять инициативу, не попадаться начальству на глаза,  не жаловаться никому, да и многое другое. За это время многое было, и караулы со стрельбой по  своим же, и полигон, где неделями не снимал валенок, И ночевка в окопчике посреди поля на морозе под 30.Человек устроен так, что , ко всему привыкает.
 
 Но что особенно донимало, так это постоянное желание спать и есть. Солдат может спать везде, стоя, сидя, и естественно лежа.  Построимся для вечерней поверке, сосед обопрется  на плечо, и спит уже. И только окрик сержанта -  Оборзели  духи! вмиг будит, но ненадолго. Можно заснуть и в строю, когда строй движется, но спотыкаешься и падаешь.

  Есть хочется всегда. Потому, что во первых режим, между походами в столовую ничего не перехватить, а за вынесенный хлеб из столовой сержант будет строго  карать. Потому , как крысы могут сожрать ваши карманы вместе с крошками, когда спите. А во вторых мы целый день на ногах, с подъема в шесть ноль  ноль, и до отбоя в двадцать два. И садимся и согреваемся только в столовой, и то не надолго.

  Первый поход  в  столовую запомнился , столы на десятерых, пять по одну, пять по другую сторону, в торце стола два бачка, с первым и вторым, и помятый чайник с чаем.Заняли места, стоим, команда – Садись. Приступить к раздаче пиши! Крайний боец разливает черпаком первое по металлическим мискам. Болтаем ложкой жидкую водицу, с черными капустными листьями. Все в недоумении, это что?  Пробуем на вкус. Сержант , между тем кушает второе, перловую кашу, неохотно и лениво, потом наливает чай, выпивает и командует

 – Прием  пищи закончить, встать, выходи строиться!.  И  на ходу комментирует,

 - Пирожки домашние еще не переварили!

 В следующий  раз мы уминали со страшной скоростью все, что нам дадут.

 Слоняюсь я без дела по казарме, офицеры в канцелярии о чем то говорят, на тумбочке дневальный притомился, стоит совсем не вольно, а очень вольно, наряд  машками пол натирает, пусто в казарме, благодать.Снег на улице валит, прямо идиллия предновогодняя, но нас он не радует, а огорчает, потому, что нам ночью его с плаца подручными средствами убирать.(Грузим на плащ палатки и таскаем по двое)

 И тут открывается  дверь, и входит весь засыпанный снегом боец из нашей батарей  Саяпин, а следом за ним какой то дяденька, , плотный, в каракулевой шапке, в полушубке белом с широким воротником,в белых валенках  и весь в снегу. И лицо румяное такое, ну вылитый Дед Мороз.Только без бороды. И мысль у меня идиотская проскакивает, неужто и в армии Дед Морозы бывают? И где его Саяпин откопал?

 Отряхивается этот дяденька от снега, и ласково так, дневальному говорит

  -  Что ж ты , сынок, команду смирно не даешь?

  Тут мне стоит пояснить, команда СМИРНО подается, когда прибывает старший по званию .  И под широким воротником мы вдруг видим большую звезду, и не просто звезду а здоровенную звездищу вместе с гербом СССР!!!!

 Дневальный истошно орет СМИРНО!!!, мы стоим как истуканы, у Саяпина круглые от ужаса глаза на белом  лице,наряд выронил из рук тяжелые ручки машек и они с громким стуком попадали на пол, а чтобы понять причину шума и грохота,  дверь в канцелярии открывается, высовывается любопытная физиономия  одного из офицеров,( бывало дневальный  орал смирно и на появившегося сержанта, за что получал втык от потревоженных командиров) но увидев движущегося в его направлении генерала армии ,с перекосившимся лицом тут же исчезает. Бежать из канцелярии некуда, второй этаж.Паника, она знаете, страшная штука, она и с офицерами случается.. В канцелярии раздается страшный грохот, звон битого стекла, топот, генерал открывает дверь, нестройные хор приветствия и воцаряется гробовая тишина……….. 

О чем говорил нашим офицерам Лушев в канцелярии, мне рассказал наш командир взвода много позже. Ласковые слова естественно не употреблялись... И пока Лушев проводил с  офицерами воспитательную работу,  в нашу шестую батарею примчался командир дивизии. Доложили ему, но поздновато..

     Дневальный сдуру заорал – СМИРНО,выпучив от усердия глаза, мол тут то я не подкачал.. комдив тихо выругался и легонько  постучал дневального по лбу, мол, ты что?- дурак , и печатая шаг направился к канцелярии.
Услышав крик дневального СМИРНО. Лушев осекся на полуслове, и замолчал. Звук шагов приближался… В головах офицеров заворочались тяжелые мысли – здесь Лушев, кого еще нелегкая принесла? Главкома Сухопутных Сил??? Немую и тягостную сцену прервал командир дивизии, войдя с докладом. Все, в том числе и Лушев спокойно вздохнули…

   Дальше было построение, понурая и совсем не бравая шеренга наших офицеров, обход генералом солдатского строя и отеческие напутствия. И шорох шепота по строю – Лушев, Лушев, Лушев.

 И совсем он не строгий, командующий МВО генерал армии Лушев, испуг наш прошел, мы приободрились, потому как никакой строгости в нем не видно. Расспрашивает про бытие – житие нас, как служиться, как дружиться? Но мы - то уже стреляные воробьи, хоть и молоденькие, хрен нас проведешь, все у нас хорошо, и служба по уставу. Пожалуйся, он уедет, а нам вон, сколько еще служить..

   И только командиры наши не веселы, понурые , и вид не бравый, это нам Лущев отец родной, а офицерам….. Ввек бы его им  не видать.
Но никто к счастью сильно не пострадал. Кто то получил выговор, кто нагоняй,считай дешево отделались.  Лушев улетел в своем вертолете, пришел Новый год, нам выдали подарки новогодние, По три печенке   и конфетке, и по яблоку. Потом  расспросили  мы Саяпина, на кой ляд он Лушева к нам притащил?

- А он мне надо был , дядька этот? Он сам ко мне на плацу пристал. Сказал Саяпин. Иду я в расположение, а он мне на плацу навстречу,
- Куда идешь , сынок?
- Да в шестую, дяденька.
- А откуда идешь?
- Из клуба, надоели эти кино про Ленина.
- А разреши  с тобой , сынок?
- Да пойдемте, а Вы в гости к кому то приехали?
- В гости, в гости, сынок.
- Дяденька, Вы на деда Мороза похожи, весь в снегу. И подарки, наверное, привезли?
- Привез, а как же, всем подарков хватит…
Разговорились, душевный дядька оказался, добрый, мы пока шли, и про то, и про это поговорили, я же не вижу, кто он по званию, снег валит, погоны присыпал , и воротник широкий. Я только в казарме его звезды и увидел…