Не героическая быль. Часть 10. Ойо

«- Да-а... учудил Йоси. Говорил же я – мальчишка он ещё, нельзя пока ему что-то серьёзное доверять. Хотя, Ольлоен тоже мальчишка. Так орать, так орать... Манеры... Впрочем, эмисы, они никогда большой сдержанностью не отличались. А друид молодец. Так незаметно ускользнуть. Не каждый сможет, кому опыта, а кому и смелости не хватит. Помучиться ему придется, это факт. Руки-то он себе освободит, да только вблизи от дороги вряд ли рискнёт магией или огнём пользоваться – только к себе внимание привлекать. Идти ему некуда особо, скорее всего по склону петлю заложит. Значит, завтра мы или его встретим, или его следы. Ну что ж, посмотрим.»

Ойо мерно вышагивал около одной из телег мираги и рассуждал. Он привык к этому нескончаемому диалогу, хотя мало кто подозревал о такой его разговорчивости. Для всех он был весьма замкнутым и молчаливым. Зато, если скажет чего, то к этому все очень прислушивались. Потому что правильные вещи вслух говорил. Даже Иани-дир, пока мираги гостили в Эми-Феррадине, по достоинству оценил Ойо. Сейчас это как раз и пригодилось. Бриатонн больше помалкивал, как-никак его дольеры должны были телеги охранять. Хрорик тоже молчал, понимал, что лишний в этом разговоре. Ольлоен расшумелся. Уж очень ему обидно было, что так бездарно упустили пленника. Отличиться Ольлоену хотелось, совершить если уж не героическое что-то, то хотя бы достойное уважения. А тут – в бою не поучаствовал, только истуканом стоял на дороге, друида как военный трофей не привёз... Иани-дир оказался в неудобном положении. Выходило так, что эмисы пленного взяли, а морви и мираги его упустили, да так упустили, что скажи кому – решат будто специально помогли бежать. Хоть и умён был Иани-дир, а гордость эмисов была ущемлена. Конец спорам положил Ойо.
- Не о том спорите. Лесной воин к друиду шел. И шёл с запада. Сам же друид вел Хрорика с севера на юг. Хрорик, ты эти места знаешь?

Человек, до того стоявший облокотившись на телегу, выпрямился, оправил большими пальцами тесный пояс выданных ему Тивеллом штанов.
- Да, бывал тут не раз. Дорога сейчас по склону сбежит серпантином и потянет вдоль южного склона на запад. Далее начнёт забирать к северу и там будет развилка – основной путь на юго-запад отвернёт, а просёлок точно на север будет. На севере Злой Распадок. Лет пять тому, Эвенхельмы форпост восстановили и вход в распадок воротами перегородили.
- Хорошо. А на юге?
- Там долинка лежит, по ту сторону Укромные Холмы, и далее снова поля, днях в трёх пути – степь начинается. В полях каменоломня людей и ферма гномов.
- Гномов? А люди чьих будут?
- Гномы - Финвли. Люди тоже вроде как под их рукой ходят, - предваряя вопрос, Хрорик пояснил, - места там неспокойные, Эвенхельм решил не тратить своих людей зря. Граница его владений сейчас как раз по Укромным Холмам да по Злому Распадку проходит. А вот зачем гномы туда пришли, так далеко от своих мест, нам не ведомо.
- Хорошо. Что про друида думаешь?
- Думаю, на юг идёт. К каменоломне. Люди там хоть и считаются под гномами, но странные... Да и летти с юга несколько раз залетали.

Ойо, видя как начинает волноваться Иани-дир, молча кивнул головой Хрорику, опустился на землю, прислонившись к тележному колесу и прикрыл глаза, как бы давая понять что для него всё ясно уже, а решения принимать и действовать – на то Иани-дир есть.

Видя, что никто уже не ищет виноватых, подал голос Бриатонн:
- Всё так. Я тут тоже бывал, но давно. Лет пятнадцать назад. Заброшенные были места. Если друид к югу пойдёт, то нет ему иного пути, как попытаться дорогу пересечь в той долинке. Но я бы не ночевал тут. Больно открыта и беззащитна эта долинка с юга. Ночью не оборониться. К форпосту идти надо быстрее. Заодно и пограничной страже Эвенхельмов объявимся.

Иани-дир, нервно мотнул головой.
- Ночью там идти, да не разведав местность – тоже не годится. Заночуем у дороги, где первая же полянка будет. Бриатонн, коней не распрягать. Костры не разводить. Тивелл – выстави усиленные дозоры. Ольлоен – трое пусть остаются в арьергарде, пятерых направь долинку и Укромные Холмы проверить, только пусть идут не прямо по долинке, в по краю её обегают. Сам с оставшимися – к форпосту. Ночь спать не придётся, в Злом Распадке наверстаем. Йоссинен, Ойо, мальчишек хоть верёвкой к себе привяжите, но чтоб не шныряли мне по лагерю! Хрорик, помоги им.

Разговор был закончен. Иани-дир, отдав распоряжения, заметно успокоился. Все занялись привычными делами походными. Караван снова двинулся вперёд.


И вот теперь Ойо мерно вышагивал рядом с телегой, вспоминая недавний разговор, и думал.

«- А Хрорик не прост. Случайно или нет он оговорился? «Нам это не ведомо». Кому – нам? Ему и Хенрику? Или эвенхельмам вообще? И говорил он как, не может простой аршэтт так говорить. Нет, не тот он, за кого себя выдаёт.»

Ойо усмехнулся. Йоссинен, на которого в этот момент смотрел Ойо, принял эту усмешку на свой счёт.
- Ну знаю, знаю. Я ж помню, как ты говорил, мол, в первом же бою обо всём забудет, начнёт прямо посреди боя записывать. Ну не знал я, что друида к телеге привязать нужно было. Могли бы и подсказать! А то привели его да бросили, следи де за ним...
- Ты чего снова разошёлся? – удивился Ойо, - Упустил, что ж, впредь наука. Ты хоть понял, почему я в итоге согласился тебя с собой взять?

Йоси стушевался.
- Ну, я думал – в библиотеке поработать... Разве нет?
- Далась тебе эта библиотека. Во всех библиотеках мира тебе не найти одну вещь, которую ты и должен из этого похода привезти. Понимаешь, о чём я?
- Не найти в библиотеках? – Йоссинен растерялся, - Я даже не знаю. Может – знакомства? Но я уже по переписке со многими историками знаком... Не знаю даже, не понимаю, что?
- Эх, дурень ты пока... Ничем не лучше тех эмисовых мальчишек. Они даже поумнее в чём-то будут, поди не над старыми бумагами жизнь тратят... Вот скажи, этот поход наш, если ты описывать станешь, много места займёт?
- Наш поход? Он же только начат, что тут писать? Если только про лесного воина, да про Хрорика с друидом. Ну, страница-две, этого хватит.
- А теперь скажи, если не описывать прошедших дней, жаркое марево над горной дорогой, редкие разговоры, твою скуку и ожидание чего-то большого, а потом твою первую встречу, пусть и как наблюдателя, с первым реальным противником, если считать что этого не было, что это ты не пережил, то как объяснить историю с побегом друида?

Йоссинен хотел было ответить, но лишь пару раз открыл было рот и замолчал.
- То-то и оно, - продолжал Ойо, - чтобы твои записи были правдивы, логичны, чтобы они были понятны другим, ты должен многое сам пережить. То, что из книг не почерпнуть. Прошлое – это хорошо. Но оно только тогда оживет в манускриптах, если у писателя и читателя есть что-то общее. А общее у всех только одно – этот мир. Эта пыльная дорога, эти цикады мешающие тебе спать по вечерам. Шелест листвы на ветру, потрескивание сучьев на костре, взрывающиеся искрами поленья, скрип тележных колёс. И в центре всего этого – ты сам, твои чувства. Их вообще нельзя описать, для них нет слов. Как передать ощущение приближающейся грозы? Или запах воды? Ты можешь их назвать – но тот, кто станет читать твои записи, обязательно должен сам всё это испытывать – иначе он не поймёт, о чём идёт речь. А ты, чтобы правильно назвать – тоже всё это должен испытать сам. Помнишь, какие у тебя были чувства, когда я использовал «Сияние Славы»? А ты можешь это описать тому, кто сам не испытывал подобного?

Йоссинен молчал. Точнее, он отвечал на каждый вопрос Ойо, на каждое его слово, но всё это про себя. А вслух не произносил ничего, чтобы не прерывать неожиданную речь Ойо. А ведун продолжал говорить, словно сам с собой, словно думал вслух.
- Слишком много в этом мире такого, что нельзя описать словами. Вот почему браксы – медные? Это очень долго объяснять, но если ты видел сырую медь, слышал её звучание – и видел этих птичек, то тебе и объяснять ничего не надо. А как объяснить чужим, почему бри-генга приносит плохие вести?

Ойо некоторое время шёл молча, потом спросил у молодого историка:
- Теперь ты понимаешь, зачем ты идёшь с нами?

Йоссинен промычал что-то не определенное. Ойо же как будто и не ждал иного ответа.
- Чтобы правильно читать старые хроники и чужие мемуары, чтобы делать свои записи не пустыми строками – а насыщенными жизнью, ты должен прочувствовать этот мир. Ведь не важно, какой расы историк, оставивший после себя записи. Если не считать различий в культуре, все мы одинаковые и чувствуем одно и то же. Ну, чаще всего – одно и то же. Вот это и есть твоя главная задача. Не просто вести записи похода и протоколы переговоров. Не только копаться в пыли библиотек Кнусхальда и Рины... Жить. Жить и чувствовать. Я знаю, ты с отличием закончил учёбу, на годы раньше своих сверстников. Теперь начинается новая учеба. Будешь ли ты простым архивариусом, или станешь настоящим историком – зависит теперь только от тебя самого. От того, как ты будешь жить.
- Но разве это важно именно для историка? История – это прежде всего факты!
- За каждым фактом стоит кто-то живой, со своими чувствами. Что он чувствовал, почему – вот где разгадка большинства поступков.
- Странно ты говоришь... Историю так не принято записывать.
- Знаю. Поэтому нашу историю невозможно читать. Всё перепутано, всё выглядит бессмысленным, беспричинным...

Ойо замолчал. Он сам не ожидал от себя столь длинной речи. Отвык уже речи говорить. С тех пор, как в лесах Бри преподавал, пока Кербал в возраст входил, не приходилось так горло надрывать.

Ведун помассировал горло, провел рукой по белоснежным волосам и продолжил свой бесконечный внутренний монолог, уже не обращая внимания на спросившего что-то Йоссинена.

«- Историки. Путаники они великие, а не историки. Может из Йоси толк выйдет. Больно молод и прыток. Не успел пока в пыли зачахнуть да кастовой спеси набраться. Вот уж не думал, будто придётся историка воспитывать. А интересно, что если ему начатки магии дать? До аее парню не дорасти, конечно, но понимание получит. Историк-маг. Такого не припомню. Интересно. Вот как раз вместе с тем пацанёнком попробую, что ко мне приставал. Талантливый мальчишка, такой далеко пойдёт, ежели правильный толчок дать. Сейчас как раз в нужном возрасте. Ночь будет тревожная, попробовать что ли? Чувства как раз напряжены у мальчишки будут. Только что-то больно долго идём. Ещё час – и стемнеет. В темноте, да по незнакомой дороге, да считай что без разведки... Что с того, что Ольлоен уже умчался к заставе эвенхельмов, да его эльеры долинку объезжают. Неровён час – нападёт кто похуже лесного воина. Сказать другим или проверить самому пока? Вот кажется – будто маг, силой не малой обладающий, где-то недалеко. Странно. Незнакомый след, не встречал такого никогда... Да когда же встанем?!»