Из хроник переходного периода. Илия

1

Эта маленькая кофейня, насквозь пропитанная чудными ароматами, была уютным местечком. Здесь варили крепкий кофе разных сортов со всевозможными пряностями, привезенными из далёких стран. На мозаичных панно, украшавших стены кофейни, причудливо переплетались диковинные растения, и странные длинноногие птицы прятались  среди них, а на высоких сводчатых потолках синего цвета светились, выложенные золотой смальтой, звёзды, планеты и хвостатые кометы. Легко  было представить себя в сказочном городе Багдаде, и тогда люди за соседними столиками превращались в древних звездочётов и мудрецов. Хотелось подслушать их разговор, и узнать сакральное слово, дающее ключ к разгадке всех тайн.

И хоть на самом деле посетителями были в большинстве своём сотрудники близлежащих научных учреждений, производили они впечатление людей необычных и загадочных.  Одни, по виду самые младшие научные сотрудники, забегали сюда на минутку, выпивали чашечку крепкого кофе, обменивались новостями с коллегами, улыбались примелькавшимся незнакомцам и спешили дальше, по своим делам. Но казалось, вместе с глотком кофе получали они и еще что-то: маленький заряд особой энергии, позволяющий бросить мимолётный взгляд за горизонт, и отступала рутина, а жизнь вновь становилась непредсказуемой. Другие, по виду научные сотрудники постарше, сидели дольше, обсуждая самые разные темы. Много интересного и неожиданного можно было здесь нечаянно подслушать: и об альтернативной модели Вселенной, и о непризнанном, но гениальном поэте, и о подпольной выставке художников-неформалов и о крупице правды, вдруг проблеснувшей на страницах какой-нибудь сегодняшней газеты…

И дух крамолы и вольницы витал под синими сводами.

Но наступили новые времена и всё изменилось. Из прежних постоянных клиентов почти никого не осталось, одни уехали в дальние страны, о которых раньше только мечтали, другие обеднели настолько, что не всегда могли наскрести денег на чашечку хорошего кофе. Некоторые же, напротив, неожиданно разбогатели так, что посещение скромной кофейни уже не соответствовало их новому статусу. Теперь за маленькими и не безупречно чистыми столиками пили не только кофе, да и темы застольных бесед сильно изменились. Разговоры все больше вились вокруг поисков работы и денег. Появились люди с большими круглыми значками на груди «хочешь похудеть, спроси меня как?», продававшие таинственный продукт под названием «гербалайф». Над ними посмеивались, потому что половина посетителей предчувствовала, что в самое ближайшее время похудеет естественным путем, а другой половине и худеть было некуда.

У кофейни неожиданно обнаружились таинственные  владельцы, явления ранее невообразимое, которые собрались закрыть заведение и устроить здесь нечто совсем иное. В преддверии неминуемых перемен буфетчицы, уже оповещенные о грядущем увольнении, обслуживали клиентов особенно доброжелательно. Зная, что скоро сами вольются в новую, ранее не существовавшую армию безработных, они с большим сочувствием относились к тем посетителям, чью судьбу им вскоре предстояло разделить.

2

В этот смутный переходный период, когда ещё не произошло четкого разделения по социальным слоям, и многие считали себя равными многим, а иные даже думали, что все равны, Илия часто посещал вышеупомянутую кофейню, сидел за столиком, пил кофе и рассматривал окружающую его публику. Он любил посидеть в тепле, среди людей, но только так, чтобы они не обращали на него никакого внимания, попить кофе и даже съесть что-нибудь.
Он любил рассматривать мозаичные панно на стенах и сводчатых потолках, восхищаясь искусностью мастера, создавшего такие узоры. В сложных переплетениях линий чувствовал Илия ещё никем неразгаданные тайны, а золотые звёзды и хвостатые кометы звали его куда-то далеко-далеко, за горизонты Вселенной…

С какого-то времени, Илия точно не мог вспомнить с какого, стала посещать это заведение одна дама, сильно выделявшаяся на фоне окружающей публики. Голову её с аккуратно уложенными, пышными кудрями всегда украшала изящная маленькая шляпка причудливой формы. Одежды на даме были красивыми и дорогими, но таких нарядов уже  давно никто не носил. Как-то робко и слегка угловато, она проходила по залу, садилась всегда за пустой столик и сквозь круглые очки на остром носу удивлённо оглядывала кофейню. Всем своим видом она, как будто вопрошала: «где это я и как я сюда попала?» Заказывая кофе, незнакомка использовала слова и обороты, которые были в употреблении, возможно, на заре  прошлого века. Потом она долго сидела со своей крошечной чашечкой, погрузившись в глубокую задумчивость.  Илие она казалась посланницей иного времени, существом утонченным и возвышенным. Его очень удивляло, что на даму никто не обращает внимания, не вскакивает при её появлении, не смотрит ей вслед. Илия даже стал подозревать, что только он один её и видит. Быть может она лишь плод его воображения. Просто сошла со стены и превратилась в женщину одна из тех длинноногих, странных птиц, что прячутся в переплетениях линий мозаичного панно.

Ещё Илие казалось, что незнакомка кого-то ищет, и ему хотелось думать, что ищет она именно его, Илию. В какой-то момент он набрался смелости и попытался заговорить с ней. Но попытка окончилось неудачей: она не поняла его или сделала вид, что не понимает. Илия не удивился и не обиделся – его косноязычную речь мало кто понимал.

Спустя некоторое время эта удивительная дама начала появляться в кофейне в сопровождении юркого и вертлявого типа. Тип суетился  вокруг неё, подносил кофе, конфеты и булочки с марципанами, называл Синклитикией Витольдовной, и всё уговаривал подписать какой-то договор. Дама подписывать не спешила, а Илие очень хотелось сказать ей, чтобы она этого никогда и не делала. Он всем своим существом чувствовал, что за навязчивыми предложениями подписать документ, кроется какой-то хитроумный и недобросовестный замысел, несущий угрозу не только благополучию и жизни самой женщины. Что-то подсказывало Илие, что замысел этот нацелен на фундаментальные законы мироздания и катастрофа вселенского масштаба уже нависла над человечеством. Всё это хотел рассказать Илия Синклитикии Витольдовне, но боялся, что она опять его не поймёт.
(продолжение следует)