Последнее упоминание беспамятства

Это была идеальная улица. Даже более уместно было бы сказать безликая. Можно привести в сравнение улицы из рекламы про дорогие автомобили - безукоризненные дороги, аккуратные тротуары, вдоль которых распологаются такие же стандартные бутики, кафе, лавки и прочие атрибуты среднестатистического в наши дни города. То же можно сказать и о погоде, а точнее об её отсутствии - абсолютно серое небо и неощутимая температура. 
 - Здравствуйте. - сказал человек в шерстяной клетчатой рубашке.
 - Добрый день. - ответил ему юноша с повязкой на плече с надписью "Вместе со мной дыши" .
 Незнакомцы стояли в метрах двадцати друг от друга, но каждый из них мог отчётливо слышать собеседника. Улица была пустынна.
 Клетчтая Рубашка зашёл в антикварную лавку. Несмотря на то, что дверь в неё была открыта, всё товары лежали в стеклянных стеллажах. Только картины висели прямо на стенах, за прилавком.  Или их владелец не нашёл для них места, или усомнился в их подлинности и не посчитал их ценными. Клетчатая Рубашка не разбирался в искусстве, но одну картину он узнал - это была "Весна в Италии", Левитана. Перспектива, изображённая художником, заставила задуматься Клетчатую Рубаху. Но не надолго. Взяв в углу швабру, он разбил один из стеллажей и достал оттуда шпагу.    
Когда Рубашка вышел из лавки то он увидел как Повязка крутит ручку настройки радиоприёмника. Аппарат не издавал абсолютно никаких звуков, разве что можно было слышать как скрипит ручка в пальцах Повязки. Приёмник был исправен - об этом свидетельствовал горящий светодиод и шум, издаваемый динамиками, когда Повязка в качестве проверки исправности прибора касался его антенны своим ключом от квартиры. Одним словом - радиостанций приёмник не ловил, и даже белый шум не издавал. 
 - Как вы думаете, нас найдут? - спросил Повязка не отрывая взгляда от приёмника. Он услышал шаги приближающегося Рубахи.
 Рубаха на долю секунды удивлённо приподнял брови, но словно что то вспомнив, снова надел на лицо маску безразличия. Повязка не заметил этой перемены на лице Рубахи так как был занят приёмником. 
 - Ну, парень, не могу сказать. Тебе здесь не нравится?
 - Нет, что вы. Просто в этом месте я как то необычно себя чувствую. Мне кажется, что я уже здесь был. Правда при совсем других обстоятельствах. И делал что-то свосем другое. 
 - Постарайся вспомнить. Это очень важно. Так мы сможем...
 - Клетчатая Рубашка, вы говорите как в глупых американских фильмах. Зачем вы это делаете? 
 Рубашка наклонил голову набок, сощурил глаз и хитро посмотрел на Повязку. После нескольких взмахов шпагой в воздухе, он вдруг очень фамильярно предложил своему собеседнику : "Хочешь подарю?"
 - Но ведь тут не кого убивать, Рубашка.
 - Эм... зови меня лучше полностью - Клетчатая Рубашка, ладно?
 - Извините.
 - Да ничего. Догоняй.
 Вдоль тяннулась одна сплошная улица. Повязке она показалась похожей на европейскую улицу - Дания пришла к нему в вголову в первую очередь, хотя там он никогда не был. Потом он подумал что он бежит по набережным западного побережья Соединённых Штатов. Он представил, как так же, утром, может бежать симпатичная американка, но не потому что хочет кого то догнать, а потому что просто следит за своим здровьем и спортивной формой. Но и там Повязка не был. Но ему всегда хотелось иметь тонкий вкус, и пусть только внутри самого себя, но он был одновременно - и ценитель с утончённым вкусом и серая масса, "толпа". Можно сказать, что в своём сознании он разыгрывал спектакль сам перед собой. 
 Эти мысли не прошли для Повязки даром. Клетчатая Рубашка, услышав, что шаги его преследователя резко стихли, остановился и уже шагом, направился обратно. На сером асфальте лежал кусок белой материи, похожий на обрывок от простыни. Печатными буквами, неаккуратными штрихами шариковой синей ручкой на ней были написаны слова: "Вместе с тобой дышу". Клетчатя Рубашка опустил глаза вниз и довольно улыбнулся. Он снял клетчатую рубашку и перестал быть Клетчатой Рубашкой. Завернувшись в тунику он стал Туникой Перламутрового Оттенка. 
 - Lorem.
 - Nam blandit.
 ________________
 Lorem - Здравствуйте (лат.)
 Nam blandit - Добрый День (лат.)