Воспоминания в алфавитном порядке хх век - Е

Е. Ессентуки

Ессентуки – один из городов курортов Кавказских Минеральных вод, расположенных на юге Ставропольского края.
У Ессентуков есть свой летописец – Андрей Губин, потомок казачьего рода, урожденный ессентучанин. В своем романе «Молоко волчицы» он описал природу этого района, его историю. Он писал, что мягкий климат, почти 300 солнечных дней в году, метровый слой чернозёма, обилие ягодных лесов, красота холмов и балок, кристально чистые реки и всё это на фоне Главного хребта Большого Кавказа – издревле влекли сюда племена и народы « …но редки были дымы поселений. Иногда пройдёт пастух с горстью овец или пронесётся по долинам одинокий всадник в чёрной бурке… тревожно здесь было в Старые времена – часто горы оживлялись воинственными пришельцами с запада и востока. Гунны и Скифы, турецкие султаны и персидские падишахи, Тимур Хромой, что прославил вселенную курганами из черепов, гнали отсюда караваны невольников, оставляя за собой свои могилы, храмы, аулы. И веками гнили бесполезно немереные пространства трав, способные прокормить массу голов скота. Осенью земля становилась красной от падающих барбариса и кизила.»
Со времени Ивана Грозного многие  народы оказались частью многонациональной России.
Летом 1811 г в район прибыли 2 казачьих полка – Хопёрский и Волынский .
В арьергарде этих полков на телегах ехали воронежские мужики–переселенцы. Казаки поставили редут, обнесли его каменной стеной с дозорными вышками, возвели деревянную Николая Угодника церковь. С годами редут разросся, стал казачьей станицей, причисленной к Терскому войску. Так описывает Губин основание станицы Ессентукской.
Но есть ещё у этого района история гораздо более древняя – история формирования горных пород, слагающих окрестности Ессентуков, история формирования рельефа местности – то есть, геологическая история. У этой истории  в районе Ставропольского края тоже есть свой летописец – профессор географии Ставропольского  пединститута – Гниловской В.Г. он вёл в Ставрополе краеведческий кружок. Мой бывший муж в свои школьные годы состоял в этом кружке. Это определило  его профессию – после школы он поступил в Новочеркасский горно-геологический техникум, а впоследствии, когда уже был мужем и отцом, заочно окончил Северо-Кавказский Горно-металлургический институт.

Оба сына Гниловского тоже были геологами и оба погибли. Старший сын Юрий работал в горах Ирана. Увязывал геологию на стыке наших и Иранских геологических карт. Он разбился на скальном участке. Младший сын – Владимир – одно время работал со мной в одной экспедиции. Погиб он при не совсем ясных обстоятельствах, но это не тема для данного места в тексте. В 1954 г. Гниловской (отец) написал  и издал очень славную книгу « Занимательное краеведение». Несколько страниц в этой книге посвящено и району Кавказских Минеральных вод. В структурном отношении – это район центрального Предкавказья, геоморфологически – приподнятая к северу слабо всхолмлённая равнина, в пределах которой расположена своеобразная вулканическая область. Здесь над равниной резко поднимаются куполообразные горы, представляющие собой «лакколиты». Лакколиты – это недоразвитые вулканы, магма поднималась из земных недр, но не смогла пробить толщу вышележащих пород и лишь приподняла их над окружающей местностью. Земная кора не позволила им стать настоящими вулканами, извергающими лаву, пепел, раскалённые бомбы и горячие газы. Район этих гор обычно называют Пятигорьем, но гор не пять, а 17. В центре возвышается пятиглавый Бештау  (1400 м), вокруг него – Машук (935м), Змейка (994м), Верблюд (896м), Лысая, Железная, Развалка, Шелудивая и др.
Пятигорские вулканы образовались не сразу, они росли и в то же время разрушались. Магма была густая, вязкая. Высокая температура сохранялась долго. Водные потоки, размывавшие осадочные породы, вскрывали застывшую магму, обогащались лечебными минеральными веществами.
Итак, поиски квартиры в Ессентуках. В 1962 году Ессентуки уже не были типичной казачьей станицей, какими были хутора Воронцово-Александровского района. Скорее это был типичный советский курортный городок. Здесь и в окрестностях всего района минеральных вод было запрещено крупное строительство и развитие каких-либо производств во избежание нарушения экологической обстановки.

И действительно – их здесь не было (строить всегда труднее, чем не строить и развивать труднее, чем не развивать). Город  чётко делился на две части: курортную  с лечебным парком и фешенебельными (для тех времён в СССР) санаториями и гостиницами. И частный сектор – остатки бывшей станицы. Была еще одна главная улица, административная – Интернациональная .На ней, кстати, в здании городского радиоузла жили мы с Эллочкой в конце войны. (см. «В» - «Война» и другие главы)
Мы искали квартиру в частном секторе. Первой хозяйкой найденной нами квартиры. была типичная жительница советского города – курорта. Звали её Александра Кирилловна. Пожилая женщина, жила в двухкомнатном глинобитном домишке. Работала она поваром в столовой какого-то санатория. Не квалифицированным поваром а рабочей в пекарне, как она говорила-«на тесте».Зарплата у неё была чисто символическая - прожить на неё было совершенно невозможно…но она была не одна – Во дворе был  ещё небольшой домик – «времянка». Там жил её старший сын - очень красивый сероглазый парень лет 26ти. Он нигде не работал, была у него и жена, тоже очень интересная, стройная женщина - медсестра какого-то санатория. У них был сынишка лет 3-4.Младший сын Александры Кирилловны 19-ти лет учился в техникуме где то в другом городе.
Так вот, вся эта семья не знала никаких  материальных забот – всё это обеспечивала Александра Кирилловна. Работая на «тесте», она, естественно, приносила домой печёную продукцию, кроме этого - масло сливочное, масло растительное, мясо каких угодно животных и сортов, муку, сахар, сметану, творог и т. д. и т. п.. Всё это приносилось в количестве, ограниченном только тем, сколько может принести один человек под одеждой… для оптимизации этого процесса существовала сложная технология. Кроме того, следует помнить что в процессе выноса  надо было делиться со всеми проверяющими инстанциями. Но продуктами доходы Александры Кирилловны  и её семьи не ограничивались – дом снабжался посудой, постельным бельём, скатертями и, наконец, мебелью со склада, где её списывали… Дефицитом были разве что деньги. Зарабатывала их только невестка, но заведено было так, что деньги в семью она не отдавала. На них она одевалась сама и одевала сынишку. Для этой молодой семьи Александра Кирилловна готовила еду сама – она понимала, что её неработающий сын, не имеющий специальности, – не такой уж подарок.

Самое трагичное время для Александры Кирилловны было время отпуска. Естественно, на это время чем могла она запасалась, но всё же в отпуске  приходилось ходить в магазин за хлебом, покупать молочные продукты для ребёнка. Эти походы в магазин повергали её в уныние: «…как всё дорого!» И она чуть ли не со слезами жаловалась на цены, которые нам были хорошо известны.
Когда мы поселились у Александры Кирилловны, вернее, поселили маму, а сами приезжали раз в месяц, она предложила нам столоваться у неё. Это было взаимовыгодно и удобно маме - не нужно стало ходить по магазинам, а они были не близко. Это была окраина города, а мама чувствовала себя часто плохо. Продукты из санатория были значительно лучше, чем в магазине, а так как они не покупались, то и с нас бралось по-божески. Приезжал  и Валя домой, в этот период и он тоже был включён  в общепит. Александра Кирилловна только жаловалась, что мама ест очень мало.

Первый месяц декрета я провела на Дауте, а уже в начале октября окончательно съезжала с гор. Мы ехали с мужем. На автостанции я неожиданно увидела, что совсем близко от нас на лавочке расположились два моих однокурсника с жёнами. Коля Незнамов из моей группы завсегдатай нашей комнаты в общежитии, поехавший на работу в Магадан. Жена его была мне незнакома. Второй – Вадим Байков, тоже из нашей компании. Жену его я знала. Когда мы были на 4-м, кажется, курсе, она была на 1м металлургического ф-та. Вадим  приводил её к нам в комнату – показать свою находку.
Работал в Таджикистане, тоже занимался золотом и за 7 лет после окончания  института  2 раза на несколько минут заезжал ко мне – в Чадак. То есть, это были близкие люди, но сейчас, на 9м месяце беременности, к ним было неловко подойти. Но я себя всё же преодолела. Встреча была очень радостной, в ближайшие дни они приехали к нам из Кисловодска – Вадим гостил там у Коли, который был жителем Кисловодска. Поводу «накрыть  на стол» Александра Кирилловна была очень рада. Без неё мы вряд ли смогли бы так организовать встречу.
Но это последний аккорд гимна этой квартире… Мама её раскритиковала. Комната наша была проходной – через нас ходила Александра Кирилловна, она была общительна и, бывало, проводила у нас целые  дни. Потолки хибары низкие, окошко одно, маленькое – в комнате темно, мама определила – сыро. Комната тесная, заставленная вещами, детскую кроватку поставить негде… Мама всё это увидела сразу, хотя она уже много лет и жила в различных халупах и в геологических домиках, но ещё помнила хорошие квартиры, а нас бы и палатка устроила. И вот, в ожидании появления ребёнка, мама начала искать другую квартиру. Но внук её опередил – первый месяц своей жизни спал в купленной оцинкованной ванночке, поставленной на 2 стула.
Хозяевами следующей найденной мамой квартиры были пенсионеры – Мария Ивановна и Пётр Мартынович, в Ессентуки они приехали из Украины. Дом построили своими руками. Дом был разделён на две одинаковые 2-хкомнатные квартиры. В одной жили хозяева, другая предназначалась их сыну, а пока его в Ессентуках не было – сдавалась. Кроме двух  высоких и просторных комнат с большими светлыми окнами была веранда, высокое крыльцо и подвал. Цена этой квартиры была, конечно, в два раза больше чем первой.
В этой квартире по улице Лермонтова 134 мы прожили около пяти лет, переехав уже в кооперативную «Хрущёвку».
О чём же рассказать, описывая Ессентукский период жизни – жизни от 30 до 50 лет? это фактически вся  жизнь- вся её полноценная часть. Это годы, когда растила сына, работала, боролась за здоровье и жизнь мамы, обеспечивала Вале окончание образования.

Из Ессентуков я выезжала в полевые сезоны в Дагестан (см. Брокенские призраки», «Бежитинский лист»), в Армению. Было ещё несколько полевых сезонов от партии Поисково-ревизионной на Золото, в ней я проработала несколько лет .Были тематические  работы и без выездов в поле. Ессентуки это обработка  полевых материалов. Но главное здесь, в Ессентуках на протяжении 20-ти лет – был мой дом, растущий сын.
Написала несколько общих фраз и очередной раз поняла ,что мне легче писать о жизни, о времени ,вспоминая  и зарисовывая характерные картинки этого времени, этой жизни.
Период жизни у Александры Кирилловны будем считать закрытым.
16 декабря 1962 года. Сыну исполнился месяц. Неделей ранее нас посетил врач из детской консультации. Она сказала, что нужно регулярно посещать консультацию – показывать ребенка врачу, взвешивать его. Она сказала, что лучше всего это делать ежемесячно в день рождения ребенка. Мы эту рекомендацию приняли как обязательную, не подлежащую обсуждению. Надо сказать, что улица Лермонтова 134 – это дальний конец города, а детская консультация все на той же главной улице Интернациональной, причем в наиболее удаленной от нас ее части. Никаким транспортом эти части города, конечно, связаны  не были. Отец в это время был на Дауте. Мы с мамой ни минуты не сомневались, что именно сегодня- 16го декабря ребёнка нужно нести в детскую поликлинику на консультацю. Но в этот день в Ессентуках был сильнейший гололед.  Завернули ребёнка в тёплое одеяло , взяли с собой смену пелёнок подгузников , распашёнок и двинулись.
Мама по дороге (на протяжении её трети) упала 4 раза… Я клала свёрток с сыном на снег сбоку от тротуара и поднимала маму. Повернуть назад у нас ума не хватило. Последний 4 й раз  во время падения у мамы подвернулась рука. Хорошо ещё, что это случилось возле консервного завода. Здесь оказался небольшой медпункт. Фельдшер посмотрела руку, покрутила её потянула (в надежде на вывих), но всё же сказала, что надо показаться хирургу. Мы продолжили путь но уже с другим планом – мы уже подходили к  улице Вокзальной, где жила мамина старобельская подруга – тетя Аня (см. «Б. – Бабушки»).  Кое как мы добрались до её дома ,оставили у неё свой бесценный  свёрток и отправились в поликлинику к хирургу (кажется она была поблизости от дома тёти Ани ). Диагноз был однозначен – перелом. Наложили гипс. Несмотря на драматическую ситуацию, мы добрались и до детской поликлиники. На этот раз у тёти Ани мы оставили маму. Помню что мне  пришлось зачем-то бегать на 2й этаж, а сына в кулёчке оставить на подоконнике, при этом я страшно боялась, что его украдут… При осмотре  врач отметил что ребёнок развивается нормально, но плохо набирает вес, так как у меня молоко слишком жирное, его трудно сосать и от него расстраивается желудок .Это было серьёзным отягчающим обстоятельством и для него, и для нас – пелёнки приходилось менять бесконечное число раз. Была зима . Оказалось что зимой у наших хозяев воды во дворе не было – приходилось ходить за водой за 4 квартала, да ещё отстаивать за ней очередь составлявшую иногда до 40 вёдер.
Новый 1963 год мы встречали радостно – были все вместе. Из Новочеркасска приехал Валя, с Даута на отгулы приехал муж – отец, рука в гипсе не мешала маме быть радостной, а в новой детской кроватке лежал, сияя белоснежными кружевами на чепчике и распашонке, общий любимец и предмет забот – наш малыш. Я, конечно, была горда.

Когда сыну исполнилось 4 месяца, врач сказал ,что его нужно прикармливать. Кормила я его строго по часам теперь мне нужно было ходить за молоком. Приходилось переходить очень широкую улицу, предназначенную для крупногабаритного грузового транспорта.
Зима. Очередной гололёд. Очень тороплюсь – есть опасность опоздать с кормлением (молоко надо прокипятить, сварить манную кашу, залить в мерную бутылочку, прокипятить соску…) Я уже купила молоко , надо перейти ту самую трассу – улицу Буачидзе .По сторонам не смотрю – одна мысль – не опоздать! И вдруг буквально за 3-4 метра до меня резко затормозил, заскрежетал ,закружился, завертелся на обледенелом асфальте громадный самосвал…Из кабины выскочил бледный как смерть водитель и начал меня материть всеми известными и многими ещё неизвестными терминами русского мата. Я стояла и молча слушала, пока он закончил свою бесконечную тираду… Я поняла, что была в одной секунде от смерти, не говоря о том что подвергала опасности жизнь водителя. Только после того, как он сел в машину и отъехал, я медленно и осторожно пошла домой. В это время мама на своей руке в гипсе, подвязанной платком  к шее, носила и утешала плачущего сынишку. Это эпизод из жизни на квартире у Марии Ивановны.
Тем временем мой оплачиваемый декретный отпуск закончился когда сыну исполнилось два  месяца . Источников доходов осталось два – мамина пенсия и зарплата мужа-мизерная тогда ещё эарплата техника-геолога. После моего отъезда он стал питаться в столовой , вести холостятский образ жизни,что всегда дороже . остатки он привозил в отгульные дни,в течение которых они и кончались.Нужно было как-то жить платить за квартиру –то есть нужно было мне выходить на работу…
В Ессентуках кроме администрации Северо-Казского  Геологического Управления базировались подчинённые ему Центральная  съёмочная экспедиция и Центральная Тематическая Экспедиция. Съёмочная –требовала обязательных полевых работ  .В  тематической были темы ,которые не требовали обязательного выезда в поле.
Везти грудного ребёнка на Даут я не собиралась. Надеялась устроиться в тематическую экспедицию. Обивать её пороги я начала почти сразу после роддома. Мне не отказывали, но чаще всего говорили : «…Придите, пожалуйста. в следующею среду.» почему то мне запомнилось предложение прийти именно в среду…»
Подошел полевой сезон  и мне пришлось срочно оформляться в съёмочную экспедицию ,где всегда требовались геологи – полевики. Уже в мае, отняв 6ти месячного ребёнка от груди, я была оформлена начальником поискового отряда в Бежитинскую партию и поехала в Дагестан. Вскоре муж перевёлся с Даута в эту же партию .маму с сынишкой он отправил в Ставрополь к свекрови- его маме.

В Ессентуки к Марии Ивановне мы вернулись в первых числах ноября 1963 года.

На квартире Марии Ивановны у нас побывали наши Одесские родственники Ессентуки – курорт, поэтому они тут оказались. Первым заглянул к нам Витя Иосилевич – «Витя Мальчик» (см «Витя Ты») – муж Фримочки . Мы в это время оказались в Дагестане. Обиднее всего, что маму с Яшей он тоже не застал, вероятно ,они ходили  в какой-нибудь магазин .Витя поговорил с хозяйкой, оставил для Яши игрушку, передал привет. Мама очень жалела, что не удалось встретиться, поговорить, показать Яшу – ей ,конечно, без нас было одиноко. Это был 1964-й год, мама с Яшей оставались уже не в Ставрополе у свекрови, а сами в Ессентуках. Бабушки вместе ухаживать за внуком больше не захотели. Обе сказали что готовы с ним остаться, но порознь были они совершенно разные.  Ревновали внука друг к другу… Я благодарна им за то, что они с честью выдержали первый год, когда Яша был совсем маленький - они сохранили добрые отношения. Конечно, я оставила сына своей маме предварительно найдя женщину, которая бы ей помогала. А Мария Николаевна – моя свекровь – регулярно приезжала к нам на 1,5 -2 месяца, когда дома был её сын. Мы ездили к ней обычно после поля.
Как-то заехала к нам Любочка, моя двоюродная сестра – старшая дочь Песи – моей тёти папиной старшей сестры. Она отдыхала в санатории в Пятигорске. Очень хорошо помню её приезд. Был день получки вскоре после Дагестанского полевого сезона. Мы только осваивали  нашу совместную жизнь в городских условиях. Проходило это, увы, не очень гладко. Денег было в обрез – от получки до получки, домашней работы много: печку топили углём и т.д.. У мамы хватало сил да и предоставляемых нами продуктов на варку еды только для Яши, да и я чувствовала потребность (и безусловную необходимость и обязанность) после такого долгого отсутствия уделить ребёнку и маме максимум внимания. Мужчины–геологи зачастую после нескольких месяцев бивуачной жизни в поле вовсе не склонны были посвящать всё своё свободное время хлопотам по хозяйству. В экспедиции была компания мужчин, озабоченных в дни получки поисками развлечений, главным образом, в виде бутылки. В компании этих мужчин в день приезда Любочки оказался и мой муж… Я это, конечно, пресекла. Возвращались мы домой в жестокой ссоре – каждый отстаивал свою линию поведения. Нам, чтобы дома как-то поужинать, надо было по дороге что-то купить. Следовало бы купить и не на один день, но возвращались мы позже обычного. Продолжая переругиваться, купили какой-то отвратительный фарш чтобы, если горит печка, быстро приготовить котлеты. Дома нас неожиданно встречает красивая улыбающаяся женщина… Я в этот момент от прошлой не сегодняшней жизни  так была далеко, что не поняла кто это.
« Витенька,ты меня не узнаёшь?!»… Любочка! Наконец вспоминаю я. Котлеты делать уже поздно – вечер, Люба должна уходить, чтобы не пропустить хоть ужин – обед в санатории она уже пропустила. Мама угощает её Яшиными сырниками. А мы, голодные как собаки, и столь же злые вываливаем принесенный фарш на сковородку и едим его.
Потом этот фарш долго фигурировал в семье как характеристика моей хозяйственности. На другой день, принарядившись (чтобы рассеять негативное о нас впечатление), поехали в Пятигорск – навестить Любочку в санатории. Мы ей вне дома, кажется, понравились больше, но мнение обо мне как о плохой неумелой хозяйке сохранилось, по-видимому, навсегда.
Потом уже не в санаторий а специально к нам  приезжала Фримочка. Вероятно, Песя (мать Любы и Фримы - моя тётя) была очень озабочена нашей столь трудной жизнью, которая довела нас до этого ужасного фарша. Как сейчас представляю горестное выражение лица Песи – дорогой моей тёти… Фрима заставила нас немедленно стать на очередь на покупку кооперативной квартиры. Мы собирались сделать это, но после того, как скопим деньги для первого взноса. Фримочка убедила нас, что деньги для этого взноса она для нас достанет.
В 1967 году мы  этот взнос сделали – деньги принадлежали Фриминому тестю – отцу «Вити –мальчика» - Моисею Абрамовичу. Мы стали владельцами 2-хкомнатной кооперативной квартиры.
Яше тогда было 5 лет. В день переезда был сильный летний дождь. Яша почему-то очень плакал, хотя плаксой отнюдь не был. Я до сих пор не понимаю, из-за чего были эти слёзы… Вероятно, из-за глубокого консерватизма характера. А вообще он тогда был весёлым, любящим пошутить ребенком. Ещё когда он только учился говорить, у него было несколько шуток, которые он неоднократно повторял. Например: почему-то хитро улыбаясь он говорил – «Есетуки, Есетуки- самый лучший город Ессентуки!» - может быть, я ему когда-то возразила, что есть и другие хорошие города, и он ждал этих  возражений? И ещё, видя как из чашки с горячим чаем идёт пар, он любил с той же хитрой улыбкой повторять «дым!», ему говорили, что это не дым а пар. И тут следовало шутливое удивление: «А-а-а…. па-а-ар?!»
Ездить, как и выходить гулять из дома он не хотел. Первый раз, когда мы летом собрались из этих самых «Есетуки» выехать, он долго сопротивлялся.
Если ставить в основу выделения периодов жизни в Ессентуках «квартирный вопрос», то с 1967 года наступил её последний этап – жизнь в кооперативной квартире в микрорайоне по улице Пятигорской. В 1971 Варвара прислала письмо с известием о том, что имеются сведения: авторам отчёта по подсчёту запасов золота в золоторудных месторождениях Чадака в Узбекистане полагается премия за первооткрывательство этих месторождений. Вспомнили об этом, потому что с этого 1971 года началась их эксплуатация. Это, конечно, был приятный сюрприз – деньги всегда к месту.
К этому времени за первый взнос в кооператив мы уже расплатились. Фримочка же продолжала благоустраивать наш быт - прислала холодильник. Премия пошла на оплату этого долга.

Остаток я решила употребить на поездку в Батуми .хотелось побывать в новом месте, повидаться с Варей, с Леной  Микитович – у Лены к этому времени, кроме Вовы, родившегося в Узбекистане, был младший сынишка - ровесник моего Яши. И, конечно, хотелось сдвинуть с места своего сына – нельзя же, чтобы он знал о существовании одного «лучшего города Есетуки» – ему уже было 9лет .
Есть соблазн написать сейчас о своих впечатлениях о Батуми о встречах с друзьями но это будет нарушение законов «алфавиты» Пора заканчивать с Ессентуками!
В Ессентуки мы с сыном вернулись не одни – из Батуми с нами приехал младший сын Лены и Васи (см «Г» «Гузаксайское золоторудное месторождение»). Мы прямо в аэропорту уговорили родителей пустить  к  нам погостить их Ромку, он был очень худой и капризный, а я была уверена что умею справляться с такими детьми и откармливать их. Климат в Батуми очень нездоровый в отличии от нашего. С характером Ромки я действительно справилась, но нас подвёл климат - в том году жара в Ессентуках перещеголяла батумскую. Я как-то повезла ребят на искусственное озеро, так  Рома в ожидании электрички потерял на платформе от жары сознание… В таких условиях  откормить мне его не удалось, и приехавшие за ним Лена со старшим сыном забрали Рому в том же весе «мухи».
Я уже писала, что в Ессентуках был мой дом, куда я возвращалась после полевых сезонов. И хотя работала чаще всего с интересом, я постоянно стремилась домой, ждала с нетерпением возвращения.
Очень хочется передать сложные ощущения, возникающие порой в моменты этих возвращений. Чаще всего – это осень, вторая половина дня, ближе к вечеру (первая половина – сборы). И вот после нескольких месяцев жизни в горах, в не совсем обычных, скажем, в не совсем человеческих условиях (палатки, протекающие во время дождя, спальные мешки, к концу сезона недостаточно чистые, рабочая одежда и обувь, специально утяжелённая для травянистых склонов, вечерами костры, тут в алюминиевых мисках раздают кашу с тушёнкой или без неё ).
И вот наша машина, тяжело нагруженная всем этим скарбом и нами пыльными, усталыми, взволнованными предстоящими встречами с родными, въезжает в город (обычно первый город – Пятигорск). В городе – тротуары, автобусы, трамваи. Прилично одетые люди. Женщины на каблучках с элегантными сумочками спокойно садятся в транспорт… И кажется, что нет тебе места тут, что ты с другой отсталой планеты… Охватывает робость, неуверенность в себе. И, наконец, встречи. Это – приезд.
Осенним возвращениям предшествовали весенние отъезды дата отъезда уже определена.Сборы. До последней минуты живёшь обеспечением остающихся родных необходимым продовольствием, последними кормлениями, стиркой и глажкой белья, одежды… (этого всё равно не хватит на время полевого сезона ).
К дому за нами подъезжает машина. Теперь она нагружена чистыми и частью даже новыми палатками и спальными мешками. Грузим свои рюкзаки, устраиваемся сами. Последний взгляд на остающихся дома…
Напоследок - заезд на рынок. Завхоз и повар покупают на первый случай овощи. Консервы. А ты думаешь, что из того, что видишь на рынке, нужно было бы купить домой, но уже не куплено…
Выезжаем за город, проезжаем селения вспаханные поля. Едем уже несколько часов, и постепенно в тебя проникает чувство, что ничего уже ты сделать не можешь - не можешь помочь маме вовремя покормить ребёнка, его искупать, не можешь почитать ему на ночь, вскочить ночью помочь маме удобно лечь, укрыть её…С трудом, но отключаешься от этих мыслей и начинаешь жить уже другой жизнью и заботами- полевой жизнью.
В машине устроились твои спутники этой твоей полевой жизни на несколько месяцев…
Запомнился отъезд 1964 года… С нами в машине едет школьный друг моего мужа и впоследствии многолетний друг всей нашей общей семьи - тоже техник-геолог-студент заочник «К .К.»
Уже далеко от дома - большое кабардинское село Баксан. Это село мы проезжаем не в первый раз, знаем, что здесь, прямо у дороги, хороший книжный магазин. Просим водителя остановиться, заскакиваем в него. Покупаем Стейнбека «Тортилья-Флэт». Есть соблазн купить только что изданную биографию Хрущёва. Издана она так же, как знаменитая биография Сталина ( 2е дополненное издание 1952 года, тираж - 8,375 000! Экз.). У Хрущёвской биографии тот же коричневый переплёт, тот же формат. Биография Сталина в  нашу библиотеку для истории уже положена. Понимаем, что нужно купить и это свидетельство эпохи. Но зачем везти в поле - купим на обратном пути. Но на обратном пути было поздно- Хрущёв был снят,  его биографии из магазинов и  библиотек изъяты.
.




Дальше по дороге втроём, удобно устроившись на мягких спальных мешках, читаем  Стейнбека.
Ещё несколько знаковых событий из Ессентукской жизни.
Я  уже писала что ,вернувшись из Армении , осенью 1965 года , мы с мужем несколько лет работали  в организованной тогда « Поисково – ревизионной партии на  золото»  В обработке собранных в Армении материалов не учвствовали .В это время съмочная и тематическая экспедиции были слиты в Комплексную. Её главным геологом был мой бывший однокурсник Черницын .Он был значительно старше нас ,мобилизованный с 1го курса нашего института он повоевал всю войну.в1950 году вернулся на 1йкурс и после первой учебной практиктики сдал экстерном экзамены за 2й курс. Он знал что я в Средней Азии занималась золотом и пригласил нас вернуться в СКГУ.Мы проработали в отряде занимающимся коренным золотом ряд лет в том числе с выездами в поле .Часть из них по-моему бессмысленных, но в конце работы партии нас направили на крунейшее медно-молибденовое месторождение Северного Кавказа Тырныаузское ( при его экспуатации там было обнаружено много проб с высокими содержаниями золота ) .Задача была очень интересной –надо было разобраться с какими структурами связано это золото с какими вмещающими породами и с какой минерализацией ассоциирует Н я хочу написать о том 
что мы ,работая в поле ,оказались ближе к Ессентукам и связаны с ними хорошей дорогой .Теперь мы имели возможность еженедельно бывать дома .( «Сваливались с гор» мы вечером в пятницу ,рейсовым автобусом из Тырныауза приезжали в Пятигорск и оттуда – электричкой в Ессентуки.Городской автобус уже к часу ночи дставлял нас домой)
 Это была порядочная физическая нагрузка в конце рабочей недели и в конце рабочего  дня, особенно ,если учесть что работали мы на высотах ,превышающих 3000 м а Ессентуки расположены приблизительно на высоте 600 м над уровнем моря.
Зато субботу и воскресенье мы были дома.Можно на грядущую неделю закупить продукты, приготовить еду ,перестирать самое необходимое, почитать на ночь сыну ,а изредка даже выкроить время для прогулки…Одним словом нашим режимом я была довольна.
На Тырныауз  - в наше « поле» мы даже один раз (и единственный) взяли с собой сына.Было ему тогда около 6ти лет мы думали ,что делаем ему большой подарок .Ехали мы тогда не на рейсовом транспорте-на перекладных ,а на своей отрядной машине.Яша из окна кабины без особого любопытства смотрел на проезжаемые места.
Основная часть пути представляла собой долину Боксана .Уклон долины был небо










льшим до самого города Тырныауз .После этого дорога пошла резко вверх по крутому склону (дорога ,надо сказать, великолепная .)По склону она вилась как всегда , в горах- серпантином. Тут уже мы почувствовали что Яша устал…
Сын был не капризным терпеливым ребёнком с хорошим чувством юмора. В какой-то момент он попросил остановить машину . Вылез из кабины и ,встав на колени ,сложил руки как в мусульманской молитве и провозгласил : « О Боже ! Когда это кончится ?!»
Прибыв к месту нашего жилья –всё тот же щитовой домик,мы постарались создать ему хорошие условия
Домик представлял собой одну большую комнату ,где разместился весь наш отряд (у нас рядом с домиком была ещё двухместная палатка но мы в ней только ночевали, остальное  время мы проводили тут – же тк в комнате было электричество ,чайник ,плитка, столы для работы ,можно было в случае непогоды поиграть в преферанс).
Яшу мы разместили в этой общей комнате с ним осталась и я свободные места обычно были. Но поездкой Яша окончательно удовлетворился только благодаря…суслику, который за несколько дней до его приезда поселился в кузове нашей машины .Эта машина на другое утро вместе с Яшей и сусликом повезла нас ещё выше там мы были над облаками…
Кончилась наша работа на Тырныаузе неожиданно и я бы сказала незаконно.
В пределах рудного поля Тырныаузского месторождения работала ещё одна геологическая партия которая базировалась  в самом городе  Тырныауз .Подчинялась она  тоже СКГУ .Партия была круглогодичсная .Занималась она обслуживанием разведочных работ ,проводящихся параллельно эксплуатации месторождения .Разведка велась на основные для месторождения металлы – вольфрам и молибден .Как всегда попутно небольшой процент проб анализировался и на другие элементы в том числе на золото.
С точки зрения производственной целесообраности действительно было не логично на одной территории работать двум независимым организациям с перекрывающимися задачами (хотя было ясно,что Тырныаузская партия золотом специально заниматься не станет)
И вот за нашей спиной руководство Управления решило вывести наш отряд из подчинения Ессентукской Комплексной экспедиции и передать в Тырнаузскую крулогодичную партию …
Хорошо помню этот день.Из Ессентуков приехал один и наших сотрудников ,бывший там  по делам и сообщил потрясающую новость – уже пдписан приказ о том, что 8 человек геологов ,проживающих в Ессентукх и Пятигорске ,где они имеют семьи ( учащихся детей, членов семей,работающих в других организациях ,наконец , тех кто не может жить в условиях гор )имеют квартиры переводят в другую географическую область.

Было около  6ти часов вечера .Наша Ессентукская машина была на ходу.мы разыскали водителя исрочно всем отрядом поехали в Ессентуки.
На середине пути мы встретили газик ,в котором навстречу нам ехал  начальник  Тырныаузской партии –Юра Зайцев.
Машины остановились .Мы все высыпали из своего грузовика, из газика вышел теперь уже и наш начальник.Он молча протянул нам управленческй приказ,где по двум спискам (первый список материальных ценностей: машина ,палатки , спальные мешки ,компасы, геологич
еские молотки и др.   второй список- список геологического персонала отряда с окладами сотрудников. ) всё это передавалось из Комплексной экспедиции СКГУ в Тырныаузскую партию СКГУ . «
Отныне мы переставали быть Ессентучанами .( буква « Е» русского к нам уже не имела отношения)
Не буду описывать,как я отстаивала статус Ессентучанки.Каждый член отряда был предоставлен себе и самостоятельно обивал пороги управленческого начальства.Стоило это немалых нервных клеток
В результате договорённости отряд ( в неполном составе)  ,получая зарплату в Тырныаузской партии,приступал к написанию отчёта по коренному золоту- по поисково –ревизионным работам всех проработаных лет .Главное же что писать этот отчёт будем в Ессентуках .Добиться этого было трудно и при этом откладывалось официальное возвращение из Тырныауза в Есснтуки.На этом отчёте была завершена «золотая эпопея» моей геологической биографии.
В 1976 году маме сделали операцию –вырезали язву желудка .Операция прошла благополучно но мама неполностью вышла из наркоза .Теперь она требует постоянного ухода.  Тогда же у мамы ,как я сейчас понимаю, у неё пявились признаки паркинсонизма .Перед этим я два года не ездила в поле тк комплксной экспедиции была поручена большая работа- составление Прогнозной Металлогенической Карты Северного Кавказа.Большой коллектив геологов был задействован на комеральных работах.Работа эта прдполагала составление комплекта специализированных карт , одна из которых была поручена мне .К1976му году тема была окончена.Теперь( после маминой операции) меня хотели послать в поле…  Но тут я уже взбунтовалась- заявила , что никуда не поеду в связи с семейными обстоятельствами.
Так закончились мои полевые разъезды…

В1979м году со всеми возможными регалиями закончил школу сын.
К этому времени я уже давно была разведена и давно решила что мы будем менять квартиру на тот город ,где он будет учиться .После нескольких неудачных «тыков» обмена на Москву мы остановились на Донецке по целому ряду причин : работая на очередной теме по оценке угленосности СеверногоКавказа ,я побывала в командировке на Донбассе – городе тогда Ворошиловграде (теперь и ранее-Луганск) .Мне он понравился тем более, что я вспомнила – Старобельск Луганской области -это город маминого детства и юности.Донецк же –город  в этом регионе  но значительно крупнее ,там есть крупный политехнический институт .в Донецке живёт давняя приятельница нашей семьи- Галя Маркелова (см « В» «Воронцово-Александровское») и сестра нашей соседки по дому Галины Ивановны- Нина Ивановна. Они активно включились в рекламирование нашей Ессентукской квартиры .
Обмен квартиры –это целая тема , достойная отдельной буквы алфавита тч на ней останавливаться не буду .
А пока уезжает Яша на учёбу.До этого никогда надолго он от меня не уезжал .
Не знаю как это объяснить,но свои отъезды я переносила всегда менее болезненно чем отъезды близких…Недавно прочла роман Волоса( крёстного отца этих мемуаров)Хуррамобад там есть  очень созвучная мне зарисовка проводов родителями одного из героев…В аэропорт МинеральнныеВоды  провожаем Яшу мы с Валей – братом.И сейчас больно вспоминать тот миг ,когда сын переступил порог зала ожидания ,куда нас уже не пустили .Я и сейчас не люблю когда они уезжают – мои сын и внук
Между тем обмен затягивался , хотя предложений было много .В результате мы с мамой прожили одни два года.
12 го мая 1981года мне исполнилось 50 лет.С этого дня я имела право на льготную пенсию (в моей трудовой книжке было записано что у меня 11,5 лет полевого стажа. Для женщины было достаточно 10 ти лет чтобы выйти на пенсию в 50 )
Осталось только рассказать как прошёл мой «юбилей».традиционно отмечаемый в нашей экспедиции – моё прощание с работой и переходом на «заслуженный отдых»-  прощантие с Ессентуками .
Ритуал этих событий был стандртным .Где –то за пол часа до обеденного перерыва секретарь или другой представитель администрации обходили рабочие помещения , как теперь говорят ,-оффисы, а у нас –«камералки» и объявляли что  что все ДОЛЖНЫ в перерыв прийти в актовый зал «чевствовать»  именинника. Кто нибудь из начальства ,обычно, главный геолог  экспедиции приходил и зачитывал  «адрес»,в котором перечислялись заслуги поздравляемого.Потом поднимадлся юбиляр и произносил благодарственную речь. После этого большинство сотрудников расходились по своим делам ,а приглашённые члены коллектива шли в рабочую комнату новоиспечённого пенсионера ,который накануне приготовил «выпивку и закуску» .
Меня очень угнетала необходимость этого ритуала. Не хотелось, чтобы в актовый зал сгоняли людей , котрым это мероприятие совершенно безразлично как и тебе их присутствие ; не хотелось выслушивать казённый адрес,который я заведмо счтала «неискренним»( как китайцы соболезнование по поводу смерти МАО-ДЗЕ-ДУНА от руководства СССР - лучше бы мне за 20лет работы хоть изредка повышали зарплату и должности ,они были заработаны в первые годы  после института  в Узбекистане )
Не хотелось и было просто трудно готовить дома груду мяса и салатов (сначала закупить потом приготовить ,потом доставить на работу в городском трнспорте ,а потоим ещё мыть посуду .И ,наконец , - кого приглашать, а кого нет ?
Но я всё-таки нашла альтернативу всем своим « не хотелось» Приглашать я решила тех с кем я непосредственно работала ,выполняя то или иное задание в разные годы и в разных местах .Таких сотрудников за 20 лет работы ,находящихся в это время в Ессентуках, оказалось больше 20 ти человек .Кроме них я пригласила нескольких женщин из палеонтологической партии .С ними я не работала , но была им глубоко благодарна и обязана .Одна из сотрудниуц этой партии –( Алла Сорокина) лежала в больнице тогда когда делали операцию маме .Её тоже прооперировали
Я тогда взяла отпуск без содержания на 10 дней с тем чтобы дежурить у мамы ночью а отпускное время использовать по пол дня (я не знала сколько мама пробудет в больнице) кроме того не появляться на работе тогда я не могла тк в это время дописывался отчёт по составлению металлогенической карты Кавказа за одно из звеньев которого я отвечала .Кое что дописывать приходилось даже в больнице . Дома оставался сын, тогда – 7ми классник  - его тоже нужно было обеспечить питанием .Одним словом  маму приходилось временами оставлять одну.Весь коллектив палеонтологической партии по очереди круглосуточно дежурил  у постели Аллы, а когда я отсутствовала то трогательно заботился и о маме.
Пригласить всех этих людей я решила не в нашу рабочую комнату ,где нельзя было разместить по человечески и половину , а в кафе – оно находилось в 150- 200 метрах от нашего здания. ( сейчас  это обычно и естественно .Раньше в 1981году распространено не было во всяком случае в нашем коллективе)
Для того чтобы собрать всех своих сотрудников по полевым и камеральным партиям, работающих в Ессентуках ,я объездила все здания принадлежащие СКГУ.
Надо сказать, что в Ессентуках на камеральных работах я вела довольно аскетический образ жизни – не участвовала в  общественных мероприятиях , никогда не посещала корпоративные праздники .Для общения с внешним миром мне вполне хватало рабочего времени .После окончания рабочего дня я  постоянно спешила домой и особенно после того как сын поступил в институт .Немногочисленные приятели бывали у меня. И мне казалось что я совершенно независима от окружающих меня людей.
Но когда 12го мая часа за 1,5 до перерыва пришла в кафе, чтобы проверить как идут приготовления к предстоящему мероприятию ,мне вдруг стало страшно что ко  мне никто не порийдёт…Тут я ещё раз вспомнила всех своих сотрудников , их  проблемы и как-то эаново поняла что прощаюсь с ними, а заодно с работой и что теперь предстоит мне совсем другая жизнь …
Но пришли все ,кто был на месте и я чуть не плакала встречая каждого…И в ответ на поздравления и комплименты сразу нашлись слова благодарности за-то что они здесь .День прошёл тепло и приятно .Вспоминали совместную работу ; эпизоды разных лет в разных местах и в разных коллективах. Был только  один досадный эпизод – одной из сотрудниц палеонтологической партии офциант кафе на праздничное платье разлил  жирный мясной соус .Ещё  мне очень досадно что я не сообразила взять фотоаппарат и  сфотографироваться  с каждой группой отдельно и со всеми вместе. Тем более что среди моих гостей был лучший фотограф нашего управления работавший в 60е годы на соседнем листе –геолог Коля Череповский ( его фотографии не раз заслуживали на конкурсах первые призы)  .Зато приятели подарили мне только что изданную геологическую карту м-ба 1: 5 00 000 –карту Кавказа.Теперь  таких нет и врядли когда нибудь будут- на ней отражена геология всех союзных кавказских республик бывшего СССР, включая Грузию , Армению , Азербайжан .Эта карта и сейчас ( в 2009 году) висит у меня над кроватью украшая интерьер (это не преувеличение – геологические карты, выполненные в типографии в цветах, действительно красивы  ).
На следующий день( 13мая 1981года) я пошла в отпуск и второй раз за многолетнюю оплату членских взносов в свой родной профсоюз воспользовалась его подарком ( первый раз –мы с сыном ездили в пасионат в Новом Афоне) .Теперь я получила курсовку в Ессентукском санатории .Впервые я увидела Ессентукский курорт изнутри. Приятное это занятие – быть отдыхающей .
Я  принимала минеральные ванны и души в помещениях , отделанных мрамором; прошла курс механотерапии ;ходила на занятия лечебной гимнастики .Переходила из одного корпуса в другой  , не спеша  по лечебному парку .Взгляд отдыхал на цветочных клумбах, на зелёных аллеях; подходила к источникам , пила минеральную воду и проникалась сознанием что получаю пользу. .Я даже воспользовалась курортной столовой – обедала в ней чтобы не прерывать  «получения пользы».Завтраки и ужины мне тоже причитались ,но ими я уже себя не баловала – маме тоже надо было уделить внимание перед переездом на новое место .
Закончив приятное занятие отдыхающей , я принялась паковать вещи для контейнера который уже поедет по нашему новому адресу вДонецке.
В конце сборов ,сдав сессию за 2й курс, подъехал сын мы отправили контейнер (похвастаюсь- упаковка вещей мной была на редкость удачной –это отметили профессиональные грузчики )
Маму мы оставляли у Вали на время пока в новой квартире будет сделан ремонт и будет получен контейнер с вещами .Взяли справку о состоянии здоровья нашего кота  у ветеринара .Кот этот жил у нас уже 8лет мы его очень любили. Заказали для него клетку и полетели в Донецк…
В день отлёта  проводить нас к Вале прищла только наша соседка по дому- Галина Ивановна мои сотрудники были в поле да и принять у Вали я бы их не смогла…
Не скрою – было грустно .Я уже писала ,что здесь в Ессентуках прошла основная часть моей жизни …
Ремонт оказался не простым и не скорым .Кот наш во время этого ремонта испугался новой обстановки и запаха краски ,в одну из ночей сбежал в неосторожно открытую дверь. Мы очень горевали .

Но всё ,Слава  Богу кончается.. !Как и  раньше мы  втроём уже в Донецке. Мне ещё предстоит несколько лет новой работы ,а с буквой  « Е» моей биографии покончено.