Обретенный дом колено иуды

                Продолжение

                НАДЕЖНОЕ УБЕЖИЩЕ

   Как бы ни были привязаны Иудеяне к высотам и различным языческим богам, их жизнь без Храма, не будь его, была бы иной. Куда более унылой, а, может, и безнадежной.
  Наличие Храма давало ощущение тыла. Потому что, как только случалась какая-то большая беда, сразу вспоминали о Господе, шли к нему в Его дом и истово каялись, прося прощения и помощи.
  Даже такой оголтелый приверженец высот, как царь Манассия, в конце концов обратился к Господу.
  Случилось это после того, как военачальники Ассирийского царя заковали его в кандалы, оковали цепями и отвели в Вавилон, а потом вернули назад.
  Никаких подробностей этой странной истории, своего рода древнего детектива (похищение, возвращение), в библейском тексте нет. Но "узнал Манассия, что Господь есть Бог".
  И с той же истовостью, с какой он разрушал дом Господень, начал ремонтировать его и территорию вокруг него.
  "И после того построил внешнюю стену города Давидова, на западной стороне Геона, по лощине и до входа в рыбные ворота;и провел ее вокруг Офеля, и высоко поднял ее. И поставил военачальников по всем укрепленным городам в Иудее.
  И низверг чужеземных богов и идола из дома Господня, и все капища, которые соорудил на горе дома Господня и в Иерусалиме, и выбросил их за город.
  И восстановил жертвенник Господень, и принес на нем жертвы мирные и хвалебные, и сказал Иудеям, чтоб они служили Господу, Богу Израилеву".
  Храм был настолько величественен и богат, что одним своим видом должен был вызывать трепет. И, безусловно, некое особое, мистическое чувство страха и поклонения.
  Повторить подобное великолепие при постройке второго Храма было невозможно:и силы были не те, и средства. Хотя и отдана была возвращающимся из Вавилонского плена евреям часть имущества, вывезенного еще Ассирийцами при разграблении Храма, а также серебра и золота, все это являло жалкие крохи в сравнении с тем, что некогда накопил Давид.
  Собрав народ, Давид, прежде чем объявить своим наследником Соломона, рассказал, сколько золота, серебра, меди, железа, драгоценных камней, мрамора собрал для строительства дома Господнего.
  "И еще, по любви моей к дому Бога моего, есть у меня сокровище собственное из золота и серебра;и его я отдаю для дома Бога моего, сверх всего, что заготовил я для святого дома:три тысячи талантов золота, золота Офирского, и семь тысяч талантов серебра чистого, для обложения стен в домах. Для каждой из золотых вещей, и для каждой из серебряных, и для всякого изделия рук художнических".
  Завершив перечисление, Давид поинтересовался:"Не поусердствует ли еще кто жертвовать сегодня для Господа?".
  Разумеется, "поусердствовать" захотели многие:начальники семейств и начальники колен Израилевых, начальники тысяч и сотен, и начальники над имениями царя.
  Было собрано на устроение дома Божьего пять тысяч талантов и десять тысяч драхм золота, и серебра десять тысяч талантов, и меди восемнадцать тысяч талантов, и железа сто тысяч талантов. 
  "И у кого нашлись дорогие камни, те отдавали и их в сокровищницу дома Господня, на руки Иехиилу Герсонитянину".
  Огромное богатство Храма в последующие столетия позволяло Иудейским царям совершать различные сделки. Хотя посягать на Храмовое имущество считалось святотатством, - посягали, поскольку часто речь шла о выживании царства.
  Когда Вааса, царь Израильский, начал войну против Асы, царя Иудейского, Аса попросил Сирийского царя Венадада расторгнуть союз с Ваасой и заключить с ним.
  "И взял Аса все серебро и золото, остававшееся  в сокровищницах дома Господня и в сокровищницах дома царского, и дал его в руки слуг своих, и послал их царт Аса к Венададу, сыну Тавримона, сына Хезионова, царю Сирийскому, жившему в Дамаске".
  Подкуп удался, Венадад пришел и поразил многие города Израильского царства, и Вааса, который был в тот момент занят строительством Рамы, спешно ретировался оттуда.
  "Царь же Аса созвал всех Иудеев, никого не исключая, и вынесли они из Рамы камни и дерева, которые Вааса употреблял для строения. И выстроил из них царь Аса Гиву Вениаминову и Мицпу".
  Разумеется, сокровища Храма продолжали пополняться и за счет пожертвований царей Иудейского царства, но и они, как правило, уходили на подкуп врага, чтобы переманить его на свою сторону или предотвратить его нападение.
  "Иоас, царь Иудейский, взял все пожертвованное, что пожертвовали храму Иосафат, и Иорам, и Охозия, отцы его, цари Иудейские, и что он сам пожертвовал, и все золото, найденное в сокровищницах дома Господня и дома царского, и послал Азаилу, царю Сирийскому,, и он отступил от Иерусалима".
  Богатства Храма не давали покоя не только дальним соседям, но еще более - ближним, из Израильского царства. Там тоже был царь по имени Иоас, и когда Иудейским царем стал Амасия, пошел на Иерусалим, разрушил стену Иерусалимскую "от ворот Ефремовых до ворот угольных на четыреста локтей". 
  Видимо, это нападение было неожиданным и поэтому удалось, потому что Амасия в военном деле был не новичок. Во всяком случае, о нем сказано, что "он поразил десять тысяч  Идумеян на долине Соляной, и взял Селу войною, и дал ей имя Иокфеил".
  Израильский царь, разрушив стену Иерусалимскую, естественно, проник в Храм, "и взял все золото и серебро, какие нашлись в доме Господнем и в сокровищницах царского дома, и заложников, и возвратился в Самарию".
  Похоже, эти сокровищницы были неисчерпаемы. Вот уже Ахаз, царь Иудейский, направляет послов к Ассирийскому царю Феглаффелласару с просьбой придти и защитить его от царя Сирийского. "И взял Ахаз серебро и золото, какое нашлось в доме Господнем и в сокровищницах дома царского, и послал Ассирийскому царю в дар".
  И Ассирийский царь выполнил просьбу Ахаза: взял Дамаск, царя умертвил, а жителей переселил в Кир.
  Очередной Ассирийский царь, Сеннахирим, когда в Иудее царем был Езекия, решил поступить иначе:он просто наложил на Иудею дань, предварительно взяв многие ее укрепленные города.
  Езекия согласился заплатить столько, сколько потребует Ассирийский царь, лишь бы тот поскорее убрался из Иудеи. Сумма оказалась внушительной:триста талантов серебра и тридцать талантов золота.
  "И отдал Езекия все серебро, какое нашлось в доме Господнем и в сокровищницах дома царского. В то время снял Езекия золото с дверей дома Господня и с дверных столбов, которые позолотил Езекия, царь Иудейский, и отдал его царю Ассирийскому".
  Но царь Ассирийский хотел захватить Иерусалим, и пугал Езекию тем, что того и жителей города ничто уже не спасет, ведь никто не может устоять против столь грозной силы, как Ассирийцы.
  И все-таки чудо случилось:ночью пришел Ангел Господень "и поразил в стане Ассирийском  сто восемьдесят пять тысяч. И встали поутру, и вот все тела мертвые".
  Видимо, в Ассирийском стане случилась какая-то эпидемия, и Иерусалим был спасен.
  В конце концов, рано или поздно, любое богатство истощается, даже такое, которое было в Храме. Иоаким, один из трех последних Иудейских царей, думая, что египетский фараон Нехао сможет противостоять Ассирийскому царю, тоже давал ему серебро и золото. Но их источник уже был другим.
  "Он сделал оценку земле, чтобы давать серебро по приказанию фараона;от каждого из народов земли, по оценке своей, он взыскивал серебро и золото для того, чтобы отдавать фараону Нехао".
  Но уже ничто не могло спасти ни египетского фараона, ни Ассирийского царя, ни Иудею от нового грозного врага, который уже замаячил на горизонте, - Вавилонского царя Навуходоносора. "И тот умертвил юношей их мечем в доме святыни их, и не пощадил ни юноши, ни девицы, ни старца, ни седовласого:все предал Бог в руку его.
  И все сосуды дома Божия, большие и малые, и сокровища дома Господня, и сокровища царя и князей его, все принес он в Вавилон.
  И сожгли дом Божий, и разрушили стену Иерусалима;и все чертоги его сожгли огнем, и все драгоценности его истребили".
  Ясно, что новый Храм, построенный, скорее, энтузиастами, чем специалистами, и имевший весьма скромный вид, по сравнению с прежним, не мог не вызвать печаль и слезы. "Многие из священников и левитов и глав поколений, старики, которые видели прежний храм, при основании этого храма пред глазами их, плакали громко;но многие и восклицали от радости громогласно".
  Радующихся можно было понять. У них вновь появился тыл, место, где можно было покаяться и попросить о помощи.
               
                Продолжение следует