Без

Без чувств. Без сил. Без желания. Вылезла из под оделяла с огромным усердием. Встала у окна. Закурила. Нет души ни у зайцев, ни у котят, ни у кроликов. Безмозглые создания с информацией внутри. У людей тоже нет души. Они просто переносят ген и все. Ген своих родителей, прародителей. Не знаю, хоть самой Царицы Египетской. Да кого угодно. Такого говна понамешали внутри, что а ж блевать хочется. Душа есть только у природы. У нетронутой природы, потому что она молчит, хотя и тут эти бездушные мерзкие твари понапихали своей техники, залезли своими отвратными ручонками ей в душу и испоганили все, что так долго создавали. А кто создавал? Бог? А где он? Почему его нельзя потрогать? Понюхать? Почему нельзя поговорить с ним? Да потому что его нет и никогда не было. Потому что, как говорил Никель: «Люди приняли веру из страха». Да так и есть. Кто хочет, что бы его детей с женой сожгли-то? Я пыталась вызвать этими мыслями хоть какое-то желание просто «быть». Не вышло. Даже не разозлилась. Мне как-то стало все равно сожгли бы их или нет. Приняли ее они или нет. Исключительно их дело. И их жизнь. Вот ты так смотришь на весь мир с шестого этажа и даже не хочется ничего говорить. Никому. Только залезть под одеяло и впасть в спячку, как это делают медведи зимой. «Ага, а лучше в кому», - обмолвился мой мозг со мной. Да делайте вы что хотите. Устраивайте войны, разрушайте, убивайте. Потому что ни один из правителей наших стран не может пригласить другого в гости и тупо набить ему рожу. Нет. Им надо калечить судьбы, придумывать новое оружие, устраивать всякие гражданские войны, вводить законы. Они выше таких разборок.  Смотрю как этот кишащий мир и понимаю, ну, не хочу. Не хочу. Тошно мне от него. Эта пыль, грязь. Мир, в котором мы живем не должен быть таким. Хотя мы сами все создали и сделали. Сами виноваты. «Поначиталась книжек, а теперь всякое думаешь, - обмолвилась мама. А как тут блин не думать, когда жить не хочется. И вообще ничего не надо. Только бы у близких было все хорошо. А вместо книжек, в таком случае, уехать куда-нибудь далеко-далеко и больше никого и ничего не слышать. Или стать тремя обезьянками в одной, что бы еще и не видеть и не говорить. «Марш в душ,» - сказала мама. Или мне просто хотелось, что бы она мне так сказала? Я и не знаю. В таких случаях люди что делают? Правильно, напиваются. А мне даже этого не хочется. Даже курить. Даже писать. Даже думать. Только спать, спать и спать. Выпишете мне антидепрессанты, запихайте меня в мягкую комнату, оденьте на меня смирительную рубашку и больше никогда не выпускайте к людям. Что б я там без своей души сгнила, как последняя гиена в пустыне и всем стало бы легче. И в первую очередь мне. Эгоизм? Да? Чистейший? Да. Да и все равно, потому что уютнее и безопаснее, чем под одеялом во сне никогда не будет. Потому что мозг отдыхает. Душа нет, ее все равно не существует. Вот ты так живешь, живешь, а потом вааааах и не живешь. И что происходит тогда? Ты ведь этого не видишь. Да и не надо, иначе бы тебе резко захотелось вернуться в точку отсчета. Так и я, просто мечтаю вернуться в зимние каникулы и вычистить весь свой мозг и жить иначе. Без резких скачков. Существовать, как овощ и жить дальше так, как жила. со всоими мыслями, мечтаниями, со своим, только со своим сокравенным и никому его не показывать, не отдавать, не говорить, не делать. Люди совершают ошибки. И я совершаю. И у меня чаще все плохо, нежели, чем все хорошо. Я мало завишу от слов своей мамы, хотя бы потому, что подсознательно я все это прекрасно знаю и понимаю. И именно сейчас хочется исчезнуть, стереться, пропасть. Родиться обратно. И знаете, что самое обидное? Самое больное для меня? То что я, такой отзывчивый и добрый человек именно сейчас говорю, что мне все равно кто, что, как и когда мне пишет. Вкладывает ли он какие-то чувства во что-то или делает это все просто так. Меня ни касается больше ничего. Я как и прежде продолжаю истязать себя не желанием чего-то физического. Не желанием пить, есть. Нежеланием жить. Для меня жизнь – как яд, книги – как наркотик. Дружба только с одним человеком для меня самый настоящий и чистый героин для наркомана. Только шутка в том, что даже эта дозировка, которую мне дают, стала мне «все равно». Хотя я и продолжаю ценить и любить этого единственного человечка. «Главное, что не бросает из крайности в крайность,» - сказала мне Она. Тоже верно… и пожалуй это самое лучшее. Что я просто слышала Её голос и понимала: «Вот на что мне не все равно. Именно здесь и сейчас. Именно так. И пусть все вокруг рушится или рушу я. Да наплевать.» А что дальше? Стоп-кадр. Сон. А что дальше? Смерть от безэмоциональности? Таблетки? Головные боли? Сердце? Легкие? Весь организм? Да наплевать. На все. На фотографии, на рамки. На открытки, на рисунки, на деньги, на улицы, на дожди. «Самое главное, что мы есть друг у друга, так что зарывайся в свое одеяло и чувствуй себя там комфортно,» - сказала мне моя вторая женская половинка. Что я и сделаю, проснувшись завтра еще пустее, чем сегодня.