Не ради славы

    Была ужасная ноябрьская ночь, когда ураган ломал опоры электропередач, рвал провода, выносил суда на берег, сбрасывал с домов крыши.
   Георгия Чернобая около четырех часов утра разбудил холод. Поднялся, чтобы подбросить в печь угля. В кромешной тьме за окном  увидел зарево над асфальтобетонным заводом.
  — Ты куда? — удивилась Валентина, увидев, что муж одевается.
  — Я сейчас, — отозвался.
  Виктор Рейн, слесарь завода, сосед и ровесник Георгия, мирно спал, когда раздался стук в окно. И голос:
  — Витя, вставай: завод, похоже, горит…
  Горел нефтебитум. Из-под люка пятнадцатитонного котла дергались языки черно-красного пламени. Двое знали: чтобы потушить, надо засыпать песком края люка. Но поднятые лопаты ветер отбрасывал в сторону.
Тогда Георгий завел свой стоявший недалеко погрузчик и помчался к железнодорожному полотну, где два дня назад был выгружен строительный песок. Несколько раз погрузив ковш, набрал его полным - около двух с половиной тонн. Вернулся, въехал на эстакаду… Бежавший следом Виктор в разрываемой отблесками пламени тьме схватил лопату, приготовившись разровнять песок. Вдруг мощный взрыв отбросил его метра на три в сторону. В горячке не почувствовав боли, он вскочил. Жаркое пламя вокруг, черный дым  горящего битума забивает нос, трудно дышать.
  — Жора! — заорал Рейн
и бросился к трактору.
Накинул пальто на голову и вскочил на гусеницы,схватившись за раскаленный  проем выбитой рамы дверного окна. В кабине — никого,  правая дверь распахнута. Неужели товарища выбросило с той стороны, где бушует огонь?! Но туда одному не добраться. Виктор бросился
за помощью.
  — Толя, беда! Бежим на  завод! — закричал он
ужасным голосом Анатолию  Пономаренко из бригады по укладке асфальтобетонной     смеси, брату жены Георгия. Вдвоем они лезли в пламя,  звали, искали везде. Увидел его Анатолий. Точнее, не его, а две искры,  отлетевшие от чего-то неподалеку…

  Георгий Чернобай лежал на спине, закрыв лицо руками, в 30 метрах от трактора. Дотлевали облитые горящим битумом остатки одежды. «90 процентов ожогов», —  скажут потом врачи. Он, горящий, выскочив из кабины, сумел пробежать только те метры… 

   Техническая служба выяснила потом причину возгорания паров битума: сильный ветер значительно ускорил обычно плавное нагревание котла.

 …Погибать Георгий совсем не собирался, за несколько минут до взрыва спокойно говорил, показывая на куски сорванного ураганным ветром шифера:
  — Вот потушим, возьмем  гвоздей и забьем. Чтобы не слетал больше, хорошо?

  «Но какое ему дело до
шифера и нефтебитума? Пусть бы горел себе…» — рассуждают ныне некоторые.

   Теперь легко высчитывать, что если бы люк был покрепче и не провалился, если бы песок не вымок от долгого дождя, не произошло бы страшного выброса! Ведь битум  мгновенно вспенивается  при соприкосновении с влагой. Кое-кто считает,  что не надо было лезть в самое пекло.
  — Гасить битум было необходимо, — отвечали мне В. П. Назаренко, главный инженер предприятия,
и прораб В.В. Жук, и Виктор Рейн, и друзья, и родственники погибшего.
Ведь совсем рядом — нефтебаза, заводская и  городская  бензозаправочные станции,  железная дорога.

 — Тяжело без Жорки, душа не может понять, что нет уже с нами этого человека. Не доходит до сознания: его больше не будет, — говорит мне Анатолий Пономаренко.

  Я рассматриваю фотографии Георгия и пытаюсь представить себе  не столько облик, сколько  характер человека, которому шел в те дни лишь тридцать второй год. Вот он на собственной свадьбе, радостный, рядом со счастливой невестой. Стоит с женой. Катает сына Андрея на санках по льду озера…
 
  Звучат рассказы его друзей и сослуживцев. Как-то подъехал Георгий к дому на попутной машине, а потом полдня чинил вдруг обнаруженную в ней неисправность. В другой раз ночью откликнулся на просьбу и вытащил трактором
застрявшую в кювете 12-тонную «Колхиду».   Подвез однажды человека,
разговорился, стали друзьями, пригласил быть почетным отцом своей меньшой  — дочери Кати.
  Прораб вспоминает другое: поломалось сцепление у бульдозера,   что подвозит щебень,  песок и прочее к асфальтобетонному заводу. Работа остановилась. Чернобай, машинист тракторного разгрузчика, чье дело - сбросить привезенные на завод стройматериалы, взялся за ремонт бульдозера и до 8 часов вечера не отошел от него - пока не закончил. На   следующий день завод  работал, как положено, на полную мощность. А себе  даже отгула не попросил…

  — Неравнодушный человек был. Другой бы не пошел в огонь, — говорят его друзья.
  Верно. Таким он и  останется в сердцах  друзей, в нашей
благодарной памяти.