Алые маки

              Продолжение романа «Настино счастье»

Шел 1941год, немец рвался к Москве, оккупируя города и села, неся смерть, разруху и голод на земли русские. Сколько нашествий и воин выдержала земля наша, сколько кровушки было пролито, а сколько героев головы сложили, их и не пересчитать. Только Русь всегда будет их помнить и оплакивать материнскими слезами.
   Макар сидел на повозке, провожая глазами, удаляющуюся фигуру Насти, по мужитски он не плакал, только душа рыдала безмолвно, буд-то чувствовала, что расстается навсегда. Приехали на вокзал в город, здесь их уже ждали люди в погонах, расформировали по воинским частям, Макар попал в танковые, в миру он был трактористом. Молодой, здоровый, из таких и формировались Сибирские полки и дивизии, в последствии, они нагоняли ужас на фашистов, проявляя в бою недюжинную силу, выдержку и характер.
  Макар, наконец, сел на боевую технику. Его танк, как и все остальные, был погружен на железнодорожную платформу вместе с экипажами и двигался в направлении западных границ. Шел пятый месяц войны. Из вещмешка Макар достал махорку-самосад и скрутил себе сигару-самокрутку.
-Макар, оставь мне немного, – попросил Киря, до этого сидевший тихо и смотревший в одну точку.
 -Ладно, на – Макар подал ему целую сигару, а себе стал скручивать другую.
-Ты чего такой невеселый? Спросил он Кирю.
-Да чего веселиться, надолго все это.
-Что надолго?
-Да война на долго.
-Ну, это ты зря – Макар похлопал Кирю по плечу.
-А чего зря, смотри, сколько составов мимо прошло, везя народу уйму, беженцев, а крытые брезентами станки...
-Нет, это надолго – замахал головой Киря, докуривая самокрутку.
Макар и сам все видел и понимал, что быстро не получиться. Живым бы только остаться. Перед глазами все время стояла Настя. Жена осталась на сносях, да и трое ребятишек с ней, мал, мала меньше. Мужик нужен в доме, а здесь, война… Макар тяжело вздохнул, достал из кармана карандаш и стал писать очередное письмо, два других он уже отправил.
-Здравствуй, милая моя жена, Настя, сын Иван, дочки Маруся и Сонечка!
-Вот уже несколько дней, как я еду к месту назначения. Все время думаю о вас. Как вы там?
Макар посмотрел в приоткрытую дверь вагона на мелькающие деревушки, на снег, что уже лег отдельными полосами на поля и снова продолжил:
-Настя, я часто думаю о нас с тобой. Мало, очень мало времени Бог дал нам для любви, вернее жизни в любви. Помнишь, когда тебя твой конь Туз помчал? У меня сердце оборвалось, я думал, что, если с тобой что-то случиться, я себе этого никогда не прощу. Я очень часто вспоминаю нашу с тобой прогулку по полю, засеянному алыми маками. Помнишь? Мы тогда вечером возвращались с пастбища. Такой яркий пунцово-красный закат и целое поле алых маков. Мы тогда лошадей привязали, а сами зашли в это чудо! Ты шла первая, а потом обернулась, я поразился, какая ты была красивая среди этих цветов. А потом мы долго целовались и были такими счастливыми, что даже не заметили, как солнце село. А потом я тебе нарвал целую охапку этих удивительных алых маков, и мы шли пешком до дома, где нас уже потеряли. Я так хотел бы сейчас оказаться там, в этой сказке, но между тем прошлым и сегодняшним настоящим, эта проклятая война! И поэтому я здесь, еду в вагоне в неизвестность, в войну и не знаю, вернусь или нет. А ты там, уже далеко от меня. Не погаснет ли наша с тобой звезда?
Макар встал, неоконченное письмо свернул и положил в карман гимнастерки.
Состав остановился на перроне какой-то станции, была команда получить паек, да набрать кипятка для чая. Ребята в вагоне засуетились, выскакивая на перрон, и следуя к хвосту состава, там находилась полевая кухня, она дымила, как паровоз, возле котла суетились повар да два его помощника. Ребята хорошо знали свое дело, поэтому быстро все раздали. Макар почти дошел до своего вагона, когда рядом, по второму пути, подъехал санитарный поезд. Отдельные вагоны были закопченными от сажи и дыма. Из вагона, что остановился напротив, открылась дверь, и несколько носилок были сняты, на которых лежали тела, накрытые простынями, затем, подошли военные и унесли эти носилки в сопровождении санитарок. Эту жуткую картину наблюдал Макар, стоя возле своего вагона. Комок подкатил к горлу.
 -Вот она, смертушка, совсем рядом – подумал он и хотел было уже прыгнуть в свой вагон, когда его остановил незнакомый голос:
-Браток, закурить не найдется?
Макар оглянулся. Из санитарного вагона спускался весь перебинтованный солдат.
-Найдется. Макар стал доставать махорку, одновременно, подходя к раненному.
-На запад? А мы вот уже отвоевались, солдат показал на перебинтованное плечо, где отсутствовала рука.
-Хорошо, что левая, а то как управляться, я до войны был шахтером.
-Хороша махорка, аж дух перехватило. Раненый солдат сбросил пепел с самокрутки и продолжил:
-Немец прет, из окружения выходили. Сколько ребят полегло, - он смахнул слезу:
-А я вот хоть без руки, но жив, домой еду, баба дома и трое ребятишек. Солдат докурил самокрутку и сплюнул:
-Ты сам-то, откуда будешь? Спросил он Макара.
-Да, с деревни Покровка – это там, далеко в Сибири.
-Дети есть?
-Трое, и жена беременная.
Паровоз санитарного состава подал сигнал, вагоны медленно стали двигаться. Макар помог раненному забраться на ступени вагона.
-Ну прощай, браток, желаю тебе вернуться живым!
-Прощай! Макар еще немного постоял на перроне, каша уже остыла, да и кипяток тоже. Ребята подходили к вагону, паровоз подал сигнал к отходу. Еще долго вспоминал Макар раненого солдата, думал о жизни и смерти.
Вот он, молодой сильный, и вдруг его не будет, а что дальше, что там, за этой чертой жизни и смерти? Неужели все кончено?
Колеса вагона монотонно отстукивали дробь, убаюкивая. Макар задремал, короткий сон, как на яву, пронзил все его сознание.

Как будто он в своей деревне, видит смеющуюся Настю. Она ловко вскакивает на своего скакуна, как она это делала всегда, и берет галопом с места. Макар тоже запрыгнул на свою лошадь и помчался в след за ней, но сколько бы он не скакал, он никак не мог догнать ее. Макар проснулся в холодном поту.
-Фу, черт, приснится же такое. Он поднял голову, от шума и крика содрогался воздух, Макар выглянул в приоткрытую дверь, где стояли уже его товарищи. На станции, которую они проезжали, было столпотворение, народ с чемоданами и детьми пытался сесть в поезд, стоящий на соседнем пути, люди кричали, дети плакали, но мест не было, кто-то пытался залезть в окна, кто-то на крышу вагона. По этой картине было понятно, что война совсем близко, она совсем рядом, и что это она выгнала людей из насиженных мест, это она заставила страдать и плакать. Два состава разъехались в разные стороны; один – на восток, везя тех, кто уже столкнулся с ужасом войны и теперь, найдя в себе силы, ехал подальше от нее, это были в основном женщины и дети. И  второй, который шел на запад, защищать свою Родину, защищать своих жен, детей, матерей и поэтому здесь было торжественно тихо, здесь ехали те, кто знал, что от них требуется и был готов к этому.
       Свое боевое крещение Макар принял в битве под Москвой, на Тульском направлении. Здесь погибли его товарищи и Киря тоже. Он чудом остался жив, как будто чья-то рука отводила от него снаряды и пули, чуть щеку задела шальная, да волосы с ресницами обгорели немного, а так, жив и здоров остался. Сколько народу полегло, сколько горя и слез пришлось увидеть, но война – это работа для солдата, а смерть стала неотъемлемой ее частью, но привыкнуть к ней Макар никак не мог.
-Да и можно ли привыкнуть к смерти? Думал он:
-Нет, нельзя – отвечал он  сам себе.
-Ибо, каждая смерть делает мир наш скуднее, и не правда, что незаменимых нет. Вот Кирю, например, для меня уже никто не заменит. Будут другие, но его уже никогда не будет -  думал Макар в минуты редкого затишья.
   Шла война – эта жестокая и беспощадная мясорубка, заглотившая столько человеческих жизней и судеб, выдавая большими порциями горе, страдания и слезы. И нет, оправдания ей и никогда, не будет.
Уже шел 1943год, наступал переломный момент, Советские войска сдержали натиск немецкой армады, и теперь готовились к решительным наступательным операциям по всем фронтам, но главное, переломное сражение было еще в переди на Курском направлении. «Курская дуга» так это сражение было названо. В районе железнодорожной  станции Прохоровка произошло самое крупное, встречное танковое сражение второй мировой войны, между наступавшей танковой группировкой противника – это 4ая танковая армия и оперативная группа «Кемпф» и наносившими контрудар советскими войсками – это 5ая гвардейская танковая армия и 5ая гвардейская армия.
Это было грандиозное сражение современной, по тем временам техники. Смешалось все: гул самолетов, рев, движущихся танков и самоходных орудий, огонь, дым и тысячи смертей. Великое противостояние, заставившее дрогнуть фашистов.
     Макар служил в 5ой гвардейской танковой армии под командованием легендарного генерала Г.А.Ротмистрова. Незадолго до основного сражения, он получил новый танк -  это была уже не первая его машина, но новая Т-34ка блестела на солнце и отличалась от своих предшественниц увеличенной броней и калибром. Макар обхаживал свою машину, хлопая ее по дулу, как по крупу лошади:
-Ох, хороша, зараза, посмотрим на что ты в бою годна будешь.
Экипаж танкистов подобрался дружный, а главное молодой и смелый. Командиру Савеличу только тридцать пять, грамотный и бесстрашный из Ленинграда, а чеченец Рустам, чего только один стоил – в двадцать три имел несколько подбитых немецких танков на своем счету и два ранения, в бою, как сокол, бесстрашен. Да и сам Макар, в свои двадцать семь уже орден Славы заслужил за бои под Сталинградом, в сражении за одну  стратегически важную высотку, где целое сражение тогда было.
Уже когда почти была взята высота, танк был подбит и горел, командир убит, а наводчик раненый сунул ему свои бумаги из гимнастерки и крикнул:
-Попробуй выйти через башню, брось меня, иначе оба сгорим. По закопченному лицу его стекала струя алой крови, он закрыл глаза и отвернулся.
-Санька, я сейчас – Макар открыл крышку башни. Пламя, охватившее корпус танка, неся дым и копоть, обожгло его. Он успел только спрыгнуть, как раздалась автоматная очередь. Пули отрекошеченные от крышки башни, пролетели над головой, не задев даже шлема. Но это не все. Макар спрыгнул и попал в воронку, где и сидело двое немцев. Они не ожидали прихода русского откуда-то с небес. Сибирское здоровье и сноровка ездока помогли быстро обезвредить воронку. Макар захватил в трофеи два немецких автомата и потом уже вместе с пехотой продолжал очищать высоту от немцев, за что и был награжден.
-Опять смерть мимо прошла – думал Макар.
     Ровно двенадцатого июля 1943года началось великое танковое сражение. Танковый полк Макара стоял в запасе. У него была особая миссия. Он должен был обойти большой уступ, как можно дальше, и ударить по запасному корпусу танков противника с фланга и заставить их изменить маршрут, и пойти в направлении холмистой местности с обрывами и уступами.  Это не входило в планы немцев, так как их современные танки «пантеры» и «тигры» имели один большой недостаток – это узкое расстояние между гусеницами. Этот недостаток делал эти танки уязвимыми, на даже слегка гористой местности, они становились не поворотливыми и неустойчивыми. Вот этот недостаток и решили использовать, загоняя их в котлован. Разведка донесла, что танки стоят под камуфляжным прикрытием километров двадцать пять от основного места действий. Их надо сначала обнаружить, вызывая огонь на себя, а затем, заставить изменить траекторию движения. И первая колонна должна была это сделать, а потом и остальные танки и пехота доделают свое дело. В первой колонне и оказался экипаж танка Т-34 под номером 58. Маневрируя между двумя небольшими выжженными деревушками, колонна танков побиралась все ближе к расположению противника, наконец раздались первые пушечные выстрелы, танки противника обнаружили себя. В спешке, разворачивая свою технику в сторону несущихся русских танков, они открыли беспорядочный огонь, принимая навязанный бой лоб в лоб. Цель была достигнута, завязался бой с левого фланга противника, вытесняя его из укрытия к реке с крутыми берегами. Бой шел уже больше часа, основные силы второй колонны русских танков шли уже на помощь первой колонне, но от нее уже мало что осталось, слишком силы были не равные в первые минуты боя. Немец, когда опомнился, стал быстро перестраиваться, выставляя свою боевую технику навстречу противнику. Т-34ка под номером 58 шла между уступами и поврежденной техникой противника, далеко вклиниваясь в колонну немцев, когда от удара его подбросило, а затем опустило на край воронки. Танк сильно накренился и остановился, машина гудела, визжала, но стояла на месте, делаясь прямой мишенью.
Рустам крутил башню танка, ведя прицельный огонь. По приказу командира, Макар должен был выяснить причину остановки, когда он через нижний люк вылез из танка, то увидел разорванную ленту гусеницы справа, но назад он уже не успел залезть. Т-34ку расстреливал прямой наводкой, идущий навстречу «тигр». Снаряд попал в бок и повредил топливный бак, танк вспыхнул как спичечный коробок, обжигая пламенем замасленный комбинезон Макара, заставляя его выскочить из под танка, а здесь автоматная очередь.
-Неужели? Успел подумать Макар, падая на спину недалеко от своего горящего танка.
-Вот и моя смертушка пришла. В памяти Макара быстрой картинкой прошла вся его недолгая жизнь. Вот и Настя осталась с четырьмя детьми на руках, а своего родного сынишку Вовку он так и никогда не увидит. И это большое поле алых маков, где он был так счастлив.
   Макар лежал на спине с распростертыми руками, неподвижно глядя в серое от дыма небо. Языки пламени, облизывая, словно лаская его замасленный комбинезон, обжигали все тело, но он уже ничего не чувствовал, он уже был там, далеко…..
В.Сычева.
    
-