Школьные годы чудесные

Дверь камеры со скрипом отворилась, и в нее пропихнули мальчишку с разбитой губой и медленно зреющим фингалом под  глазом. Я поднялся с деревянной скамьи и пристально посмотрел на него, в ответ получив лишь краткий, боязливый взгляд. Наконец-то появился кто-то, кто составит мне компанию в этой до ужаса маленькой, но удивительно чистой камере.  Тем более такое соседство не окажется обременительным, признаться, я не горел желанием встречаться с завсегдатаями подобного рода заведений. Правда мальчишка явно не был интересным собеседником, хотя меня и удивило его появление в «общей» камере, должен же быть кто-то по делам несовершеннолетних.
 
- Не нервничай так, я тебя не обижу, - сказал я и снова улегся на койку. Сделав громкость плеера побольше я закрыл глаза. В нос бил сильный запах хлорки: я не жаловался, зато чисто, но голова от него уже начинала болеть. Поморщившись я снял наушники и снова принял сидячее положение.

-За что тебя сюда?

-Подрался… - мальчонка шмыгнул носом и попытался укутаться в свою куртку. Я присмотрелся к нему повнимательнее: лет  10, рубашка разорвана, изо рта сочится кровь, к себе прижимает яркий портфель с оторванной лямкой. Явно не драчун, из хорошей семьи, щупловат даже для своего возраста.

- это ж как ты подрался что тебя сюда загребли?

Парень снова шмыгнул носом и на лице его отобразилось упрямство. Мы помолчали несколько минут, я, пожав плечами, принялся снова разматывать наушники.

- Теперь твоя очередь.
- Что?
- Твоя очередь: как ты тут очутился.

Я, усмехнувшись, отложил наушники.

- Хулиганство… Девушка ушла к другому парню, богатенькому мерзавцу… Я расфигачил его машину.
-Ну и дура…
-Ага.
- И долго ты тут?
- Да нет, обвинений нет, так помаринуют еще, составят протокол, да отпустят.
В камере снова стало тихо. Мальчишка сидел и шмыгал носом, я ждал. Откровенность за откровенность. «Теперь твоя очередь» - так, кажется он сказал. Наконец он заговорил.

- Я в школе подрался. Один парень… Он меня доставал все время. Обзывал, постоянно деньги отбирал. И компания его, там ребята…Вечно издевались… - речь его стала сбивчивой, из глаз потекли слезы. Он замолчал на мгновение, сжал кулачки и продолжил.


Он учился в пятом классе, и его действительно все доставали, с самого первого года в школе. Как оказалось сегодня обозвали его мать, при всем классе. Она была разведенной и воспитывала сына одна. Когда они называли его маменьким сынком, он еще терпел, но когда они стали обзывать его мать…  Он струсил, он стоял и знал, что должен отплатить обидчику, он хотел этого, но не мог даже ответить. Страх холодом пробрался в его желудок и разлился по всему телу, ноги стали ватными, а воздух вокруг наполнился неясным тихим-тихим гулом. Ком в горле не давал говорить и на глаза наворачивались слезы. Учительница, слышавшая всю многоэтажную тираду юного хулигана, предпочла отреагировать никак. Она отвернулась, зная что сейчас мальчик расплачется и таким образом конфликт минует.

Мальчик уже был готов расплакаться, когда его обидчики решили подлить масла в огонь. «трус! Даже сказать, за мамашку-то  свою ничего не можешь. Конечно сам ведь знаешь какая она б» Договорить он не успел. Мальчонка, словно Маугли прыгнул вперед на своего обидчика и стал его колотить. Класс заполнился визгом девочек и криками дружков хулигана. Они в испуге отшатнулись, даже не попытавшись придти на помощь главарю. А Маугли, с поистине звериной жестокостью колотил и колотил уже переставшего сопротивляться врага.

Когда он уже вставал, вернее его оттаскивала более-менее пришедшая в себя учительница, поверженный противник допустил свою роковую ошибку. «Мой старший брат тебя убьет! Ты труп!» . Маугли из волка превратился в загнанную крысу. Страх сковал его окончательно но только на мгновение. Крыс нельзя загонять в угол. Он вырвался из рук учительницы схватил стул и запустил его в ненавистное лицо. Вторым стулом он успел нанести еще несколько ударов.

Хулиган отправился в реанимацию, а Маугли должен был отправится в детскую комнату милиции, но в этом отделении ее не было. На свою удачу он встретил тут меня, а не какого-нибудь бомжа или серьезного преступника.
-Ты молодец. – сказал я после некоторой паузы.
Он поднял на меня заплаканные глаза, я кивнул ему в подтверждении моих слов. Затем порылся в карманах пиджака и извлек чистый носов платок, и протянул моему товарищу по заключению.

- Как думаешь что со мной будет?
- Переведут в другую школу. Родители поругают. Походишь пару лет к психологу. Потом все забудется. Записи удалят. Станешь чист перед законом. Ерунда это все. Если срывов больше не будет.
- А если это чмо сдохнет? – я вздрогнул от той злости которая была слышна в его совсем детском голосе.

-Думаю все равно. Только тогда, может, родителям неприятности доставишь. – я не стал уточнять насколько сильные. -  А так скорее всего компенсацию заставят платить.

-Ничего. Другая школа это ничего – злоба из его голоса пропала и он снова стал обычным испуганным ребенком, ищущим успокоения. – Папка будет ругаться. Перестанет деньги наверное давать, карманные. Только алименты маме. А компенсацию заплатит. Он богатенький.

- Ну вот видишь, не волнуйся. Ты молодец, правда. Твоя мама будет тобой гордится… - я призадумался над тем что говорю. – но пожалуй не сразу. Только когда схлынут эмоции.


Он кивнул, а затем почему то опять помрачнел. Нахохлившись как воробей, он пристально посмотрел на меня:
- Я не загадываю так далеко. Что это не отразится на моей жизни. Что буду чист перед законом и чем там еще. – он говорил медленно и очень тихо. – Никогда нельзя загадывать так далеко. Мы не можем планировать жизнь даже на один день…
Я таращился на него в недоумении, он снова шмыгнул носом, и внезапно эта  мудрость вселенной исчезла из его глаз, он весь сжался.
- Сперва надо дожить, а его брат меня убьет, прямо в школе.
- Нет, ты что. Он старшеклассник? – кивок. – Тогда он скажет тебе «после уроков, у школы.»
Он удрученно кивнул:
- Ведь сразу меня не переведут.
- У тебя есть мобильник?
- Да только он дурацкий. Мама не много получает, а те дополнительные деньги что папа дает..их тоже немного, а мне нужен компьютер, и маме тоже. Я на него откладывал, и мама купила мне самый дешевый. Я не ношу его с собой. Все смеются еще и из-за него.
-А ты носи. – Я протянул ему листок бумажки. – Позвони перед тем как идти «за школу».

Дверь открылась, скрип пронзил все нервы с кончиков пальцев и до макушки.

- Егор? – Обратился человек в форме к моему юному сокамернику. – Мама твоя приехала выходи.
Егор подобрал свой портфель, благодарно посмотрел на меня, в тысячный раз хлюпнул носом и вышел.
- Эй! А что насчет меня?
-А ты посиди пока.

 Дверь захлопнулась. Приятного мало, но вообще мне повезло, сказано было даже как-то ласково. Это странно, хорошо, но странно. Точно отпустят скоро, не резон им меня тут держать. Я улегся на деревянную скамейку (это и есть те самые нары?), включил плеер и вытянулся во весь рост.