Экзамен

         
Прошёл год с начала моего учительства.
А в скитаниях, в укладе жизни ничего не изменилось.
Кроме высоты гор, на которые пришлось подняться.

Судьба занесла меня в дальний кишлак, где стояло несколько кибитушек среди яблоневого сада.
На задворках приютилось низенькое глинобитное здание – школа.
Меня прислали в эту глушь, так как подходило время выпускных экзаменов у десятиклассников.

В гороно сказали:
- Мы вам доверяем. Учительница, которая до вас работала, не имеет квалификации.
Ей не разрешат принимать экзамены у выпускников.
- А как же она преподавала без квалификации?
Мой вопрос остался без ответа.

Стоял апрель. Цвели яблони. Склоны гор были покрыты изумрудной зеленью.
Я зашёл в класс и сказал ученикам:
- Здравствуйте!
Они промолчали.
Прошла минута-другая. Я глядел на десятиклассников, они – на меня.

Наконец, нехотя поднялся один из молодых людей и на ломаном, очень ломаном русском языке сказал:
- Учител. Ми не понимаем.
Школа была узбекская.
- Боже! - воскликнул я. – А как же вы будете писать сочинение, – Горький, Шолохов, Фадеев.
На лицах ничего не отразилось.

Прозвенел звонок, и я пошёл к директору.
- Ученики не знают русского языка.
- Да, – вздохнул директор, – у них была учительница без квалификации.

Это я уже слышал. Но я был ещё очень молод, верил в справедливость и правое дело.
- Им предстоит писать сочинение по-русски! – воскликнул я. – Они не напишут.
Директор посмотрел на меня, как на идиота. Помолчал. Потом, чеканя каждое слово, сказал:
- Они должны написать.
- Но как?
- Послушай, – возмутился директор, – ты учитель или я?
Тебя что – ничему не учили?

Я повернулся и поехал в райцентр.
- Куда вы меня послали? – спросил я заведующего гороно. –
Там же ученики не знают русского языка. Совсем!
- Вот ты и помоги им.
- Да ведь времени уже нет! Месяц остался до экзаменов!

Заведующий тоже пристально посмотрел на меня.
- Вот что, – сказал он, – ты молодой, горячий и глупый.
Надо изучать опыт старших.
- Но я не могу принять экзамен в этом классе.
Заведующий стал багровым.
- По-моему, ты недоучка, – сказал он, – придётся поставить вопрос
о лишении тебя диплома. Не хочу больше слушать. Иди!

И я ушёл.

Вечером в комнатку, которую я снимал у садовника, постучали.
Я не успел ответить, как дверь открылась и вошёл человек неопределённых лет.
Потёртые, обтрёпанные брюки, мятая рубаха. Кажется, что насквозь пропитан алкоголем.
Но говорит вежливо, даже уважительно.
- Вот, пришёл знакомиться. Я ваш коллега, работаю в соседнем кишлаке.
Василий Петрович, можно – Вася.
А лет ему далеко за 50, не сравнить с моими двадцатью тремя.

Достаёт бутылку – для знакомства. Отказываюсь.
- Ну, и ладно, – миролюбиво говорит он, – а я приму чуть-чуть.
Молчу.
- Слышал, вы университет кончили, – снова начинает разговор "Вася"
- Да.
- А как же вас сюда занесло? Ладно, не моё дело.
Впрочем, кое-что и мы знаем, хоть университетов не кончали.
И неожиданно фальцетом выкрикивает:
- Жить хочешь?
- Кто не хочет?
- Слушай меня. Экзамен примем, не в первый раз.
Ты у меня ассистентом, я – у тебя. Потрудиться придётся. Это правда.
- А что нужно делать?
- Сколько у тебя выпускников? Двенадцать? Напишешь двенадцать черновиков.
Они перекопируют. Ошибок будет, конечно – тьма. А дальше фокус простой. Проверяем двумя ручками.
Синей исправляем самый страх, в божеский вид приводим.
А красной найдём несколько ошибок. Не без того.
- Но это же подлог!
- Какие громкие слова! – сказал "Вася". – Но жить то ты хочешь?. Хочешь, скажи?
- Да.
- Ну, договорились.

Этот экзамен я запомнил на всю жизнь.
До сих пор прикипело к памяти, как готовил поддельные черновики, как пыхтели мои "питомцы",
копируя непонятные и незнакомые им тексты, и как мы с "Васей", вооружившись разными чернилами,
доводили "до ума" экзаменационные работы. Всё прошло на удивление гладко.

После экзаменов я покинул этот горный кишлак.
И никогда в нём больше не бывал. Не видел ни учеников, ни "Васю", ни директора школы.
Правда через много лет столкнулся с заведующим гороно.
Приехал в командировку от газеты в этот дальний район.

Вечером по традиции мужчины собрались на плов. Было много выпивки, лился рекой коньяк.
Рядом со мной сидел грустный, старый человек, постоянно пытавшийся подмигивать мне,
намекая на давнее знакомство.
- Кто вы? – наконец, спросил я.
- Жаль, что не помните, – невесело ответил он. – А ведь я вас чуть диплома не лишил.
Уже и ходатайство было в высокие инстанции. Хорошо, что всё обошлось.
И добавил:
- Суровые были времена.
               
                Р.Маргулис