Про Нормана и Николаева

Николаев смотрел на Нормана в упор. Николаев знал, что Норману это не нравится. Никому не нравится. Николаеву было интересно смотреть на человека, зная, что тот испытывает неудобство. "Как странно," - подумал Николаев - "ему как буд то всё равно. Может быть он меня испытывает и хочет что бы я отвел взгляд? Ну уж нет. Он не будет терпеть это вечно. Вот сейчас он спросит меня, почему я на него смотрю. Хотя зачем ему спрашивать? Такое тупое выражение лица может характеризовать только такое же скудное и чахлое сознание, которым он и обладает. Ну что ты уставился на меня, осёл? Ты думаешь я перестану на тебя смотреть? Какой же ты идиот! Да скажи же хоть что нибудь, не можешь же ты вечно игнорировать меня?..Хотя, может быть, это я идиот? Про себя говрю вслух то, что боюсь сказать человеку сидящему рядом со мной. И эта детская игра в "гляделки", что я устроил...Правда, а кто же все таки из нас более идиот - я, или Норман?"
- Вы говрите вздор, Норман! Ваща статья действительно достойна тех отзывов, что она получила от критиков и от доктора Левандовского, - Николаев передвинул фигуру на шахматной доске (играли собеседники в шашки) -  и я сам, восхищён глубиной вашего исследования - ведь и правда, согласно фактам, которые вы привели, человеческое общество можно рассматривать как единый организм, несмотря на кажущуюся его внешнюю разобщённость.
- Иногда мне кажется, что вы неискренни, Николаев. Я конечно понимаю, что вы хотите нравится всем, но на мой взгляд это дурное качество. Прекращайте. Я уже сказал все что я думаю о своей статье. И вообще - вы мне не нравитесь.
Собеседники разлили по стаканам оставшуюся водку и продолжили играть.
"Какой славный малый этот Николаев! Никто так не чувствовал всё то значение, что я вкладывал в свои работы. Побольше бы таких достойных людей. А как подобострастно он смотрит на меня. Он видит, что я талантлив, умён, что я способен даже на большее, чего уже достиг. Он хочет быть моим учеником, и, кто знает, может быть я соглашусь быть его наставником. Хотя стоит подумать."
А потом, Николаев убил Нормана. Он взял пустую бутылку из под водки и разбил её о голову своего собеседника.
"Если я умру и меня похоронят на том же кладбище, что и Нормана, то в списках умерших мы будем стоять друг за другом, ведь наши фамилии начинаюстся на одну и ту же букву: "Н". Только вот если умрет кто то, у кого в фамилии после буквы "Н", будут стоять буквы "К" "Л" "М" "Н", то этой последовательности не будет. "
В конце концов, Николаве решил, что такое невозможно. Он вышел во двор, потянулся, выпил парного молока и лёг спать. Что думал по этому поводу Норман, он не смог узнать.