4. Остров Битых Курей

Внимая сладостному попугайскому молчанию, авоськовцы и не заметили, как добрались до следующего острова. Как только экипаж сошёл на берег, толпы упитанных птиц обступили его и уставились умоляющими очами. Каждая держала в клюве плеть-девятихвостку.
Не понимая, чего от них хотят, авоськовцы замахали руками и закричали «Киш!» Но на курей это не подействовало. Они подступали всё ближе и взгляды их были всё печальнее и настойчивее. Хельгла не выдержала первой: «Папа, я сейчас этой курице в морду дам!» Курица сплюнула плётку, заморгала и сказала: «Дай, пожалуйста!» Ну что ты будешь делать?
На счастье авоськовцев, к берегу пристал промысловый куробой. Дюжие парни с тупыми лицами и большими корзинками высыпали на берег. Куры стали закатывать глаза и постанывать, у некоторых проступили слёзы. Парни взяли у них плети и принялись стегать по окорочкам: «Хех! Нн-на!» Экстатически квохча, куры отбрасывали окорочка, как ящерицы отбрасывают хвосты. Без окорочков они обретали лёгкость и элегантность и со свистом уносились в луга. Парни же собрали окорочка в корзины, взошли на борт и отчалили.
Авоськовцы наблюдали за всем этим со всё возрастающим недоумением. Но тут им навстречу вышел хозяин острова – Ощипанный Самопожертвенный Кур.
- Добро пожаловать на Остров Битых Курей! - прокричал он.
- Какой ужас! – воскликнули авоськовцы, а Рындик вообще промолчал презрительно.
- Ничего ужасного! Зато мы вдвое ценнее небитых!
На это возразить было нечего. Авоськовцы разбрелись по острову.  Гужевоев и Алка зашли к Куру на стаканчик винца. Кур оказался парнем компанейским, но совершенно не умеющим пить – ушёл в аут после третьего стакана. А Гужевоев и Алка ещё долго сидели, пели печальные песни и вспоминали всёлые истории.


Картина Ивана Генралича "День Святого Мартина"