7. Беседа. Вифлием. Храм Рождества

                Глава седьмая
                Вифлеем. Храм Рождества

     Из Иерусалима, пораньше утром, мы выезжаем на автобусе с южной стороны города, мимо вокзала. Взбираемся на перевал - холмы и перевалы нас будут сопровождать почти всюду в этой стране, во всяком случае, по нашему маршруту. Это и преимущество - с вершин особенно хорош обзор местности. На вершине перевала (870 м) находится старинный монастырь Мар-Элиас, построенный в VI веке. Отсюда открывается великолепная панорама с видом на Иерусалим, Мертвое море и его иорданскую часть берега. Автобус притормозит здесь, или же вы сами попросите гида помедлить. Отсюда, как мало где, видно "далеко-далеко, во все концы света", говоря словами Н. Гоголя. Посмотреть на открывшуюся панораму минут пять - это не очень задержит вас, но оставит незабываемое впечатление. Далее, справа по маршруту, вам покажут могилу праматери Рахели, жены Иакова, затем знаменитый "Колодец Давида". Осмотрев эти библейские святыни, уже минут через 10-15 мы попадаем в город Вифлеем. Он очень невелик по
нашим представлениям, в нем тридцать с небольшим тысяч жителей. Городок уютный, красивый, населен преимущественно христианами. Здесь пророк Самуил помазал на царство Давида, сюда приехали когда-то, в самом начале новой эры, родители Христа, которые еще вовсе не ведали, что с их приездом сюда начинается отсчет Нового Времени.
Зачем они прибыли сюда? Как все иудеи, по приказу римского императора, решившего произвести перепись населения подвластных ему владений. Чтобы при этом не случилось путаницы, каждый из жителей приписывался к месту своего рождения, а Святое Семейство, происходя из рода Давида, вело свои корни отсюда, из Вифлеема, вот они и
прибыли сюда из Назарета. Но столько народа тянулось в те дни на перепись, что для Иосифа и Марии не нашлось места на постоялом дворе, и они вынуждены были остановиться в пещере пастухов, на Пастушьем поле. Здесь-то Мария и родила Младенца. Сюда, в эту маленькую пещеру пришли пастухи и волхвы по знаку путеводной звезды,
которая ярко вспыхнула тогда на небе и повела волхвов за собою. И привела звезда к пещере, и остановилась над нею, указуя лучом на Младенца в яслях. Что это за Младенец, какого роду-племени, тогда еще никто не знал. Но и пастухи, и волхвы поняли, что случилось Нечто, что родился Тот, Кого издревле чаяли и ожидали. Но родился Он не в
царских палатах, и даже не в обычной кровати, а в каменной пещере.
     И принесли Дары Ему, и разнесли Весть во все концы, и встревожили Ирода, который в паническом трепете решил, что приходит конец его царствию. Эта кровавая история хорошо известна, - волхвы, по Евангелию, не пошли к Ироду и не доложили о местопребывании Младенца, а повернули в другие страны, спасая тем самым не только Святое Семейство с Младенцем, но и весь мир. А потом было бегство в Египет,
избиение невинных младенцев и вся дальнейшая евангельская и общемировая история. И вот куда мы сейчас с вами прибыли - к самим истокам ее, этой Истории, в город Вифлеем. Главной его достопримечательностью является, конечно же, Храм Рождества Христова. Он окружен с трех сторон монастырями: с севера католическим, с юго-востока греко-православным, а с юга армянским. Над гротом - пещерой с яслями, - который уже в начале нашей эры считался неоспоримым местом Рождения Христа, император Константин, сын Святой Елены (более всех других сделавшей для утверждения христианства на этой земле), в 325 году велел построить первую Церковь. Она впоследствии неоднократно разрушалась, но всякий раз восстанавливалась и много раз перестраивалась самыми разными народами. Вот, собственно, один из парадоксов истории - очередные мусульманские завоеватели только потому не снесли Храм с лица земли, что заметили над
входом в него цветные росписи, принадлежавшие, судя по рисунку и сюжету, далеким их предкам, также завоевателям этой земли задолго до них. Историки вам расскажут многострадальную повесть об этом  Храме, о многочисленных его захватах, разрушениях, перестройках. Но первое, на что вы обратите внимание, это вход в Храм Рождества.
Он настолько мал и низок, что может пропустить в себя лишь одного человека, да и то пригнувшегося. Над входом вы различите те самые древневосточные фрески, которые когда-то и спасли Храм от разрушения. Да, разрушить-то его не разрушили, но сделали из него что-то вроде конюшни для боевых коней. И когда крестоносцы в свою очередь захватили этот Храм, изгнав их него прежних завоевателей, они почти замуровали некогда просторный вход, сделали его таким низким, чтобы впредь не прошел сюда не только всадник на коне, но и сам конь. Да и пеший человек должен теперь невольно поклониться, прежде чем проникнуть к одной из величайших святынь христианства - к пещере с серебряной звездой на том месте в полу, где когда-то Богоматерь явила Младенца.
     Просторное помещение Храма разделено четырьмя рядами колонн на пять нефов. На стенах, на потолках можно разглядеть остатки древних мозаик и фресок. Осмотр займет у вас немало времени не только потому, что Храм велик сам по себе, но и потому, что очередь перед входом в него (тот знаменитый узкий вход пропускает лишь по одному
человеку) всегда велика. Да и очередь в пещеру Рождества движется очень медленно - узкий каменный спуск не дает быстро развернуться. Так что наберитесь терпения, это место стоит того. Толковый экскурсовод не станет терять времени даром, и расскажет вам множество интереснейших фактов. Например, обязательно подойдите и поклонитесь знаменитой мироточивой иконе Богоматери. Были периоды, когда она так обильно
мироточила, что сюда специально были направлены несколько ученых комиссий из разных стран для "научного освидетельствования и объяснения" факта, который уже невозможно было замолчать или опровергнуть. И тем более - "научно объяснить" его. Наш экскурсовод, очень образованная, знающая женщина, бывший ленинградский искусствовед, человек вполне советского воспитания, можно сказать, почти атеист, сама
неоднократно видела эти прозрачные капли, а порою целые ручейки, катившиеся из очей Богородицы. Икона тогда мироточила несколько месяцев, и более всего эта женщина была поражена обилием источения. Она прекрасно знала, что древние доски икон нередко от перепада температуры начинают выделять из себя капли смол, но чтобы такое количество? Общий вес мироточений, аккуратно собираемый в сосуды, порою во
много раз превосходит сам вес иконы и досок ее. Вот этого она объяснить не могла, как, видимо, и до конца уверовать еще. Но что-то в словах и тоне этой, очень уверенной в себе женщины, говорило о том, что она уже сильно подвигнута к Вере, и не за горами, возможно, то время, когда однажды она не просто придет сюда и скажет очередной партии туристов очередные программные слова, но и всем сердцем, всем существом
своим поклонится Богородице, Самому Господу Иисусу Христу. На Святой земле это не такой уж редкий случай, когда атеисты и скептики,  походив по древним камням, подышав здешней землей и воздухом, необъяснимым образом меняли свое мировоз-
зрение, а затем обретали и Веру.
     Вначале человек просто перестает похихикивать над "библейскими сказками", затем постепенно растворяется скептицизм, и человек становится гол, беззащитен, обнажен перед миром Божиим. И вот в этом обнаженном состоянии сердца и души, как
в некоем безвоздушном, неустойчивом равновесии, он пребывает еще довольно длительное время. Но здесь порою достаточно умной, душевной беседы с искренне верующим человеком, иногда достаточно какого-то душевного события или случая, чтобы он уже бесповоротно двинулся единственно спасительным путем...
     Но вот вы обошли весь величественный Храм Рождества с его колоннадами, мозаиками, иконами, и подошла очередь спуститься в Святая Святых этого Храма - в пещеру Рождества. Ради этого вы и прибыли сюда, в Вифлеем, где две тысячи лет назад родился Господь.
     Но вот несколько мыслей или сомнений, которыми я рискну поделиться с вами по ходу нашего странствия. Дело в том, что за простотой и детской доверительностью евангель-
ского рассказа как-то забывается один из поразительнейших, на мой взгляд, фактов. А именно - кто был по национальности Этот Младенец? Ну да, мы отлично знаем, что родители Его были из колена Давидова, как и положено по пророчеству, но лично меня всегда удивлял и не давал покоя вопрос - какой национальности Бог? Какая у Него может быть национальность, пусть Он даже Богочеловек? Да простят меня те, кого я,
возможно, задену прямотой и наивностью, делясь здесь своим пониманием этого вопроса. Но поверьте, сам по себе этот вопрос в его человеческой ипостаси для меня не так уж много и значит. Но ведь здесь-то речь идет не о человеке, а о Боге, которому постоянно почему-то приписывается «человеческое, слишком человеческое».
     Итак, что мы знаем из Писания о Зачатии и Рождении Его? Только то, что на чистейшую из дев иудейских сошел Дух Святой и произошло Чудо - Она ощутила в себе присутствие Младенца. Престарелый Иосиф относился к Марии как к дочери, это понятно из Евангелия и недоуменного вопроса самой Марии к Архангелу, принесшему Ей Благую Весть: "Мария же сказала Ангелу: как будет это, когда Я мужа не знаю? Ангел сказал Ей в ответ: Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя, посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим." (Лк. 1:34-35). Вчитаемся в этот ответ: не мальчик, не ребенок, а - "рождаемое Святое". Ведь Она так и осталась Девой, а генетический, наследственный код так и не был востребован и приведен в действие, женское в Деве не
было затронуто. Про Нее сказано в молитве - "Недоуменно рождшая". Это никому не было дано понять. Материнство в его обычном понимании здесь, вероятно, не присутствовало. Есть апокрифическое предание, что и родила Она Его не обычным путем, как все женщины, а вышел Он на свет каким-то чудесным ("Недоуменным") образом - через ребра, не потревожив Святого Девства. Кормила ли Она Его грудью, как вскармливают всякого земного младенца? Об этом в Писании не говорится ни слова. Но если вдуматься, откуда было взяться материнскому молоку в девственной груди, если не было затронуто и пробуждено к действию само женское начало? Женского, материнского (в чисто физиологическом смысле) здесь не было, а было лишь чистое Девство - абсолютное, небывалое, Святое Девство. Так какая же у Него, Божественного Младенца, нация? Какая может быть нация у Бога, у Духа Святого? Да, у него были братья и сестры,
но это дети от прежнего брака Иосифа, а не от Марии. Вот и отношения с родными, со всем семейством у Него были не обычные, трудно назвать их человеческими в традиционном смысле. Он вообще был - Чужой. Не просто Галилеянин, что, кстати, и было для иерусалимцев признаком чужака, провинциала (это очень хорошо понимаешь, побывав здесь и ознакомившись с историей взаимоотношений древних племен, всегда отличавших своих по принципу землячества), Он был не просто Странник, говоривший на галилейском диалекте, каковым к тому времени для многих, вероятно, представлялся арамейский язык. И это одно уже отделяло Его от иерусалимской и прочей аристок-
ратии. Вспомните их недоумение, когда Он взывал с Креста к Отцу: "В девятом часу возопил Иисус громким голосом: "Элои, Элои! ламма савахвани?" что значит: "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?". Некоторые из стоявших тут услышавши говорили: вот, Илию зовет" (Мк.15:34-35). Но нет, не только по наречию и месту Рождения Он был чужой, эта чуждость была более значительного, космического свойства, и судить о Нем по человеческим понятиям и меркам нельзя, иначе мы увидим в Нем порою очень черствого, даже жестокого человека. Вспомните Евангелие: "Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение, ибо отныне пятеро в одном доме станут разделяться: трое против двух, и двое против трех, отец будет против сына, и сын против отца, мать против дочери, и дочь против матери, свекровь против невестки своей, и невестка против свекрови своей" (Лк 12:51-53). И еще: "Если кто приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником" (Лк 14:26).
А вот как Он ведет себя по отношению к Своим родным: "И пришли к Нему Матерь и братья Его, и не могли подойти к Нему по причине народа. И дали знать Ему: Матерь
и братья Твои стоят вне, желая видеть Тебя. Он сказал им в ответ: Матерь Моя и братья Мои суть слушающие слово Божие и исполняющие его" (Лк 8:19-21). По человеческим меркам это жестоко, более чем жестоко - бесчувственно, бессердечно, не по-родственному. Но если понять, что речь здесь идет об ином, нежели человеческое, родстве, о духовном родстве, о всечеловеческом братстве, - дело обретает другой
оборот. Так нельзя по земным меркам судить какое-то небесное тело, ведущее себя в небесах и околоземной орбите не вполне согласно с законами земного тяготения. Так и о Господе Боге судить нельзя по меркам человеческим. И отношения Его с Матерью не случайно кажутся нам какими-то неземными, высоко отстраненными.
     Еще в двенадцатилетнем возрасте, попав с родителями на праздник в Храм Иерусалимский, Он восхотел остаться в нем, чувствуя, вероятно, что здесь, в доме мудрости Он более свой, нежели в родительском дому. Он и остался там, беседуя с
мудрецами. И когда родители, хватившись пропажи Сына, вернулись с полпути и увидели Его, рассуждающего на равных с убеленными сединой старцами, они, конечно же, изумились, но все же попросили вернуться домой. Он не хотел, зная, что здесь Его духовный дом, и лишь настойчивые мольбы родителей увели Его обратно домой. Увели оттуда, куда Он будет всю жизнь стремиться и возвращаться, дабы окончить здесь дни Свои на Кресте...
     Итак, единственное, что привязывает Его к национальному – это место рождения и сам народ, из лона которого вышло Святое Семейство. И это, конечно же, совсем немало, в этом-то и есть одна из величайших заслуг еврейского народа перед человечеством, - именно они, а не кто-то другой, подготовили почву для Рождения Спасителя. Именно они стали первым возлюбленным народом Единого Бога, из лона именно этого народа вышла Богоматерь - столь чистое и светлое Создание, что Бог избрал именно Ее, дщерь иудейскую (а не самарянку, к примеру, не римлянку) для схождения в Нее Духа Святого и дарования всему человечеству Бога Искупителя...
     Да, почву они подготовили превосходно, но сошел не совсем Тот, кого ожидали здесь. Пришел Некто настолько Чужой и пугающий своей чужестью, неотмирностью, космической всечеловечностью, что они предпочли Его распять (и, возможно, за это по-
платиться изгнанием), предпочли отвергнуть, нежели признать Его своим, родовым, еврейским. Он - всечеловек, у Него нет нации, а Святая Дева Мария - это Божественный, избранный Богом сосуд. Сосуд этот здесь, по теме разговора, можно сравнить с сосудом для хранения Божественного вина. Вино это вызрело как бы само по себе в Святом сосуде,
вызрело и приуготовилось для вхождения в мир под воздействием Духа Святого,
но сам-то этот священный сосуд вряд ли мог повлиять на состав содержавшегося в нем определенное время вина. То есть, Вино, покинув сосуд, вышло в мир Само по Себе.
Нет, национальных признаков здесь не обнаружить. И привязка  Его к обязательному национальному меня всегда смущала - для чего Бога, Всечеловека привязывать к конкретной нации, т.е. к зависимости от земного, приматывать к миру некоей дольней вервью, какой-то, не существовавшей, повидимому, пуповиной? Это сужает и обедняет все сказанное и свершенное Им, и только потому я поднял здесь этот вопрос - быть может не одного меня он волнует, и кто-то прежде меня увидел великую и горькую несправедливость по отношению к Нему в этой кровной привязке?
     Кровь Его пролилась не за родовое, а за духовное, общемировое, если угодно - вселенское единство. Недаром Он сам о Себе говорил: "Царство Мое не от мира сего"...
Но при всем том, явился Он в этот, именно в этот греховный мир, явился, чтобы спасти его. И явился вот здесь, в этой самой пещерке пастухов…
     Вот эта серебряная звезда, словно отражение Той, небесной. Она указывает место, где, по преданию, родился Младенец. Вот каменные, вырубленные в скале ясли, где Он, сияющий, покоился сразу по Рождестве Своем и куда, вероятно, положили свои Дары волхвы, приветствуя Его появление в мир. Здесь, как и в Храме Гроба Господня, все подлинное, почти не тронутое временем и резцом. Темные камни пещеры, простые, долбленые в скале ясли - все это, конечно, изукрашено золотом, серебром, лампадами, иконами, но само это место, сами-то камни - подлинны, и будучи роскошно обрамлены, только сильнее подчеркивают свою неподдельность. Вот ради этих камней и стоило добираться сюда через пространства и время... Конечно, в Вифлееме немало мест, которые вы были бы, возможно, не прочь посетить, но мы с вами условились пройти лишь по самым основным христианским местам, а потому я сейчас отсылаю вас к вашему гиду, который лучше подскажет как с толком провести время здесь, если остались на то силы и желания. Я лишь одно присоветую - купите в киоске, в арабском магазинчике при выходе на дорогу, какой-нибудь буклет-путеводитель на память о Храме Рождества. Буклеты стоят не слишком дорого, зато запечатленные на них картины всегда оживят для вас то, что вы увидели сегодня. Это лучше, чем потратить деньги на браслетики, бусы и прочие поделки, которых здесь несчетно и продавцы-прилипалы буквально навязывают их туристам. Многие, не выдержав натиска, берут. Впрочем, попадаются неплохие вещицы, но я рекомендую вам фотографии. Кстати сказать, поступайте так всюду, где побываете - это на сегодня последний мой вам совет.
     А теперь, попрощавшись с Вифлеемом, мы переходим к нашему третьему, и самому длительному направлению - это Галилея, земля, которой посвящено более всего евангельских страниц. Там Он обрел учеников, произнес Нагорную Проповедь и совершил большинство из Своих Деяний. Там прошла основная часть Его земной жизни, и охватить всю Галилею мы не сможем в нашей книге, но пройдем по основным
евангельским маршрутам.