Трепло 3

Мы проболтали до вечера, уходили одни гости, приходили другие, ждали какого- то хрена из федерации, что это за федерация я не знала и поэтому не разделяла общее встревоженное настроение. Знакомилась потихоньку с Эмкиным окружением, узнала, что чудо в простыне оказывается помощник по хозяйству и ещё он сожитель существа, которого звали Руслан. Это были единственные  гомосексуалисты  на моей памяти, которые вели себя как все остальные простые смертные натуралы, не манерничали, не жеманились, я не могла определить кто из них доминировал в паре, оба были немного странные, но не пошлые и без утрированных женских манер, которые часто присутствуют в поведении этой группы сексуального меньшинства. Руслан  чуть было не закончил что - то невероятное по степени серьёзности обучения в Англии, а чудо оказалось бывшим дворником из Сан- Франциско, которому однажды надоело мыть шампунем американский тротуар и он вернулся на историческую Родину, в страну недоношенного капитализма. За двенадцать лет страна очень изменилась, знакомых чудо не нашло, а кого нашло, с теми не хотелось возобновлять приятельские отношения. Прожив три дня в гостинице этот великий патриот обнаружил пропажу документов и денег, пытаясь разобраться с администрацией, услышал такой убедительный аргумент заткнуться, что охотно забыл инциндент и оперативно сменил проживание в гостинице на пристройку при кладбищенской церкви, как раз напротив мастерской Эмика, где и познакомился с Русланом, а потом через него и с хозяином мастерской. Чудо оказалось честным и исполнительным человеком, боготворил Эмика и выполнял всю работу обычной затурканой домохозяйки, с той разницей, что хозяин оказался не жадным и домохозяйка была довольна. В заграничных поездках был незаменим как переводчик.
Мне очень понравилась девушка Эмика, её звали Лора, натоящая восточная красавица, даже по внешнему виду можно было определить царские корни, как оказалось я не ошиблась, у Лоры были в роду грузинские князья. Держалась она очень гордо и я не понимала что у них может быть общего, как стало известно намного позже, я Эмика недооценивала.
 Женщина средних лет с бюстом размера и формы рекламного  животного шоколада " Милка" и с интересным именем Бова впилась в меня вопросами как белка в дерево.
- Как тебя дома сокращают, это же сложно каждый раз говорить "Одри"?
- Конечно не Одри. Зачем называть человека по имени, которым его назвали? Можешь говорить мне - Вика.
- Вика?
- Да хоть Прокладка. Какая мне разница как кому удобно, если не Одри, значит неважно как.
- Не заводись, я просто спросила. Ты замужем?
- Каким концом тебя сношает моё семейное положение?
- У вас с Эмиком ...?
- Только минет, ты рада?
Народ опять потянулся в наш угол и отступать мне было некуда. Поискав глазами Эмика я поняла, что помощь не придёт, Эмик увлёкся кальяном, а на мне повисло внимание аудитории. Это нормальное развлечение- протестировать новенькую,  ну что ж, господа богема, сами напросились.
Хотелось послать эту наглую сучку туда, на что в парках онанисты обращают внимание загулявшихся прохожих.
- Это правда, что ты можешь выдать экспромт на любую заданную тему?
- ?????
- А про меня можешь сочинить что- нибудь экзотическое?
- Могу, но не бескорыстно, я тебе шлёпаю  стишок, а ты теряешь меня из виду до следуюшей встречи если она состоится.
- Жесть.
- Хо-хо, у вас вся спина белая.
- Поедете в таксо?  Давай стих.
- Слышишь, Бова, наклонись-ка,
  У тебя такие сиськи,
  Сдохла в зависти корова
  Шоб ты мне была здорова
Пушкин нервно курил в углу.
Сначала была полная тишина, а потом кто- то сказал: " как элегантно- пиз...ато" и все заржали.
- Теперь я. У меня с грудью всё нормально, а другие параметры ты не знаешь, бояться мне нечего.
 И ты туда же, лондонский недоучка.
- Иди ко мне, лапуся,
  Ты тоже в моём вкусе,
  Как ухо между прочим,
  Куда я кончил ночью.
Ржач и следующий желающий получить порцию лёгкой пошлости и беззлобного хамства.
В обычной компании я бы себе такого не позволила, но народ резвился, а когда всем хорошо, мне тоже не плохо.
- А мне можете выдать что- то подобное?
Я подняла глаза и желание хохмить отшибло начисто.
Про меня можно сказать, что я выборочно- трусливая, боюсь как все люди- травм, катастроф, болезней родных,одиночества, резких звуков,ночных звонков,молнию,не на брюках, ну вы понимаете, но совершенно не боюсь людей и животных.
Человек, которому я заглянула в лицо вызвал у меня страх, помните у Конан Дойла жёлтую маску в одноимённом рассказе? У этого мужчины было не живое лицо, а будто восковое, безжизненное, невыразительное и до озноба неприятное.
- Простите. Мне уже, видимо, пора.
- Так скоро? Может быть останетесь. Я отвезу.
Надо же. Не провожу сказал, а отвезу. Себя отвези, козёл.
- Благодарю Вас. Я на машине.
- Одри, детка, ты куда, а как же презентация моей картины с полковником?
- Дальше без меня, сынок, тебе всё равно бесполезно перессказывать художественную литературу, выше себя не прыгнешь.
- Неужели ты думаешь, красавица, что я не читал Маркеса? Хочешь расскажу либретто?
- Так ты ещё и на балет замахнулся? Ну -ка. Интересно.
- Как звали полковника я не помню...
- И не можешь помнить, автор его по имени кажется ни разу не назвал...
- Ну вот, полковник ждал письмо с назначением пенсии...
- Всё правильно, я верю, что ты читал, всем спокойной ночи, господа, была рада с вами познакомиться...
 Чудо проводило меня по лестнице и через минуту дверь этой ****ской мастерской тяжело долбанулась за моей спиной.
 Вот уж мудрый народ, как говорится, не в свои сани...
Но сани так не думали.

продолжение следует